ОТВЕТНЫЙ ХОД

Папа Римский, генсек НАТО, ожидаемый визит советника президента США по вопросам безопасности Кондолизы Райс вслед за пребыванием в Киеве старшего координатора помощи новым независимым государствам госдепа США. Все эти события вкупе могли создать у Москвы впечатление, что внешнеполитический маятник Украины снова качнулся в сторону Запада — по воле самого Запада и новых стратегий США.

Администрация Клинтона пыталась влиять непосредственно на Россию — на ее экономическую и политическую ситуацию. Дружба Билла и Бориса дорогого стоила. Россия как черная дыра всасывала зарубежные средства на реструктурирование и укрепление демократии. И все зря. Теперь американские прагматики от власти ключевую ставку делают на укрепление демократии и экономический рост в государствах вокруг России. Подход беспроигрышный. Денег на малые республики нужно меньше, чем на Россию. А если последняя так и не смирится с ущемленными амбициями, государства-союзники охватят не меняющую привычек Россию геополитическим «поясом верности».

Ахиллесова пята этого плана — легко поддающаяся внушениям Украина. Будучи в Киеве с визитом на этой неделе, министр иностранных дел РФ Игорь Иванов передал Леониду Кучме послание российского президента, в котором говорилось, что в Белокаменной удовлетворены содержанием и темпом двусторонних отношений. Вкупе с последовательностью Москвы в отношении кассетного скандала и дела Гонгадзе это должно было понравиться. Уже решено, что Владимир Путин приедет в Киев на празднование 10-й годовщины независимости Украины — 24 августа. До этого времени Кучма и Путин встретятся еще дважды — 25 июля в Витебске и 1—3 августа в Сочи, на встрече лидеров СНГ. Пока же Иванов самостоятельно вносил посильную лепту в углубление стратегического партнерства двух государств.

Украинская сторона старалась преподнести тематику двусторонних переговоров как касающуюся решения вопросов собственности за рубежом, делимитации границы, ну и, в конце концов, презентации толстенного сборника документов за прожитую десятилетку украинско-российской жизни. Российские же трактовки были пошире — включали детали, связанные с базированием Черноморского флота в Крыму и напоминания о Меморандуме о стратегическом партнерстве между Украиной и Россией.

В таком меморандуме вроде бы уже мало смысла после подписания широкомасштабного Договора о дружбе и партнерстве между Украиной и Россией. Так что эту идею одни считают уже умершей, другие — еще жизненной, но скорее нужной Москве, нежели Киеву. Все зависит от конкретного наполнения. Предусматривает же, например, меморандум о стратегическом партнерстве между США и Израилем оказание с американской стороны военной помощи в случае агрессии. В общем, есть тема…

Относительно Черноморского флота среди прочего Москва ставит вопрос о модернизации арсеналов ЧФ. Два последних года на слуху была история о перебазировании в Крым 22 самолетов Су-24М взамен устаревших МИГ-17. Сначала Киев было упирался, пытаясь подписать соглашение, по которому украинская сторона могла бы инспектировать военные объекты ЧФ в Крыму, чтобы отвести угрозу несанкционированного размещения на полуострове тактического ядерного оружия. Но соглашения нет до сих пор, а самолеты уже на полуострове.

На очереди — желание Москвы обновить бронетехнику Черноморского флота. Плюс главным командованием ВМФ России принято решение о передислокации на Черноморский флот ракетного корабля на воздушной подушке «Самум» (в настоящее время он базируется на Балтийском флоте), предназначенного для ведения разведки и несения дозора, борьбы с боевыми кораблями противника в открытом море. По своим ходовым и боевым характеристикам не имеет аналогов в мире.

Минобороны Украины хочет, чтобы эта замена также проходила по специальным дополнительным соглашениям, которые бы не позволили усиливать военный потенциал ЧФ. Хотя на примере того же «Самума» о равенстве замен говорить весьма проблематично. Генералам, которых в спешном порядке направили в МИД на презентацию уже упоминаемого договорного гроссбуха, об успехах на фронте переговоров по вооружениям с Россией утешительного сказать было нечего. Но зато не исключено, что военных вот-вот обвинят в непонимании, как говорили в былые времена, «курса партии и правительства». Ведь проявления стратегической дружбы снова бьют фонтаном. И стоит ли пояснять, что с таким темпом встреч двух соседей-верховных главнокомандующих британцу Джорджу Робертсону или американцу Джорджу Бушу тягаться весьма сложно.

Игорь Иванов с лету парировал намеки, что его приезд в Киев должен, среди прочего, девальвировать нероссийское влияние на Украину. «Мы исходим из интересов наших двусторонних отношений. А что касается отношений с третьими странами, то это суверенное право Украины развивать свои отношения с Соединенными Штатами — ничего здесь страшного нет. С Европой, Китаем, Японией. Мы живем в условиях глобализации и не можем быть ориентированы только направо или налево. Россия сама ориентируется на Запад, Восток, Север, Юг. Мы уверены, что такая держава, как Украина, имеет свои интересы по всем азимутам».

Что ни говори, прекрасный пример геополитического плюрализма. Но как-то неожиданно все вдруг забеспокоились о судьбе феномена под названием «нейтральность» в украинском исполнении. Появление Игоря Иванова в Киеве предварили слова «газового» посла России в Украине Виктора Черномырдина, сказанные им «Независимой газете» о том, что «нейтральный статус такого государства, как Украина, может существенно подорвать его стратегические интересы. Ведь Украина — не Швейцария. С учетом естественных геополитических реальностей за Киевом могла бы быть закреплена роль регионального лидера».

Похожие слова приходилось слышать и ранее. Например, от Яна Бжезинского, что по молодости пока работает советником сенатора-республиканца Джесси Хелмса по вопросам России и Европы в комитете по международным отношениям сената США. Он убежден: «Украина делает ошибку, не заявляя о своем членстве в НАТО. Нейтральные государства — это рудимент «холодной войны». Традиционно, когда речь шла о нейтралитете, это рассматривалось через военную призму — как военный нейтралитет. Теперь нейтральность может иметь разве что политическое значение, а не военное. Сегодня даже Швеция и Финляндия говорят о себе — мы страны, которые не присоединились».

Фразы схожи. Смысл — противоположный. Для России нейтральность Украины — это реальная угроза вывода из Крыма Черноморского флота. Для евроатлантических лоббистов Украины ее нейтральность означает невозможность определения окончательной цели и смысла сотрудничества Украины и НАТО. В стабильном мире можно, конечно, и подождать, когда плод вызреет. Но в предчувствии второй «холодной» войны все спешат перестраховаться. Выход США из Договора о противоракетной обороне и возобновление ядерных испытаний — дело почти решенное. В ответ Россия из принципа попытается побольше наставить шпилек дяде Сэму в Европе (или, языком генералов, на европейском театре военных действий). Тем более что за противоракетным щитом к России двинется и щит расширенного НАТО.

Веяние холодка в Киеве уже почувствовали, и кое-кто уже попытался для начала легко пощекотать нервы атлантистов. На прошлой неделе бывший секретарь Совета безопасности Украины, а нынче глава комиссии по вопросам реформирования оборонного комплекса Владимир Горбулин вполне доходчиво заявил представителям 19 стран НАТО, собравшимся в Киеве, что расходы на расширение альянса в значительной степени зависят от самочувствия Украины.

«Украина географически отделяет некоторые страны НАТО от оборонного союза, формируемого Россией. Стратегически просчеты по отношению к Украине могут кардинально увеличить стоимость уже принятых решений. Если политика России и НАТО по параметрам расширения альянса на Восток будет согласована, отношения Украины с НАТО и Россией будут конструктивными и многообещающими. При дисбалансе в отношениях Москвы и Брюсселя Украина может оказаться не на условной, а на границе разделения зон ответственности НАТО и России. Выбор, к какой зоне относится Украина, может иметь для нее трудно предсказуемые последствия. Проведение политики внеблоковости, а тем более нейтралитета, в этом случае будет проблематичным или вообще невозможным», — заявил Горбулин.

Те, на ком держится НАТО, могут решить, что действительно дешевле оплачивать Украине ей «буферность». И будут дальше финансово инъецировать Киев, не надоедая вопросами о результативности реформ. Но такой подход — утопия. Там захотят иметь гарантии. Такими закамуфлированными гарантиями могли бы стать формулировки, зафиксированные в обновленной Концепции национальной безопасности. Модернизированную версию этого документа нужно было выдать на-гора этим летом. Правда, нынешний секретарь Совбеза Евгений Марчук уже заявил: весьма небольшая надежда на то, что парламент рассмотрит этот документ до конца года — «с осени практически начнутся парламентские выборы, и его принятие будет политизировано». К тому же «должно быть подготовлено общественное мнение, и новая редакция не должна быть сюрпризом для элиты, для общественности в целом и для парламента».

Сюрпризов не будет. После парламентских страну начнут готовить к выборам президентским. Все пойдет по наезженному кругу. И закордонных гостей с Востока и Запада тогда в Киеве вряд ли станет меньше. Они, как и нынешней порой, попытаются добиться от Киева постоянства. Но единственное наше постоянство — это ветреность.