Как пустые «гарантии» Украине подкармливают северокорейскую ядерную угрозу

Северная Корея отказывается вести какие-либо переговоры относительно денуклеаризации и хочет достичь международного признания статуса страны, владеющей ядерным оружием. На прошлой неделе во время выступления на сессии Верховного народного собрания лидер страны Ким Чен Ын назвал ядерный курс «необратимым» и подчеркнул важность принятого законодательным органом страны закона о политике по вопросам ядерных вооруженных сил. В своей речи лидер КНДР подчеркнул, что ядерное оружие является средством сдерживания в «антиимпериалистической борьбе» с США, цель которых — не только «ликвидировать северокорейское ядерное оружие, но также ослабить и свергнуть власть». 

Ким Чен Ын обвинил американцев в создании угрозы стабильному развитию государства через санкционное давление, чтобы «заставить корейцев размышлять над ценой их ядерного выбора, вызвать и усилить недовольство людей партией и правительством, чтобы они сами выпустили из рук свое ядерное оружие». Он также, не конкретизируя, напомнил, что некоторые государства отказались от ядерного оружия, а потом были вынуждены переживать горькую трагедию.

ВАС ЗАИНТЕРЕСУЕТ

Агрессия России против Украины дала странам-изгоям мощный аргумент для оправдания создания собственного ядерного арсенала - CNN

Пример Ирака и Ливии довольно долго служил основным аргументом неразменности ядерной программы КНДР на экономические привилегии. «Призрак Каддафи» стал кошмаром северокорейского режима, отбросившим какие-либо перспективы ядерного разоружения страны, даже, несмотря на, казалось бы, готовность на уступки в период президентства Дональда Трампа. Сегодня нет сомнений в том, что Северная Корея, хотя и открыто поддерживает РФ в ее агрессии против нашей страны, приняла во внимание уязвимость Украины перед российскими ядерными угрозами. К сожалению, украинский кейс о добровольном отказе от ядерного арсенала в обмен на недейственные безопасностные «гарантии» у Северной Кореи и аналогичных  режимов  порождает дополнительную уверенность в необходимости владеть ядерным оружием. И это весьма опасная тенденция, которая усиливает ядерные угрозы в мире.

Упоминание о том, что КНДР считает себя ядерным государством, впервые было законодательно оформлено в 2012 году через внесение в преамбулу конституции страны. В 2013-м был принят закон об укреплении позиции государства, которое занимается ядерным оружием. Новый закон, принятый на прошлой неделе на смену закона 2013 года, устанавливает пять условий использования ядерного оружия:

• нападение на КНДР с применением ядерного или другого оружия массового поражения, а также если угроза такого нападения считается неминуемой;
• нападение на руководство государства или руководство командования ядерными силами;
• нападение (или угроза неминуемого нападения) на стратегические объекты страны;
• возникновение чрезвычайных ситуаций, когда создается необходимость оперативно предотвратить расширение масштабов войны;
• перехват инициативы в войне.

В отличие от предыдущего закона, который очерчивал исключительно оборонительный характер ядерного оружия — для отражения вторжения или нападения со стороны вражеского ядерного государства и ударов в ответ, нынешний выходит за рамки этих ограничений и позволяет наносить превентивные ядерные удары в случае обнаружения неминуемой атаки. Как мы понимаем, слова «неминуемая атака» можно толковать широко.

depositphotos/CaroDi

Усовершенствование закона большинство экспертов связывают с необходимостью реагировать на южнокорейскую политику «цепи убийств» — упреждающих ударов по ядерной инфраструктуре и системе управления КНДР при возникновении подозрения на неизбежную атаку в рамках корейской стратегии массового наказания и мести (KMPR). Новоизбранный президент Южной Кореи Юн Сок Йоль неоднократно делал ударение на готовности ее применить и нанести превентивный или упреждающий удар по Северу, если Пхеньян будет готовить нападение на Юг. В отличие от Мун Чжэ Ина, его преемник относится к консервативной партии, известной более жесткой позицией относительно северного соседа.

Правда, принятие нового закона, который наделяет Ким Чен Ына монолитным командованием и всеми решающими полномочиями относительно ядерного оружия, позволяет северокорейскому режиму нанести автоматический ядерный удар для уничтожения провокации, если системе командования и управления ядерными силами угрожает нападение со стороны вражеских сил. Таким образом, южнокорейская стратегия «цепи убийств», принятая тогда, когда ядерный потенциал Севера был намного скромнее, несет больше рисков эскалации, чем выигрыша.

После неудачного саммита в Ханое в 2019 году Пхеньян исключил возможность денуклеаризации (правда, большинство экспертов весьма скептически относились к такой возможности даже в период активных переговоров между Ким Чен Ыном и Дональдом Трампом), а также отказался садиться за стол переговоров с США, не говоря уже о Южной Корее. Северная Корея неоднократно делала акцент на отмене санкций и общих военных учений между США и Республикой Корея как на предпосылке для восстановления самого лишь переговорного процесса.

С приходом Джо Байдена в Белый дом корейский вопрос, занимавший видное место во внешней политике Дональда Трампа, отступил на второй план. Администрация Байдена объявила о разработке нового калиброванного и практичного подхода к Северной Корее, который во многом похож на политику «стратегического терпения» Обамы. Джо Байден делает ударение на открытости к переговорам и преданности дипломатии в отношениях с КНДР и вместе с тем активно усиливает обороноспособность Южной Кореи. Это связано с укреплением имеющихся механизмов сдерживания, включительно с возрождением двухсторонней расширенной стратегии сдерживания и консультативной группы; расширением общих военных учений (которые приостанавливали как уступку Пхеньяну в период президентства Трампа), а также подтверждением трехстороннего сотрудничества США, Японии и Южной Кореи в сфере безопасности для реагирования и сдерживания северокорейских ядерных и ракетных угроз. Кроме того, в прошлом году США сняли ограничения на ракетную программу Сеула на разработку и владение баллистическими ракетами дальностью свыше 800 км. Тогда же в сентябре Южная Корея стала первой неядерной державой, владеющей баллистической ракетой, которая запускается с подводной лодки (SLBM). Кроме того, Министерство национальной обороны страны обнародовало план о выделении примерно 81 млрд долларов США в течение 2022–2026 годов на укрепление обороноспособности и передовые баллистические ракеты.

Северная Корея критикует Южную за ее планы расширения обычных ударных возможностей и восстановление широкомасштабных военных учений с США, описывая их как опасные военные действия, повышающие напряжение. Зато в этом году Пхеньян провел беспрецедентную волну ракетных испытаний, включительно с межконтинентальной баллистической ракетой. Некоторые эксперты предполагают, что он может отважиться и на первое с 2017 года ядерное испытание. Северокорейская власть оправдывает эти меры необходимостью противостоять «империалистическому режиму США и его сателлитам».

ВАС ЗАИНТЕРЕСУЕТ

Байден подтвердил обязательство Соединенных Штатов защищать Южную Корею

Но даже в этих условиях Вашингтон и Сеул хотят найти дипломатический контакт с северокорейским режимом. Президент Юн Сук Йоль предложил КНДР большую экономическую помощь в обмен на отказ от ядерного арсенала. В ответ сестра северокорейского лидера Ким Ё Чжон назвала это предложение «копией неудачной политики администрации Ли Мён Бака» (бывшего президента Республики Корея). Экономические поощрения в свое время служили мостиком для налаживания хотя и непродолжительного, но все же диалога между двумя частями Корейского полуострова. Однако времена, как и ставки, изменились. Теперь Пхеньян старается добиться признания своего ядерного статуса. Даже если придется и дальше находиться под жесткими экономическими санкциями.

Северная Корея заметно нарастила свой ракетный и ядерный арсенал, который создает уже не гипотетическую, а реальную угрозу. При отсутствии взаимного доверия и дипломатического диалога ни одна из стран не воспринимает свою безопасность как гарантированную и удваивает усилия, направленные на укрепление военного потенциала с целью сдерживания. Ситуация на Корейском полуострове пребывает в глубоком тупике. Старые методы, как-то экономическая поддержка, обмен туристическими группами, создание индустриального парка или организация встреч разъединенных семей, уже не работают. И не дают шансов хотя бы для непродолжительного потепления. Ким Ё Чжон исключила возможность переговоров с президентом Юном, учитывая его жесткую политику относительно Севера. Собственно, сам диалог с Югом не интересует Пхеньян, чьи ставки направлены исключительно на диалог с США и укрепление ядерного статуса.

Тем временем российские угрозы ядерным оружием Украине и риск возникновения ядерного противостояния на планете в целом усиливают предостережение относительно ядерного оружия в мире и делают запрос Северной Кореи с ее непредсказуемым режимом абсолютно неприемлемым. Иное дело, что нет действенных инструментов влияния на Северную Корею, пока эта проблема лежит лишь на Вашингтоне и не получает должного противодействия со стороны Пекина и Москвы. Сейчас эти двое и сами не против, чтобы поддерживаемый ими северокорейский режим создавал дополнительные проблемы в регионе для американцев. Хотя в стратегической перспективе это может иметь непредсказуемые последствия и для них самих.

Больше статей Наталии Бутырской читайте по ссылке.