Польша: тусклое разлучение близнецов

Раньше выборы в Польше называли морской болезнью: электоральные симпатии поляков постоянно «качало» от правых партий к левым и наоборот. Состоявшийся в минувшее воскресенье внеочередной праздник волеизъявления стал своеобразным исключением — Польшу еще сильнее качнуло вправо. Об этом свидетельствуют не только блестящие результаты либеральной «Гражданской платформы» (ГП), овладевшей голосами почти 42% избирателей, но и тот факт, что даже разочаровавший многих ПиС (Право и Справедливость) на сей раз заручился поддержкой большего количества избирателей, чем на прошлых выборах (31%).

В прошедшие выходные полякам пришлось забыть о традиционном выборе между «солидарухами» (выходцы из «Солидарности», присутствующие в правых партиях) и «комухами» (бывшие коммунисты, в основном представленные в Левице демократичной), а сосредоточиться на том, хотят ли они видеть Польшу, где массовая прослушка телефонов стала любимым занятием отдельных власть имущих, а вице-премьер во всеуслышание называет канцлера Меркель «утонченным изданием Гитлера».

Или же избиратели желают видеть Польшу, руководство которой не будет ежедневно заниматься спасением страны от происков экс-коммунистов (помнится, этим в свое время точно так же безуспешно занимался итальянский премьер Сильвио Берлускони), потому что любому сознательному поляку давно понятно: нынешние «комухи» ничем не отличаются от обычных европейских социал-демократов. Польшу, которая не будет каждые переговоры с Евросоюзом воспринимать как вызов, а малейшую уступку со стороны Брюсселя преподносить как очередное успокоительное для особо закомплексованных — «теперь Польшу уважают».

Наверно, самое точное определение политике братьев-близнецов дал в свое время Лех Валенса. Еще когда все с любопытством наблюдали за первыми телодвижениями братьев у власти, экс-президент признался: в свое время вынужден был их выгнать из своей администрации, поскольку близнецы только тем и занимались, что плели интриги и разрушали больше, чем создавали.

Сегодня уже можно с твердостью сказать, что привычки братьев со времен нахождения их в канцелярии президента Валенсы практически не изменились. Они продемонстрировали настоящее мастерство в ведении сложных политических игр, то и дело интригуя поляков все новыми расследованиями, аферами и даже арестами бывших единомышленников.

Борьба с коррупцией, например, стала для Качиньских удачным прикрытием для того, чтобы избавиться с помощью сомнительной земельной аферы от вице-премьера Анджея Леппера, а заодно и переманить в ряды ПиС наиболее избалованных властью представителей возглавляемой им «Самообороны». В какой-то момент полякам, хорошо знающим украинские реалии, пришлось лишь грустно констатировать: «Похоже, не Украина берет пример с Польши, а Польша с Украины».

Обещая вернуть согражданам национальное достоинство, Качиньские так рьяно опротестовывали благие интеграционные намерения ЕС — от базового соглашения с Россией до отмены смертной казни, — что потеряли в глазах европейских функционеров собственное достоинство: в кулуарах Еврокомиссии их нынче зачастую именуют «братьями-ужастиками». Причем, увлекшись созданием семейного движения сопротивления на евросоюзовском фронте, близнецы, похоже, слабо отдают себе отчет в том, что именно изрядным финансовым вливаниям со стороны ЕС они обязаны зафиксированному в Польше за последние полгода шестипроцентному экономическому росту, который, тем не менее, позволил Ярославу гордо рапортовать перед досрочными выборами об успехах своего правительства.

Положительный эффект они произвели разве что тогда, когда своим упорством вынудили Ангелу Меркель на саммите Россия—ЕС в Самаре выступить с критикой действий российского руководства, касающихся прав оппозиции и нарушений всех мыслимых демократических норм относительно проведения мирных демонстраций: по нашей информации, канцлер подыграла братьям с надеждой на то, что они подкорректируют свою позицию и дадут зеленый свет подписанию базового соглашения Евросоюза с РФ.

Но на самом деле поляки больше ждали, когда будет дан зеленый свет созданию анонсируемой Качиньскими «справедливой Польши». Или, возможно, Ярослав Качиньский посчитал свою миссию выполненной, сделав несколько откровенных заявлений о своем почти спартанском образе жизни. Явно пытаясь предстать в образе эдакого неискушенного властью и деньгами чиновника, в самый разгар предвыборной кампании он поведал, что у него до сих пор нет водительских прав. Ранее премьер также хвастался, что не имеет банковского счета, а всю зарплату отдает матери (собственной семьи у Ярослава нет). Но вот только каким образом вписываются в это видение справедливой (или социальной) Польши полтора миллиона поляков, которые зарабатывают себе на хлеб в Ирландии и Британии, потому что в их родных воеводствах безработица зашкаливает до 30%, ни премьер, ни его брат-президент так и не дали внятного ответа.

Как, впрочем, толком не ответили, какой смысл они вкладывали в главную идею фикс своего премьерства-президентства — проведение в Польше «моральной революции». Следует ли считать кульминационным моментом этой «революции» обыск в квартире министра внутренних дел Януша Качмарека, а затем и его арест? А возможно, результатом «моральной революции» стали социологические опросы, продемонстрировавшие, что во время правления Качиньских на четверть больше поляков начали делить окружающих на «своих» и «чужих»? Или этот кульминационный момент наступил, когда из польского телевидения исчез популярный детский сериал о «Телепузиках», в котором тамошние власти усмотрели пропаганду гомосексуализма?

Мы неспроста уделили столько внимания работе, «проделанной» братьями Качиньскими за два года. Ведь все эти их действия демонстрируют, что Лех и Ярослав просто-напросто пытались воплощать в своей политике все комплексы и страхи, присущие их «профильному» электорату — несколько ограниченным, глубоко верующим, в большинстве своем не слишком образованным и консервативным жителям небольших городков и сел.

Но главное — эти действия являются главным ответом на вопрос, почему «моральная революция» Качиньских в прошедшее воскресенье превратилась в «революцию поколений» под предводительством Туска. Они объясняют, что вынудило обычно пассивную в политическом плане молодежь в невиданном доселе порыве рассылать друг дружке SMS-ки с призывом «Спрячь паспорт своей бабушки». Что заставило их прийти на избирательные участки, обеспечив рекордную с момента выборов 1991 года явку.

Впрочем, не только активная позиция молодежи, в большинстве своем настроенной против Качиньских, сыграла ключевую роль в поединке между ГП и ПиС. Большинство экспертов считают, что во многом решающими оказались теледебаты между Туском и Качиньским. Да-да, в Польше, как и в Украине, голосовали не за политические программы партий, а за конкретных лидеров.

Проблема Дональда Туска, не позволившая ему два года назад стать президентом, состояла в том, что большинство поляков его как раз и не воспринимали как лидера: на фоне настоящего мастера политических игр Ярослава Качиньского лидер «Платформы» выглядел слишком мягким и нерешительным. На нынешних теледебатах Туск продемонстрировал, что лидерство ему под силу. Причем сделал это достаточно убедительно для того, чтобы постоянные напоминания Ярослава Качиньского вроде «Гражданская платформа» — это партия для элиты, а ПиС — для простых людей» потеряли любой электоральный смысл. С другой стороны, Туск должен понимать, что голоса за «Платформу» — это в первую очередь голоса протеста: не будь двухлетнего правления братьев, ему вряд ли бы удалось собрать столь щедрый электоральный урожай.

Любопытно, на наш взгляд, и другое: как и на прошлых выборах, поляки продемонстрировали, что экономический рост в стране и более низкий уровень безработицы — еще не повод очередной раз избирать ту или иную партию, если она погрязла в коррупционных скандалах (как было в 2005 году с Левицей демократичной) или же возвела слежку и компромат в ранг государственной политики (в случае ПиС). Говорят, Ярослав Качиньский не раз хвастался коллегам, что имеет аудио- и видеокомпромат на всех, кто сидит в сейме, и если он его обнародует во время выборов, то «у многих туфли с ног посваливаются».

Поистине, какой бы ни была следующая коалиция, элементы «качизма» — именно так окрестили политику братьев в Польше — будут присутствовать, пока президентом остается Лех Качиньский. Представители ПиС уже неформально заявляют, что президент попытается закрепить за своими единомышленниками некие важные посты: министра внутренних дел, обороны и иностранных дел (на последнего, кстати, прочат «перебежчика» из ПиС в «Платформу» и экс-главу оборонного ведомства Радослава Сикорского, а также депутата Европарламента от «ГП» и рьяного лоббиста интересов Украины в ЕС Яцека Сариуша-Вольского). Кроме того, не стоит упускать из вида, что Качиньский запросто сможет наложить вето на те реформы, которые, в его понимании, не соответствуют «солидарной Польше», но важны для предвыборных обещаний «Гражданской платформы» и ее наиболее вероятного (и наиболее оптимального с точки зрения электорального восприятия) партнера по коалиции — Польской крестьянской партии. При этом не будем забывать, что мозговым центром в братском дуэте является Ярослав — в некоторых европейских столицах до сих пор вспоминают, как он из Варшавы накачивал по телефону находящегося на одном из еэсовских собраний брата.

С другой стороны, Туск в любой момент может перевести стрелки на неуступчивого президента, если не сумеет выполнить какое-либо из предвыборных обещаний. Например, вывести польские войска из Ирака и Афганистана. Или сделать куда более прагматичным диалог Польши со США относительно размещения на территории страны элементов американской ПРО, что на практике означает выторговать для поляков безвизовый режим. Хотя после предвыборных откровений Качиньского, что главной задачей элементов противоракетной обороны США в Польше является не предупреждение нападения со стороны Ирана или Северной Кореи, а защита от России, сами американцы хорошо подумают, не изменить ли им тактику ведения переговоров.

Без пяти минут премьер Туск уже обозначил три столицы, которые посетит с визитом в первую очередь, — это Брюссель, Вашингтон и Москва. Киева, как видите, в этом перечне нет, однако есть основания полагать, что имеющийся в Польше консенсус относительно Украины не будет нарушен, кто бы из действующих политиков ни находился у власти. Качиньские отличались разве что тем, что с помощью Украины пытались компенсировать свои крайне напряженные отношения с Россией.

Скорее всего Туск не будет уподобляться Ярославу Качиньскому, разбрасываясь заявлениями, что Евросоюзу было бы неплохо назвать сроки вступления Украины в его ряды, но, очевидно, постарается сделать все возможное, чтобы Польша хотя бы частично реанимировала силу своего слова в Брюсселе. В том числе и если это слово будет замолвлено в поддержку Украины. Вряд ли для кого-то является секретом, что, «отстаивая свое место в Европе» — а именно так Ярослав Качиньский объяснял непримиримую позицию Варшавы по особо важным евросоюзовским вопросам, — близнецы сделали все возможное, чтобы Украина осталась в ЕС де-факто без своего главного лоббиста.

Исключительно на подбадривающих заявлениях братьев Качиньских базировалась и поддержка Польшей реализации многострадального проекта Одесса—Броды—Плоцк—Гданьск. А все потому, что близнецам, как свидетельствуют наши источники в Варшаве, ведающие энергетической безопасностью доверенные лица научно и популярно объяснили: рано или поздно труба достанется россиянам, а это значит, что Польша собственными руками сделает себя еще более зависимой от российских энергоносителей. Кто знает, возможно, и в окружении Туска найдется свой заместитель министра экономики Петр Наимски, который убедит премьера в бесперспективности этого проекта. Однако пока что заявления лидера «Гражданской платформы» о необходимости наполнить проект практическим измерением могут обнадежить тех, кто до сих пор считает Одесса—Броды—Плоцк—Гданьск не менее важным совместным проектом Польши и Украины, чем Евро-2012.