НАТО — 60: под грузом прожитых лет

Когда НАТО исполнилось 50, альянс переживал стадию обновления. Принятие в его состав Польши, Венгрии и Чехии подтверждало распространенное мнение о том, что, как отмечалось в принятой Украиной в 1998 году Государственной программе сотрудничества с НАТО, «это самая эффективная в Европе структура коллективной безопасности». Проблемы у альянса были в отношениях с Россией, но не внутри самой структуры. Германия играла роль европейского локомотива в развитии отношений НАТО с Россией, но та же Германия была главным европейским архитектором первой волны расширения альянса на восток. Кроме, пожалуй, Слободана Милошевича, у НАТО не было врагов тогда и не предвиделось в будущем. Проблемы, которые могли угрожать альянсу, а именно межнациональные и межрелигиозные конфликты, распространение особо опасных вооружений, организованная преступность и несостоятельность некоторых государств, в целом носили общий абстрактный характер и, по большому счету, являются общими для всех стран. Кроме того, на 50-м году своего существования НАТО вело войну на Балканах. Это была более трудная и противоречивая война, чем об этом предпочитают говорить сегодня. Хотя по прогнозам президента Клинтона она должна была закончиться через четыре дня, длилась она гораздо дольше, хотя в целом ее можно считать достаточно быстротечной.

Сегодня же, когда НАТО уже 60, оно превратилось в раздутую организацию, перегруженную собственными проблемами и опасениями. Две следующие волны расширения вместе с новыми преимуществами и выгодами принесли альянсу и новые разногласия. В течение восьми лет Соединенные Штаты были воплощением бессмысленной «самонадеянной силы». За тот же период времени России удалось нарастить мускулы и стать реальным конкурентом НАТО не только де-факто, но и де-юре. На постсоветском пространстве место концепции «общей безопасности» заняли жесткая «реальная политика», а то и прямая конфронтация. События 11 сентября 2001 года вытеснили НАТО из Европы на международную арену, где оно рискует утратить свою былую роль и значение. Сегодня альянс ведет войну в Афганистане. Эта война, которая длится уже семь лет и может продлиться еще столько же, заняла центральное место в повестке дня Североатлантического договора, и именно исход этой войны будет определяющим для его будущего.

Однако говорить о кончине НАТО было бы преждевременно. События в Грузии летом прошлого года, а также случившийся этой зимой очередной энергетический кризис вновь напомнили всем его членам о том, что безопасность начинается с Европы. Эти события вызвали серьезные разногласия по поводу согласованной позиции в отношении России, причем спор разгорелся не только между отдельными членами альянса, но даже внутри некоторых стран, в первую очередь Германии. Сразу после окончания эпохи холодной войны НАТО было организацией, в основном ориентирующейся на выполнение задач, изложенных в 4-й статье Вашингтонского договора. Сегодня же с появлением новых проблем вновь возрос интерес к положениям 5-й статьи и вопросам их адаптации к условиям и угрозам, которые еще не стояли в повестке дня во времена, когда принимался договор об образовании Североатлантического альянса. Решительные действия новой американской администрации по реанимации и обновлению принципа «многосторонности» в отношениях имеют все шансы наполнить слова «Запад» и «НАТО» более весомым новым содержанием. Умирающая организация проблем не обсуждает. Она просто перестает с ними бороться и от них же погибает.

На сегодняшний день трудно сказать, приведут ли существующие разногласия к новой политике, которая поможет НАТО восстановить утраченное влияние, либо это будут полумеры, могущие лишь отсрочить его закат. Что касается Украины, то и для нее ситуация слишком неопределенна, чтобы говорить о каких-то конкретных перспективах. И опять же в который раз очень многое будет зависеть от того, что Украина будет делать или не делать для своего собственного блага.

Языком дипломатии

В Украине и Грузии, как и в большинстве новых членов НАТО, чрезвычай­но обеспокоены тем, что Запад во имя «стабильности» пожертвует ими и пойдет на заключение «большой сделки» с Россией. Эти опасения еще больше усилились после российско-грузинской войны, когда фактически был приостановлен процесс предоставления некоторым странам плана действий по подготовке к вступлению в альянс. Тогда же президент Медведев получил самый теплый прием в Берлине и французском Эвиане, где он представил свою новую концепцию архитектуры европейской безопасности, а вице-президент США Джо Байден заявил во время Мюнхенско­го саммита стран «большой двадцатки», что США хотят «нажать кнопку перезагрузки» своих отношений с Россией. Доклад Комиссии по вопросам политики США в отношении России, выход которого был приурочен к вступлению в должность президента Обамы и который (это следует особо подчеркнуть) был подготовлен людьми, не входящими в состав новой американской администрации, не дает слишком много поводов для оптимизма тому, кто считает такие опасения вполне обоснованными.

Поэтому, учитывая данные обстоятельства, два недавно принятых решения, которые сами по себе вполне логичны и объяснимы, можно считать скорее непроизвольными сигналами, чем плохо продуманными шагами. Во-первых, это решение НАТО не приглашать на свой юбилейный саммит по случаю 60-летия руководителей стран-партнеров и связанное с этим решение провести заседание Комиссии Украина—НАТО на один месяц ранее запланированного срока. Чем бы ни было продиктовано такое решение, понять его очень трудно, особенно, если учесть масштабы прошлогоднего саммита в Бухаресте. Хотел того альянс или нет, но празднование такого серьезного юбилея в «узком семейном кругу» выглядит весьма символично. Во-вторых, это то, что президент Обама за каких-то неполных три месяца дважды встретится со своим российским коллегой Дмитрием Медведевым. Первая встреча уже состоялась во время недавнего саммита «большой двадцатки», а следующая пройдет в Москве в июле этого года. То есть Обама предпочел сначала встретиться именно с Медведевым, а не с Ющенко или Саакашвили, либо приехать с визитом в Украину или Грузию. И не известно еще, когда такие встречи могут состояться и состоятся ли они вообще. Причины таких шагов Обамы лежат на поверхности. Ведь никто бы не понял его решения проигнорировать Медведева на Мюнхенском саммите. Это было бы просто неприлично (все равно, как если бы человеку открыли дверь, чтобы тут же у него перед носом ее захлопнуть). К тому же, решение о проведении встреч с президентами Украины и Грузии могло бы не ослабить, а, наоборот, только усугубить политический кризис в этих странах. Но если бы Обама придерживался более смелого курса, он мог бы пойти на этот риск и таким образом продемонстрировать, что для США важны именно эти две страны, а не их лидеры.

Но каковы бы ни были непроизвольные сигналы этих решений, стоит подробнее остановиться на тех сигналах, значение которых альянс и страны «большой двадцатки» намерены донести до остального мира. Речь идет о содержании заключительной декларации саммита НАТО и совместного заявления президентов Обамы и Медведева. Оно свидетельствует о решимости придерживаться своих принципов и приоритетов, причем в гораздо большей степени, чем те опасения и страхи, о которых говорилось выше.

Новая архитектура безопасности? Совершенно очевидно, что предложенная Россией новая архитектура безопасности абсолютно непрозрачна и не имеет отчетливых очертаний. При этом ее фундаментальные положения проработаны достаточно четко. Они предполагают создание некой «новой» всеобъемлющей структуры, которая бы так или иначе включала в себя все уже существующие структуры, но при этом не поглощала бы их полностью. Такая архитектура должна базироваться на «отдельных национальных государствах», а не блоках (не исключая Евросоюз и НАТО). Кроме того, российское руководство предлагает перевести тон дискуссий в плоскость достижения политической и военной безопасности за счет некоторых гуманитарных свобод и ценностей. Они, как считает Владимир Путин, превратили ОБСЕ в «вульгарный инструмент вмешательства в дела других государств». Однако альянс даже не стал обсуждать эти предложения, а просто с ходу их отверг: «Мы подчеркиваем, что существующие структуры, основанные на общих ценностях, т.е. НАТО, ЕС, ОБСЕ и Совет Европы продолжают обеспечивать государствам все возможности для полноценного участия в евроатлантической безопасности…» (пункт 7 Заключительной декларации саммита НАТО).

В таком же или почти таком же решительном тоне звучит и совместное заявление Обамы и Медведева.

Новые уступки? В текст Заключительной декларации вполне ожидаемо был включен пункт об «особой важности России как соседки и партнера альянса». В то же время, если провести параллели с документами предыдущих саммитов, острота формулировок в этой декларации несколько сглажена, а в содержании многих из них не прослеживается никакой конкретики:

— наши отношения с Россией зависят от доверия и выполнения принятых обязательств. Со времени последнего саммита диалогу и сотрудничеству с Россией мешали глубокие разногласия по ряду вопросов (пункт 33). В декларации признается необходимость вывода российских военных подразделений с территории Грузии и осуждается признание независимости Южной Осетии и Абхазии (пункт 34);

— никаких уступок не делается по вопросам Договора об ограничении обычных вооруженных сил в Европе. Конструктивные и далеко идущие предложения НАТО касаются всех вопросов, вызывающих беспокойство России (пункт 57). После газового кризиса в январе 2009 года активизируются дискуссии по вопросам обеспечения энергетической безопасности (пункт 59). После предъявления Россией претензий на морские ресурсы Арктики на повестку дня выходит вопрос «Крайнего Севера» (пункт 60) и активизируется деятельность по обеспечению кибернетической безопасности (пункт 49).

Нет дальнейшему расширению НАТО? Как следует из текста Заключительной декларации, НАТО намерено и дальше твердо следовать принципам расширения альянса, а коль скоро расширение неизбежно, оно будет так же твердо отстаивать и принципы, которые должны определять этот процесс. Но эти же принципы оставляют и место для некоторой недосказанности и неопределенности. Так, в пункте 21 подтверждается приверженность положениям статьи 10 Североатлантического договора, где говорится о том, что «двери альянса открыты для всех демократических стран Европы, разделяющих общие с альянсом ценности, стремящихся и способных взять на себя обязательства членов НАТО, и включение которых в состав альянса будет способствовать укреплению общей безопасности и стабильности». А к какому выводу должно прийти НАТО, если воинствующая позиция России относительно возможного присоединения к альянсу Украины угрожает «общей безопасности и стабильности»? Поэтому, как мы уже теперь знаем, будут жаркие дискуссии и будет борьба.

Но сегодня нет необходимости ни в том, ни в другом, поскольку главные препятствия на пути Украины в НАТО исходят от нее самой.

Ни шагу назад, ни шагу вперед

В любом противостоянии, если есть возможность отступления, одна из сторон, как правило, предпочитает отступить. Но если Украина воюет сама с собой и сама наносит себе увечья, это не может не вызывать у ее западных партнеров ничего, кроме раздражения и неспособности ей помочь, и история это неоднократно подтверждала. В 2006 году НАТО было уже готово предоставить Украине План действий по подготовке к вступлению в альянс, но момент был упущен из-за нерешительности президента Ющенко и предательства Александра Мороза. Но сегодня ситуация совсем другая. Альянс ведет войну, тактике которой он не мог научиться ни в эпоху холодной войны, ни после ее окончания. После восьми лет трансатлантических разногласий появилась реальная надежда возрождения евроатлантизма и восстановления согласия. Когда плоды победы России в войне с Грузией начали отдавать горечью и когда всем стало совершенно очевидно, что ее победа в газовой войне с Украиной была пирровой, появляется надежда, что Россию вполне можно сдерживать и никак ее не провоцируя. Сегодня главной задачей НАТО являются консолидация и восстановление единства и прежней мощи. Если альянс хочет добиться этой цели, он не может позволить себе отступить, но в то же время и не решается сделать шаг вперед.

На этом фоне некоторые самые преданные друзья Украины пришли к невероятному умозаключению: что неспособность Украины идти вперед, приблизиться к стандартам НАТО и подать достойную рассмотрения заявку на вступление оказалась в данный момент удобной для альянса. (Фрагмент перевода откорректирован.*) Обаме, как главному стороннику поиска компромиссов и согласия, сегодня нет нужды вступать в острые дискуссии со своими союзниками, потому что отсутствует сам предмет спора. Ему нет нужды стравливать Россию с Украиной или, наоборот, пытаться их примирить, потому что сегодня нет острой необходимости ни в том, ни в другом. Но Обаме нужно время, а Североатлантическому договору нужна передышка. Поэтому, как ни странно, но в этот удобный момент положительную роль могут сыграть слабости Украины и сомнения России, усиленные воздействием на ситуацию мирового финансового кризиса.

Но этот момент нужно использовать с максимальной пользой, потому что, как показывает история, такие паузы обычно длятся недолго. НАТО необходимо подготовить дорогу, по которой пойдет новый украинский президент. А для этого как нельзя лучше подходит рамочный план, изложенный в последнем докладе Центра им. Разумкова по вопросам партнерства Украины и НАТО. Евросоюз должен стратегически подходить к вопросу своих взаимоотношений с Украиной, как и к вопросам собственной безопасности. Судя по недавно заключенному между Украиной и ЕС рамочному соглашению по модернизации украинской газотранспортной системы, ЕС, наконец, начал это делать. Продолжая действовать в том же направлении и при максимальном использовании преимуществ данного момента, Запад станет более мудрым, более сильным, и, когда придет время, сможет расширить свои ряды за счет присоединения новых стран.

* Редакция приносит извинения своему постоянному автору Джеймсу Шерру за публикацию некорректного перевода фрагмента его статьи, случившуюся по техническим причинам. В интернет-версию публикации внесены соответствующие правки.