САМООПРЕДЕЛЕНИЕ НА ТРОИХ

Принятие Конституции парламентом Украины с учетом поправок Президента, несмотря на все драматические события, которые этому сопутствовали, можно рассматривать как первый шаг к так называемому «цивилизационному» самоопределению Украины. Есть надежда, что мы уже не принадлежим к евразийскому типу общества, где стабильность, как правило, имеет авторитарные формы, а достижение «порядка» всегда носит силовой характер и связано с непременным подавлением одной из противоборствующих сторон ожесточенного сопротивления оппонентов. В то время, как в России даже в ходе демократических выборов демонстрируется именно этот стиль борьбы за власть, в Украине зафиксирован приоритет толерантности и компромисса. Это еще не вполне европейская модель поведения истэблишмента, однако серьезная заявка на то, что в Украине могут складываться формы власти, основанные на коалиции.

Поскольку события развиваются в переходном неструктурированном обществе, принятие Конституции не завершает, а только начинает «сверху» процесс возрождения как самих субъектов общественного развития, так и нормализации их взаимоотношений. По большому счету, пока только отдельный гражданин получил основы осуществления своих прав, интересов, самореализации. Жизнь и дальнейшая деятельность всех форм гражданской самоорганизации - политических партий, общественных объединений, большей части даже субъектов хозяйствования - очерчена в наиболее общих чертах и будет регулироваться законами, которые еще только предстоит принять.

Что же касается властных структур, то Конституция, определившая принципиальную модель их взаимодействия, поставила существующие институты государства в жесткие условия самоопределения. Пролонгация полномочий нынешних парламента и Президента, продиктованная инстинктом самосохранения представляющих их людей, дает еще и возможность обществу в течение двух-трех лет определиться с собственными интересами и подготовиться к будущему полноценному выбору на основе уже этих интересов. Но тем временем властные структуры, только что избежавшие бесславной победы друг над другом, обязаны обрести собственное лицо уже не под давлением многочисленных внешних и весьма конъюнктурных внутренних обстоятельств, а на основе приоритета права, уже приобретенного политического опыта и в целях собственной стабильности, работоспособности и эффективности для страны.

Короче говоря, пройдя огонь, воду и медные трубы, осталось немного - познать самое себя. Президенту необходимо привыкнуть к роли главы государства, который не возглавляет исполнительную власть. Парламенту следует научиться работать без президиума, переформировать комиссии в комитеты, а главное - определиться со своей политической структурой. Ну, а уж правительству...

Собственно говоря, назначение на конец сентября срока окончательного формирования нового правительства по степени политического напряжения для парламента и Президента мало в чем уступает отмененному референдуму. Если сам конституционный процесс заключался в выборе одной из двух моделей государственного устройства, одна из которых - ныне похороненная модель президентского правления - только создавала благоприятные условия для проведения уже определенного президентом экономического курса, то назначение правительства при парламентско-президентской модели вновь возвращает нас к выбору самого социально-экономического курса. Правда, новая Конституция - и в этом состоит ее историческое значение - отсекла одну из крайних возможных форм развития, то есть закрепила невозможность возврата к стопроцентной государственной монополии и полномасштабному административно-командному управлению экономикой. Но уже и президентскому курсу, определенному в 1994-95 годах, никаких особых гарантий Конституция не предоставляет. И это проявилось немедленно.

С одной стороны, самим фактом сокращения в переходных положениях срока формирования Кабмина с шести до трех месяцев, парламент продемонстрировал полное и единодушное недовольство нынешним его временным составом, эффективностью его работы, а во многом - и проводимым им курсом. С другой стороны, Верховный Совет подтвердил, что фактор времени для управления украинской экономикой играет сейчас совершенно исключительную роль, и откладывать свое вмешательство в происходящие процессы недопустимо. Не стоит повторять известное - завершение первого крупнейшего передела украинской собственности «совпало» с крайней обостренностью социальных проблем. Причем никому не надо объяснять, что платежный кризис и задолженность по социальным выплатам, приравнивающаяся к 20-30% ВВП. Намерение премьера П.Лазаренко пустить сотню-другую стратегических объектов украинской промышленности под иностранное инвестирование, оставив только 10% этой собственности украинским гражданам под их приватизационные сертификаты, вызывает у левых закономерный страх колонизации страны. И упрекнуть их можно только в том, что они не говорят, кто именно будет основным колонизатором. А ведь это, как ни крути, будет в основном все тот же северо-восточный империалист... Так для того ли было принимать Конституцию независимого государства, чуть не погубив ее из-за символики и языка, - непременно должны думать многие народные депутаты, рисуя в своем сознании образ основного претендента на пост нового премьера.

Пока парламентарии не располагают достаточным списком солидных кандидатур даже на премьерский пост, но это дело поправимое. Хуже, что нет уверенности, следует ли выстроить структуру будущего правительства через закон о Кабмине (вычеркнутый из Конституции), или положиться в этом на нормативные акты Президента (его конституционная прерогатива - формировать исполнительские структуры). Проект Закона о Кабинете министров разрабатывался еще премьером Марчуком и предполагал исключение параллелизма с президентскими структурами, что вполне подходит к нынешнему объему президентских полномочий. Верховный Совет может уже 3 сентября принять этот документ, но не начнется ли именно с него «война вето», да еще в условиях отсутствия Конституционного суда, который будет избираться также осенью, а заработать сможет, в лучшем случае, к зиме...

Но вернемся к более фундаментальным вопросам. Утверждая правительство, парламент должен будет вскоре утверждать и новую его программу, то есть, по сути взять на себя ответственность за экономический курс. По классической формуле, от которой теперь отходить становится все труднее, ответственность может взять на себя только большинство, если не однопартийное, то коалиционное. Наличие или перспективы создания в нашем парламенте такого большинства уже 28 июня стали главной проблемой. Не меньшей проблемой является это и для Президента, которому предстоит именно с парламентским большинством согласовывать кандидатуру главы будущего правительства и ему же (большинству) представлять новую программу действий Кабмина. Глава администрации Президента хотя и иронизирует, что при определенной внешней «поддержке» в парламенте можно создать любое большинство, однако и он пока не берется предсказать, какова же будет картина политической структуры Верховного Совета в ближайшем будущем.

Суть коллизии не в том, что парламент избирался по мажоритарному принципу. На сегодня здесь есть достаточное количество представителей вполне определенных политических структур и экономических интересов, которые могли бы составить основу большинства. Конституция не только не ограничивает, но и стимулирует политическую структуризацию парламента, поскольку, в отличие от ликвидированного президиума (пережитка советской вертикали, в которой президиум играл роль исполкома), Конституция предоставляет дополнительный вес совету фракций. Самим фракциям остается быть самими собой и проводить осмысленную политику.

Однако принятие Конституции породило кризис политической структурированности парламента. Можно назвать три основных мотива, по которым прослеживаются происходящие здесь процессы. Первый - отношение тех или иных фракций к самой новой Конституции. Второй - отношение к совместительству. Третий - отношение к правительству. Так, коммунисты, часть которых даже в финале голосовали против Конституции, выразили намерение не только проверить достоверность голосования (на предмет легитимности принятой Конституции. Старая песня, благодаря которой они могут только добиться особого интереса к себе со стороны СНБ), но и пересмотреть собственные ряды в поисках «предателей», чьи голоса «за» не позволили сорвать конституционный процесс. Казалось бы, такая позиция коммунистов только подтверждает, что они превратились в подавляющее меньшинство и будут устранены от реального влияния в дальнейшем. Особенно большие надежды возлагаются на то, что коммунисты, не пожелавшие принять отныне обязательную для депутатов присягу, просто покинут парламент. И П.Симоненко не случайно против присяги возражает. Но уберечь крайне левых от такой неосмотрительности старается спикер парламента А.Мороз. Не в последнюю очередь и потому, что опасается серьезного численного опустошения депутатских рядов. Но твердой рукой проведя постановление по совместителям, которое вступит в действие после приведения к присяге депутатов, спикер продемонстрировал, что не верит в возможность парламентского кризиса только по причине сокращения его численности.

Настоящий кризис возможен в связи все с тем же назначением правительства, то есть экономическим «самоопределением» парламентских сил. Хотя Конституция не предполагает, что неутверждение программы Кабмина влечет за собой роспуск парламента, однако раскол Верховного Совета на почве экономического курса чреват такой же неработоспособностью, как и сокращение численного состава парламента. Поскольку отныне голосование проводится большинством не от списочного, а от конституционного состава Верховного Совета (226), то позиция каждой фракции может оказаться решающей для принятия прежде всего экономических законов. Между прочим, и Закона о бюджете, который тоже должен быть представлен в сентябре.

С фракциями же все сложно. Продолжающиеся консультации то с премьером, то с Президентом пока не особенно помогают. Две аграрные фракции, только что отстоявшие в альянсе с левыми свой подход к земельным отношениям, решают проблему слияния - то ли на почве партийности (СелПУ), то ли - неприкрытого лоббизма. Говорят, премьер Лазаренко очень надеется, что лоббистские интересы победят, и тогда сам он сможет положиться на крестьянский монолит, от которого отойдут только несколько принципиальных политиков. У «Центра» проблемы с совместителями, но больше всего они хотели бы получить ключи от структуры правительства через упоминавшийся закон. «СРВ» может потерять лидера - главу Донецкой обладминистрации и главу Либеральной партии В.Щербаня, который и Конституцию принимал заочно (карточка в зале, самого нет), и от власти в регионе в пользу депутатства едва ли намерен отказаться. При этом позиция «СРВ» по отношению к кандидатуре премьера едва ли будет принципиальной, скорее - рыночной. «Реформы» страдают как никто: и потери от ухода членов правительства, и угроза выхода в отдельные фракции членов НДП и ХДПУ. Национал-демократы находятся в интересном морально-этическом положении: вместе с коммунистами блокировавшие многие положения Конституции и заряженные исключительно на референдум, сейчас «Рух» и «Державнiсть» продолжают ориентироваться на команду Президента, которая едва ли способна им помочь хоть советом. Интерес к сотрудничеству с этими фракциями остается, как ни парадоксально, только у группы «Єдність» - по крайней мере постановление по совместителям и по присяге не поддержали именно они трое... «Независимые» остаются независимыми, то есть непредсказуемыми. МДГ благодушествуют: в России - Ельцин, в Крыму - Конституция, жить можно. Социалисты спокойны за себя и своего спикера и озабочены судьбой страны...

Нет ничего удивительного в том, что не вполне готовый к решению сразу всех своих проблем парламент хотел бы действовать методом «стэп бай стэп». На завершающей неделе пятой сессии принести присягу, после чего с численностью все станет ясно. Потом можно бы перейти к вопросу о структуре правительства, потом, в сентябре (после летних консультаций) - к его назначению. Но шахтерские акции протеста уже подвигли депутатов на первое неординарное решение: на 10 июля назначено закрытое заседание совместно с Президентом и правительством, где и будут обсуждены без свидетелей настоящие перспективы будущего экономического курса страны. Впрочем, шахтерские забастовки - только повод. Определиться с правительством намедленно, не откладывая до осени, - согласимся, в этом стремлении есть что-то от той конституционной ночи. Что-то конструктивное, честное слово. Или, может, парламент решил применить к Президенту тактику запугивания, которой так хвастаются президентские приближенные, вспоминая принятие Конституции? При этом никто пока не предпринимает попыток воспользоваться прямой конституционной нормой - выразить немедленное недоверие правительству. Когда не ясно, что же делать дальше, такой ход - не признак силы... Впрочем, на всякий случай бюджетная комиссия подготовила внушительный «компромат» на правительство за нарушение бюджетной дисциплины за первое полугодие 1996 года.

Можно ожидать, что после закрытого заседания, если оно состоится, то есть не будет проигнорировано президентом и правительством, у парламента есть шанс, как и с принятием Конституции, ускорить процесс своего самоопределения. Если Президент и премьер сами не предложат очередную коррекцию курса, большинство парламента, даже без приоритета в нем левых, может начать группироваться вокруг идей принципиальной смены курса, о которых достаточно подробно говорил социалист-спикер Мороз. То, что в этом случае самому спикеру придется значительно поправеть (а новые конституционные рамки просто обязывают его к этому) - несомненно. Со своей стороны, в зависимости от того, найдет ли Мороз, как в конституционную ночь, поддержку некоего большинства парламента, или на этот раз не найдет, сам он будет определяться и в личном выборе: продолжать ли возглавлять парламент, нести ли груз «непонятого одиночки» или вообще, как советовали ему бывшие товарищи, оставить государственный пост и вернуться к работе в партии, которая, после поражения коммунистов, просто вынуждена будет возглавить легальную левую оппозицию. Ну, а какие мысли относительно лидера парламентского большинства посещают традиционных оппонентов Мороза - догадаться нетрудно, достаточно вспомнить старые модели его свержения...

Существует и традиционная версия: мол, Кучма, Мороз и Лазаренко просто договорятся между собой. Модель, отдающую ностальгией по невозвратному номенклатурно-коммунистическому прошлому, разумеется, совершенно исключить невозможно. Но тогда придется похоронить все достижения свежепринятой Конституции. Не за нее боролись Кучма и Лазаренко - им не жалко. А Мороз? И будет ли молчать этот новорожденный в ночь с 27 на 28 парламент?

В конце концов, то, каким образом состоится формирование правительства, которому уже не суждено быть временным, даст окончательный ответ - страх, давление или полноценное взрослое самосознание руководит нашей политической элитой. Тогда не представит трудности понять, - об элите ли вообще идет речь.

А за Конституцию всем спасибо - намеченный на август отпуск теперь, даст Бог, не сорвется.