Иран: можно ли ждать покоя от давнего врага?

Соглашение Ирана с "шестеркой" крупных мировых держав относительно иранской ядерной программы поначалу вызывает осторожный оптимизм. Оно открывает реальную перспективу для Исламского государства вернуться к цивилизованному миру и потенциально несет множество положительных результатов для ближневосточного региона.

Хотя режим иранских мулл вряд ли готов изменить свою позицию непримиримых исламистских "ястребов", обнадеживающим является факт, что на сегодняшний день большинство населения Ирана составляет молодежь. И настоящее соглашение создает хорошую основу для выхода миллионов молодых иранцев из-под влияния религиозного мракобесия и открывает им реальную возможность соединиться с Западом.

Весь предыдущий опыт решения конфликтов на Ближнем Востоке подтвердил, что последствия бомбежек не заставят людей отказаться от средневекового менталитета, а лишь отбрасывают их на много десятилетий назад.

Вместе с тем вряд ли следует впадать в эйфорию по поводу подписания настоящего соглашения. Ведь в первую очередь необходимо обратить внимание на то, что указанное соглашение - политическое, а не юридически обязывающий договор. А политические соглашения, по самой своей природе, не имеют обязательной силы. Они полагаются исключительно на добрую волю сторон, их подписавших.

При этом соглашение не содержит достаточно механизмов для того, чтобы воспрепятствовать Ирану и в дальнейшем нести ядерную угрозу. Рычагами влияния являются только санкции, которые будут постепенно уменьшаться при достижении очередного прогресса или увеличиваться - в случае невыполнения договоренностей. Таким образом, похоже, выполнение настоящего соглашения больше будет зависеть от доброй воли Тегерана.

В то же время настоящее соглашение ставит под вопрос продолжение особых отношений Соединенных Штатов Америки с Израилем, которые продолжались, фактически, с начала холодной войны. Ведь определенное охлаждение между этими двумя государствами началось тогда, когда израильский премьер-министр Биньямин Нетаньяху потерял возможность цементировать особые отношения Израиля с Соединенными Штатами на основе сотрудничества и общего видения будущего.

Возможно, не следует спешить с выводами, но весьма интересна в иранском вопросе позиция России. Ведь в Москве не могут не понимать, что одновременный выброс на продажу
30 млн баррелей сырой нефти из иранских хранилищ резко собьет цену на нефть. Можно делать различные прогнозы по этому поводу, но если цена опустится даже не до 5 или 15 (как прогнозируют самые пессимистические эксперты), а до 20 долл. за баррель, это будет иметь катастрофические последствия для российской экономики.

И к тому же снижение цены на нефть до критического уровня автоматически вызовет "выравнивание" цены на российский газ. В таком случае Москва начнет терять рычаги давления и возможность продолжать газовый шантаж не только Европейского Союза, но и Украины.

В чем же тогда заключаются скрытые мотивы Кремля в поддержке настоящего соглашения? Ведь трудно поверить, что Путин решил стать политическим самоубийцей и поэтому вознамерился разменять краткосрочные для себя политические дивиденды соглашения с Ираном на экономический крах Российской Федерации.

Можно предположить, что Путин ведет себя так спокойно, поскольку знает нечто такое, чего после подписания настоящего соглашения не озвучили публично. Можно предположить, что существуют еще некоторые - не публичные и не запротоколированные - договоренности, о которых могут знать даже не все участники подготовки соглашения с Ираном.

Если это предположение правильное, то вполне может идти речь об определенном переделе, как минимум, зон влияния на Ближнем Востоке и закреплении за определенными государствами негласного права эти зоны контролировать. Остается надеяться, что Украина в настоящих договоренностях как один из объектов не фигурировала...

Можно согласиться, что соглашение с Ираном - несовершенное и компромиссное, но, кроме него, у США было только два других возможных варианта: ничего не делать (следовательно, Иран мог бы получить ядерное оружие в течение года или около того) - или же начать бомбить ядерные объекты на иранской территории, чем взять на себя ответственность за создание очередного очага мощного конфликта на Ближнем Востоке. Поэтому вполне понятно, почему в Вашингтоне решили выбрать дипломатический путь.

В этом контексте важно проанализировать некоторые пункты настоящего соглашения, дабы лучше понять, что именно легло в его основу. Конечно, это можно сделать только выборочно, ведь текст соглашения изложен аж на 159 страницах.

Так, стр. 8 соглашения посвящена вопросу переработки тяжелой воды в Араке: "Иран перепроектирует и восстановит модернизованный исследовательский реактор на тяжелой воде в Араке на основе согласованной разработки проекта системы, которая будет использовать топливо, обогащенное до 3.67%... На реакторе будут проводиться мирные ядерные исследования и радиоизотопное производство для медицинских и промышленных потребностей. Перепроектированный и перестроенный реактор в Араке не будет вырабатывать оружейного плутония... Перепрофилирование и производство комплектующих топливных сборников для переработанного реактора будут осуществляться в Иране. Все отработанное топливо из Арака будет вывозиться из Ирана в течение всего срока службы реактора".

Все это звучит так хорошо и убедительно, что неимоверно хочется поверить во внезапное преобразование режима иранских мулл на ангелов с белыми крылышками. Хотя почему-то мгновенно вспоминается, что в Иране неоднократно обнаруживали "незадекларированные" подземные фабрики по обогащению урана. Так не является ли подписание настоящего соглашения просто дипломатическим занавесом, основная цель которого - успокоить наивное западное сообщество и этим выиграть время, необходимое для создания иранского ядерного оружия?

Можно предположить и другой вариант: если даже ядерная программа Ирана временно будет заморожена, то те сотни миллиардов долларов, которые Тегеран получит в результате отмены санкций, будут направлены на поддержку терроризма в регионе и на укрепление мощности и боеспособности иранской армии. А это совсем не снимает с повестки дня попытки получить ядерное оружие и стремление расширить иранское региональное доминирование.

Не менее интересна стр. 39 соглашения - "Современные технологии и долгосрочное присутствие МАГАТЭ". Следует привести несколько цитат из 67-го параграфа договора, который касается непосредственного контроля над иранскими ядерными разработками.

В частности, в нем отмечается: "Иран разрешит инспекторам Международного агентства по атомной энергии собирать информацию на ядерных объектах в автоматическом режиме с помощью самых передовых технологий". Но здесь сразу же возникает маленькое "но". На каких конкретно объектах разрешается такое "долгосрочное присутствие МАГАТЭ"? Это Анарак, Эрак, Ардакан или Бушер?

Неопределенность, прописанная в настоящем соглашении, дает иранской стороне, в случае необходимости, широкие возможности для бюрократических маневров и уловок. Ведь в таком случае всегда можно сослаться на то, что в соглашении нет ни единого слова о том или ином конкретном объекте.

Впрочем, это не единственный пример странной "забывчивости". Далее в соглашении прописано: "Иран будет принимать необходимые меры, чтобы разрешить инспекторам МАГАТЭ продолжительное пребывание в стране, включительно с долгосрочными визами и достойными условиями труда - в непосредственной близости от ядерных объектов".

Если поверить, что Тегеран "исправился", и теперь там уже не будут откровенно затягивать время, - то остается надеяться, что международных инспекторов разместят в пятизвездочных отелях, от которых всего 20 минут ехать до объекта проверки.

И здесь сразу вспоминается опыт прошлых проверок, когда инспекторам МАГАТЭ были предоставлены условия проживания не лучше, чем у среднестатистического иранца, а их самих разместили за сотни километров от объектов, которые они должны были проверять.

Дальше, на стр. 40 читаем: "Иран разрешит МАГАТЭ контролировать в течение 25 лет, согласовывая меры наблюдения, все концентраты урановой руды, вырабатываемые в Иране или полученные из какого-либо другого источника".

Это вполне можно записать в явный позитив. Приоткрывается широкое и безграничное поле для контроля МАГАТЭ аж на 25 лет. Но сразу же настораживает, что этот контроль невозможно проводить без предварительного согласования с иранской стороной.

Таким образом, это может выглядеть приблизительно так. Инспекторы МАГАТЭ должны подавать предварительную заявку на контроль того или иного объекта, на котором размещаются концентраты урановой руды. Учитывая неповоротливость и забюрократизированность иранской государственной машины, получать такое разрешение придется во многих инстанциях. Что заберет много времени, чем дается большая фора для тех, кто захочет что-то скрыть от международных инспекторов.

Эффективность такой инспекции теряет какой-либо смысл, если ее невозможно провести внезапно, без предупреждения. Поэтому возникает вопрос: или это чей-то недосмотр при подготовке текста соглашения, или умышленно заложенная мина, которая, в сущности, перечеркивает какую-либо возможность получить реальные данные о содержимом концентрата урановой руды. Ведь, прежде чем приедут проверяющие, все можно будет несколько раз заменить под необходимые для положительных результатов проверки параметры.

Вероятно, госсекретарь США Джон Керри в сложившихся условиях не мог получить лучшего предложения на переговорах с Ираном. Но не следует забывать, что в свое время и Северная Корея уже сыграла в похожую "игру" с Западом. Северные корейцы использовали свое соглашение для того, чтобы достичь прорыва в продвижении к ядерному оружию. А иранцы так же, как и корейцы, откровенно высказали свою решительность любой ценой стать ядерной державой.

И на тот случай, если иранцы начнут нарушать условия сделки, и будет ставиться вопрос о возобновлении санкций, во-первых, надо будет доказать, что эти нарушения допустили (что будет нелегко, так как придется провести хитроумные процедуры, на которые согласился Керри), а потом еще и получить согласие России и Китая на восстановление санкций. Государств, открыто поддерживающих все "выходки" Ирана.

Впрочем, у арабов есть пословица: не жди покоя от давнего врага. У заключенного с Ираном соглашения есть все шансы быть проверенным в действии. Сегодня на кону стоит так много, что даже незначительное улучшение будет восприниматься как победа дипломатии над грубой силой.