Поддержать
«Ну, наконец!» — примерно такие эмоции вызвал у меня лично и, очевидно, у значительной части украинцев визит в Украину лидеров Франции и Германии (не раз пришлось услышать о его «историческом» значении). При всем уважении к руководителям Италии и Румынии, внимание было сосредоточено именно на франко-немецком тандеме с оглядкой на его вес в Евросоюзе и «минское» прошлое обеих стран. При этом ожидания общества можно оценить как тревожно-скептические, если принять во внимание информацию президента Украины о попытках Эммануэля Макрона побудить его к территориальным уступкам Путину или о промедлении Германии и до недавнего времени Франции (поставки которой уступали Эстонии) с оказанием Украине помощи оружием.
Сейчас выглядит так, что опасения скептиков оказались напрасными. Для того чтобы попытаться объективно оценить результаты переговоров в Киеве, стоит взглянуть на них в контексте международной политической дискуссии об оценках состояния и перспектив российско-украинской войны.
Главное основание поддержки Украины со стороны Евросоюза и коллективного Запада в целом — солидарность с нашей страной, обусловленная прежде всего шоком от грубости действий России и многочисленных жертв среди гражданского населения, а также осознанием той угрозы, которую представляет российский экспансионизм для мира и стабильности в Европе. Нужно отметить, что интенсивность этого осознания гражданами европейских государств обратно пропорциональна удаленности их стран от российской границы (за исключением, видимо, Великобритании). Для нас критически важно сохранить поддержку Украины западными обществами.
Последние опросы общественного мнения в Европе, обнародованные Европейским советом по международным отношениям (ЕСМО) и французским Институтом Жана Жореса, вроде бы дают нам основания для уверенности: 73% опрошенных в первом исследовании считают Россию виновной в войне и 63% — видят в ней главное препятствие для установления мира. 72% французов поддерживают санкции против России, а 63% — поставки оружия.
Вместе с тем более трети респондентов опроса ЕСМО желают скорейшего прекращения войны даже ценой территориальных уступок со стороны Украины (по сравнению с 22%, настаивающими на продолжении боевых действий до поражения России и восстановления территориальной целостности Украины).
Авторы исследования делают довольно неутешительный вывод о негативных сдвигах в настроениях европейцев под влиянием роста инфляции, особенно цен на продукты и топливо, обусловленных войной, вместе с опасением относительно эскалации боевых действий, угрозы применения ядерного оружия и неспособности санкций сломать российскую военную машину. Эти настроения могут повлиять на политику ЕС и отдельных его членов. Самой неблагоприятной для нас является эволюция ситуации в Германии, где за последние месяцы существенно снизилась поддержка оказания Украине военной помощи.
Оправдаются ли расчеты Путина на «слабодухость» Запада в случае затяжной войны (подобный сценарий выглядит все вероятнее), в большей степени будет зависеть от наличия или отсутствия стратегического мышления и политической выносливости у руководителей стран ЕС и Запада в целом, их готовности объяснить своим гражданам, что неукоснительное применение жестких санкций против России и особенно их дальнейшее распространение на энергетическую сферу не будет безболезненным для экономик этих стран.
Именно поэтому оправданное беспокойство украинцев вызвали уже упомянутые «предложения» французского президента в дополнение к непонятному — под углом эффективности — количеству его телефонных переговоров с Путиным и публичных призывов «не унижать Россию». Сложно сказать, что повлияло на Эммануэля Макрона (возможно, негативная реакция многих партнеров или раздражение неуступчивостью кремлевского правителя), но в Киеве мы четко услышали, что Франция и Германия не будут требовать уступок от Украины. Французский президент и Марио Драги также подчеркнули, что мир должен быть установлен на условиях Украины. Впрочем, не совсем понятно, что имел в виду Макрон, когда говорил, что Франция и Германия будут «требовательными посредниками». После почти шести лет, проведенных во Франции, когда я слышу о «требовательности», то вспоминаю о «требовательном диалоге» президента Франции с Путиным, а «посредники» ассоциируются с «минским процессом». Надеемся, что все это в прошлом, хотя президент Макрон и заявил о намерении Франции сохранять канал диалога с Россией, несмотря на собственное признание (во время встречи с группой украинских журналистов) безрезультатности его предыдущих контактов с «этим лицом» и, соответственно, своего более чем «глубокого разочарования».
Важными были заявления «четверки» о «непоколебимой поддержке» Украины и, особенно, о новых поставках тяжелых типов вооружения Францией и Германией, а именно — самоходных гаубиц Caesar, систем противоракетной обороны IRIS и ракетных установок залпового огня. Хочется надеяться, что на этот раз путь между объявлением и фактическим поступлением вооружения будет намного короче, чем сейчас. Как говорят англичане, чтобы убедиться, вкусный ли пудинг, надо его съесть.
В то же время следует обратить внимание на разъяснения Эммануэля Макрона — уже после завершения переговоров — о том, почему в Украину не направляют боевые самолеты и современные танки. По его словам, этот отказ соответствует практически официальной позиции НАТО и обусловлен желанием Альянса избежать эскалации боевых действий и вступления стран — членов блока в войну с Россией. Ничего принципиально нового мы не услышали, но слова французского президента вновь подтвердили отсутствие у Запада четкого понимания приемлемого для них и для нас завершения войны.
По моему мнению, обеспокоенность возможными последствиями сокрушительного военного поражения России и неуправляемым коллапсом путинского режима непосредственно влияет на номенклатуру и объемы поставок оружия в Украину. Нельзя закрывать глаза и на то, что на Западе все громче заявляет о себе «партия мира», отстаивающая необходимость прекращения огня в Украине любой ценой. Задача тотальной смены парадигмы противостояния — не бояться Путина и искать ответы на его вызовы, а наоборот, навязывать ему свои правила «боя» и заставить кровавого диктатора бояться совокупной мощи демократического мира, — к сожалению, все еще остается актуальной. Без этого политический и военный перелом в ходе российско-украинской войны кажется невозможным.
Показательным в этом плане является обсуждение вариантов деблокады украинских портов для экспорта украинского зерна и других сельскохозяйственных продуктов. Несмотря на угрозы мирового продовольственного кризиса и дестабилизации стран и целых регионов, мы вновь слышим призывы к России и апелляции к резолюциям ООН, не имеющие никаких шансов повлиять на ситуацию с учетом абсолютной неприемлемости контртребований России и рисков для безопасности Украины. Одинокими остаются голоса тех, кто отстаивает планы сопровождения судов с украинским зерном конвоями ВМС стран НАТО, несмотря на абсолютное военно-морское преимущество Альянса. На встрече в Киеве только Марио Драги призвал бороться с этой проблемой «храбростью и смелостью».
Еще одним вопросом в фокусе вчерашних дискуссий было предоставление Украине статуса страны-кандидата на июньском саммите ЕС. Здесь Киев получил от «четверки» (неожиданно) позитивный сигнал. Еще две-три недели назад из дискуссий с дипломатами некоторых стран ЕС я сделал вывод, что вместо кандидатства мы получим красиво упакованное (в ЕС это умеют), практически ни к чему не обязывающее обещание, что-то вроде «Украина когда-нибудь будет членом ЕС». Вместо этого от руководителей стран, находившихся среди самых отчаянных оппонентов членства Украины в Евросоюзе, мы услышали поддержку идеи предоставления Украине кандидатского статуса. Президент Франции даже объяснил, как Украину будут продвигать к членству в ЕС. Очевидно, в Париже и Берлине наконец поняли политическую цену этой проблемы.
Вместе с тем еще рано праздновать победу, поскольку необходимо консенсусное решение стран — членов ЕС, а канцлер Германии отметил, что он «однозначно будет выступать за единую позицию» в Европейском Совете. Будет ли она идентична той, что была озвучена в Киеве? Президент Франции подчеркнул необходимость приложить усилия для получения единодушия в ЕС и подготовить утверждение статуса кандидата для Украины в период, оставшийся до 23 июня. В связи с этим есть ли консенсус в отношении Молдовы, Албании и Северной Македонии, имеющих в ЕС активных промоутеров, настроенных жестко защищать своих протеже?
Как с предоставлением Украине статуса кандидата коррелируется концепция французского руководителя по созданию европейского политического сообщества, к которому предлагается приобщить Украину (вместе с Великобританией и Турцией)?
Будем надеяться, что все эти вопросы получат приемлемый для Украины ответ. Надо также осознавать, что в случае положительного решения Европейского Совета длина нашего пути к полному членству в решающей степени будет зависеть от послевоенной Украины, от выполнения ею условий для открытия каждого последующего раздела переговоров. Судя по всему, мы вряд ли сможем рассчитывать на снисходительное отношение, даже с учетом наших военных заслуг перед европейской цивилизацией.
В целом баланс визита «квартета» был положительным для Украины и ее президента. Заявления о солидарности и поддержке Украины подкреплены объявлениями о поставках современного оружия, а также поддержкой предоставления Украине статуса страны-кандидата на вступление в ЕС. Впрочем, нужно понимать, что для максимальной реализации всех необходимых для нашей страны планов и решений партнеров будет недостаточно постоянных контактов с ними украинских должностных лиц и украинского гражданского общества. Сейчас именно тот момент, когда коллективный Запад должен определиться, что он вкладывает в понятие «поражение путинского режима» и какие дополнительные усилия готов приложить для нашей общей победы.
Больше статей Олега Шамшура читайте по ссылке.
Следить в Телеграмме
Войти с помощью Facebook
Войти с помощью Twitter
Войти с помощью Google