Пекин пугает Тайвань завоеванием

Вывод американских войск из Афганистана и захват Кабула талибами породили дискуссии вокруг надежности США в выполнении своих военных обязательств в отношении традиционных союзников. Во многих столицах мира афганские события срезонировали вопросами о собственной безопасности и защищенности перед внешними угрозами в условиях, когда они не смогут полагаться на помощь Соединенных Штатов. Даже в кругах американских политиков и экспертов прозвучали предостережения, что эта ситуация может подорвать доверие Украины, Тайваня, Филиппин, Индонезии, Косово, Боснии и Герцеговины и других стран к обещаниям великого государства, которые «ничего не значат».

Для Пекина афганский кризис стал весомым информационным поводом сказать Тайваню о напрасных ожиданиях американской помощи в случае возникновения конфликта из-за пролива. Власть страны рассматривает остров как неотъемлемую часть китайской территории и неоднократно предупреждала о решительности, воле и способности защищать свои национальный суверенитет и целостность. Вопрос, будет ли у американской власти такая же решительность защищать остров, ведущие государственные средства массовой информации КНР поставили под большое сомнение. Ведь в таком случае ей придется иметь дело с современным и крепким Китаем, нацеленным на победу. Поэтому, по их убеждению, американский народ вряд ли поддержит войну, которая будет дорого стоить его стране.

Афганский вопрос растревожил «тайваньский треугольник» — КНР, США, Тайвань — и заставил каждую из сторон обозначить линии, обострившиеся в контексте новых реалий.

Американские эксперты заговорили о том, что вывод американских войск добавит Пекину смелости в продвижении своих планов по завоеванию Тайваня. В свою очередь, Китай воспользовался возможностью сказать власти острова, что действия США должны стать для нее уроком, ведь американцы не впервые оставляют своих союзников. Между прочим вспомнив, что в 1949 году Соединенные Штаты отказались от поддержки Гоминдана (партии, которая вела войну с коммунистами за власть в стране и после поражения переместилась на Тайвань), а в 1979-м отдали предпочтение дипломатическим отношениям с материком, потому что они больше соответствовали их интересам в условиях холодной войны.

Китай скептически оценил заявление президента острова Цай Инвэнь, что «единственный вариант для Тайваня — стать сильнее, сплоченнее и решительнее защищать себя, а также много работать и взаимодействовать с международными партнерами, разделяющими общие интересы и ценности». Ведь считает остров целиком зависимым от поддержки США в вопросах безопасности, которая может закончиться, как только перестанет соответствовать их собственным интересам. Это заставило советника Белого дома по национальной безопасности Джейка Салливана подтвердить, что Вашингтон остается верным своей поддержке Тайбэя, подчеркнув, что, в отличие от Афганистана, «Тайвань — это принципиально другой вопрос в другом контексте». Эти слова подтвердил и президент Джо Байден в интервью ABC News: «Мы свято взяли на себя обязательства по ст. 5, согласно которой, если кто-то вмешается или совершит действия против наших союзников НАТО, мы ответим. То же касается Японии, Южной Кореи и Тайваня».

Афганский фактор усилил среди жителей острова уровень напряжения, который подогревает не только информационное давление Китая, но и вполне реальные военные угрозы даже в условиях расширения администрацией Байдена поддержки и контактов с Тайванем.

Усилия Вашингтона, направленные на восстановление лидерства США в Азии, и фундаментальный сдвиг в подходе к Китаю дали возможность Тайбэю занять важное место в Индо-Тихоокеанской стратегии Соединенных Штатов. Особенностью подхода команды Джо Байдена стала интернационализация проблемы безопасности в Тайване благодаря поддержке со стороны партнеров и союзников Вашингтона. Соединенные Штаты сосредоточены на укреплении сотрудничества на основе общих ценностей, пытаясь таким образом выработать основу для коллективного сдерживания Китая, а не за счет только собственной военной и экономической мощи. Принимая это во внимание, стабильность в Тайваньском проливе рассматривается как залог мира и безопасности в регионе в целом и впервые вошла в повестку дня саммитов «Большой семерки», «Япония—США», «Южная Корея—США», «Австралия—Япония».

С одной стороны, это дает надежду власти острова преодолеть международную изоляцию, с другой — усиливает сопротивление Китая, настаивающего на соблюдении «принципа одного Китая» США и международным сообществом. И хотя в Вашингтоне подтверждают верность политике одного Китая, она отличается от пекинского видения, согласно которому КНР утверждает свой суверенитет над Тайванем. В то же время у США нет какой-либо позиции по суверенитету над островом, и они выступают сторонником взаимного и мирного решения этот вопроса обеими сторонами вдоль Тайваньского пролива.

Такая ситуация порождает разночтение заинтересованных сторон и стратегическую неопределенность для самого острова. Соединенные Штаты не скрывают, что вносят определенные изменения во взаимоотношения с Тайбэєм из-за роста угрозы со стороны Китая и помогают ему противостоять кампании давления, запугивания и маргинализации, что не выходит за рамки политики одного Китая. В свою очередь, официальный Пекин призывает США перестать подавать неправильные сигналы силам независимости Тайваня и помогать острову расширять свое международное пространство.

В последние годы Китай активно использует дипломатическую изоляцию, наряду с экономическим давлением и военными угрозами, ради укрощения Тайваня в борьбе за собственную субъектность. На сегодняшний день только 15 стран поддерживают дипломатические отношения с островом. Под давлением Пекина их количество значительно уменьшилось. В последнее время к китайскому берегу прибился ряд небольших островных стран Океании, а на африканском континенте последним тайваньским партнером остается маленькое королевство Эсватини. Поэтому не удивительно, что в этих условиях для Тайбэя открытие дипломатического представительства даже в непризнанном миром Сомалиленде считается небольшой победой.

Сотрудничество со многими странами мира при отсутствии дипломатических связей осуществляется через неправительственные организации по развитию экономического и культурного сотрудничества (де-факто посольства), созданные наподобие Американского института на Тайване и Тайбэйского экономического и культурного представительства в США. Но и эту инициативу, помогающую поддерживать неофициальные отношения с островом, Китай сейчас активно блокирует. Подтверждение — недавний разрыв соглашения об открытии тайваньского офиса взаимодействия небольшой южноамериканской страной Гайана после того, как Пекин призвал ее «исправить свою ошибку».

Но Вильнюс оказался храбрым в желании открыть представительство острова в стране, использовав при этом раздражающее Китай название «Тайваньское представительство в Литве» (в противоположность «Тайбэйскому», которое применяют остальные страны). В знак протеста МИД КНР отозвало своего посла из страны и требует, чтобы Вильнюс вернул своего высшего дипломата из Пекина. Кроме того, в балтийской прессе появилось сообщение, что китайская государственная компания China Railway Countainer Transport Co. в конце августа планирует остановить прямые грузовые поезда в Литву, что является самым удобным и экономным способом экспорта товаров, а местные производители пожаловались на возникновение проблем с экспортом сыра, зерна и древесины в КНР.

У Китая в последнее время накопилось много претензий к литовской власти, которая совместно с 13 другими странами призвала к более тщательному расследованию происхождения коронавируса после результатов, обнародованных группой ВОЗ. В мае парламент страны осудил геноцид уйгурских мусульман. Кроме того, страна заявила о выходе из механизма сотрудничества 17+1 (Китай плюс государства Центральной и Восточной Европы). Но тайваньский вопрос, похоже, стал самым щекотливым в этой цепи. Представитель МИД подчеркнул, что Китай решительно выступает против каких-либо официальных обменов и взаимного открытия так называемых представительств между Тайванем и странами, имеющими дипломатические отношения с КНР, чему он раньше не решался так активно противостоять.

Очевидно, что не многие государства в мире готовы, как Литва, бросить вызов могущественному Китаю, с которым у нее, в отличие от других стран, экономические связи незначительные. Например, под давлением Пекина Украина отозвала свою подпись с совместного заявления о положении с правами человека в Синьцзян-Уйгурском автономном регионе. Нечего и говорить, что в таких условиях, учитывая статус КНР как главного торгового партнера и официальную поддержку им территориальной целостности Украины, она смогла бы решиться на те или иные шаги, направленные на усиление экономического и культурного сотрудничества с Тайванем. И это усложняет жизнь небольшой украинской громады на острове (которая, по данным миграционной службы Тайваня, составляет около двухсот человек). В разговоре со мной украинцы пожаловались на сложную процедуру легализации и оформления документов, в частности для новорожденных детей, заключения брака, что требует поиска затратных путей за пределами острова, как и получение виз для членов семьи с гражданством Тайваня.

Но проблема острова лежит намного глубже, в плоскости китайско-американских отношений, переросших в стратегическую конкуренцию. И в этих условиях даже дальнейшее развитие ситуации в Афганистане, как видим, может повлиять на хрупкий статус-кво между двумя берегами Тайваньского пролива.

Другие статьи Натальи Бутырской смотрите по ссылке