ПРОКУРОР ВСЕЯ РУСИ

Генеральный прокурор России Владимир Устинов во время планового и не обещающего особых сенсаций выступления в Государственной думе обрушился с неожиданной критикой на предложенную президентом Владимиром Путиным судебную реформу. Прокурор не ограничился исключительно возмущенной реакцией на законопроекты, внесенные в ГД. Он сообщил депутатам, что будет и далее расследовать дела, связанные с нарушениями в ходе приватизации. Совсем недавно Владимир Путин достаточно ясно дал понять, что выступает против пересмотра итогов приватизации. Тем не менее Устинов, хотя и сказал, что с уважением относится к президентской позиции, заявил, что генеральная прокуратура не прекратит свою работу в этом направлении.

На первый взгляд происходит что-то неимоверное. Генеральный прокурор, который превратил свое ведомство в безотказный инструмент в руках Кремля — кстати, после своего сенсационного выступления в Думе Устинов вновь пообещал журналистам не оставлять в покое Владимира Гусинского — неожиданно позволяет себе выступать против президента страны с настоящим политическим заявлением, адресованным левой части депутатского корпуса и выдержанным в худших популистских традициях. Но, если вспомнить историю назначения Устинова, легко будет заметить, что генеральный прокурор является отнюдь не человеком Владимира Путина.

Как известно, практически до последнего дня перед голосованием в Совете федерации Владимир Путин обсуждал с сенаторами другую кандидатуру — своего близкого соратника Дмитрия Козака. Некоторые сенаторы, например, чувашский президент Николай Федоров, поспешили сообщить журналистам, что кандидатура Козака вызывает всеобщее удовлетворение, наконец-то не будет конфликта между президентом и генпрокурором, особенно обострившимся в последний период пребывания у власти Бориса Ельцина, и вообще Козак — настоящий профессионал… Тем не менее наутро перед голосованием из Кремля в Совет федерации пришло письмо, предлагавшее назначить генеральным прокурором Владимира Устинова, уже исполнявшего эти обязанности с тех пор, как предыдущий и.о.генпрокурора Юрий Чайка был назначен министром юстиции. Сенаторы были озадачены: назначение Устинова оказалось одним из многочисленных «семейных» назначений. Устинов уже успел прославиться и своей головокружительной карьерой — от прокурора Сочи до заместителя генерального прокурора в несколько лет, и своей фешенебельной квартирой, ордер на которую был выписан лично Павлом Павловичем Бородиным. Если вспомнить, что у Владимира Путина карьера не менее головокружительная, а в Кремль его привел все тот же Павел Павлович, легко понять, что к «своему» генеральному прокурору президент относится без особой симпатии… К тому же Устинов в особой близости к Кремлю замечен не был. Да, ожесточенно травил Гусинского, врага не только путинского, но и «семейного». Но весьма спокойно относился к Березовскому, обвиняемому на словах, но не объявленному в розыск…Понятно, что у Путина вызрело желание изменить сложившуюся с прокуратурой ситуацию. Но он пошел в обход: поручил все тому же Дмитрию Козаку готовить судебную реформу, значительно ограничивающую сегодняшние надзорные функции прокуратуры. Можно сказать, что предложенная реформа приведет функции российской прокуратуры в соответствие с нормами, принятыми во всем цивилизованном мире. И если Путин таким образом намерен превзойти своих оппонентов, то его можно только приветствовать!

Но понятно, что подобная логика развития событий не устраивает ни самого генерального прокурора, ни сотрудников его ведомства, ни силы, за генпрокурором стоящие. Ведь судебная реформа, за которую выступает президент, практически лишает генеральную прокуратуру политической власти, возможности влиять на элиту с помощью своих следователей и быть нужной власти.

Если призадуматься, то со времен советской власти, известной своими причудливыми правовыми нормами и превратившего прокурора в главную фигуру следствия и процесса — затем уже судья, где-то под ногами адвокат и никаких присяжных, — прокурорские функции особо не изменились. Но если в советское время прокурорам не давал развернуться вездесущий обком-горком, то в постсоциалистическом обществе прокурор оказался не столь уж зависим от власти: он получил возможность выбирать себе покровителей и уже с их помощью обличать и наказывать представителей всех прочих группировок, пускай даже имеющих должности, связи и возможности. А против закона куда денешься? Поэтому в России, как, впрочем, и в Украине, прокурор прежде всего — политическая фигура. Ведь Устинов не первый такой «диссидент». До него был Юрий Скуратов, шантажировавший Кремль с помощью швейцарских документов, оказавшихся совершенно неинтересными Устинову. А перед Скуратовым обязанности генпрокурора долгое время исполнял так и не утвержденный парламентом Алексей Ильюшенко, человек Коржакова, отправленный на нары в результате политического поражения покровителя… Предшественник Ильюшенко Алексей Казанник также ушел в отставку по политическим мотивам — президент Ельцин требовал от него, чтобы он не амнистировал участников октябрьских событий 1993 года. По закону Казанник не мог не подчиниться решению Госдумы, но считал себя человеком Ельцина — того самого Ельцина, которому он в романтичном 1989 году уступил свое место в Верховном Совете СССР. Поэтому амнистию он подписал, но одновременно с заявлением об отставке… А почему Казанник стал генпрокурором? Потому что его предшественник Валентин Степанков во время осеннего противостояния между Ельциным и Съездом народных депутатов метался между двумя лагерями, явно склоняясь на сторону последнего… Вот и вся короткая история генпрокуроров — явно история политических деятелей, а не юристов… Недавно один из украинских политологических центров прислал мне описание деятельности генпрокуроров независимой Украины — это тоже история о политиках… Так что Владимир Устинов защищает не только свои личные интересы, не только интересы «семьи». На этот раз он защищает саму систему, сложившуюся десятилетиями. Защищает свою власть, защищает право граждан на бесправие…

В администрации президента утверждают: этого срыва генпрокурора ждали, чтобы начать бороться в открытую и не поддерживать больше Устинова публично, а вести дело к его отставке.

Но мне кажется, что генеральному прокурору не страшно будет уходить в отставку, если его ведомство будет реформировано и лишено своих огромных возможностей. Зачем прокурору всея Руси становиться каким-то там чиновником? А в схватке за значительность можно пойти и ва-банк.

Надеюсь, что Владимир Устинов проиграет. Даже если власть в своем решении изменить функции прокуратуры руководствуется прежде всего мотивами борьбы за власть, эти реформы позитивно скажутся не на раскладе сил в верхах, а на самом российском обществе. Потому что не может быть нормальным общество, за которым надзирает неусыпное прокурорское око. Не может быть нормальным общество, в котором прокурор обвиняет президента за попытку навести порядок в судопроизводстве. И не может быть нормальным судопроизводство, в котором люди в мантиях оттеснены на второй план людьми в форме.