КОНЕЦ ПОЛУВЕКОВОЙ ВРАЖДЫ

Наконец-то процесс межкорейского примирения сдвинулся с мертвой точки. В прошедшую субботу в Шанхае в ходе переговоров министра культуры и туризма Южной Кореи Пак Чи Вона и заместителя председателя северокорейского комитета за мир в Азиатско-Тихоокеанском регионе Сон Хе Гена была достигнута сенсационная договоренность о проведении межкорейской встречи на высшем уровне. Президент Республики Корея Ким Дэ Чжун встретится с председателем комитета обороны КНДР Ким Чен Иром в Пхеньяне 12—14 июня. Официально объявленная повестка дня переговоров будет включать экономическую помощь Сеула Пхеньяну, инвестирование южнокорейского капитала и возможность проведения встреч семей, разделенных государственной границей.

Стороны договорились, что вначале в течение апреля пройдут подготовительные встречи по согласованию всех деталей исторического саммита, после чего южнокорейскому президенту последует приглашение со стороны лидера КНДР Ким Чен Ира.

Объявление об этом прорыве последовало через несколько недель после заявления президента Южной Кореи Ким Дэ Джуна, сделанного в ходе его визита в Германию, о том, что настал подходящий момент для прямых переговоров между властями Юга и Севера. И хотя Пхеньян поначалу никак не реагировал на это заявление, в Сеуле давали понять, что соглашение не за горами.

Нынешняя договоренность является поистине исторической. Впервые за стол переговоров на высшем уровне сядут стороны, находящиеся формально в состоянии войны с 1950 года, когда начались боевые действия между поддержанным СССР и КНР Севером и получившим прямую американскую военную помощь Югом.

После братоубийственной трехлетней войны между Пхеньяном и Сеулом было заключено перемирие и принято решения о создании разделяющей стороны демилитаризованной зоны. Однако мирный договор между Северной и Южной Кореей так и не был подписан. В настоящий момент с целью предотвращения агрессии с севера на южнокорейской границе находятся 37 тысяч солдат американского военного контингента. Войска Северной Кореи также находятся в повышенной боевой готовности.

После подписания перемирия стороны не имели практически никаких контактов в течение почти двадцати лет. Межкорейский диалог возобновился в 1972 году — КНДР и РК после долгих консультаций приняли совместное коммюнике с выражением обоюдного стремления добиваться мирного воссоединения. Однако первая встреча сторон на уровне руководителей правительств состоялась лишь в сентябре 1990 года. Еще через четыре года тогдашний лидер Северной Кореи Ким Ир Сен в ходе беседы в Пхеньяне с бывшим президентом США Джимми Картером выдвинул идею межкорейской встречи на высшем уровне. Однако на этот раз ее проведению помешала скоропостижная смерть северокорейского руководителя, правившего страной 46 лет. После этого американские и южнокорейские инициативы по возобновлению контактов между руководством двух государств успеха не имели. Очередные переговоры между КНДР и РК на уровне высокопоставленных официальных лиц, состоявшиеся в прошлом году, закончились безрезультатно. И вот наконец-то произошел долгожданный прорыв.

Признавая важность достигнутой договоренности, южнокорейские наблюдатели называют договор о встрече тактическим шагом проправительственных сил. Дело в том, что заявление глав Севера и Юга были сделаны всего за несколько дней до всеобщих выборов в Южной Корее, что фактически свело на нет шансы оппозиции и подняло рейтинг Ким Дэ Джуна ознаменовав успех его «политики солнечного сияния», о начале которой он заявил в своей инаугурационной речи в 1998 году.

Однако определяющей в принятии решения о предстоящей встрече стала все же позиция Пхеньяна. До этого момента Северная Корея пресекала все попытки начать процесс нормализации отношений, называя Южную Корею марионеткой в руках США. Тем не менее в последние месяцы Пхеньян в значительной степени пересмотрел свою внешнюю политику и начал укреплять внешние контакты. Налаживание отношений с Сеулом должно, по мнению аналитиков, стать началом конца дипломатической изоляции Пхеньяна.

Следует отметить, что с приходом к власти в Южной Корее Ким Дэ Джуна Сеул стал уделять внимание главным образом установлению экономических отношений с КНДР. Вследствие этого возникла некоторая зависимость Северной Кореи от южнокорейских бизнесовых интересов и проектов. Особенно это касается двусторонних контактов в области туризма, ставших для Севера весьма прибыльным делом. Это в свою очередь повлияло на смягчение взглядов Пхеньяна на свою внешнюю политику, в том числе и применительно к Сеулу.

Вместе с тем, северокорейское руководство не проявляло никаких восторгов по поводу «политики солнечного сияния», усиленно пропагандируемой Ким Дэ Джуном. Противоречия внутри правительства Северной Кореи, проявившиеся еще в период подготовки к межкорейской встрече 1994 года, не исчезли, а только укрепились за длительный период принятия на себя полномочий лидера нации сыном Ким Ир Сена.

Они стали особенно заметны во внешнеполитической деятельности Северной Кореи. В 1998 году, когда Ким Чен Ир окончательно взял в свои руки бразды правления в КНДР, Пхеньян решил сократить свои дипломатические представительства за рубежом на 30 процентов по причине возникновения в стране «продовольственных и экономических проблем». Практически в то же время в западных средствах массовой информации появились сообщения о том, что Северная Корея находится на грани введения чрезвычайного положения в связи с попыткой совершения в стране военного переворота.

В конце 1998-го и в начале 1999 года страна в очередной раз изменила свой курс, начав увеличивать количество дипломатов в своих посольствах, особенно в европейских странах. В прессе появились также сообщения о том, что КНДР рассматривает возможность присоединения к МВФ и вступления в АСЕАН, а также о смягчении ее позиции в отношении американских сил, размещенных в Южной Корее. Однако эти положительные изменения в очередной раз были сведены на нет после прошлогоднего инцидента в Желтом море. Тогда несколько северокорейских торпедных катеров и сторожевиков вместе с группой рыболовных судов вошли в расположенную примерно в 20 милях от северокорейского берега так называемую «буферную зону», находящуюся южнее морской демаркационной линии, и открыли огонь по преградившим им путь южнокорейским боевым кораблям. В результате возникшей перестрелки один торпедный катер КНДР был потоплен, а 80 северокорейцев погибли или получили ранения.

Судя по всему, правительство Северной Кореи оказалось не готовым к такому ответу со стороны своих южных соседей. Последовавшее за инцидентом задержание в Пхеньяне южнокорейской туристки по обвинению в подстрекательстве местного гида к бегству из страны и последующее ее быстрое освобождение продемонстрировали нерешительность позиции северокорейского руководства в отношении своих дальнейших шагов. Отдельные представители правительства настолько привыкли к налаживающемуся экономическому сотрудничеству с Югом, что склонялись к отказу от адекватного ответа Сеулу на потопление своего корабля в Желтом море. Другие же настаивали на продолжении проведения политики изоляции КНДР, призывая к продолжению демонстративных испытаний своих баллистических ракет.

Осенью прошлого года Ким Чен Ир сделал первые шаги в подготовке своего сына, Ким Ён Нема в качестве своего будущего преемника, назначив его на пост министра общественной безопасности. Это событие совпало с сообщениями о подавлении войсками КНДР массовых выступлений в северных провинциях страны. Похоже, что, назначив своего наследника на высокий пост в правительстве, Ким Чен Ир попытался не только подчеркнуть традицию династической преемственности в государстве, но и укрепить легитимность своей власти.

После этого Северная Корея вновь вернулась к мероприятиям по активизации своей дипломатической кампании. Уже в этом году проведя серию переговоров на высшем уровне, правительство Северной Кореи наладило дипломатические отношения с Италией и значительно продвинулось на пути урегулирования отношений с США, Японией, Великобританией, Австралией и Европейским союзом. КНДР, похоже, начала форсировать процесс укрепления своих отношений и с Китаем, о чем свидетельствует неожиданное посещение в прошлом году Ким Чен Иром китайского посольства в Пхеньяне.

Демонстрация поддержки КНР была весьма на руку северокорейскому лидеру, так как фактически повлияла на укрепление его власти в стране. Пекин же со своей стороны воспользовался случаем укрепить свои позиции на весьма привлекательном для него Корейском полуострове. И то, что прием Ким Чен Ира фактически на китайской территории был всего лишь первым шагом в достижении этой цели, подтвердили события этой недели. Как сообщила в среду газета «Нью-Йорк таймс» со ссылкой на посла Южной Кореи в США, представители КНДР и Южной Кореи уже в конце апреля намерены провести в Пекине переговоры, которые должны будут подготовить почву для предстоящей в июне встречи на высшем уровне между Пхеньяном и Сеулом. В пекинских консультациях не исключается участие третьей стороны, и легко догадаться, кто в качестве этой стороны может выступить. Боясь упустить инициативу, готовность выступить с посредническими функциями в межкорейских контактах выразили уже и Япония, и Россия, и США.

Начало диалога между двумя корейскими государствами сегодня выгодно всем. Пхеньян рассчитывает на укрепление экономических связей с южным соседом и решение за счет этого проблем собственной экономики, что выглядит просто необходимым для укрепления контроля над страной. Южнокорейское руководство имеет ближайшую цель — нейтрализовать оппозицию и перспективную — постепенно заставить КНДР согласиться со своей «политикой солнечного сияния». А все потенциальные посредники межкорейского диалога сейчас будут расталкивать друг друга локтями в надежде оказаться поближе к договаривающимся сторонам, чтобы «застолбить» себе на будущее место на стратегически важном Корейском полуострове.