Что останется в Афганистане после вывода американских войск?

Самая длительная в истории Соединенных Штатов военная операция подходит к концу.

Последние войска должны выйти из Афганистана к концу лета. Но после себя они оставляют нестабильную мирную страну. Есть большая вероятность, что в ближайшее время она окончательно вернется к тому состоянию, в котором находилась до начала операции США в 2001 году. И процесс вывода контингента, и результаты его пребывания в регионе оцениваются по-разному.

Конечно, при таких обстоятельствах не следует обращаться к старому мифу «Афганистан — кладбище империй». С военной точки зрения, Соединенные Штаты были вполне успешны в этом государстве. Двадцать лет назад они нанесли движению «Талибан» серьезное поражение, освободив от него большую часть афганских территорий. В рамках войны против терроризма Вашингтон достиг своих целей, помешав террористам использовать Афганистан как защищенную базу для операций по всему миру.

Впрочем, многолетнее пребывание американского контингента в регионе обосновывалось и политическими мотивами. Оно должно было способствовать развитию государственных учреждений и модернизации афганского общества. Превращение Афганистана в стабильное демократическое государство должно было стать предохранителем для возможного реванша террористов. Но в этом направлении действия Вашингтона уже не были такими успешными. Что и неудивительно, учитывая афганскую специфику: разоренная многолетней гражданской войной этнически неоднородная страна, где царили родоплеменные отношения и феодальные порядки, очень тяжело поддавалась «демократизации» извне.

С формальной точки зрения, американцам легко было рапортовать об успехах. В стране было сформировано новое правительство, происходили реформы, а международная помощь обеспечивала развитие инфраструктуры. Но достигнутые результаты на практике явно не отвечали затраченным ресурсам. Афганская власть оставалась неэффективной и коррумпированной, а население тяжело воспринимало новые ценности и принципы. Особенно в тех районах, где основным источником дохода было возделывание опийного мака.

Фактически со стороны Вашингтона имело место ошибочное целеполагание и попытки нести неподъемную ношу. Создавалось впечатление, что в модернизации Афганистана американцы были заинтересованы больше, чем местная элита. И со временем все актуальнее становился вопрос: достойно ли это «бремя белого человека» таких усилий и жертв? Принесут ли они реальную пользу?

Даже сейчас в американской политической среде есть разные подходы к этой проблеме. Например, инициатор афганской кампании, бывший президент США Джордж Буш-младший считает ошибкой завершение операции и вывод войск. Беспокойство о будущем постамериканского Афганистана высказывают и бывшие государственные секретари — представители республиканской (Кондолиза Райс) и демократической (Хиллари Клинтон) администраций.

Впрочем, большинству политиков понятно, что США не могли вечно играть роль «благодетеля» и «мецената» демократического Афганистана, принося жизни собственных граждан в жертву в борьбе с талибами, которые так окончательно и не сложили оружие. Логично было бы постепенно передавать ответственность за безопасность государства афганскому народу. Особенно учитывая значительные объемы средств, выделенные на подготовку и оснащение афганских сил безопасности.

Процесс сокращения американского присутствия — «афганизации» конфликта — растянулся на годы. Сейчас он подходит к концу. Но, к сожалению, вызывает печальные ассоциации с завершением вьетнамской кампании: почти пятьдесят лет назад «вьетнамизация» войны привела к поражению проамериканских сил и падению Сайгона. Сегодня история имеет все шансы повториться.

U.S. Army photo by Staff Sgt. Isaac A. Graham/The U.S. Army/flickr

На фоне вывода американских войск из Афганистана талибы развернули активную деятельность. В течение июня-июля они реализовали наступательные действия на разных направлениях, захватывая новые территории. На сегодняшний день боевики заявляют, что контролируют около 85% территорий Афганистана и не собираются на этом останавливаться.

Впрочем, успехи «Талибана» не должны вводить в заблуждение. Для рациональной оценки ситуации следует принимать во внимание специфику афганского конфликта. Основные территориальные достижения талибов касаются сельских районов, где контроль центрального правительства всегда был слабым. Во многих случаях их «блицкриг» имеет характер операции по демонстративному поднятию флага, осуществленному небольшими группами боевиков, — речь не идет об установлении окончательного контроля над территориями.

Зато правительственные силы и дальше удерживают ключевые афганские города. Талибы осуществляли на них пробные атаки, но так и не смогли захватить ни один из центров провинций. Последние традиционно имеют лучше подготовленную оборону и становятся местом концентрации афганской армии. Даже в условиях слабости центрального правительства и некоторой деморализации, вызванной выводом американского контингента, они — крепкий орешек для «Талибана».

Наибольшую обеспокоенность вызывают факты перехода под контроль боевиков значительной части государственной границы. В начале июля боевики достигли успехов на севере, где отрезанные подразделения афганской армии были вынуждены искать спасения на территории Таджикистана. 14 июля талибы захватили Спин-Болдак — ключевой пост на границе с Пакистаном, через который проходит важный транспортный маршрут в город Кандагар.

Вообще баланс сил в конфликте не так катастрофичен для Кабула, как может показаться на первый взгляд. Но ситуация остается крайне сложной. Вместе с тем не видно перспектив для ее радикального улучшения в условиях сворачивания американской наземной операции. Конечно, Вашингтон не оставляет своего основного союзника вне НАТО (этот статус Афганистан получил в 2012 году) совсем без помощи. Сейчас американцы оказывают воздушную поддержку правительственным силам, нанося удары по талибам. Впрочем, этого может оказаться недостаточно для стабилизации ситуации.

Дипломатические усилия также не приносят результата. Переговоры между представителями афганского правительства и талибами, недавно состоявшиеся в Катаре, завершились пустыми обещаниями продолжать диалог и избегать жертв среди гражданского населения. Но никаких договоренностей о реальной деэскалации конфликта или прекращения огня достигнуто не было.

Такие разговоры вряд ли чем-то помогли простым афганцам, страдающим от активизации боевых действий. Согласно данным ООН, в первые шесть месяцев 2021 года в Афганистане погибли по меньшей мере 1659 гражданских лиц. Этот показатель на 47% превышает данные за прошлый год. Жертвами войны становятся и граждане других государств. Например, недавно в боях вблизи Кандагара и Спин-Болдака погиб лауреат Пулитцеровской премии, индийский фотокорреспондент Даниш Сиддики, сопровождавший подразделение спецназа афганской армии.

Впрочем, основную угрозу несет даже не сама эскалация противостояния, а ее потенциальный результат. В случае окончательной победы талибов страну ожидает болезненное возвращение на двадцать лет в прошлое — к Исламскому Эмирату, который существовал здесь в 1996–2001 годы. Это означает, что в государстве восстановятся средневековые стандарты, будут перечеркнуты все достижения США и их союзников в модернизации Афганистана и развитии в стране гражданского общества.

Не отрицая, что восстановление эмирата и установление норм шариата является их конечной целью, талибы прилагают усилия, чтобы обелить свой имидж. Боевики стараются подать себя конструктивными партнерами для диалога, на словах поддерживая политическое решение конфликта. Они уверяют, что будут бороться с ИДИЛ и наркоторговлей, обещают не допускать на свои территории «Аль-Каиду», отрицают какие-либо связи с уйгурскими группировками. Делают и демонстративно умиротворяющие шаги. Так, в дни празднования Курбан-байрама талибы как жест доброй воли в честь праздника заявили об освобождении 225 плененных афганских военных.

Но эти акции и заявления не должны вводить в заблуждение о характере режима, который группировка планирует построить. Уже сейчас беженцы с контролируемых талибами территорий рассказывают об ужасных порядках, установленных боевиками. Суровые правила относительно одежды, ограничение доступа к образованию и передвижению по улицам без сопровождения мужчин для женщин, запрет бриться для мужчин, публичные наказания для нарушителей — все это становится реальностью. Так же, как и смертные казни пленных. Например, снятое на видео убийство афганских спецназовцев в провинции Фарьяб, произошедшее в середине июня.

Некоторые западные обозреватели предполагают, что жесткое наступление «Талибана» на права и свободы людей сыграет в пользу консолидации усилий в противодействии боевикам. Они уверяют, что Афганистан за последние десятилетия действительно изменился и люди, ощутившие атмосферу свободы, не захотят возвращаться в средневековье. Особые ожидания касаются нового поколения афганцев, которые родились и росли уже после свержения режима талибов и цивилизационно сориентированы на Запад.

U.S. Army photo by Staff Sgt. Michael L. Casteel/The U.S. Army/flickr

Правда, прогнозы американской разведки о ситуации в государстве не особо оптимистичны. Они предполагают возможность поражения центрального правительства уже через полгода. При таких условиях не удивительно, что Соединенные Штаты заранее готовятся и к самому плохому сценарию. Сейчас началась операция по спасению жителей Афганистана, работавших на американское правительство в разном статусе. Остается только надеяться, что эти меры — осмотрительная перестраховка. Но нельзя исключать и того, что эти точечные эвакуации предшествуют масштабным потокам беженцев, которые в ближайшее время будут спасаться от восстановленного Исламского Эмирата.

 Больше статей Николая Замикулы читайте по ссылке.