Пакистан не должен быть талибанизирован

Свое шестидесятилетие Пакистан встретил в состоянии небывалого политического напряжения и неопределенности. И в этом смысле даже введение чрезвычайного положения, которое не поддерживает, но и не отвергает как окончательный вариант решения проблемы противостояния с исламистскими экстремистами президент страны генерал Первез Мушарраф накануне президентских выборов, не является основным пунктом на повестке дня. Сейчас становится очевидным, что пакистанская светская элита должна думать о модификации модели управления государством, поскольку происламистские силы постоянно набирают очки в противостоянии со светским правительством.

Нынешняя ситуация в Пакистане — это результат ряда событий, которые складываются в более чем три десятилетия стимулирования коррупции, протекционизма и политических ошибок. И если бы сегодня в Пакистане прошли свободные, справедливые и демократические выборы, это привело бы только к значительному увеличению представительства воинствующих исламистов в пакистанском правительстве. Президент Первез Мушарраф, чтобы смягчить взрывоопасную ситуацию в стране, должен найти алгоритм взаимопонимания со своим народом и на самых низких ступенях социальной лестницы. Поскольку у бедных и лишенных гражданских прав маргинализированных слоев населения нет другого выхода, как голосовать за мулл. Не предложив реалистической альтернативы радикальному исламу, лишить исламистских фундаменталистов поддержки населения просто не удастся.

Одной из таких альтернатив могло бы стать переформатирование ситуации в стране таким образом, чтобы пакистанцы стали светской нацией и сместили центр влияния далеко от религии. Если бы это удалось достичь, то Пакистан стал бы образцовым исламским государством, и его пример мог бы вдохновить многие мусульманские страны. Проблема религиозного экстремизма и его господство в общественном сознании должны были бы подсказать генералу Му­шар­рафу, что только создание собственной системы противодействия исламскому фундаментализму, которая основывалась бы на синтезе влиятельной светской политики и гарантировании вооруженными силами стабильности в стране (по аналогии с турецким образцом), имеет шанс остановить окончательное превращение Пакистана в «террористическое нерестилище», которое будет распространять террористические влияния по всему миру. Если же процесс «ползучего исламского фундаментализма» не остановить, то Пакистан может легко превратиться в подобие Афганистана — со своими талибами, контртеррористическими операциями и другими присущими этому новому статусу особенностями.

Противостояние в Пакистане столь напряженное, что можно даже провести некоторые параллели с ситуацией перед падением режима последнего иранского шаха Мохаммеда Резы Пехлеви в феврале 1979 года. Всплеск религиозного экстремизма создает для Пакистана реальную угрозу повторить судьбу Ирана, где к власти после свержения шаха прорвались религиозные фанатики. Если же Пакистан «падет» под натиском исламистских экстремистов, то каким может быть будущее антитеррористической кампании в Афганистане и вообще войны с террором? Да и возможно ли представить себе, что будет, когда ядерное государство окажется в руках религиозных экстремистов, ненавидящих западные ценности и мечтающих об утверждении всемирного исламского халифата?

Очевидно, что Пакистан сейчас находится на зыбком перекрестке неопределенности. С одной стороны, генерал Первез Мушарраф правит страной уже восемь лет, и настроения в обществе склоняются к тому, что правительство нужно менять. А с другой — только благодаря поддержке военных президенту удавалось хоть как-то удерживать ситуацию в стране под контролем. И становится понятно, что без поддержки армии любой, даже самый демократичный президент не сможет удержаться на своем посту. Дилемма заключается в том, что невозможно дальше оставлять все так, как было прежде, но в то же время радикальные и непродуманные изменения могут привести к еще большему ухудшению ситуации и к коллапсу государственной власти.

Ситуация в Пакистане критически опасна, и многие факторы указывают на то, что он движется к гражданской войне. Неспособность или нежелание пакистанского руководства победить исламских фундаменталистов не только ставит под удар демократическое будущее этой страны, но и подвергает большому риску жизненные интересы и национальную безопасность Запада, поскольку ядерное оружие в руках экстремистов будет направлено именно на него. Западный мир должен воспринимать эту угрозу как чрезвычайную и принимать в ответ адекватные меры.

Поэтому вопрос «Как Пакистан может справиться с ростом исламистского экстремизма?» следует сформулировать иначе: «Как западный мир должен реагировать на рост мусульманского фундаментализма?» Недавно состоявшаяся в Индонезии конференция исламистов и ее общая направленность на установление глобального халифата свидетельствуют, насколько серьезная угроза нависла сейчас над светскими демократическими государствами. Сегодня мусульманские пришельцы целенаправленно и методично размывают «демографические берега» Европы. Поэтому, возможно, не следует забывать, что однажды европейская территория уже была частью исламского халифата. Нынешнее наступление исламистов в Пакистане — это только вершина айсберга исламской мировой экспансии.

Кажется, что сегодня самое важное для перехода Пакистана с пути экстремизма на магистраль развития — нарушение связи между религией и государством. Религию нужно отодвинуть в индивидуальные сферы, а государство должно контролировать этот процесс. Прежде всего, Пакистан должен избавиться от признаков исламского государства и стать светской демократической республикой. Потому что до тех пор, пока религия не будет выведена из государственной сферы, ни одна демократия и ни одна борьба против исламских террористов не смогут принести пользы. Как и не удастся искоренить экстремизм.

И хотя Пакистан возник на основе религии, просматривается балканизация по линии отличия языков, этнической принадлежности и образа жизни. Между тем очень большая власть и капиталы сконцентрированы в руках нескольких влиятельных групп, тогда как остальные фактически лишены основных гражданских прав. Эти исторические и социальные отличия также заложены в основу конфликта между властью и пакистанским народом. Вместе с тем, если бы в Пакистане провести действительно свободные и демократические выборы, деморализованная экстремистами и маргинализированная социально нация отдала бы предпочтение фундаменталистам. Что, в свою очередь, подтолкнуло бы государство в сторону исламского фундаменталистского общества и узаконило бы укоренение радикального мусульманского правительства. В этом смысле просматривается аналогия с тем, что случилось на палестинских территориях, с единственной поправкой — Пакистан, в отличие от Палестинской автономии, является ядерным государством. А это обстоятельство представляет угрозу не только безопасности региона, но и стабильности во всем мире.

Сейчас у президента Первеза Мушаррафа остается не так уж и много времени, чтобы определиться, как не ввергнуть страну в водоворот гражданской войны. Очевидно, что уступить власть исламским фундаменталистам означало бы превратить Пакистан в еще один Афганистан. Вместе с тем, не уступив часть своей власти, генерал Мушарраф не сможет контролировать ситуацию. В этом случае ему нужно договариваться не с исламистами, а с теми политическими силами, которые сейчас представляет бывший премьер-министр Пакистана Беназир Бхутто.

В этом случае речь может идти о создании пакистанского руководящего альянса: Беназир Бхутто становится премьер-министром Пакистана, а генерал Первез Мушарраф — президентом страны, оставив за собой руководство армией. Только так для Первеза Мушаррафа появляется хоть какая-то надежда найти общий язык с неисламистской оппозицией, представляемой Беназир Бхутто, и не потерять контроль над мощной военной силой, которая на сегодня остается единственным гарантом недопущения исламистов к власти в стране.

Однако Беназир Бхутто пока никак не удается договориться с Первезом Мушаррафом. В ходе их встречи в конце прошлого месяца на нейтральной территории — в Объединенных Арабских Эмиратах — они обсуждали, как сохранить в стране демократию и предотвратить исламистский переворот. Очевидно, генерал Мушарраф уже склонен к тому, чтобы Беназир Бхутто вернулась на родину и возглавила Пакистанскую народную партию на выборах в парламент. Однако есть один существенный пункт в требованиях Бхутто, выполнить который генерал Мушарраф не может, — снять военную форму и отказаться от поста главнокомандующего. Ведь он прекрасно понимает, что без поддержки армии ему не удержаться на посту президента.

Комментируя свою встречу с Первезом Мушаррафом в Абу-Дабе, Беназир Бхутто подчеркнула, что они «обсуждали возврат к демократии и проведение в ближайшем будущем выборов». По ее мнению, терроризм — самая большая опасность, и Пакистан не должен быть талибанизирован.

Очевидно, что в такой патовой ситуации обе стороны должны идти на компромисс. За годы своего президентства генералу Мушаррафу так и не удалось создать свою мощную партию, которая бы на демократических выборах могла одержать победу. Только сотрудничая с Бхутто и ее Пакистанской народной партией, у Первеза Мушаррафа есть шанс заручиться поддержкой народных масс в противостоянии с исламскими экстремистами. Таким образом, создание коалиции между Пакистанской народной партией Беназир Бхутто и Первезом Мушаррафом — это лучший способ избежать гражданской войны, повысить шансы гражданских сил, не желающих исламистского реванша, и начать длительный переход к демократическому правлению в Пакистане.