Пандемия международных отношений

Дипломаты в Нью-Йорке шутят: дескать, чтобы изменить правила игры в ООН, нужна третья мировая война. То есть без сильного внешнего катализатора попытки реформировать международную организацию будут иметь вид, скорее, косметического обновления фасада, чем назревшего капитального ремонта. Как в психологии, так и в дипломатии: реальные изменения возможны лишь после выхода из зоны комфорта.

COVID-19 принес много боли и страданий. Из окон уже не слышен гул шумного Манхеттена. Только уставшие звуки сирен автомобилей "скорой". Количество инфицированных новым коронавирусом в мире уже перевалило за два миллиона человек. Почти 150 тысяч не смогли преодолеть болезнь. Медицинские маски и аппараты искусственной вентиляции легких стали новой валютой. Фондовые рынки и экономики находятся в состоянии глубокой волатильности. Перед нами - болезненный пример системного глобального кризиса.

Две стороны одной медали

У каждой медали есть две стороны. Какой бы сложной ни была ситуация в мире, нынешние времена НЕ беспрецедентны. Достаточно провести параллель с бизнесом, как это любят делать в США.

Интернет обанкротил тысячи компаний. Кинотеатры становятся ненужными из-за появления Netflix. Uber навеки изменил сервис такси. Starbucks сформировал новую поп-культуру потребления кофе. Одни бизнесы поглотили другие не потому, что предлагали кардинально другие продукты. Ключевым фактором стали инновации. Google, Netflix, Uber, Starbucks, - все они поняли, чем могут стать в своих отраслях в условиях конкурентной борьбы.

Пандемия не только породила проблемы, которые, бесспорно, крайне серьезны, но и открыла широкое окно возможностей. Следовательно, две стороны одной медали: сделать добро или причинить вред. События последних недель в ООН доказывают, что оба варианта возможны.

Санкции: сохранить нельзя отменить

Первой, кто начал переставлять запятые в грамматике глобального порядка, выстроенного на уважении международного права, стала Российская Федерация. Нам может это не нравиться, но в Москве, принимая во внимание укорененный опыт политических завоеваний, достаточно хорошо чувствуют момент для нападения. Вспомним, что агрессия против Украины началась тогда, когда украинцы были наиболее ослаблены на фоне борьбы за лучшее будущее.

COVID-19 стал следующим разделом российской мантры об отмене санкций, но в этот раз уже под предлогом гуманитарных стремлений. Сначала СМИ и политические площадки заполонили заявления российских должностных лиц о взаимозависимости между вирусом и международными санкциями. Дальше появились региональные демарши, преимущественно от политически коррумпированных режимов наподобие Венесуэлы, КНДР и Сирии. Знаковым событием стало внесение Россией проекта резолюции Генеральной Ассамблеи ООН о солидарности в отмене санкций для борьбы с пандемией. При этом в Кремле хорошо понимали, что санкционная политика никоим образом не пересекается с гуманитарной помощью. Санкции вводились не из-за вируса, а в ответ на грубые нарушения международного права, отправку оружия и наемников в зоны конфликтов, нарушение прав человека и препятствование процессам мирного урегулирования.

Украина не переставала доказывать партнерам, что послабление или отмена санкций против России возможны только после того, как та сделает по меньшей мере три шага: прекратит грубые нарушения нашего суверенитета и территориальной целостности, компенсирует причиненные убытки и примет достаточные меры для недопущения таких преступлений в будущем. Какие-либо попытки подорвать логику этих шагов требуют немедленной реакции.

Не помогут Москве даже недавние публичные посылы Лаврова об "аморальности" и "нечеловеческом" характере санкционной политики ЕС и США. Как писал в книге "Уши машут ослом. Сумма политтехнологий" российский философ, политтехнолог и работник предвыборного штаба Дмитрия Медведева в 2008 году Олег Матвейчев, нет больших морализаторов, чем безнадежные рецидивисты. Кощунство России мы видели, когда в российских проектах решений, распространяемых в ООН, Кремль призывает к "добрососедского" решения насущных проблем и еще увидим вскоре.

Как бы это ни раздражало российское МИД, но именно украинская сторона вызвала снежную лавину, под которой был захоронен кремлевский план. Чтобы заблокировать российского "троянского коня", к Украине присоединились США, ЕС и Грузия. Показательно, что, несмотря на сохранение иллюзий в некоторых европейских странах и предположений по теоретической конструктивности России, Евросоюз смог (хоть и в последний момент) выработать единую позицию о непринятии российского текста.

"Санкционный" бой на полях Генассамблеи ООН завершился поражением Кремля, но это вовсе не означает окончания войны. Наивно предполагать, что Москва перестанет использовать глобальную беду себе в пользу. Мы уже видим, как в России играют на проблемах вируса, чтобы усилить разногласия в Брюсселе. Мы видим, какая массированная пропаганда сопровождает российскую "гуманитарную" помощь, иногда на практике оказывающуюся коммерческой. Мы видим, как в Кремле с одной стороны призывают к глобальной солидарности, а с другой - блокируют транзит гуманитарных грузов.

Равенство не всегда означает справедливость

Вирус агрессии политическими лозунгами не вылечить. Организму прежде всего нужен сильный иммунитет, а кое-где - и антибиотики.

Поэтому сейчас важно не позволить разрушить демократический характер работы ООН и ее Генеральной Ассамблеи в частности. Будем откровенными: хотя Устав ООН и гарантирует всем государствам равное право голоса, не все являются равными. В период пандемии это особенно заметно: жизнь в отдельных столицах полностью парализована, малые страны (в частности островные) за неимением технических и человеческих ресурсов просто не в состоянии сейчас активно приобщаться к судьбоносным дискуссиям. На этом контрасте мощные страны (в том числе и постоянные члены Совбеза, чьи представительства в Нью-Йорке состоят из сотен сотрудников) кажутся более подготовленными и имеют тактическое преимущество. Мы должны думать над тем, как обеспечить не только равенство (equality), но и справедливость (equity), не всегда являющиеся тождественными понятиями.

Украина будет выступать против любых попыток создать лазейки в правилах процедуры для протягивания в ООН в особые периоды манипулятивных решений. Достаточно уже политических рудиментов вроде права вето, полученных в наследство после окончания Второй мировой войны.

Локальный vs глобальный

Мне в целом импонирует, как генеральный секретарь ООН реагирует на кризис, вызванный пандемией. Не под всем можно подписаться, но многие вещи делаются с правильной целью. Это и призыв к глобальному прекращению огня, к которому Украина присоединилась одной из первых, и создание глобального плана гуманитарного реагирования, и разработка совместно с G20 реанимационного пакета помощи, и кампании против гендерного насилия и дезинформации.

Буквально за несколько недель Секретариат ООН адаптировал методы своей работы, которые во время карантина помогают государствам-членам принимать критические решения. Теперь, чтобы провести встречу двух сотен участников, не надо свозить в Нью-Йорк людей со всего мира, достаточно доступа в Интернет. Работа продолжается и без сотен мероприятий, проводившихся ранее параллельно с основными заседаниями. Каким бы негативным ни был контекст, ООН учится быть эффективной организацией в условиях ограниченных ресурсов.

В то же время голого энтузиазма генсекретаря недостаточно. Ключевые органы организации, прежде всего Совет Безопасности, должны взять на себя доверенную им Уставом ООН ответственность. На прошлой неделе Совбез рассмотрел пандемию в контексте угроз международному миру и безопасности. На обсуждении - несколько проектов резолюций, призванных консолидировать международные усилия в борьбе с последствиями болезни. Глобальные игроки, в частности США и Китай, должны наконец перестать перетягивать геополитический канат и настроиться на совместную работу. Локальные усилия будут эффективными лишь тогда, когда станут частью глобальной стратегии. Своими силами новый коронавирус не преодолеть.

Место Украины

Президент и министр иностранных дел поставили перед нами - украинскими дипломатами за границей - сложную, но реальную задачу: не только удержать, но и нарастить наши позиции по итогам особого периода, поскольку любой кризис - благоприятный случай построить выигрышную стратегию.

Удержать - это не дать использовать пандемию для политических манипуляций. Разговор о возвращении к взаимодействию с Россией как с нормальным членом международного сообщества станет возможным лишь тогда, когда она начнет выполнять взятые на себя обязательства. Это прежде всего обеспечение устойчивого прекращения огня в Донбассе, вывод российских войск с украинской территории, передача Украине контроля над частью украино-российской границы, а также прекращение оккупации Крыма. Пока этого не произойдет, все существующие международные политико-дипломатические средства влияния на Москву будут сохраняться и усиливаться.

Другой аспект - воспользоваться окном возможностей. Поступательное развитие Украины как государства и общества не может сводиться исключительно к задачам борьбы с пандемией, несмотря на всю ее серьезность. Не только украинская власть, но и такие столпы рыночной экономики как Франция, Германия и США прибегают к радикальным и вместе с тем - временным мерам. И хотя жизнь в ближайшей перспективе не будет легкой, сейчас наступают идеальные времена для внедрения давно ожидаемых изменений. Дипломатическая служба должна прагматично работать над привлечением необходимых для этого внешних ресурсов и лучших практик.

Поэтому по линии ООН в ближайшей перспективе Украина будет работать над реализацией плана гуманитарного реагирования в борьбе против COVID-19; привлечением потенциала ООН к проведению внутренних реформ, в частности ее практическом участии в IV Международной конференции по вопросам реформ, запланированной на июль в Литве; а также разработкой стратегии восстановления Донбасса. Когда на Востоке прекратится война, ООН и наши международные партнеры должны иметь проектное понимание потребностей Украины.

Прагматизмом и реализмом будем также руководствоваться, продвигая наши интересы в политической плоскости. Здесь для нас главное - не повторять ошибок прошлого, чтобы не стать заложниками принятия желаемого за действительное.