Противостояние армий

Об уровнях реального оборонного потенциала в Украине вспоминают всякий раз, когда враг уже стучится в дверь. Многие наблюдатели считают, что масштабное наступление этим летом или в начале осени 2020 года опять стало вполне реальным. Но если этого и не произойдет, то его следует воспринимать лишь как отсроченный удар. 

Насколько готова Украина к таким сценариям? Военный успех обеспечивают в первую очередь люди, их подготовка и морально-боевой дух, а также техника и технологии. Но если с первыми двумя позициями в ВСУ все в порядке, то по третьему критерию — традиционное удручающее отставание. Украина хорошо помнит Иловайск и Дебальцево. Как утверждают многие военные специалисты, главная проблема этих двух нелицеприятных историй как раз в устойчивости управления войсками, которое в современных сражениях становится фундаментальной основой армии и предвестником ее военного успеха или провала. Попробуем бегло пройтись по ключевым составляющим военного управления.

Управление войсками: современный российский апгрейд 

После провалов управления войсками в ходе военной кампании РФ в Грузии была развернута масштабная реформа армии. Кроме собственно управления в РФ сделали акцент на развитие средств подавления управления противника. 

После Грузии в РФ сделали ряд последовательных шагов. Уже в 2010 г. тогдашний начальник Генштаба Николай Макаров заявил, что ВС РФ будут готовиться к сетецентрическим боевым действиям. По его словам, эта концепция предполагает рост боевой мощи ВС не за счет увеличения численности, а за счет повышения эффективности управления посредством создания единой информационной сети, соединяющей всех участников боевых действий в режиме реального времени.

Все информационные потоки автоматизированных систем управления войсками (АСУВ) РФ ныне концентрируются в ставке верховного главнокомандования. Более пяти лет тому в РФ создали Национальный центр управления обороной, который стал своеобразным ядром автоматизированного управления. А за годы его функционирования суммарная производительность его вычислительных средств увеличена российской стороной в восемь раз, объем хранимых защищенных данных вырос в 16 раз. В Центре действует информационная система на базе ОС Astra Linux производства компании «РусБИТех», а обеспечение геопространственной информацией строится на концепции территориально распределенного сбора, хранения и доставки геопространственных данных разработки опять-таки российской группы «Кронштадт». Все это, согласно заявлениям официальных лиц, позволяет контролировать все виды деятельности ВС. 

Тут не лишним будет вспомнить, что согласно заявлению замминистра обороны РФ Алексея Криворучко, нынешняя госпрограмма вооружений ГПВ-2020 стала первой, обеспечившей на самом деле массовые поставки новых и современных образцов техники в ВС РФ. При этом уровень оснащенности современными средствами управления в войсках составил 67%. 

Готовясь к войне, в РФ стали особенно тщательно подходить к задачам создания единого информационного поля на всем театре военных действий. Развивая и интегрируя новые АСУВ, которые позволяют в разы сократить время принятия решений.

Так АСУВ «Акация-М» в сочетании с развернутыми мобильными вариантами обеспечивает оперативно-стратегическое и оперативное управление ВС России. Оперативно-тактическое и тактическое управление войсками осуществляют комплексы Единой системы управления тактического звена (ЕСУ ТЗ) «Созвездие-М2» и ЕСУ ОТЗ «Андромеда-Д». ЕСУ ТЗ «Созвездие-М2» проходит обкатку и дальнейшее совершенствование в сухопутных войсках, а ЕСУ ОТЗ «Андромеда-Д» в ВДВ. Обкатка этих комплексов проходила во время многочисленных учений с 2015 г., а также в ходе войны в Сирии. 

Показательно, что Минобороны РФ до конца ноября 2020 г. планирует завершить закупку 32 мобильных АСУВ «Акация-М» на сумму 20,13 млрд руб. Небезынтересно и то, что концерн «Системпром» разрабатывал эту АСУВ еще с начала 1990-х, зато ныне она считается одним из наиболее успешных решений для оптимизации процесса управления войсками. Впрочем, тут у россиян выхода не было: такие технологии как АСУВ импортировать практически невозможно — такое не продают.  

Единая система управления тактического звена создавалась в РФ для реализации концепции «сетецентрической войны». В рамках реализации этой работы предусмотрено, чтобы каждая единица техники оснащалась программно-техническим комплексом — бортовым компьютером, позволяющим в режиме реального времени получать и отдавать боевые распоряжения, определять координаты своего местоположения и выводить на экран ноутбука электронную карту с боевой обстановкой. Стоит отметить, что в ноябре 2017 г. начальник Генштаба ВС РФ Валерий Герасимов заявил о завершении разработки единой АСУВ в тактическом звене. Добавив, что ее эффективность подтверждена на стратегических учениях «Кавказ-2016» и «Запад-2017». А уже с 2019 г. концерн «Созвездие» приступил к поставкам в Минобороны ЕСУ тактического звена. До 2020 года в войска должны были поступить 40 бригадных комплектов ЕСУ ТЗ на общую сумму свыше 300 млрд руб. 

Известно, что с 2019 г. ВДВ РФ стали получать модернизированные танки Т-72Б3, оснащенные терминалами АСУ «Андромеда». Теперь каждый танк встроен в единую информационную сеть и может передавать информацию о целях и своем состоянии командованию. Эксперты уже отметили, что это повысило не только эффективность применения такой техники, но и автономность полков и бригад ВДВ. АСУ «Андромеда» охватывает все уровни управления: от отдельного бойца или машины до командующего ВДВ. Командир подразделения может ставить задачу в онлайн-режиме, просто отметив точку на электронной карте. Подчиненный увидит на своем терминале направление движения и данные о целях, переданные от разведподразделений. Система сама выполнит расчеты координат с учетом поправок на погодные условия. «Андромеда» охватывает разные силы десанта, что позволяет оперативно передать данные о противнике, в том числе артиллерии, которая получит координаты в готовом виде. В РФ намерены развить части и соединения ВДВ до автономных единиц с расширенным кругом задач. Для этого ВДВ оснащают собственной авиацией, артиллерией и танковыми подразделениями.

Можно добавить, что все элементы управления войсками РФ уже испытаны во время войны в Сирии. Результаты этих испытаний позволили российским военным заявить об увеличении скорости выполнения основных задач управления в пять–шесть раз.

Конечно, не стоит думать, что в ВС РФ все проходит гладко. Ком проблем там заметно вырос за последний год. Осторожно заморожены проекты, которые некогда с помпой подавались народу и мировому сообществу, включая «суперсамолет» Су-57 и «непревзойденный танк» «Армата». Но АСУВ остается неоспоримым приоритетом. Несмотря на недостаток финансовых возможностей, из-за чего проекты автоматизации в ВС РФ реализуются главным образом на оперативном уровне — до уровня бригады. И технологические бреши, включая сложности с согласованием АСУВ различными силовыми ведомствами. 

Тем не менее, нельзя не отметить численное превосходство таких систем в РФ. Как и последовательность развития этого сегмента. Наряду с достаточно быстрыми темпами переоснащения подразделений РФ Западного военного округа цифровыми средствами связи, АСУВ и средства РЭБ (не говоря уже непосредственно о вооружениях) создают прямую и очень значительную угрозу для Украины.  

Как Украина готовится к отражению

Разговор об автоматизации управления ВСУ следует начать с того, что потребности для гособоронзаказа формирует Генеральный штаб ВСУ, а с весны 2020 г. ключевую роль в этом процессе играет Главнокомандующий. А исполнителем воли военного руководства является уже Минобороны. Нельзя не упомянуть и довольно негативную практику, сложившуюся в течение последних лет в области развития и закупок вооружений. А именно: нередко происходит «внезапное перераспределение» денежных ресурсов, уже зарезервированных на те или иные задачи. Особенно часто это касается новых, высокотехнологичных направлений, неудачных внедрений которых крайне опасаются в Генштабе. Да и возни с ними куда больше, чем с «понятными закупками», например, той же бронетехники. 

В 2014 году об управлении войсками можно было говорить лишь условно, а армии катастрофически не хватало даже обычных радиостанций. Выравнивать ситуацию взялись IТ-волонтеры. Появились цифровые карты от группы «Армия SOS», разработки специализированного софта, например, программное решение для автоматизации работы артиллерии «Крапива» — фактически военный планшет, совмещенный через Wi-Fi с Motorola. Но в свое время и такие решения помогали армии выживать и противостоять российскому напору. Похожее решение было реализовано в волонтерской работе «Дельта». Разумеется, спорадические усилия, при всей их эпизодической эффективности, не могли претендовать на формирование системы управления вооружениями и войсками. 

Хотя есть уникальные свидетельства. Скажем, офицер управления автоматизации ВСУ Юрий Радченко сообщил СМИ, что до появления таких простых софтверных решений получения координат ответ на огневую провокацию оформлялся десятки минут. Отсюда удручающие потери. А после того, как те же артиллеристы начали использовать элементарные программы, автоматизируя расчеты, реакция на ответный выстрел составляла уже порядка 40 секунд. «Военная информатизация сохраняет жизни людей», — подчеркивал военный, усиливая актуальность перехода от реализованных кустарных решений к формированию современной системы управления. Но даже в 2020-м году решения после получения разведывательной информации, например, от беспилотников, обрабатываются часами вместо внедрения онлайн-системы обработки и передачи данных. Другими словами, до единого информационного поля боевых действий ВСУ еще очень далеко. 

Но ряд опытно-конструкторских работ в области автоматизации управления ВСУ был открыт. Да и выхода иного в этой сфере нет: если средства связи еще можно импортировать, то продавать АСУ в мире не принято. Уже в ноябре 2019 г. Генштаб продемонстрировал депутатам профильного комитета Рады и Совбезу готовность некоторых элементов Единой АСУ ВСУ, построенных по принципам натовской концепции. Это АСУ Центра оперативного управления («Дзвін-АС»), АСУ боевого управления ВС ВСУ «Ореанда ПС» и АСУ тактического звена управления («Простір»).

Для пояснения, «Дзвін-АС» является базовой частью единой автоматизированной системы управления ВСУ. Она охватывает управление и контроль боевыми действиями стратегического, оперативного и частично тактического уровня. Позволяет в полуавтоматическом и автоматическом режимах генерировать документы боевого управления, создавать и отслеживать карты, получать исчерпывающие данные о своих войсках, имеющиеся разведданные, данные о войсках противника, их текущее и перспективное обеспечение, а также проводить расчеты соотношения сил и средств, оптимальности их применения в различных сценариях. Важно, что «Дзвін-АС» является децентрализованной системой (построена на бессерверной технологии) и продолжает работать даже тогда, когда нет канала связи или он слишком слаб. АСУ «Простір» — автоматизированная система управления и сенсоров тактического уровня (батальон—рота—взвод—отделение—солдат), включающая средства автоматического и полуавтоматического управления огнем, сенсорами и средствами разведки. Она создана на базе защищенных низкоскоростных и устойчивых к препятствиям средств связи. Наконец, «Ореанда-ПС» — защищенная АСУ авиацией и средствами противовоздушной обороны. Она интегрирует комплексы управления авиации, радиотехнической и авиационной разведки, а также средств поражения и пунктов управления и работает в интеграции с «Дзвін-АС». При этом позволяет на треть сокращать численность оперативно-личного состава, многократно сокращает время планирования на постановку и выполнение боевых задач. К моменту демонстрации ОКР «Ореанда-ПС» уже был завершен, но, по мнению военных, требовал некоторой доработки.

Указанные АСУ тестировались в ходе четырех учений и показали, что скорость принятия решений уменьшается до считанных секунд. Тогда, в ноябре 2019 года, заместитель начальника Генштаба генерал-лейтенант Радион Тимошенко достаточно четко оценил перспективы АСУ: «... все элементы в рамках создания системы автоматизации ВСУ замкнуты, а в январе-феврале 2020 года вполне возможно внедрение новых систем в эксплуатацию». Генерал сообщил, что комплексы средств автоматизации создают единую вертикаль, например, в реализованной работе «Ореанда-ПС», от пункта управления до пусковой установки. Это уже вполне реальное локальное достижение, тем более, разработанные для воздушных сил ВСУ комплексы средств автоматизации адаптированы и для сухопутных войск. Генерал Тимошенко также отметил, что АСУ «Дзвін-АС» и «Простір» полностью адаптированы и готовы к интеграции в ЕАСУ. «В Генштабе уже развернут пункт управления, который полностью работает в автономном режиме. Обмен информацией, который ранее осуществлялся в течение 4–6 часов, ныне занимает 20–30 секунд», — заверил тогда замначальника Генштаба ВСУ.

К этому можно добавить, что Госпрограммой развития ВСУ на период до конца 2020 г. предусмотрено создание стационарных защищенных пунктов управления для стратегического уровня и военного управления оперативного уровня. С целью автоматизации системы оперативного (боевого) управления, связи, разведки и наблюдения украинская армия должна перейти на пресловутую систему C4ISR. Планировалось, что в 2020 г. ВСУ реализуют возможность принять на вооружение ЕАСУ — единую автоматизированную систему управления, и сделают существенный шаг к цифровой армии, о которой немало говорили в 2019 году. В течение 2020 г. планировалось ввести в эксплуатацию 12 новых объектов ЕАСУ ВСУ, что, по оценкам специалистов, должно обойтись в сумму не больше 1 млрд грн.

Но, увы, планы все еще не реализовываются. По всему фронту автоматизации пока идут лишь те работы, что были заказаны в 2019 г. и своевременно не оплачены предшествующим руководством Минобороны. О продолжении и активизации этого направления — пока молчок. Генштаб, похоже, сомневается в приоритетности высокотехнологичных работ, традиционно делая ставки на «железо», закупки которого легко объяснимы. Ведь большая часть работ в области автоматизации управления находится на этапе эскизных проектов и экспериментальных макетных образцов. По мнению разработчиков, при бесперебойном финансировании, только через пару лет можно будет всерьез говорить о построении системы, достойной сравнения с российским аналогом. Для этого необходимы усилия и последовательность, чего, к сожалению, катастрофически не хватает. Между прочим, ровно год назад (18 июля 2019 г.) был подписан протокол Координационного совета по вопросам внедрения информационных технологий и создания ЕАСУ ВСУ. В нем среди прочего зафиксировано, что ОКР «Ореанда-ПС» завершена, «Дзвін-АС» и «Простір» — будут продолжены, а также открыто несколько новых ОКР для построения устойчивой системы управления войсками: «Логистика IT», «Регламент IT», «Базис», «Сфера», «Артиллерия IT», «Радник». Все эти названия упоминаются лишь для того, чтобы подчеркнуть: фронт работ для создания ЕАСУ был развернут немалый (по сути — по АСУ всех видов и родов ВСУ), а из реальных, но устранимых проблем называли разве что совместимость некоторых составляющих ЕАСУ. Между тем, в протоколе признано, что уже созданные основные сервисы управления войсками полностью адаптированы ко всей архитектуре ВСУ, могут использоваться и на тактическом уровне, например, в артиллерии. Впрочем, уже тогда начальник управления развития автоматизации ВСУ Виктор Артихович признался, что состояние финансирования не позволяет создавать новые и внедрять в ВСУ принятые на вооружение автоматизированные системы, комплексы и средства автоматизации. А в протоколе между прочим упомянуто, что с Управления развития автоматизации ВСУ было снято 200 млн грн в рамках перераспределения средств Генштабом — в пользу других, как говорилось, «понятных» закупок. 

В 2019 г. было проведено три демонстрации средств автоматизации макета ЕАСУ ВСУ на базе упомянутых решений. Финансирование было реализовано на уровне 20% от определенных ранее потребностей.

Но 2020 год пока не содержит намеков на прорывные достижения в области управления войсками и ВСУ в целом. Генштаб, формируя потребности, не спланировал практически ничего, что выходит за рамки ликвидации «хвостов» 2019-го. Ресурсы на развитие автоматизации управления войсками практически не предусмотрены. К слову, и по связи все выглядит жиденько: решив закупать американские средства связи Harris, Генштаб запросил их приблизительно на два батальона. Это темпы, при которых армия будет переоснащаться в течение двух десятков лет, не менее. Но есть еще более удручающая информация. Например, о том, что закупленные в Израиле средства связи Elbit Systems (по требованию украинской стороны израильтяне оснастили ими одну бригаду) не используются — как утверждают источники в армии, «из-за технической сложности». Не менее трагикомично выглядит история и с турецкими средствами связи компании Aselsan, которых в подразделениях ВСУ избегают и даже поговаривают об отказе от них из-за якобы перебоев, в частности на бронеобъектах. Тогда как на поверку оказывается, что проблемы со связью возникают из-за старых шлемофонов, устаревшей советской проводки и древних датчиков. Такие нюансы как минимум настораживают. Особенно если учесть, что в Белой книге (2018) в разделе «Усовершенствование системы управления ВС» четко указаны главные усилия на будущее: «развитие автоматизации военного управления» и «переоснащение мобильной и стационарной компоненты системы связи на цифровую платформу».

Даже беглый невооруженный взгляд на системы управления де-факто противодействующих сторон говорит не в пользу Украины. 

РФ все больше сталкивается с технологическими проблемами, ее разработки затягиваются, а упомянутая выше сеть АСУ реализована далеко не повсеместно, а лишь на стратегических участках. 

Однако проблема Украины как раз в том, что она на таком же узловом перекрестке. На этапе войны и противостояния России военное руководство Украины исповедовало консервативный подход, строя в 2014–2020 годах по сути «маленькую советскую армию». 

Ныне руководству Украины есть смысл кардинально пересмотреть подходы к автоматизации процессов оперативного (боевого) управления в ВСУ, что может на 30–40% повысить эффективность применения сил и средств армии. Более того, Украина как IT-государство, способна за два-три года совершить скачок, на который у других стран в области автоматизации управления войсками ушло 15–20 лет.

Все статьи Валентина Бадрака читайте здесь.