Mission Impossible?

Этой осенью тема украинских миротворцев неоднократно привлекала внимание украинских СМИ. Она обсуждалась в парламенте, ее коснулся и президент Янукович в выступлении на заседании 68-й сессии Генассамблеи ООН. Политики не только патетически гордятся приобщением украинских военных к деятельности ООН, но и считают, что Украина должна направить миротворцев во все горячие точки. Пребывание же в миротворческих миссиях рассматривается как этап усиления армии, приобретения военными нового практического опыта. Часть депутатов, очевидно, также считает, что вслед за миротворцами в соответствующие страны должны заходить украинские экономические интересы. И, вероятно, большинство убеждено в том, что миротворцы повышают престиж государства и выводят его на международную арену в качестве активного игрока. Правы ли они? Ответ на этот вопрос попытаемся поискать в Демократической Республике Конго.

24 августа в Гоме (главном городе провинции Северное Киву, восточное Конго) прошли массовые демонстрации. Возмущенные жители, пережившие очередную атаку крупнейшей с апреля 2012 г. повстанческой группировки М23 ("Движение 23 марта"), вышли на улицы, в частности, и для демонстрации протеста против размещенной здесь миротворческой миссии ООН. Миротворцев обвиняют в бездеятельности, неспособности защитить мирных граждан и быть настоящими гарантами безопасности. В них летели не только обидные слова, но и камни, и "коктейли Молотова". Через полтора месяца после этих событий, 6 октября, в рамках турне по странам Великих Озер в Гому прибыла делегация послов Совета Безопасности ООН. Тут их свозили на Кибатские высоты ("3 антенны"), где командующий войсками миссии ООН генерал-лейтенант Круc рассказал о деталях военной операции.

Эта местность была в эпицентре событий в конце августа. Именно отсюда выбивали повстанцев - не так конголезская армия, как специальная "бригада быстрого реагирования" миссии ООН. Как пишут обозреватели событий, огневую поддержку силам ООН обеспечивали украинские вертолеты. Следовательно, новоприбывшие украинские войска третьей ротации довольно быстро получили боевое крещение, о котором ни словом не вспомнили в Украине (кстати, первую атаку М23 на Гому в ноябре 2012 г. пришлось пережить первой ротации). К счастью, с нашей стороны обошлось без потерь. А вот танзанийский контингент потерял двух военнослужащих: один погиб во время боя, второй - через месяц от полученных ранений. Но даже несмотря на эти жертвы, и вытеснение повстанцев за пределы города, жители Гомы, тем не менее, свою агрессию от произошедшего выражают именно в адрес миротворцев.

Чтобы узнать о причинах такой реакции гражданского населения, а также понять, почему заложником этой ситуации стала миротворческая миссия ООН в ДРК (в том числе и украинский контингент), следует внимательно перечитать современную историю этой страны. От колонизации ее территорий бельгийским королем Леопольдом ІІ с 1880-х гг., дальнейшего превращения страны в колонию Бельгии, становление диктатуры Мобуто после обретения независимости, двух конголезских войн последнего двадцатилетия - до попыток найти политический консенсус на протяжении вот уже четырех лет.

Впрочем, не углубляясь в прошлое, обратимся к результатам: сегодня ДРК считается одной из самых бедных и коррумпированных стран мира, потерявшей вследствие всевозможных с 1998 г. военных конфликтов около 6 млн чел. Кроме того, не один миллион ее жителей превратился в изгнанников-беженцев без элементарных условий для проживания. ДРК знают сегодня в мире как страну, где хуже всего родиться женщиной. Ее потому и называют "мировой столицей сексуального насилия". События, происходившие здесь в течение последних 15 лет, все чаще рассматривают как "прозеванный геноцид". В преступлениях против человечества обвинены командиры конголезских военных группировок. И если для некоторых провинций ДРК такая ситуация понемногу уходит в прошлое, то для восточных, где дислоцированы украинские миротворцы, все это остается трагическим настоящим. О чем, в частности, свидетельствуют отчеты ООН и различных общественных организаций, обзоры и аналитические записки экспертов, а также ленты новостей международных и местных СМИ.

Накануне упомянутого визита послов СБ ООН в ДРК были обнародованы доклад генерального секретаря Организации о ситуации в регионе и обращение к послам от правозащитной организации Human Rights Watch. В последнем, в частности, речь шла о все еще жестоком обращении с гражданским населением в восточном Конго, изнасиловании женщин, рекрутировании мальчиков, грабежах, в чем обвиняли повстанцев М23. Приводились факты, когда позорные действия совершали военные конголезской армии. Говорилось также о боевой группировке Нтабо Нтабери Шека, которую давно ждет международный суд в Гааге. Следует добавить, что в этом документе упомянуты только самые вопиющие случаи и названы далеко не все группировки, количество которых, по разным оценкам, достигает полусотни.

Содержание указанных документов и помещенные в них рекомендации убеждают, что решение проблем восточных провинций ДРК находится, прежде всего, в политической плоскости. Об этом свидетельствуют и основные месседжи, оставленные в твиттере как участниками поездки, так и главой миссии ООН Мартином Коблером (по июль т.г. он занимал должность специального представителя генсека ООН в Ираке), а также огромное дипломатическое давление, которому подвергалась Руанда в первые недели октября. От Руанды в очередной раз требуют прекратить поддержку М23, а также позорную практику вербовки в эту повстанческую группировку руандийских детей (по данным ООН, в ряды повстанцев заманивают мальчиков в возрасте от 11 лет). Эти обвинения стали также причиной недавнего отказа в предоставлении дальнейшей военной помощи армии Руанды со стороны США.

Руководство страны отвергает все обвинения и, со своей стороны, подчеркивает то, что конголезская армия поддерживает деятельность обвиненных в геноциде тутси вооруженных отрядов хуту в восточном Конго. Об этом же настойчиво твердят представители М23, не упускающие возможности обвинить и миротворцев ООН в несправедливой деятельности и поддержке коррумпированного правительства и его армии, в частности - в августе. В этих обвинениях политическое переплетается с военным: ведь вследствие довольно продолжительной, запутанной и непростой истории пребывания ооновской миссии в ДРК миротворцы в конце концов стали одной из сторон конфликта, создав в этом году в рамках миссии отдельную "бригаду быстрого реагирования", имеющую право нейтрализовать вооруженные группировки (согласно резолюции СБ ООН №2098 от 28.03.2013 г.). Насколько оправданной окажется такая задача для миротворческой миссии, действительно ли она поможет стабилизировать ситуацию и не разрушит ли уже существующий "баланс сил", покажет время.

Таким образом, сегодня миротворцы в ДРК оказались перед серьезными вызовами, и неизвестно, смогут ли их решить: 1) добиться от правительства и вооруженных сил ДРК как реформ, так и наказания военных преступников (в частности, и причастных к массовым изнасилованиям в Минове в ноябре 2012 г.); 2) заставить Руанду прекратить любую поддержку повстанцев М23 в восточном Конго; 3) положить конец сексуальному насилию, которое и в дальнейшем используется как "орудие войны" против детей, женщин и мужчин; 4) добиться разоружения боевых группировок, уничтожающих местное население в восточных провинциях... Одним словом, они должны выполнить главную миссию: защитить гражданское население и стабилизировать ситуацию, а затем вернуть утраченное доверие местного населения.

Глава миссии ООН Мартин Коблер при этом не забывает постоянно подчеркивать, что миссия ООН не является магическим решением, и что на самом деле вся ответственность лежит на правительстве ДРК - оно обязано провести реформы сил безопасности и предложить стратегию развития государства. Но в африканской стране с таким печальным и трагическим наследием на это уйдут годы, если не десятилетия. А миссия ООН должна действовать в ситуации, которая сегодня не просто тревожная, но постоянно балансирует на грани "временного мира" и "состояния войны".

Насколько ситуация хрупкая, подтверждают и события нынешней осени. В этот период внимание региона было приковано к столице Уганды - городу Кампала, где 19–20 октября ожидалось завершение начатых еще в декабре 2012 г. переговоров между правительством ДРК и повстанцами М23. В воскресенье переговоры, цель которых - разоружение М23 и преобразование движения в политическую партию, было сорвано. Несмотря на огромное давление со стороны представителей ООН (кроме М.Коблера ситуацией занимается специальный посланник генсека Организции по району Великих Озер Мери Робинсон), Африканского Союза, США и ЕС, стороны так и не согласовали самые принципиальные пункты соглашения, касающиеся амнистии, разоружения и реинтеграции повстанцев.

Для правительства ДРК, как и для международного сообщества, важно, чтобы ни один военный преступник не был амнистирован и реинтегрирован в ВС ДРК, как это произошло в результате предыдущего соглашения от 23 марта 2009 г. Об этом в ходе выступлений на заседании СБ ООН 21 октября заявили и Коблер, и Робинсон. Вспомнили они и то, что, вопреки усилиям разных сторон найти мирное решение конфликта, группировка М23 не только продолжала вооружаться и укреплять свои позиции вокруг Гомы, но и две пятницы подряд (11 и 18 октября) обстреливала вертолеты ООН, осуществлявшие полеты над контролируемой ею территорией.

Обстрел вертолетов М23 объясняла тем, что расценивает теперь миссию ООН как одну из сторон конфликта - именно учитывая наличие в ней "бригады быстрого реагирования". Ее потенциал в сентябре они оценивали так: "Танзанийцы - самые стойкие, но убей пять южноафриканцев - они соберутся и вернутся домой". Однако, осуждая этот акт нападения, Коблер отметил, что М23 не запугает миротворцев, и они продолжат свою миссию - "защитить гражданское население, включительно с использованием оружия по необходимости". И хотя об этом в сообщениях и выступлениях не упоминалось, можно добавить уточнение: над контролируемыми М23 территориями и в дальнейшем будут летать вертолеты ООН с украинскими экипажами - ведь именно в этом заключается задача украинского контингента в ДРК. Поскольку дополнительные вертолеты из Южно-Африканской Республики, которые должны были стать частью сил бригады, ожидаются в конце октября, а первый из обещанных беспилотников доставят только в конце ноября, - украинским миротворцам и в самом деле может быть "горячо".

Тяжело предугадать, как в дальнейшем будет развиваться ситуация в восточном Конго. СБ ООН настаивает на возобновлении переговоров в Кампале. Вместе с тем из столицы ДРК Киншасы поступают сигналы и о готовности правительства к силовому сценарию. Будет ли означать такое развитие событий непосредственное привлечение миссии ООН и украинского контингента к военным действиям - вопрос открытый и должен быть уже адресован руководителям миссии в Конго.

Ценой жизней миротворцев сложную ситуацию в ДРК не решить, и присутствие миссии не оправдать. Об этом должны помнить представители ООН. От украинской же стороны хочется в этом контексте, наверное, невероятного: 1) чтобы украинская власть наконец-то осознала свою ответственность за украинских солдат, отправляемых ею за рубеж; 2) чтобы поняла, что целью миротворческой деятельности не является сам факт пребывания наших военных в той или другой миссии ООН; 3) чтобы ставила целью нашего присутствия на чужих континентах то, что она, власть, должна делать в своей стране: это активная позиция по защите прав человека и противодействие любым проявлениям насилия над человеком; 4) чтобы, направляя украинцев в "горячие точки", власть не зарабатывала себе "индульгенцию" мировых лидеров, прежде всего США, на нарушение прав человека и гражданина среди нас, украинцев. И пожелаем нашим миротворцам во всех миссиях счастливого возвращения домой.