НУЖЕН ЛИ «ГОРЯЧИЙ» ТЕЛЕФОН МЕЖДУ ДВУМЯ ДВОРЦАМИ? МАРИИНСКИМ И ЕЛИСЕЙСКИМ...

НУЖЕН ЛИ «ГОРЯЧИЙ» ТЕЛЕФОН МЕЖДУ ДВУМЯ ДВОРЦАМИ?Украина не раз заявляла о том, что отношения с «большой семеркой» являются если не приоритетными, то по крайней мере очень важными для ее внешней политики. Украинский Президент срывает овации украинских масс-медиа, рекламирующих очередной прорыв в очередную страну «большой семерки». Как правило, украинская дипломатия вычленяет в «семерке» три группы стран: хорошие, нейтральные и, так сказать, плохие. Если членами первой группы, бесспорно, являются Соединенные Штаты и Канада, то к середнякам относятся все остальные, кроме одной, одиноко играющей «украинофобскую» роль. Бесспорно, этой одиночкой является Франция. И в Киеве сложно объяснить французскую внешнеполитическую холодность по отношению к Украине традиционно добрыми французско-российскими и французско-советскими отношениями. После - скорее ознакомительного - украино-французского саммита, когда в 1992 году Леонид Кравчук посетил Париж, серьезной и основательно подготовленной двухсторонней встречи на высшем уровне не было. Эта неделя была поводом усомниться в том, что эта встреча может состояться в ближайшем будущем. Если не иметь, конечно, в виду непродолжительный разговор Кучма - Ширак, который, очевидно, состоится в рамках саммита «большой семерки» в апреле в Москве. Дело даже не только в том, что окружение Жака Ширака дало понять, что в планах французского лидера нет посещения Киева в мае этого года, как об этом в Киеве неофициально поговаривали имеющие отношение к внешней политике круги. Скорее важен сам фон украино-французских взаимоотношений.

Внешне как будто незаметно, но эта неделя могла стать последней каплей, переполнившей чашу украино-французской тихой дипломатической недружбы. Причем с двух сторон - с украинской и с французской.

Сначала бывший министр окружающей среды Франции Мишель Барнье, являющийся ныне во французском правительстве ответственным за отношения с объединенной Европой, выступая в парламенте, обвинил Украину в «неискренности и желании скрыть инцидент, случившийся в ноябре прошлого года на Чернобыльской станции», оцененный экспертами третьим уровнем по семибалльной международной шкале. Ситуацию еще больше накалил высокопоставленный французский представитель, анонсировавший намерения поднять вопрос об «украинской честности и открытости» на ядерном саммите «семерки» в Москве. Вне всяких сомнений, Франции это удастся, хотя бы потому, что председательствует в «семерке» сейчас никто иной, как Жак Ширак. Неизвестно только, как это может повлиять на объемы помощи «семерки» и сам ее подход к проблеме Чернобыля в свете украинских намерений окончательно разобраться с этой проблемой именно на московском саммите. Следует учесть, что высокопоставленные украинцы и до этого обвиняли именно Францию в том, что Украина не может получить достаточное количество западных средств на решение чернобыльской проблемы, и не раз говорили, что именно в первую очередь из-за Франции отношение «семерки» к Украине часто попахивает недоверием и предвзятостью. Осенью прошлого года на это намекал премьер Евгений Марчук во время посещения Киева одним из премьеров канадских провинций. Украинцы объясняют французское «чернобыльское поведение» тем, что Франция, почти восемьдесят процентов энергетики которой вырабатывается на атомных станциях, не может спокойно смотреть на то, как Украина дискредитирует атомную энергетику. По ее мнению, именно работающий Чернобыль, частые остановки и неполадки на украинских атомных станциях дискредитируют стратегически важную атомную отрасль, вследствие чего антиядерный синдром может перекинуться и на Францию, что чревато коллапсом французской индустрии. Но не только Чернобылем определяется украино-французский холод. С самого начала Франция не очень-то обрадовалась распаду Советского Союза, потом очень долго увиливала от предоставления Украине гарантий национальной безопасности в случае избавления Киева от ядерного оружия. Французской подписи так и нет под меморандумом о гарантиях Украине со стороны ведущих стран Запада и России - она есть в отдельном политически менее значимом протоколе.

В свою очередь Киев не преминул выразить озабоченность французскими ядерными испытаниями, произошедшими за последние полгода. Французы также с очень большой неохотой и после колоссальных усилий с украинской и американской сторон таки согласились принять украинский миротворческий контингент в Сараево под свое командное крыло, когда миротворческая операция ООН заменялась новыми силами по поддержанию мира в Боснии. Такую неуступчивость украинские военные источники объясняли согласованными действиями России и Франции.

Секретарь Совета национальной безопасности Владимир Горбулин заявил на этой неделе, что ведущие западные структуры, вроде НАТО и Евросоюза, видят именно Украину в роли ключевого фактора системы европейской безопасности. Господин Горбулин не поленился дважды подчеркнуть, что с этим тезисом согласны все, кроме Франции.

Киевские надежды на то, что тон украино-французских отношений изменится после прихода к власти в Париже правого лидера Жака Ширака, сменившего социалиста Франсуа Миттерана, похоже, не оправдываются. Жак Ширак не только общается с Ельциным на «ты», но и пока придерживается старой французской односторонней линии в ее восточной политике. Нет ничего зазорного в отношении между Елисейским дворцом и Кремлем, однако, эта исключительность выглядит уж очень странно на фоне отсутствия нормального украино-французского договора. Легко и очень легко во всем обвинять Францию с ее русофильством. Дело и в самой Украине, не уделяющей достаточного внимания французскому направлению, а это наносит ущерб отношениям Киева с «семеркой», Европейским союзом, НАТО, Западной Европой да и с Западом в целом, где Франция играет не последнюю роль - особенно после прихода такого сильного лидера, каким является Жак Ширак. Если Киеву не удастся самому наладить отношения с Парижем, в силу наличия очень влиятельного третьего противника такого налаживания, можно воспользоваться посредническими услугами того же Вашингтона, хотя тезис о французско-американском соперничестве и противостоянии заметно ослаб после года правления президента Ширака.