Накануне

Министерство внутренних дел обеспокоено увеличением уличной преступности в Украине, связанной с ростом безработицы, заявил глава ведомства Юрий Луценко. По словам министра, МВД располагает статистикой, согласно которой, например, в Мариуполе до 20% преступлений — разбойных нападений, грабежей и краж — совершено работниками металлургических предприятий, либо уволенных с места работы, либо отправленных в неоплачиваемый отпуск, сообщает РБК-Украина. «Сказать, что эта тенденция будет уменьшаться, я не могу», — отметил министр. Ручаться за достоверность этой статистики не будем. Однако утверждать, что зарождающаяся тенденция налицо, — можно.

По самым оптимистичным прогнозам Кабинета министров Украины ожидающееся падение производства приведет к тому, что уже в ближайшее время в стране появится еще 3,8 млн. безработных. Кроме того, намечается тенденция (и она будет усиливаться с развитием кризиса) к массовому возвращению на родину миллионов наших соотечественников, которые легально, полулегально или абсолютно незаконно трудятся за рубежом. А как утверждают криминологи, один процент роста безработицы влечет за собой шестипроцентный рост преступности.

Определяющим для криминогенной ситуации в государстве является состояние преступности в крупных промышленных областях и регионах с высоким уровнем миграции, для которых характерны высокая плотность населения и преобладание городских жителей. Поэтому, кроме тенденций, характерных для всей страны, недавнее закрытие градообразующих предприятий на востоке будет иметь далеко идущие последствия для всей Украины. Рост преступности неминуем, но это будет не моментальный всплеск, а постепенно набирающий силу вал. Нас ожидает зарождение новой генерации преступников, которыми могут стать… законопослушные люди, доведенные до отчаяния.

По всей видимости, социальные и криминологические последствия нынешнего кризиса будут иметь много общего с кризисом начала 90-х. А среди определяющих и усугубляющих ситуацию различий можно отметить следующие. Во-первых, принципиальное отличие правосознания рядового гражданина независимой Украины начала 90-х и тотальный правовой нигилизм начала 2000-х. Во-вторых, принципиально иные правоохранительные органы — давно переставшие быть службой, а ставшие бизнес-структурами.

В-третьих, отсутствие тех ниш, которые позволили выжить в начале 90-х. Например, наши сограждане, переквалифицировавшись в «челноков», массово отправились в Польшу, Турцию и Китай. Нелегкий и опасный бизнес помог их семьям пережить кризис. И благодаря ему криминальный мир не пополнился огромным количеством предприимчивых людей, готовых на многое ради выживания своих детей. Такой ниши больше не существует, поскольку этот бизнес стал более централизованным, и отдельные мелкие предприниматели не смогут составить ему конкуренцию.

Сегодня правоохранительные органы сдержанно отмечают активизацию преступных элементов, призывают сограждан к бдительности, рекомендуют хранить деньги в банках, а не дома, фиксируя рост квартирных краж и грабежей. На улицы вместе с валютными менялами возвращаются валютные кидалы.

И это еще даже не начало, а так, предвестники времен, пережитых нами 15—17 лет назад. Тот период был отмечен колоссальным ростом количества тяжких преступлений, пик которых пришелся на 1993 г. (+97%).

Доминирующими тенденциями тогда стали увеличение в несколько раз количества преступлений средней степени тяжести (преимущественно за счет уменьшения числа преступлений, не представляющих большой общественной опасности) и значительный рост преступлений корыстно-насильственного характера главным образом за счет грабежей с целью завладения личным имуществом.

Среди преступлений насильственного характера стремительнее всего увеличивалось количество умышленных тяжких телесных повреждений. За ними следовали убийства с покушениями, умышленные повреждения средней степени тяжести при сокраще­нии количества изнасилований.

Удельный вес групповых преступлений увеличился с 17% в 1988 г. до 25% в 1993-м.

Криминалисты констатировали, что наиболее криминогенными являются социальные группы безработных и учащихся. В 1993 г. их суммарное количество среди лиц, совершивших преступления, фактически сравнялось с количеством совершивших преступления рабочих.

Вывод о повышенной криминогенности безработных и учащихся подтверждается также данными об удельном весе представителей указанных социальных групп в числе лиц, совершивших наиболее опасные преступления. В 1993 г. почти каждый пятый грабитель являлся учащимся. В 1993 году каждое седьмое преступление из числа зарегистрированных и раскрытых совершалось несовершеннолетними или с их участием. В начале 90-х групповая преступность несовершеннолетних в среднем возрастала на 10% в год. Почти половина всех преступлений была совершена подростками в группах.

Безработные составили 2/3 лиц, совершивших преступления в сфере наркобизнеса, и около половины лиц, задержанных за разбойные нападения и грабежи. Как отмечали криминологи, грабежи как вид преступлений становятся своего рода монополией преступников из числа безработных и учащейся молодежи.

Конечно, следует учитывать, что правоохранительная система легче выявляет и доказывает преступления, совершенные впервые, в частности несовершеннолетними и молодыми людьми, чем те, которые совершаются лицами старшего возраста, да еще и с криминальным опытом. Однако этот факт не снимает проблемы резкого увеличения преступной активности подростков и молодежи

В 1990—1993 гг. среди учащихся, совершивших преступления, большинство составили учащиеся ПТУ (около 40%). За ними дружными рядами шли школь­ники (35%), студенты высших и средних специальных учебных заведений (15%) и другие категории учащихся. Криминологи прогнозировали, что в ближайшие годы первые две категории будут составлять наиболее крими­ногенные социальные группы.

«Сохранилась тенденция преимущественной концентрации преступных проявлений в городах и поселках городского типа (около 80% всей преступности). Вместе с тем произошло сближение темпов роста городской и сельской преступности, а в 1992—1993 гг. последняя росла интенсивней, чем городская», — отмечали авторы цитируемого нами подробнейшего исследования об общей тенденции преступности в Украине и прогнозе на ближайшие годы А.Кулик и В. Бобырь, сотрудники Научно-исследовательского центра при Украинской академии внутренних дел.

Кроме констатаций они представили подробнейший прогноз развития ситуации на ближайшие годы, который, увы, сбылся до мелочей. И государство даже не предприняло попыток воспрепятствовать этому.

Итак, что ожидает нас в обозримом будущем? Скорее всего, как это было в начале 90-х годов, на фоне новобранцев преступности традиционно высокая рецидивная и повторная преступность снова померкнет по темпам роста. Не только потому, что разоблачить опытного преступника правоохранителям сложнее. Это будет объективным фактором, а не играми со статотчетностью, в которых так поднаторели правоохранительные органы. Кроме того, который год подряд мы констатируем, что преступность в Украине имеет тенденцию к существенному омоложению. А количество преступников из числа несовершеннолетних и молодежи можно считать одним из наиболее надежных индикаторов социально-экономической и криминогенной ситуации в стране.

Надежного заслона от всех этих бед у нас нет. Все эти годы профессионалы уходили из органов сотнями, и их никто не остановил. А на смену им пришли люди с другими установками. Потому что крышующий наркобизнес ОБНОН не может противостоять наркотрафику, а заплативший за должность прежде всего думает о том, как бы поскорее вернуть эти деньги. Потому что, как свидетельствуют социологические опросы, о которых писало «ЗН», 70% милиционеров не доверяют государству и т.д. и т.п.

Что следует предпринять перед лицом надвигающейся реальной опасности? Ничего, кроме того, что надо было планомерно и последовательно делать на протяжении последних 17 лет. Только теперь это надо делать в пожарном порядке. Хоть что-то. Потому что нельзя вдруг изменить правосознание людей, сформировать костяк из профи, преданных делу защиты правопорядка — сегодня им просто неоткуда взяться.

Но можно, наконец, избавиться от заблуждения, что правопорядок в стране — это дело исключительно правоохранительных органов, и что оно им под силу.

Осознать, что правоохранительные органы в их нынешнем состоянии требуют помощи и поддержки одновременно с жестким контролем.

Необходимо, чтобы стратегия и тактика противостояния преступности вырабатывалась централизованно, профессионально и ответственно, а выполнение намеченных задач не пускалось на самотек.

Следует проанализировать, какие действенные профилактические меры возможны уже сегодня.

Нужно внести серьезные коррективы в ежедневную деятельность каждого из тех, кто присягнул защищать наши с вами законные права, оптимизировав ее с учетом новых вызовов. И «ЗН» готово предоставить свои страницы для делового, профессионального обсуждения этих проблем.

И надо, в конце концов, обеспечить правоохранительные органы материально. Не только строкой в бюджете, но и реально. Так, чтобы участковый имел возможность приехать на вызов, и у людей начала зарождаться вера, что власть у нас все-таки есть и они не совсем беззащитны.

По мнению Николая Джиги, заместителя главы парламентского комитета по вопросам борьбы с оргпреступностью, которого «ЗН» попросило поделиться своими соображениями о готовности правоохранительных органов к грядущим испытаниям, необходимо срочно создать координирующий орган, который должен быть подчинен или президенту, или генеральному прокурору. Сам Н.Джига прогнозирует увеличение преступности на 10—15%. По его словам, сегодня правоохранительные органы не готовы противостоять этому.

Сейчас постоянно, на разных уровнях обсуждаются финансовые и экономические проблемы. Но что-то не приходилось слышать о выработке стратегии и о конкретных, реальных мерах, которые позволят контролировать криминальные проявления, обусловленные кризисом. Следует учитывать, что делать это нам придется совершенно самостоятельно. Такой популярный в качестве обоснования чего угодно зарубежный опыт нам тут не поможет. Потому что нет в мире государства, опыт которого мог бы быть нам полезен и которое было бы настолько пропитано коррупцией, которое довело бы свои правоохранительные органы до беспомощного состояния, допустив их полную деградацию.

Возможные последствия кризиса, о которых шла речь выше, не менее опасны, чем финансовые, экономические. И забывать об этом нельзя. Иначе может наступить момент, когда с роковым опозданием власть имущие могут наконец осознать, что их охрана все-таки не в силах заменить правоохранительные органы. Даже для них лично.