ОКОЛО ОРУЖЕЙНОГО БИЗНЕСА

На первый взгляд может показаться, что торговля оружием существует как нечто обособленное и мало чем связанное с другими сферами жизни. На самом деле, чтобы этот бизнес существовал как успешный вид международной деятельности государства, кроме непосредственных участников системы военно-технического сотрудничества (в Украине это уполномоченные представители СНБОУ, администрации Президента, СБУ, МИД, Минобороны, Минпромполитики, Государственной таможенной службы, разведок СБУ и МО, а также непосредственно Госэкспортконтроля и «Укрспецэкспорта»), в его обслуживании преимущественно на добровольных началах должны участвовать еще очень много структур. Их выбор – дело крайне щепетильное: с одной стороны, оружейный бизнес – дело не просто конфиденциальное, но порой связанное с грифами; с другой – он нуждается в профессионалах. Наконец, наличие обслуживающих структур при оружейном бизнесе — как наличие придворных при дворе. Это признак его развития.

До 2000 г. украинский оружейный бизнес в основном «варился в собственном соку» или был связан с очень немногими «посвященными» структурами. Именно 2000 год стал определяющим для развития не только национальной системы ВТС, но и построения взаимоотношений со структурами, положение которых можно определить довольно емким словосочетанием «около оружейного бизнеса». Это коммерческие банки, страховые компании, инвестиционные структуры, консалтинговые фирмы и подобные организации, так или иначе связанные с оружейными сделками. Именно после 2000 г., когда неожиданно для скептиков Украина удержала позиции на мировом рынке вооружений после окончания пакистанского танкового контракта, менеджерам этих структур стало ясно: Украина будет торговать оружием долго. А значит, «около оружейного бизнеса» будет выгодно.

Банки и финансовое обслуживание оружейного бизнеса

Естественно, самыми чувствительными в жизнедеятельности оружейного бизнеса остаются вопросы финансового обеспечения. В период расцвета отечественного оружейного бизнеса, когда в Киев потекли деньги от пакистанского танкового контракта, «ЗН» указывало: «Банки — одно из самых слабых мест в торгово-оружейной цепочке. Ныне даже Проминвестбанк или Приватбанк (на которых, казалось бы, могли положиться оружейники) переживают не лучшие времена. Возможно, что скоро «Укрспецэкспорту» придется работать не с пятью-шестью, а лишь с одним уполномоченным банком: уже имеющим опыт работы в сфере ВТС или новым специализированным банком с контрольным пакетом государства» («Зеркало недели», 14.11.98).

До 1998 г. руководители «Укрспецэкспорта» предпочитали взаимодействовать с пятью-шестью банками, не особенно афишируя их названия. По понятным причинам в обеспечение контрактов втягивались самые крупные игроки. Причем часто не по своей инициативе. Так, когда понадобились деньги под танковый контракт, харьковское главное региональное управление Проминвестбанка только в 1998 г. предоставило заводу им. Малышева кредитов на сумму 196,4 млн. грн. (около 40 млн. долл.).

Правда, в обслуживании «оборонки» всегда прослеживался коммерческий интерес банков: они не брезговали подработать в узких для государства местах. Тот же Проминвестбанк в конце 90-х профинансировал оснащение российского самолета-амфибии украинскими двигателями. Иркутское авиационное производственное объединение (ИАПО) тогда вложило в разработку нового самолета-амфибии Бе-200 около 60 млн. долл. Как рапортовал президент ИАПО Алексей Федоров, государство (РФ. – Авт.) профинансировало программу, общая стоимость которой оценивается в сумму более 100 млн. долл., примерно на 15%, а украинский банк профинансировал оснащение самолета-амфибии двигателями Д-436Т1. При базовой стоимости самолета 23—26 млн. долл.

Но гораздо чаще было наоборот. К примеру, в начале 2000 г. российский МДМ-банк (партнер компании «Сибирский алюминий») предоставил кредит в 5 млн. долл. ГАКХ «Артем» — на производство технического оборудования и комплектующих в рамках заключенного «Росвооружением» контракта на поставку в Индию 40 самолетов Су-30МКИ. Но тут интерес российского капитала понятен: он состоял отнюдь не в сотрудничестве с украинским ОПК, а в обслуживании крупного контракта собственного ОПК (украинские комплектующие в данном случае были лишь недостающим, хотя и важным звеном).

Фактически иностранным капиталом может воспользоваться лишь пара-тройка известных в мире отечественных предприятий. Гендиректор «Южмаша» (производитель ракетоносителей «Зенит», «Циклон») Юрий Алексеев считает, что национальные банки не в состоянии финансировать ракетную и авиационную промышленность Украины: «Мы стараемся брать зарубежные кредиты, так как там они более льготные. У нас же валютный кредит – от 12 до 15%, 12% — разве что по большому блату. Причем деньги можно взять на год — максимум два. А ракету мы делаем, например, два с половиной года, мой комплектатор делает комплект узлов три года. И я должен его финансировать и авансировать его работу. Вот почему наши банки не в состоянии выполнять такие задачи».

Но в целом иностранный капитал не спешит приходить в украинский ОПК, превращая планы чиновников в утопию и стимулируя поиск вариантов взаимодействия с отечественным. Самое узкое место в этом взаимодействии — тот факт, что отечественные банки могут предоставить одному заемщику не более 25% собственного капитала (нормативное требование НБУ), а это, как считают банковские специалисты, не более 15—20 млн. долл. Что, безусловно, не может обеспечить крупные проекты. Для компенсации этой слабости в Украине попытались использовать банковские консорциумы. Так, Первый украинский международный банк совместно с банком «Юнекс» предоставили заводу «Океан» кредиты для достройки судна, и, как утверждали в Минпромполитики, оба только выиграли от этого.

Фактически этот опыт стал отправной точкой формирования ядра банков, готовых и способных обслуживать оружейный бизнес. Среди учредителей созданного осенью 1999 г. концерна «Бронетехника Украины» фигурировали и банки, так или иначе завязанные на танковом производстве. Такие как Украинский промышленно-инвестиционный банк и КБ «Кредитно-финансовый союз «Экспобанк». Правда, утверждают некоторые члены концерна, по совокупности объективных и субъективных причин эти банки так и не стали «своими» для «Бронетехники» в части получения быстрого дешевого ресурса под его проекты и под проекты каждого отдельного предприятия концерна.

Реально отечественные коммерческие банки стали подтягиваться к «оборонке», когда стало совершенно ясно, что хорошие деньги могут приносить не только энергоресурсы, но и производители оружия или высокотехнологической продукции двойного назначения. Прорывным в плане принятия решений оказался 2003 г. Украинские коммерческие банки высказали намерение выделить в этом году около 450 млн. грн. (более 86 млн. долл.) национальным авиастроительным предприятиям под реализацию долгосрочных проектов. Среди них Проминвестбанк, банк Аваль и ВАБанк, которые, кстати, в середине 2003 г. гендиректор «Укрспецэкспорта» Валерий Шмаров назвал основными коммерческими структурами, активно инвестирующими средства в развитие отечественных высокотехнологичных отраслей промышленности. Один из этих банков уже выделил кредит в 240 млн. грн. харьковскому заводу «ФЭД», специализирующемуся на производстве агрегатов для российских боевых самолетов.

Еще в одном крупном международном оружейном проекте будет участвовать ВАБанк – он осуществит кредитование производства сторожевых кораблей для Узбекистана — на одном из отечественных кораблестроительных заводов. «Сторожевики» будут подарены Узбекистану Соединенными Штатами для усиления возможностей борьбы с наркодельцами на Амударье. Известно, что американская сторона выделит на этот проект около 10 млн. долл.

Эксперты связывают следующий этап развития оборонно-промышленной сферы с приватизацией объектов ОПК. И, пожалуй, не многие удивятся, если в числе собственников некоторых из них окажутся и отечественные коммерческие банки. Из тех, кто уже активно осваивает невспаханное поле «оборонки».

Страховой полис оружейного бизнеса

В основе связи коммерческого банка с оружейным бизнесом определяющим является интерес самого банка. Для остальных же обслуживающих структур «проходной балл» в этот клуб с каждым годом становится все выше. Если бы какой-нибудь беспристрастный исследователь заявил, что список, скажем, страховых компаний, допущенных к оружейному бизнесу, давно составлен и прошел все ставящие свои подписи инстанции, это было бы недалеко от истины. Оружейный бизнес хочет быть застрахованным, и выбор компаньона в этом деле для большинства игроков — давно отработанный шаг.

Если в конце 90-х на страховом рынке присутствовало достаточно много средних и мелких компаний, то в начале нового века пул «допущенных» страховых компаний стал жестче. Как считают представители самого оружейного бизнеса, таким относительно небольшим компаниям, как «Народная страховая компания», «Авионика», «Бусин», и еще целому ряду получить заказы становится все труднее. Только «Бусин» в рейтинге страховых компаний за первое полугодие занял 38-ю строку, остальные оказались далеко позади. Показательный пример в страховом бизнесе — организация страховых выплат в связи с катастрофой в конце 2002 г. в Иране украинского Ан-140. Тогда обнаружилось, что страховавшая самолет СК «Авионика» не в состоянии отреагировать на страховой случай. И крупные игроки тотчас воспользовались ситуацией: страховые выплаты в объеме 9,5 млн. долл. взяли на себя «Кредо-Классик» (седьмая строка в рейтинге) и мощный российский страховщик «Ингосстрах».

Хотя сегодня возрастает роль и специально созданных компаний для страхования оборонных предприятий. Таких, как Военно-страховая компания и «Спецэксимстрах». Есть и компании, работающие с отдельными предприятиями других отраслей: с ОАО «Мотор-Січ» работает «Мотор-гарант», с «Южмашем» — днепропетровские компании «Диско» и «Даск».

Но даже наиболее сильные отечественные страховщики признают необходимость международного перестрахования и передачи части рисков преимущественно российским и нескольким зарубежным страховым компаниям других государств. Более того, наметились тенденции к объединению крупных игроков страхового бизнеса. Кроме уже упомянутого примера совместной работы СК «Кредо-Классик» и СК «Ингосстрах» можно вспомнить недавнее заявление председателя правления Русского страхового центра (как СК «Кредо-Классик» страхует наиболее весомые контракты госкомпании «Укрспецэкспорт», так же и ОАО «Русский страховой центр» является основным страховщиком головного российского посредника в оружейном бизнесе ФГУП «Рособоронэкспорт») Дмитрия Извекова о намерении наладить взаимовыгодный бизнес между страховыми компаниями России, Украины и Белоруссии по перестрахованию экспортных поставок военных грузов. В апреле 2003 г. Русский страховой центр и «Кредо-Классик» заключили соглашение о сотрудничестве и кооперации по страхованию совместных российско-украинских проектов в оружейном бизнесе. Соглашение предусматривает совместные действия в целях защиты имущественных и финансовых интересов субъектов военно-технического сотрудничества обоих государств.

Наблюдатели считают, что ситуация в страховой сфере оружейного бизнеса Украины во многом будет напоминать российскую. Речь о том, что ФГУП «Рособоронэкспорт» владеет акциями Русского страхового центра. А основной владелец «Русского алюминия» Олег Дерипаска — совладелец упомянутой преуспевающей страховой компании «Ингосстрах».

Среди первых ласточек национального происхождения можно упомянуть сращивание банковских структур со страховыми компаниями. Если, скажем, промышленное предприятие ростом объемов производства обязано ВАБанку, то и страховать риски этого производства (или риски, связанные с использованием такой продукции, и в том числе военного назначения), оно, скорее всего, будет в недавно появившейся страховой компании «Лидер». В развитии которой заинтересован ВАБанк, владеющий около 10% акций «Лидера».

Можно просто констатировать изменения. Но люди, осведомленные в оружейных делах, говорят: движения банков, формирование пула страховых компаний, появление иностранных инвесторов, появление новых игроков на информационном рынке прежде всего свидетельствует об одном – украинский оружейный бизнес развивается. И довольно динамично.