Горькая пилюля реформ

В этом году la rentree, то есть начало нового учебного и политического года, стартовало во Франции довольно бодро: буквально на протяжении недели были анонсированы две большие реформы.

13 сентября президент Макрон представил свой план борьбы с бедностью, призванный изменить механизмы помощи самым бедным слоям населения и преодолеть "общественный детерминизм" - недостаток возможностей для бедных улучшить собственное положение. Эта амбициозная программа стоимостью в 8 млрд евро, кроме общего курса на упрощение системы социальной защиты и облегчения доступа к социальным услугам, будет концентрироваться на помощи семьям с маленькими детьми, содействии в поиске работы безработным, которые уже продолжительное время не могут трудоустроиться, и гарантировании образования для всех детей в возрасте до 18 лет.

А уже 18 сентября была представлена реформа системы здравоохранения, нацеленная "на пятьдесят лет вперед", поскольку, несмотря на в целом очень высокое качество предоставления медицинских услуг, во Франции есть серьезные проблемы с их доступностью и администрированием. В частности, очень не хватает врачей, особенно в сельской местности и провинции, причем в то же время ежегодное количество выпускников медицинских вузов административно ограничено верхней планкой. Реформа снимает эту планку: позволяет врачам нанять себе в помощь до 4000 ассистентов, которые разгрузят врача от простейших времязатратных процедур, и будет способствовать расширению сети семейных врачей по всей территории Франции.

Социальная направленность первых анонсированных мер нового сезона не случайна: несмотря на успешное внедрение реформ первого года президентства Макрона, они оставили нежелательное впечатление, что он проявляет заботу только о зажиточных. Напомню: с лета 2017 года удалось провести частичную либерализацию рынка труда, снизить налогообложение для бизнеса и инвестиций, провести реформу образования и превратить государственную железную дорогу в акционерное общество с постепенным лишением ее работников многих социальных привилегий. Эти знаковые реформы удалось протолкнуть несмотря на две волны протестов осенью и весной и одержать блестящую победу над профсоюзами, которые еще недавно казались чуть ли не всесильными. В противоположность печальному опыту реформаторских попыток некоторых предыдущих президентов, это произошло относительно безболезненно.

Существует мнение: президента анонимно поддерживают отдельные члены правительства, - что объясняет успех этого раунда реформ и относительную вялость протестов, не поддержанных большинством граждан, не только разумным маневрированием президента между разными профсоюзами, разрушившим их единство, но и тем, что вопреки недовольству конкретными изменениями большинство французов все же осознает их неотвратимость, а следовательно - не видит смысла активно противостоять этим действиям. Впрочем, отсутствие активного противостояния отнюдь не исключает тихого раздражения отдельными мерами, а значит - постепенным снижением поддержки.

Более того, необходимость проглотить горькую пилюлю неприятных изменений способствует росту завышенных ожиданий относительно неминуемого улучшения в ближайшее время. Однако безработица во Франции до сих пор колеблется вокруг показателя 9%, а прогнозы насчет скромного экономического роста, который в 2017 году достиг свыше 2%, на конец 2018-го ухудшились до 1,6–1,8%. И хотя эксперты предостерегают, что до того, как станут очевидными хотя бы предварительные результаты реформирования, надо подождать как минимум еще год-два, граждане начинают сомневаться в эффективности и целесообразности внедряемых мер уже сегодня, не желая потерпеть хотя бы до второй половины президентской каденции, как на то рассчитывала макроновская стратегия.

Однако проблема завышенных ожиданий постигла не только средних граждан, но и членов правительства. В конце августа ушли в отставку двое популярных членов правительства - министр экологии Николя Юло и министр спорта Лора Флессель. Последняя избежала открытого скандала, сославшись на сугубо личные причины своего решения. Однако Юло, в прошлом популярный активист и телеведущий, добивавшийся радикальных реформистских мер по защите окружающей среды, в прямом радиоэфире сослался на отсутствие амбиций правительства в этом вопросе и всесильность промышленного лобби, враждебного к экологическим изменениям. Этот демарш поставил под вопрос искренность экологической и реформистской программы самого президента Макрона и нравственность нацеленной на поддержку бизнеса политики, из-за которой к нему приклеился ярлык "президент богачей". Макрон быстро решил кадровые вопросы, назначив на освободившиеся должности еще одного популярного союзника и знаменитую экс-спортсменку. Однако буквально на днях министр внутренних дел Жерар Колломб заявил, что не планирует оставаться на своей должности до конца президентского срока, а будет баллотироваться в 2020 году на должность мэра Лиона. Это дало основания злым языкам оппозиции сравнивать правительство с "Титаником", с которого начинают спасаться самые шустрые пассажиры.

Поэтому при успехе первого реформаторского цикла президент потерял многому крови, то есть электоральной поддержки. Капля за каплей, процент за процентом, на протяжении последнего года энтузиазм французского народа постепенно спадал: в результате рейтинги поддержки Макрона снизились от рекордных почти 60% сразу после избрания в мае 2017 года до чуть более 30% на старте нового политического сезона.

Впрочем, самое большое "кровотечение", стоившее Макрону почти 10% совокупного рейтинга, вызвано вовсе не его реформистской программой. Начиная с середины июля, Францию лихорадит так называемое дело Беналла - бывшего главного охранника Макрона, который пользовался личным доверием президента и занимал довольно высокое место в неформальной иерархии Елисейского дворца. 18 июля газета Le Monde на одном из видео майских столкновений протестующих с полицией рассмотрела под шлемом "полицейского", который грубо вел себя с протестующими, собственно Александра Беналла. Он был там инкогнито и не имел на то никаких законных полномочий. После того как оказалось, что и должностные лица Елисейского дворца, и сам президент узнали о таком самоуправстве буквально через несколько дней, ему назначили очень условное наказание в виде двухнедельного отстранения от исполнения обязанностей, после чего полностью восстановили в должности. Однако после медийной огласки поднялся скандал, который привел к двум голосованиям за недоверие правительству и к нескольким парламентским и другим расследованиям. Президенту Макрону перепало и за не слишком скорую реакцию, и за попытки защитить бывшего подчиненного и приуменьшить масштаб кризиса, и даже за подозрения в том, что у него есть автономные президентские "силовики". Несмотря на все старания, ожидания оппозиции на своеобразный Уотергейт оказались напрасны, однако общее недоверие и разочарование в французских политических кругах все же возросли. Вдобавок скандал с Беналла помешал запустить запланированную на лето конституционную реформу, которая предусматривает сокращение количества депутатов и ускорение законотворческого процесса.

А тем временем расследование дела Беналла перешло в рутинное русло, снижение рейтинга превратилось из шока в факт, освободившиеся министерские должности заняли другие верные и популярные союзники, президент отдохнул на Французской Ривьере - и реформистский порядок развернулся с новой силой. Кроме двух упомянутых социальных реформ, правительство все же отважилось на решение, согласно которому с нового года налог на доход будет перечислять работодатель, что существенно упростит администрирование и упорядочит бюджетные поступления. Это обычная для большинства стран схема, однако во Франции люди до сих пор платят этот налог самостоятельно, постфактум и по более причудливому алгоритму.

10 сентября Макрону был представлен доклад Хакима Эль Каруи о состоянии и возможностях реформирования ислама во Франции, чтобы тот согласовывался с республиканскими принципами. Реформа, которую будет внедрять правительство с учетом результатов доклада, преследует цель преодолеть формирование отделенных мусульманских сообществ, содействовать их интеграции в более широкое французское общество, а также помешать распространению экстремизма, особенно спонсируемого внешними игроками. Что интересно, финансирование такой реформы предлагается провести за счет увеличения налогообложения халяльных продуктов.

Кроме ожидаемого возвращения в повестку дня конституционной реформы, неизбежно приближается кульминационная пара реформ. Первой из них должна стать реформа сложной, запутанной, многоуровневой системы пенсионного обеспечения, преобразования 42 существующих схем начисления пенсий в одну, а возможно и сокращение некоторых пенсий или коррекция пенсионного возраста. Ну, а за ней недолго ждать и реформы "сердца" французского государства - государственной службы в центре и в регионах, которая неизбежно связана с массовыми сокращениями работников, пересмотром системы оплаты труда и социальных привилегий. Оба вопроса во Франции являются очень социально и даже культурно чувствительными, ведь расширенная система государственной службы, зарплаты в которой съедают до 13% всего бюджета, а работники имеют практически железобетонно защищенное место работы, - это в некотором смысле краеугольный камень и знаковый культурный феномен современного французского государства, сдвиг которого станет чрезвычайно сложным вызовом. В этом контексте, очевидно, следует ожидать третьей и даже четвертой волны протестов. Остаются вопросы, насколько хватит ослабленному президенту ресурса, чтобы довести задуманное до конца, и насколько мотивированными или немотивированными останутся граждане, ведь эти реформы коснутся практически каждого.

Реформирование в макроновском понимании очень тесно связано с чрезвычайно важной для него внешнеполитической повесткой дня. Он постоянно подчеркивает, что масштабные реформы сделают Францию сильной, а потому позволят ей занять достойное место и в Европейском Союзе, и в мировой политике. Внешнеполитическая la rentree началась с традиционного совещания послов 27 августа. В уже традиционно пространной, детальной и приподнято-пафосной речи Макрон говорил о необходимости обновить и пересмотреть стратегические приоритеты французской внешней политики, наделяя ее одной из ключевых ролей в деле установления нового регионального и мирового порядка.

Для Макрона основная проблема заключается в двойном кризисе многосторонности и Европы. И кроме обычного призыва реформировать ЕС, он начал также активнее отстаивать пересмотр европейской архитектуры безопасности и обороны. В этом контексте Макрон настаивает на возобновлении диалога о "кибербезопасности, химическом оружии, конвенционном вооружении, территориальных конфликтах, безопасности в космосе и защите полярных территорий", в частности с Россией, однако выставляет для нее принципиальное условие "существенного прогресса в урегулировании украинского кризиса", а также уважения к полномочиям ОБСЕ, в частности относительно деятельности наблюдателей в Донбассе. Концептуально Макрон возвращается к идее создания инклюзивной системы европейской безопасности с привлечением России и Турции (ведь Европа больше, чем ЕС), однако он резко отрицательно настроен против любого будущего расширения ЕС до того, как будут осуществлены ключевые реформы Союза, а возможно даже и пересмотрены договора. При этом, снова и снова возвращаясь к классической французской идее Европы многих скоростей, Макрон считает Совет Европы базисом будущей расширенной Европы. Видение роли стран Восточного партнерства в такой Европе он не представил, а Украина была упомянута мимоходом, в контексте того, что "мы следим за ситуацией в целом ряде стран и регионов, от Венесуэлы до Бирмы и от Украины до Демократической Республики Конго", однако французской дипломатии следует быть более инициативной и предлагать больше решений на международной арене.

Ответственность за кризис многостороннего мирового порядка Макрон целиком и полностью возлагает на современную американскую политику и настороженно относится к китайской версии многополярности, которую считает чрезмерно гегемонистической. Обещает, что Франция активно будет бороться за восстановление многосторонности и в конце концов делает ход по направлению к перезаключению мирового порядка. И чтобы захватить инициативу в этом процессе, Макрон пригласил на первый Парижский форум мира (11–13 ноября), приуроченный к столетнему юбилею Дня перемирия 11 ноября 1918 г., около ста глав государств и правительств, наряду с представителями международных организаций и гражданского общества. Именно в этом кругу должен начаться предметный разговор о самых больших вызовах современности и новом мировом порядке. Конечно, государство, претендующее на место в определении будущего порядка, должно проводить и внешнюю политику мирового масштаба, потому Макрон обрисовывает детальные картины многоуровневого сотрудничества с Африкой, Ближним Востоком, новые идеи о партнерстве с Индией и Японией, другими странами, настаивает на своем лидерстве в деле решения экологических проблем современности, снова и снова подчеркивает необходимость максимально распространять французский язык и культуру.

Однако несмотря на постановку себе максималистских задач на международной арене, ключевая задача в прошлом году в регионе, а именно запуск реформирования ЕС ради воплощения идеи "сильная Франция в сильной Европе", пока дает довольно ограниченные результаты, за исключением разве что новых инициатив в политике безопасности и обороны. Макрон, который неутомимо путешествовал по европейским столицам с продвижением собственных идей, презентует оптимистический взгляд на собственные достижения, а именно относительно подписанной в июне с канцлером Меркель Мезебергской декларации об общих европейских инициативах, в частности и в наиболее спорной для двух стран реформе зоны евро. Однако это довольно скромные достижения по сравнению с заявленными планами: большие реформы сейчас не состоялись, и их вероятность постепенно уменьшается с приближением выборов в Европейский парламент. Французский президент до сих пор не определился, в каком блоке будет принимать в них участие его политическая сила "Вперед, республика", и относительно этого надо будет определиться уже вскоре. А тем временем ему и правительству придется снова вернуться к внутриполитической повестке дня и рассмотреть бюджет на 2019 год, чтобы решить головоломку, как, запустив несколько амбициозных социальных программ, удержать на балансе свои финансы в рамках определенных ЕС ограничений дефицита бюджета и государственного долга.