Иран все еще опасен...

Иран остановил свою секретную ядерную военную программу в 2003-м под международным давлением, но все еще способен создать ядерную бомбу до 2010-го или 2015-го — так оценивают американские эксперты ситуацию вокруг иранской ядерной программы. Такая новая оценка иранской ядерной опасности изложена в National intelligence estimate (Nie) — ежегодном докладе национальной разведки, где обобщается мнение, превалирующее в ЦРУ и других 15 разведывательных структурах, координированных директором Национальной разведки Майком Макконнеллом.

Новая оценка иранских возможностей ограничивает текущие политические дебаты в Соединенных Штатах относительно военного уничтожения иранской ядерной программы, которая может дать конкретные результаты уже через несколько лет. Кроме этого, новая оценка ядерного потенциала Ирана противоречит другой информации, поступающей из различных источников Ближнего Востока. Как же тогда быть с утверждениями, которые обнародовал иранский армейский генерал в отставке Али Реза Асгари, в предыдущем правительстве — заместитель министра, который в феврале, во время визита в Турцию, «переместился» на Запад и «засветил» информацию о существовании этой программы. Поэтому не поспешили ли американские спецслужбы с разглашением информации, которая может усугубить неуступчивость и агрессивность иранского режима?

К тому же, как считает президент США Джордж Буш, несмотря на сообщения американских разведагентств о том, что Иран в 2003 году остановил свою программу ядерного оружия, эта страна все еще остается опасной. Уместно вспомнить, что Иран на протяжении почти двух десятилетий вообще засекречивал и скрывал от международного сообщества свою ядерную программу, и информация об этом была обнародована только в 2002 году противниками исламистского режима.

Как утверждает влиятельная израильская газета Ha’aretz, «Разведчики отвечают за достоверность анализа, основанного на собранных фактах, а дипломаты отвечают за неудачи в общей оценке ситуации и достоверность своих суждений. Примером чему является переоценка ситуации с Ираком вследствие маневров бывшего президента Саддама Хусейна и недооценка опасности «Аль-Каиды», как это произошло, например, накануне 11 сентября 2001 года».

Тем не менее ситуация, когда, с одной стороны, 15 главных разведывательных структур США настойчиво убеждают мировую общественность, что Иран остановил свою программу и, по крайней мере, пока не настолько опасен, чтобы считать, что он может внезапно создать ядерное оружие, а с другой — Джордж Буш явно недовольный этим докладом и подчеркивающий, что против Ирана может быть использована военная сила, — неожиданная и почти анекдотическая. Поскольку для мировой общественности стало очевидно, что мир перестал быть однополярным и внезапно стал двухполярным, но оба полюса находятся в Вашингтоне. Один — в Белом доме, а второй представлен политической общественностью, по крайней мере, обеих ведущих политических сил, особенно интеллектуально-аналитической ее составной. И это в то время, когда Великобритания и Канада демонстрируют по отношению к Ирану достаточно жесткую позицию и ни на йоту не уступают в вопросах иранской ядерной программы и отступления руководства этой страны исламистов от общепринятых дипломатических норм.

Итак, похоже, политическая элита Соединенных Штатов в последний год правления Джорджа Буша очень боится, что он начнет новую войну. И, не имея возможности, по давнему саксонскому обычаю, спрятать неадекватного родственника глубоко в подвале, создает «виртуальный подвал» — информационный, в котором у Буша не будет оснований для «техасско-ковбойских» выпадов на международной арене. Поскольку сегодня ситуация такова, что своим слишком (мягко говоря) прямолинейным политическим поведением и таким же использованием военных и других ресурсов США он практически нивелировал многие преимущества статуса мирового лидера на международной арене. Потому что известно, что угроза применения силы намного сильнее действует на противника, чем прямое ее применение. Но для этого, конечно, нужно также обладать высоким интеллектом и, соответственно, быть осведомленным в тактике и стратегии политической деятельности на глобальных территориях.

Такая реакция разведывательных служб США, еще недавно довольно немиролюбиво настроенных относительно иранской проблемы, кажется, озадачила даже иранскую элиту. Хотя, возможно, и вызывала у некоторой ее части эйфорию по поводу успехов на международной арене. Это подтверждает и недавняя встреча иранской политической делегации с президентом России Владимиром Путиным, когда, обсуждая очень значимый «прогресс» в открытости перед миром ядерной программы Ирана, иранцы саркастически посмеивались, а всегда внешне невозмутимый Путин не мог скрыть «византийских чертиков», прыгающих в его глазах.

Потому и у России, фактически готовящей Иран к статусу ядерного государства, и у Ирана сложилось впечатление об очередной победе. С другой стороны, почему-то осталась за кадром и почти не освещена в мировых СМИ суть самой проблемы. Ведь можно подумать, что Иран в самом деле постепенно двигается к определенной открытости, более открыт в своей ядерной программе, и, по этой логике, такой прогресс следует приветствовать как многообещающий. Но именно в этом случае ситуация немного иная. А именно из того разряда, когда Иран не может быть «немножко беременным» своей ядерной вооруженной амбицией. И если референтно сравнить иранскую ядерную программу с программами тех стран, которые не вызывают подозрений у мировой общественности, например, с недавно объявленной программой Египта, то можно отметить несколько фундаментальных отличий, которые одну программу ставят «под вопрос», а другую оставляют вне подозрений в ядерных вооруженных амбициях.

С точки зрения технологии международного контроля независимых организаций МАГАТЭ и других, ядерная программа любой страны, желающей построить ядерную энергетику, должна быть открытой от проектирования этой программы и до ее завершения. Полностью открытой и абсолютно понятной для международного сообщества. Но это только одна сторона проблемы. Другая — в том, что, кстати, неоднократно подчеркивали ведущие мировые аналитические агентства: программа изначально должна базироваться на технологиях и технологических циклах, в принципе не создающих прямых или побочных продуктов, которые могут применяться в ядерном оружии. А технологии, по которым сегодня оборудована иранская программа, базируются на советских принципах — изготовления и наработки на вроде бы мирных станциях сырья для ядерных боеголовок. Это хорошо известно всем, и прежде всего России.

Потому в этих условиях говорить о какой-либо открытости ядерной программы Ирана не приходится. Поскольку, если в обычном технологическом цикле постоянно производится сырье для потенциального изготовления десятков или сотен ядерных боеголовок, то нет технологии security, способной не допустить использования этого сырья для изготовления хотя бы нескольких зарядов. А на территории исламско-идеологизированной страны, ставящей своей целью мировое господство ислама и распространение своего влияния, такая тенденция абсолютно прямолинейна и понятна. Допустить вооружение Ирана таким опасным оружием было бы очень недальновидно. Что подчеркивали в реакции на эту информацию представители как Великобритании, так и Израиля, который хорошо знает — возможно, лучше чем США, — что же происходит в этом регионе.

Итак, реакция интеллектуальной части политического сообщества Соединенных Штатов является тактическим ходом, обеспечивающим определенное переформатирование политики относительно Ирана на время, оставшееся Джорджу Бушу на президентском посту, и подготовку к профессиональной работе по этой опасной в ядерном смысле стране на будущее. С использованием всего арсенала тактических и стратегических разработок служб США. Такая ситуация и такой маневр еще раз подтверждают, что даже в чрезвычайно сильной стране, в стране — мировом лидере, очень опасным является приход к власти даже одного лица, не соответствующего своей должности. И особенно, если это лицо находится на посту номер один...