Кризис "грузинской мечты"

С 31 мая в Грузии продолжаются массовые протесты. Тысячи людей вышли на улицы, требуя от власти справедливости и правосудия.

Очень скоро гражданское сопротивление приобрело политическую окраску: протестующие настаивают на отставке правительства Георгия Квирикашвили. Поэтому страна оказалась в условиях острого кризиса, выход из которого требует реальных решений и компромиссов.

Поводом к началу акции стало несогласие общества с решением суда в резонансном уголовном деле - об убийстве двух школьников в Тбилиси в декабре 2017 года. За гибель одного из них, 16-летнего Давида Саралидзе, - практически никто не наказан. Решение суда вызвало негодование у отца погибшего - Зазы Саралидзе: оно еще больше подорвало веру в справедливость судебного дела и незаангажированность правоохранителей (которых еще до объявления приговора подозревали в махинациях с доказательствами). В своем эмоциональном выступлении Саралидзе призвал людей выступить против правоохранительной системы, которую обвинил в халатности и нарушениях. Тысячи граждан Грузии откликнулись на его призыв.

В ответ на протесты, начавшиеся около здания прокуратуры, а со временем переместившиеся под стены парламента, главный прокурор Грузии Ираклий Шотадзе заявил о своей отставке. Впрочем, протестующим этого было мало. Попытка премьер-министра государства Г.Квирикашвили успокоить толпу не увенчалась успехом - обозленные жители столицы перешли к политическим лозунгам, призывая его также оставить должность. Но глава грузинского правительства отказался идти на уступки в этом вопросе.

"Улица" требовала радикального демонтажа преступной системы, сформированной в правоохранительных органах. Власти, отказываясь признавать наличие такой проблемы, предлагали только ситуативные решения и раздавали обещания, не подкрепленные реальными действиями. Отсутствие компромисса привело к продолжению протестов. Под зданием парламента Грузии вырос палаточный городок. К акциям приобщились оппозиционные политические силы, которых З.Саралидзе призвал на помощь 2 июня. Их лидеры обвиняют всю властную вертикаль, выстроенную миллиардером Бидзиной Иванишвили, в узурпации власти. Они требуют устранения от управления государственными делами его партии "Грузинская мечта", у которой на сегодняшний день большинство в парламенте (115 из 150 депутатов) и которая контролирует правительство. Параллельно с политизированными выступлениями на проспекте Руставели проходят и альтернативные протесты в тбилисском парке Ваке, проходящие под лозунгом "Восстановление справедливости без политики". Власти выдвинут ультиматум, на который она должна отреагировать до 10 июня. На этот день назначены новые массовые акции с требованием отставки правительства.

Причины обострения ситуации в Грузии, конечно, значительно шире, чем простое недовольство противоречивым судебным решением. Несмотря на резонансность конкретного дела, такая реакция была бы невозможной, если бы к грузинским правоохранителям не накопились другие претензии. Отсутствие справедливости для семьи Саралидзе стало последней каплей, переполнившей чашу терпения населения. Ситуация обострялась из года в год и наконец взорвалась массовыми акциями. Впрочем, недовольство протестующих касается не только системы правоохранительных органов. С привлечением к акциям политических сил их лозунги все больше превращают протест в борьбу с действующей властью, которую олицетворяет партия "Грузинская мечта". Так называемые "мечтатели" руководят Грузией с 2012 года, когда на волне недовольства политикой М.Саакашвили народ Грузии отвернулся от президента-реформатора. Саакашвили обвинили в авторитарном руководстве государством. Но Иванишвили, его успешный оппонент, не является образцом демократического лидера. Выстроенная им партийная иерархия больше похожа на политические системы стран постсоветского пространства, которым не хватает соблюдения демократической традиции (Беларусь, Россия, до последнего времени - Армения). Пребывание "Грузинской мечты" при власти последние несколько лет делает актуальной угрозу распространения такого подхода на всю систему государственного управления. Злоупотребления силовых структур под прикрытием политического руководства - именно таким представляется дело Саралидзе - свидетельствуют, что опасения небезосновательны. Применение административного и финансового ресурса в избирательных кампаниях также вызывает тревогу. Так, нынешнее большинство в парламенте "Грузинской мечты" обеспечила на выборах 2016 года тотальную победу ее кандидатов в одномандатных округах, которая дала партии 71 депутатское кресло. Для грузинского общества, последовательно придерживающегося демократических принципов развития государства еще со времен Революции роз 2003 года, такие тенденции демонстрируют неприемлемую перспективу на будущее. Следовательно, ослабление правящих сил, прежде чем они окончательно узурпируют власть в Грузии, становится важной и понятной задачей гражданского протеста.

Оппозиционные партии усматривают в такой ситуации возможность для реализации собственных амбиций. Прежде всего речь идет о приверженцах Саакашвили - так называемых мишистах, в последние годы продолжавших бороться с "мечтателями" в политической плоскости. К протестам с самого начала приобщилась их партия "Единое национальное движение". Большую роль в организации акций играет Звиад Куправа - руководитель общественной организации "Центр реформирования правоохранительных органов", бывший работник полиции, которого тоже связывают с окружением Саакашвили. Другие партии, принимающие участие в акциях, - "Новая Грузия", "Государство ради народа", "Новое единство для Грузии", Национально-демократическая партия, Христианско-консервативная партия, - имеют значительно меньшую поддержку населения и пользуются возможностью громче заявить о себе. Представители партии "Европейская Грузия" - главной парламентской оппозиционной силы - провели консультации ради согласования формата приобщения к протестам. Впрочем, их роль еще окончательно не определена. Аналитики высказывают предположение, что они могут помочь власти, выступая против радикальных лозунгов протестующих и в пользу компромисса.

Правящие силы уже озвучили свои предложения. Лидеры "Грузинской мечты" обещают инициировать расследование фактов нарушений и злоупотреблений правоохранителями, которое должен взять под личный контроль министр внутренних дел. Они также готовы консультироваться с обществом насчет кандидатуры нового главного прокурора государства. Возможно, раньше такие условия могли бы удовлетворить протестующих, но теперь они не соответствуют актуальным требованиям "улицы".

Удастся ли протестующим добиться выполнения своих требований - в большей степени зависит от их единства. Протесты продемонстрировали, что конфликт между "мечтателями" и "мишистами" все еще играет немалую роль в Грузии. Впрочем, раскол на сторонников и противников политизации акций демонстрирует, что часть населения разочарована в обоих лагерях. Она требует уважения к правам простых людей, а не защищает интересы отдельных лидеров. Именно от ее позиции зависят судьба и результат протеста. Другой важный момент - персональный фактор. В отличие от аналогичных акций в Украине и Армении, в Грузии политики так и не смогли принять на себя руководящую роль. Символом протеста остается его инициатор - Заза Саралидзе. Если власти удастся убедить его выйти из протестного движения, оно заглохнет само собой.

Впрочем, даже в таком случае кризис в Грузии преодолен не будет - временная деэскалация не изменит глубины и сущности проблем, угрожающих государству. Массовые протесты против беспредела полиции (например - против государственной наркополитики в июне 2017 г. и рейдов по ночным клубам в мае 2018 г.) становятся обыденными. Поэтому если представители "Грузинской мечты" хотят остаться при власти и в будущем, им следует переоценить свою позицию и деятельность в этом секторе государственной политики.

Любопытно, что внешние актеры, традиционно в значительной степени влияющие на ситуацию в государствах Южного Кавказа, фактически проигнорировали события в Грузии. Как страны Запада, так и Россия дистанцировались от проблемы. Создается впечатление, что на этом этапе их устраивает нынешний статус-кво в регионе. А протестному движению - чем бы оно ни завершилось - не хватает потенциала его изменить.

Для Украины события в Грузии, бесспорно, интересны, поскольку это государство - важный региональный партнер Киева. Впрочем, общие интересы стран продиктованы прежде всего внешними условиями, которые создают для них возможности и вызовы и содействуют формированию связей между обществами. Персоналии политических лидеров в меньшей степени влияют на эти процессы. Украине важно видеть Грузию проевропейским государством, партнером в интеграционных стремлениях в ЕС и НАТО, - а в этом вопросе грузинская власть и оппозиция не имеют разногласий. Поэтому украино-грузинские отношения вряд ли пострадают, каким бы ни был сценарий развития событий: то ли отставка правительства и досрочные выборы в парламент, то ли сохранение "Грузинской мечтой" своих позиций. Впрочем, грузинский пример еще раз напоминает: неэффективная политика власти (особенно - в отношении деятельности правоохранительных органов) может вызвать волну народного гнева. И на это, бесспорно, следует обратить внимание и украинским политикам.