Холодная конфронтация

Температура отношений Киева и Бухареста в разные времена колебалась от зимних заморозков до весенней оттепели. Все зависело от того, как проходили переговоры по болезненным вопросам — большому политическому договору, договору о режиме госграницы, делимитации континентального шельфа и исключительных экономических зон в Черном море…

Нынче стрелка в барометре украинско-румынских отношений установилась на отметке «холодная конфронтация». В последний месяц со стороны румынских политиков слышатся обвинения в том, что Украина «несерьезный партнер», который не придерживается правил добрососедства и международных обязательств. Украинские дипломаты, в свою очередь, утверждают, что румынская сторона «как плохой актер переигрывает и, будучи ослепленной эмоциями, не в состоянии возвратиться к реальному состоянию вещей».

Поводом для обмена подобными недипломатическими «любезностями» стала ситуация с восстановлением Украиной глубоководного судоходного канала в нижней части Дуная. Однако истинные причины конфронтации в отношениях Киева и Бухареста все же лежат во внутриполитических событиях в Румынии.

Как и для Украины, для Румынии 2004-й — год президентских выборов. И это накладывает отпечаток на многие действия румынского правительства, не исключая и внешнюю политику. Правда, в отличие от Киева, который на внешнеполитической арене в предвыборный период беспорядочно отступает и несет имиджевые потери, официальный Бухарест предпринимает активные наступательные действия. И не в последнюю очередь потому, что многие румыны до сих пор не могут смириться с потерей ряда территорий после Второй мировой войны. В предвыборный период эти настроения и используют ряд кандидатов в президенты.

Адриан Нэстасе, премьер-министр Румынии и лидер Социал-демократической партии, — один из наиболее вероятных претендентов на пост главы государства. Мирча Джеоане, нынешний министр иностранных дел, имеет весьма высокие шансы занять кресло премьер-министра, если победу одержит Нэстасе. Серьезную конкуренцию кандидату от социал-демократов составляет представитель ультранационалистической партии «Великая Румыния» Корнелий Вадим Тудор. Он активно прибегает к реваншистским лозунгам, что не может не привлекать части избирателей. Посему одна из главных задач, стоящих перед командой Нэстасе, — отвоевать эти голоса у «Великой Румынии». В том числе и на украинском поле.

Восстановление Украиной глубоководного судоходного канала в нижней части Дуная и размежевание континентального шельфа и исключительных экономических зон в Черном море стали теми фишками, которые активно разыгрывает команда Нэстасе. С июля, когда завершалось восстановление канала в гирле Быстрое, в румынских масс-медиа начался очередной этап антиукраинской кампании, сопровождавшийся грубыми нападками на украинского посла в Румынии Теофила Бауэра. Украину обвиняли, среди прочего, в том, что она не придерживается духа добрососедских отношений, наносит вред экологии и т.д.

Впрочем, не одними только предвыборными соображениями руководствуется правительство Адриана Нэстасе. Бухарест попутно пытается решить проблему, связанную с потерей Румынией статуса монополиста в сфере предоставления транспортных водных путей из Дуная в Черное море. Ведь это, в свою очередь, ведет и к снижению поступлений в румынский бюджет.

Принятая румынами тактика предусматривает интернационализацию проблемных украинско-румынских вопросов, чтобы официальный Киев находился под постоянным прессом. В значительной степени румынской дипломатии удалось достичь своего при обсуждении вопроса о восстановлении Украиной канала Дунай — Черное море в гирле Быстрое. (Правда, не без «помощи» украинских чиновников из Минтранспорта, которые, несмотря на многочисленные предупреждения, долгое время не проводили разъяснительную работу с международными организациями. В результате украинский МИД вынужден был в пожарном порядке залатывать прорехи на переговорах с международными природоохранными организациями и странами Европейского Союза.) Для достижения своей цели румынская дипломатия активно использует механизмы НАТО и ЕС. И возможностей у румын здесь куда больше, нежели у украинцев: Румыния как член альянса и кандидат на вступление в Евросоюз постоянно находится в переговорном процессе со своими евро-атлантическими и европейскими партнерами.

Активно добиваясь интернационализации проблемных украинско-румынских вопросов, румынские чиновники не стесняются перекручивать факты, как это, например, происходит в случае подачи информации о строительстве Украиной канала и нынешних переговорах. Или, например, история с навигационными буями, которые в нижней части Дуная устанавливали украинцы: в глазах румынских дипломатов эти отметки трансформировались в «демаркационные знаки».

Сегодня румынские дипломаты в диалоге с партнерами по ЕС и НАТО при обсуждении темы украинского канала упор делают на том, что его восстановление может угрожать безопасности Североатлантического альянса. Этот довод, равно как и стенания румынских чиновников по поводу того, что получение Румынией полноправного членства в НАТО стало причиной всех дальнейших действий и конфликтов между Киевом и Бухарестом, кажется скорее жестом отчаянья. Ведь Украина еще в 2002 году заявила о том, что намерена «присоединиться к системе коллективной безопасности, на которой базируется НАТО». Да и письмо Константина Грищенко, адресованное генсеку альянса Яапу де Хооп Схефферу, где говорится, что восстановление канала не повлияет негативно на состояние безопасности в Европе, должно было прояснить ситуацию. Впрочем, письмо украинского министра иностранных дел было отправлено в Брюссель до заявления Виктора Януковича, будто Украина не собирается вступать в НАТО. Без сомнения, подобные предвыборные декларации кандидата в президенты играют на руку румынам, поскольку характеризуют нашу страну как непоследовательного партнера…

На фоне дипломатических баталий вокруг канала в гирле Быстрое Бухарест принял решение обратиться в Международный суд ООН для рассмотрения там спорного вопроса о делимитации континентального шельфа и исключительных экономических зон в Черном море. Это решение не стало неожиданностью для Киева: уже с лета было ясно, что румыны сделали ставку на суд. Потому, в отличие от ситуации с каналом, к судебным баталиям Киев оказался подготовленным куда лучше. Предложения по отстаиванию украинских интересов заранее были отправлены в СНБО, который на своем заседании в прошедший вторник их принял. Впрочем, представляется маловероятным, что в решении этого спора будут заняты третьи страны. Но, безусловно, суд окажет свое негативное воздействие на отношения Киева и Бухареста. Вопрос в том, как надолго это затянется.

Пока же остается надеяться, что отношения «прохладной конфронтации» между Киевом и Бухарестом долго не продлятся и закончатся после президентских выборов в Украине и Румынии. Ведь не стоит забывать, что именно во времена пребывания во главе румынского правительства Адриана Нэстасе был подписан договор о режиме государственной границы, а министр иностранных дел Мирча Джеоане в 2001 году выступил с инициативой об установлении украинско-румынского партнерства ради Европы. В противном случае улучшения двусторонних украинско-румынских отношений можно достичь, используя вес и влияние ЕС (прежде всего Венгрии), НАТО, Соединенных Штатов. Однако использовать эти рычаги Киев сможет только после того, как стабилизирует и нормализует свои отношения с этими партнерами.