Наказание за коллаборационизм: почему это не сработало в Европе после Второй мировой войны?

20 мая были приняты изменения в законодательство об установлении уголовной ответственности за совершение военных преступлений и преступлений против человечности. Теперь в Украине будут действенные механизмы привлечения к уголовной ответственности за соучастие и совершение таких тяжких преступлений как пытки, захват заложников, призывы к вооруженной агрессии, в том числе распространение соответствующих материалов.

Но это лишь частично решает важный вопрос ответственности за сотрудничество с врагом во время войны, так называемый коллаборационизм. За последние нескольких месяцев в Верховной Раде Украины были зарегистрированы три законопроекта о коллаборационизме (№№ 5135, 5143 и 5144). Кроме того, в декабре 2019 года прошел регистрацию законопроект № 2549. Во всех этих проектах народные депутаты предлагают ввести отдельный состав преступления — коллаборационизм.

Пытаясь удовлетворить общественный запрос на справедливость и наказание виновных в сотрудничестве с Российской Федерацией, оккупационной администрацией в Крыму и так называемыми ЛНР и ДНР, эти законодательные инициативы предлагают весьма размытые определения «коллаборационизма», охватывающего военное, политическое, административное, экономическое, информационное и другое сотрудничество с врагом. Однако на практике все они лишь создадут правовой хаос и, скорее всего, помогут действительно виновным уйти от ответственности.

Из-за недостаточно четкого определения экономического, административного и других форм коллаборационизма предложенные составы преступлений могут фактически считать коллаборационистами всех жителей временно оккупированных территорий. Ведь любое, даже опосредованное взаимодействие с оккупационными властями может быть истолковано как коллаборационизм. В то же время недостаточная определенность даст возможность не квалифицировать действия тех, кто действительно помогал врагу, как коллаборационизм.

Кроме того, законопроекты №№ 5143 и 5144 предусматривают лишение осужденных за коллаборационизм права занимать должности на срок от 10 до 15 лет. Фактически народные депутаты предлагают на 10–15 лет исключать из общественной жизни осужденных за коллаборационизм.

Такие инициативы в общественной дискуссии зачастую объясняют примером (опытом) лишения гражданских прав после Второй мировой войны в странах Европы, в частности во Франции. Однако в заимствовании послевоенного опыта Европы в привлечении к ответственности за коллаборационизм Украине следует учитывать как тогдашнюю практику применения такой ответственности, так и ее далеко идущие последствия, с которыми столкнулись европейские страны после Второй мировой войны.

Термин «коллаборационизм»

Термин «коллаборационизм» происходит от французского слова collaboration и дословно означает «сотрудничество». В буквальном смысле его использовали во Франции и Бельгии после Первой мировой войны для обозначения сотрудничества местных жителей с немецкими оккупационными властями.

Но поскольку коллаборация стала официальным названием сотрудничества между Германией и правительством маршала Петена («вишистской Францией») во Второй мировой войне, термин «коллаборационизм» стал синонимом добровольного сотрудничества граждан и правительств во время оккупации странами Оси (гитлеровской коалицией), идеологической поддержки нацизма, предательства собственного государства и соучастия в военных преступлениях нацистской Германии.

На территории бывшего СССР под предлогом борьбы с коллаборационистами власть проводила репрессии на новоприсоединенных территориях Западной Украины, этнические чистки — депортации крымских татар и народов Северного Кавказа и преследование участников освободительных движений в Украине, Польше и странах Балтии.

Следует отметить, что такого отдельного преступления как «коллаборационизм» в послевоенной Европе не существовало. Коллаборационистов с врагом во Второй мировой войне в Европе преследовали по двум основным категориям преступлений.

Первая — государственная измена и преступления против порядка несения военной службы. Эти составы преступления применялись во всех странах Европы и СССР. Вторая категория — военные преступления и преступления против человечности. За эти преступления собственных граждан преследовали в СССР и странах, находившихся под его политическим влиянием: Венгрии, Румынии, Финляндии и др.

В отдельных странах (в частности, Франции, Бельгии, Нидерландах, Норвегии) было введено преступление «непатриотичное поведение», за которое полагалось наказание в виде лишения гражданских прав и доступа к определенным профессиям. Применение этих составов преступления имело далеко идущие разрушительные последствия для обществ.

Можно с уверенностью утверждать, что понятие «коллаборационизм» в большей степени имеет политическую нагрузку и эмоциональную окраску, связанную с трагедиями Второй мировой войны, нежели значение для науки уголовного права. Поэтому его использование для определения преступления, совершенного во время вооруженного конфликта на территории современной Украины, влечет за собой весь «исторический багаж» опыта его широкого применения в послевоенное время для наказания за сотрудничество с нацистским режимом.

Практика наказания за коллаборационизм после Второй мировой войны

В некоторых странах к коллаборационистам применяли составы преступления, обозначавшие «непатриотичное» поведение (например, «национальное бесчестие» во Франции). Наказанием за них было лишение гражданских прав и права доступа к определенным должностям и профессиям пожизненно или на длительные сроки — более десяти лет. Наказания в виде лишения гражданских прав существовали в уголовных кодексах стран Европы еще до ХХ в., однако уже к концу 1940-х они считались устаревшими и были отменены.

Применяя длительные ограничения доступа к профессиям для осужденных за коллаборационизм, государства сами себя ограничивали в доступе к качественной рабочей силе, необходимой для восстановления экономики после войны. Поэтому правительства вынуждены были достаточно быстро отказываться от таких санкций. Наказание в форме ограничения гражданских прав поставило под угрозу экономическую и социальную целостность стран.

Дискриминация и клеймение коллаборационистов, чьи гражданские права были ограничены, остается болезненным вопросом, в частности в современной Франции и Норвегии даже спустя более полувека после Второй мировой войны. Введение подобных наказаний в Украине грозит привести к таким же тяжелым последствиям.

В Бельгии и Нидерландах запланированные масштабные преследования за экономический коллаборационизм пришлось ограничивать сразу после начала их воплощения. Так, в Бельгии соответствующие изменения в законодательство были внесены еще в мае 1945-го, после девяти месяцев обсуждений в правительстве. В Бельгии и Нидерландах десятки тысяч рабочих, трудившихся на оккупационные власти, вначале обвинили в экономическом сотрудничестве с врагом, но в итоге обвинения с них сняли. Зато бизнес-элиты ради возможности не отвечать за экономическое сотрудничество с оккупационным режимом пролоббировали введение французской концепции «крайней необходимости». В Бельгии и Нидерландах расследования по обвинениям в экономическом сотрудничестве серьезно блокировали деятельность предприятий, и это наносило ущерб и без того слабой послевоенной экономике. Учитывая проблемный опыт применения уголовной ответственности за экономический коллаборационизм после Второй мировой войны, Украине нет смысла пытаться повторять его и ожидать успешных результатов.

Тысячи государственных служащих и служащих органов местного самоуправления по всей Европе были освобождены по обвинению в коллаборационизме. Важное наблюдение: в Центральной и Восточной Европе страстные сторонники коммунизма зачастую активно поддерживали новый идеологический режим немецких оккупационных властей.

В СССР среди государственных служащих и партийных функционеров проводились расследования, по результатам которых лишь малое количество их было признано «неблагонадежными» и многие из них на практике остались работать. Важной причиной этого была нехватка кадров, которые могли бы заменить такое количество уволенных служащих. Кроме того, признание истинных масштабов коллаборационизма среди советской государственной системы, который был массовым, опозорило бы советскую власть. В свою очередь, те «неблагонадежные», кто сохранил свои должности, зависели от доброй воли руководства, ведь их в любой момент могли уволить.

Исторические уроки уголовной ответственности за коллаборационизм для Украины

В современной Украине, как и в Европе после Второй мировой войны, общественный запрос на восстановление справедливости и наказание виновных в преступлениях, совершенных во время войны, очень высок. Но удовлетворение этого запроса не должно создавать риск массового неразборчивого преследования по подозрению в коллаборационизме. Это может повредить восстановлению экономики страны, общественному единству в долгосрочной перспективе и поспособствовать появлению несправедливо осужденных политических «мучеников» из числа обвиняемых в коллаборационизме.

Кроме того, поскольку вектором украинской политики является реинтеграция временно оккупированных территорий, существуют обоснованные опасения, что применение уголовной ответственности за «сотрудничество с оккупантом» навредит этому процессу. В общем использование термина «коллаборационизм» — довольно токсично и может привести к стигматизации и клеймению жителей оккупированных территорий, ведь именно против них направлены инициативы народных депутатов.

Установление справедливости и наказание виновных в государственной измене, других преступлениях против национальной безопасности и соучастии в преступлениях, совершенных Российской Федерацией и так называемыми ДНР и ЛНР, очень важны. Соответственно, эффективные государственные механизмы привлечения к уголовной ответственности виновных в соучастии в совершении преступлений оккупационными администрациями необходимы, чтобы предотвратить «народное правосудие» и достичь длительного примирения в обществе.

С другой стороны, действующий Уголовный кодекс Украины уже охватывает основные составы преступления, применявшиеся для преследования за коллаборационизм после Второй мировой войны. Для этого не нужно наказывать жителей временно оккупированных территорий, которые уже пострадали от оккупации, преследованием, согласно размытому определению коллаборационизма. Как показал опыт Европы после Второй мировой войны, запрос на прощение и забвение после войны может наступить довольно скоро, и возникнет необходимость заменять жесткие наказания амнистией.

Нецелесообразно криминализировать административное и экономическое сотрудничество с оккупационными органами Российской Федерации и копировать устаревшие европейские правовые институты, от которых те же страны Европы начали отказываться сразу после Второй мировой войны.

Напротив, Украина должна опираться на современные институты уголовного права и прав человека, а также на современные наработки в области переходного правосудия (transitional justice), которые развились для преодоления последствий нарушений прав человека в современных вооруженных конфликтах.