Федерация — значит оккупация?

Чтобы понять истинное отношение приднестровских властей к процессу реинтеграции Молдовы, достаточно приобрести в любом тираспольском киоске «Новый днестровский курьер». «Нет! — оккупации под маской федерализации. Да! — независимости Приднестровья» — столь безапелляционный призыв на первой странице успел стать чем-то вроде визитной карточки главного печатного органа ПМР. Точно так же, как слово «реинтеграция» стало для большинства жителей мятежной республики эвфемизмом «военного вторжения», а компромисс — синонимом покорности.

То, что силовой вариант решения приднестровской проблемы Кишинев уже одобрил, вам охотно расскажет любой водитель маршрутки. С деталями операции посоветуют ознакомиться в местной прессе. Посредством СМИ приднестровцев уже предупредили: «ничего оригинального» от кишиневских стратегов ждать не стоит. Разрабатывается все тот же «план блицкрига образца 1992 года (штурм и захват Бендер, рассечение Приднестровья надвое в районе Дубоссар и разгром ПМР по частям)». Осталось, по всей видимости, только дождаться возвращения молдавского контингента из Ирака. Ибо по «достоверной информации органов госбезопасности ПМР, молдавские военные саперы, направляемые в Ирак, занимаются вовсе не разминированием гражданских объектов, а обучением минно-диверсионному делу».

Раскусили приднестровские аналитики и другой план «западных покровителей Воронина». Он-то посложнее. Новая приднестровская война, по замыслу его разработчиков, должна стать «началом сложного политического карамболя», который полностью изменит ситуацию в регионе. Главный исполнитель — НАТО («растущее, как раковая опухоль»). Главная цель — «уничтожение всей славянской цивилизации, славянской культуры и славянского образа жизни».

К «оккупации» на Левобережье морально готовы. «Мы должны отстаивать свою независимость до последнего вздоха!», «Нет другого пути, как укреплять свою обороноспособность и свои государственные структуры», — звучало на состоявшемся в Тирасполе круглом столе «Внутри- и внешнеполитическая стабильность Приднестровья: новые инициативы и вызовы». Представителей молдавской стороны среди участников не наблюдалось. На вопрос почему, ответ последовал молниеносно: «А смысл?» (Позже в стенах одного государственного учреждения пришлось выслушать с десяток признаний, что если бы не «давление со стороны России, Евросоюза и Украины», никаких переговоров с молдаванами Тирасполь бы вообще не вел.)

Действительно, будь за столом кишиневские стратеги, вице-президент приднестровской Ассоциации социологов Илья Галинский вряд ли бы призывал признать Республику Молдову врагом Приднестровья. Сомнительно, что такого размаха достигло бы и обсуждение так называемого плана Белковского — последней фишки российской геополитической мысли в приднестровском направлении. Сценарий примирения двух берегов Днестра, озвученный директором российского Института национальной стратегии намедни в Бухаресте, уже успел наделать шума на территории не только Молдовы, но и соседней Румынии. Еще бы, московский политолог (тот самый, который в свое время предсказал «дело Ходорковского») предлагает присоединить правый берег Днестра к Румынии. Статус Приднестровья как независимого государства в таком случае определится автоматически. Идея не свежа: еще на заре молдавской независимости подобные идеи «обкатывала» в Кишиневе прорумынски настроенная Христианско-Демократическая Народная партия (ХДНП) Юрия Рошки.

В Тирасполе г-н Белковский попытался нарастить свой план дополнительной аргументацией. Он, например, заявил, что проект полностью отвечает интересам не только мятежного «осколка империи», но и двух других действующих лиц — Кишинева и Бухареста. Так, в случае реализации этого сценария Румыния смогла бы «выйти из национальной депрессии» (сторонники Romania Mare уж точно. — Авт.), а Молдова — «переквалифицировать» себя из соседа Европейского Союза сразу в его члены.

Для закрепления позиции Белковского пригодились даже высказывания содокладчиков Совета Европы по Молдове Жозетт Дюрье и Андре Кваккестада, имевших неосторожность на днях заявить: «Молдова может попытаться въехать в ЕС в одном вагоне с Болгарией, Румынией и Хорватией, потому что отдельного вагона для нее не будет, а евроинтеграция с Украиной и Белоруссией менее перспективна».

Нельзя сказать, что в Тирасполе не понимают: с таким довеском, как Молдова, ни о каком вступлении Румынии в ЕС в 2007 году не может быть и речи. Но, тем не менее, продолжают твердить: воссоединение Бухареста с Кишиневом неизбежно. «Молдова — это как звезда, которую затягивает черная дыра Румыния», — не жалеют художественных образов местные обозреватели. И каждый раз невзначай добавляют: «Неспроста же соседи-молдаване перевели на румынские стандарты образовательную и медицинскую сферы».

Возможно, живо обсуждая план Белковского, приднестровские власти намерены продемонстрировать западным партнерам, что Тирасполь воспринимает исключительно российские инициативы. Даже если не совсем с ними согласен. О чем речь? В Тирасполе довелось услышать, что злополучный «меморандум Козака» не устраивал приднестровцев точно так же, как и молдаван. Но поскольку отказаться от российских предложений руководство ПМР позволить себе не могло, ему оставалось держать кулаки за то, чтобы план сорвал Воронин. Благо сценарий 1999 года, когда одобренный сторонами проект Примакова в последнюю минуту отказался подписывать президент Петр Лучински, повторился и на сей раз.

Но вполне может быть и то, что, отвлекаясь от переговорного процесса проектами заезжего российского политолога, приднестровские власти надумали еще больше осложнить работу миссии ОБСЕ в Молдове, с которой у них давно нелады. «От этой организации уже никто не ждет ни безопасности, ни сотрудничества. Она все больше и больше превращается в филиал американских спецслужб», — констатировал в ходе круглого стола один из участников. В своей нелюбви к ОБСЕ приднестровский чиновник оказался не одинок. За полдня удалось услышать много разных историй о том, как представителей ОБСЕ вылавливают на подступах к военным складам в Колбасне; как глава миссии ОБСЕ в Молдове Уильям Хилл устраивает скандал только из-за того, что министра реинтеграции Молдовы Василия Шову не пропускают на прием. Приходилось слышать даже о том, как темнокожая жена Хилла, находясь у барной стойки какого-то кишиневского ресторанчика, запустила шейкером в бармена. Напрашивался вопрос: то ли действительно представители миссии ОБСЕ так допекли приднестровским властям, то ли это часть политики Владимира Путина по дискредитации организации? А если верить слухам, активно циркулирующим в последнее время по линии Москва—Кишинев, то и по «вытеснению» ОБСЕ из пятистороннего формата.

Впрочем, Воронину в столь важном деле Путин довериться не может. Вот опять молдавский президент призвал Москву выполнить взятые перед ОБСЕ на берегу Босфора обязательства. На сей раз — с трибуны стамбульского саммита НАТО. Правда, министр иностранных дел РМ пошел еще дальше: во время недавнего визита в Латвию Андрей Стратан обвинил Россию в развязывании войны 1992 года и призвал Европейский Союз направить свою миротворческую миссию на берега Днестра взамен российской. Правда, после победного вояжа Воронина в Стамбул, а Стратана — в Ригу были посиделки на московском ипподроме. На них, поговаривают уже в молдавских кулуарах, г-на Воронина буквально «высекли».

А вот предсказуемость Игоря Смирнова россияне ценят. Не так, как хотелось бы Тирасполю, но все же. Признали приднестровские дипломы (украинскому Минобразования нужно для этого добро Кишинева). Раздали в Приднестровье 100 тысяч российских паспортов (украинское гражданство имеют около 17 тысяч). Приватизировали самые лакомые куски приднестровской промышленности: завод «Прибор» достался московскому предприятию «Салют», «Молдавкабель» — питерскому «Севкабелю», дубоссарский винзавод «Букет Молдавии» — Торговому дому Арома. Правда, в апреле этого года 75% акций Молдавского металлургического завода (ММЗ) в Рыбнице, принадлежавшие группе «Итера», перепродали за 50 млн. долларов австрийско-украинскому металлотрейдеру Hares Group. Похоже, что в гонке за приднестровскими объектами россияне не обращают внимания даже на угрозы признать результаты приватизации на Левом берегу недействительными, то и дело раздающиеся из уст Воронина.

Что касается Тирасполя, то здесь начали уделять больше внимания несколько иным аспектам приватизации. Так, местные политтехнологи всерьез озабочены тем, что сложившийся в ПМР класс собственников уже сегодня мог бы поступиться независимостью Приднестровья ради легализации своих капиталов. Кроме того, тамошним органам безопасности все чаще и чаще приходится иметь дело с деятельностью западных фондов в республике. В связях с местными получателями грантов замечен даже министр иностранных дел ПМР Валерий Лицкай. Ходят слухи, что в федеративной республике Молдова ему пообещали пост заместителя министра иностранных дел.

Последователи идей Смирнова не устают заклинать: западные гранты — чистой воды взятка. «Мы не имеем права допустить, чтобы наши общественные организации кормились из рук фондов Сороса, других западных структур», — раздавалось на упомянутом круглом столе. Не дают сосредоточиться властям и два оппозиционных издания — «Новая газета» и «Человек и его права». Ситуация довольно интересная: пока одни тираспольские стратеги разоблачают вражеские планы Кишинева и его «западных покровителей», другие — договариваются о сотрудничестве.

Предательство элит в Тирасполе считают единственным условием, при котором распадется Приднестровская Молдавская Республика. Допустить это в окружении Смирнова сегодня не могут. Им, очевидно, еще нужно успеть провести «обширный социологический опрос населения» (де-факто референдум о будущем статусе), опечатать все школы с преподаванием молдавского языка на основе латинской графики, «оформить» эксклюзивное право России на проведение военно-гарантийной операции и, наконец, получить четкие политические гарантии, без которых в постурегулированной ситуации просто никак нельзя.