Михаил Касьянов и проблема 2020 года

То, что после намека бывшего премьер-министра России Михаила Касьянова о возможности его участия в президентских выборах 2008 года Кремль намекнет ему на невозможность такого развития событий, говорили буквально с первых же дней после возвращения отставного главы правительства в большую политику. Оставалось только дождаться и узнать, в какой форме будет сделан этот намек. Впрочем, ожидавшие элегантной интриги были разочарованы. В операции против Касьянова был использован уже много раз выступавший в качестве дежурного разоблачителя провинившихся представителей номенклатуры журналист бульварного «Московского комсомольца» Александр Хинштейн, за свое рвение даже сделанный депутатом Государственной думы от «Единой России». Именно Хинштейн — и именно на страницах своей любимой газеты — опубликовал результаты журналистского расследования, согласно которым в день отставки с поста премьера Касьянов организовал продажу себе на фальшивом аукционе государственной дачи за 10 миллионов рублей.

Практически сразу же после появления статьи Хинштейна генеральная прокуратура возбудила уголовное дело по статьям, ранее использовавшимся в ходе процесса над Михаилом Ходорковским. Разумеется, Касьянов, который сейчас отдыхает за границей, все обвинения отверг. Да и сама прокуратура через несколько часов после открытия дела пояснила, что возбуждено оно не против Касьянова, а против генерального директора Федерального государственного предприятия «ВПК-инвест» Рамиля Гайсина. Именно он являлся оператором Мингосимущества по продаже государственной собственности в виде объектов «Сосновка-1» и «Сосновка-3», из-за которых, собственно, и разгорелся скандал. Кстати, как видим, это две дачи, вторая стала собственностью главы Альфа-банка Михаила Фридмана, и Хинштейн об этом тоже писал. Но на Фридмана никто, ну совершенно никто не обратил внимания — вероятно потому, что цели намекать ему на что-либо не ставилось. Кстати, новость о том, что уголовное дело возбуждено против Гайсина, а не против Касьянова, «красиво» попадала в основные выпуски новостей в самый последний момент, то есть тогда, когда основной сюжет — о деле против Касьянова — был уже рассказан телезрителям, прошли все остальные сюжеты, включая и репортажи из зоопарков, и оставалось разве что о спорте рассказать. Но — вот только что получили сообщение из пресс-службы генеральной прокуратуры…

Позже проведшая собственное расследование газета «Известия» выяснила, что Хинштейн ошибся в сути своего обвинения. Хинштейн обвинял Касьянова в злоупотреблении служебным положением — причем положением весьма солидным, связанным с нахождением на посту главы российского правительства в последние часы. И его обвинения смотрелись правдоподобно хотя бы уже потому, что были известны случаи подписания различных патентов и лицензий уходящими в отставку министрами. И как раз в момент ухода правительства Михаила Касьянова это тоже происходило. И затем широко освещалось в СМИ. Но с Касьяновым вот какая загвоздка вышла. На время покупки дачи ни он, ни его супруга не были учредителями фирмы «Арт Групп», оказавшейся победителем фиктивного аукциона, на основании которого дача «Сосновка-1» перешла в собственность экс-премьера. Правда, ясно, что фирма эта была, как принято говорить, «дружественной» премьеру, и сейчас Касьянов с супругой действительно ею владеют, но это уже юридически другая история, не позволяющая говорить, что Касьянов нарушил закон о статусе государственного служащего.

Такова канва событий. Можно ли утверждать, что Хинштейн допустил столь серьезную профессиональную промашку, тем более что работал он над своим текстом в газету и запросом в Генеральную прокуратуру явно не в одиночку? Вряд ли. Можно ли предположить, что Генеральная прокуратура целый день не знала, против кого она возбудила уголовное дело? Сильно сомневаюсь. Идея, повторюсь, состояла именно в намеке. В Кремле были уверены, что история с дачей окажется липовой — она и оказалась липовой буквально в первые же дни после своего обнародования. Но окружению президента Владимира Путина сейчас необходимо осознать, насколько хорошо отставной экс-премьер понимает намеки Кремля и как изменится после дачной истории его политическая активность. Вполне возможно, что история с дачей — это не последний намек, за ним последуют новые. Но самое главное — на подходе к 2008 году никаких Касьяновых присутствовать уже не должно.

Именно эту задачу — безболезненного решения проблемы преемственности власти в 2008 году — и решают сегодня в президентской администрации, при этом уясняя, насколько сложной она является при условии отказа от нарушения действующей конституции страны и сохранения правления действующего президента одновременно. Но у окружения Владимира Путина — в отличие от самого президента — просто нет другого выбора. В отсутствие Путина у власти все люди, уже привыкшие ощущать себя вершителями судеб огромной страны, мгновенно оказываются отставными и никому не нужными чиновниками. К тому же — в отличие от чиновников предыдущей, ельцинской власти — чиновниками не очень богатыми: все главные деньги Российской Федерации были поделены еще до их появления в кремлевских кабинетах. Поэтому рассчитывать они могут разве что на государственные ресурсы. Но для того чтобы рассчитывать, нужно иметь к этим ресурсам доступ. И, опять-таки, решить проблему преемственности.

Последний вариант решения этой проблемы (на данный момент я не исключаю, что через несколько месяцев будет принято какое-нибудь другое решение) — выборы так называемого «условного президента» по окончании полномочий Владимира Путина. Таким условным президентом может стать, например, дублер Путина на последних президентских выборах председатель Совета Федерации Сергей Миронов. При этом сам Путин становится главой правительства парламентского большинства, этаким федеральным канцлером и при этом сохраняет всю полноту власти. Конституция не меняется. Прецеденты такого решения проблемы преемственности существуют даже в новейшей истории постсоциалистических стран. Если план администрации не будет изменен и удастся, то в России восторжествует режим, весьма похожий в юридическом смысле на Югославию времен Слободана Милошевича, когда содержание президентских полномочий зависело не от Основного Закона, а от личности президента.

Милошевич, как известно, два срока был президентом Сербии — республики в составе федерации Сербии и Черногории — и хотел два срока быть президентом Югославии. Когда Милошевич был президентом Сербии (весьма важный с точки зрения конституционных возможностей пост), президент Югославии Зоран Лилич был номинальной фигурой, принимал верительные грамоты у послов и выступал с речами. Даже в знаменитых переговорах в Дейтоне по урегулированию в Боснии участвовал президент Сербии — то есть не государства, гарантировавшего стабильность в соседней стране, а «всего лишь» союзной республики. Но когда полномочия Милошевича как президента Сербии завершились, он не стал менять конституцию и был избран парламентом СРЮ президентом Югославии. А номинальной фигурой стал уже президент Сербии.

И что интересно: югославские власти отменили те выборы президента Сербии, на которых победил радикальный националист Воислав Шешель — не то чтобы большой оппозиционер, но и не послушный функционер. Против Шешеля боролся Лилич, Милошевич задумывал простую перемену мест слагаемых, но когда увидел, что Лилич не проходит, обеспечил успех на выборах другому послушному функционеру — Милану Милутиновичу. Милутинович оказался настолько бесцветен, что после свержения Милошевича успешно сотрудничал с новым президентом Югославии Воиславом Коштуницей — и это при том, что серьезными конституционными полномочиями Коштуница тоже не обладал…

Этот краткий экскурс в новейшую историю Югославии, думаю, хорошо объясняет, почему Кремль не хочет никаких неожиданностей и никаких лишних фамилий в избирательных бюллетенях. Потому что осуществление подобной схемы должно быть гладким. В Кремле хорошо понимают, что в случае неизменения конституции страны новый президент окажется формальным обладателем полномочий, не сравнимых с премьерскими полномочиями Путина. И именно поэтому таким президентом должен стать человек, который априори не будет восприниматься как фигура, не способная этими полномочиями обладать. К которой не будут всерьез относиться в бизнесе. К которой не будут всерьез относиться на Западе и в российских регионах. И которая не захочет принимать никаких важных решений, обеспечивая в неизменном виде ту систему власти, которая сформировалась при Ельцине и окрепла при Путине. То есть речь идет о простом переходном периоде, по окончании которого условный президент не будет баллотироваться на второй срок, зато на первый срок будет баллотироваться премьер-министр Владимир Путин. Уж этого ему конституция не запрещает. И тогда нужно будет решать проблему 2020 года. Ну, извините, до этого надо еще дожить. И для Кремля — желательно не в обществе Михаила Касьянова… Пусть себе грядки на даче окучивает.