КСУ может прибегнуть к новому подрыву антикоррупционной реформы: объясняем, почему спецконфискация конституционна

В марте этого года Конституционный суд снова напомнил о себе, перейдя к рассмотрению инициированного в основном пророссийскими нардепами из ОПЗЖ очередного конституционного представления, преследующего цель подорвать антикоррупционные реформы. Это прямое следствие почти полугодичной бездеятельности Верховной Рады по разрешению кризиса вокруг КСУ, спровоцированного решением об электронном декларировании. Ничто не мешает КСУ принять еще одно сомнительное решение, теперь по поводу института специальной конфискации.

Что такое специальная конфискация?

Специальная конфискация появилась в украинском законодательстве в 2013 году, а в по-настоящему действенный инструмент превратилась лишь в 2016-м. Тогда Украине нужно было выполнить условия для получения безвиза, среди которых было также приведение в соответствие с европейскими стандартами регулирования этого инструмента. Подобный институт обязателен для внедрения среди стран — членов ЕС.

Обычная конфискация в уголовном процессе применяется лишь на основании обвинительного приговора суда как наказание для правонарушителей и только к их имуществу. Специальная конфискация может в отдельных случаях применяться и при отсутствии обвинительного приговора суда в отношении лица, а также к активам не только виновного, но и третьих лиц, если будет доказано преступное происхождение такого имущества.

Специальной конфискации могут подлежать: деньги, имущество, другие активы, если они были получены вследствие совершения уголовного правонарушения, были предметом такого правонарушения, использовались как орудие или средство совершения преступления либо же должны были склонить другое лицо к его совершению, активы, которые были изменены, конвертированы, превращены в другое имущество, активы, денежные средства.

Почему нардепы считают ее неконституционной: развенчание фантазий

Приведенные в представлении аргументы ложны и манипулятивны. Объясню, почему.

1. Нардепы утверждают, что специальная конфискация якобы «по своей правовой природе полностью дублирует конфискацию и является еще одним видом наказания, наряду с конфискацией». По мнению авторов представления, это противоречит принципам пропорциональности и соразмерности наказания совершенному действию.

Это не так. Конфискация имеет целью именно наказание. Задача специальной конфискации — обеспечить, чтобы все имущество и активы, полученные в результате совершения преступления или использованные для его совершения, были изъяты из обращения и распоряжения. Целью спецконфискации является восстановление состояния, существовавшего до совершения преступления. Украина не единственное европейское государство, где до сих пор «сосуществуют» конфискация как наказание за совершение преступлений и специальная конфискация, — такая же ситуация, например, в Латвии.

2. Из-за того, что специальная конфискация может применяться к активам третьих лиц, в отношении которых нет обвинительного приговора суда, нардепы утверждают о нарушении принципа презумпции невиновности и индивидуального характера юридической ответственности.

Для того чтобы применить спецконфискацию к активам третьих лиц, сторона обвинения должна по стандартам уголовного процесса доказать суду, что активы или имущество, принадлежащие третьему лицу, были получены от совершения преступления, или же они были использованы для совершения преступления, и такое третье лицо знало или могло и должно было знать о таких обстоятельствах. При этом спецконфискация не может применяться к имуществу, находящемуся в собственности лиц, которые являются добросовестными приобретателями, то есть не знали и не могли знать, что оно приобретено незаконным путем.

3. В представлении также идет речь о том, что якобы с введением специальной конфискации сужен объем конституционных прав и свобод лиц, что недопустимо.

Не были сужены и конституционные права граждан, поскольку конфискация на основе решения суда как основание для принудительного изъятия имущества предусмотрена Конституцией с 1996 года, а основания, объем и порядок ее применения должны определяться на уровне закона. Все эти вопросы по спецконфискации были урегулированы на уровне закона.

4. Еще одним аргументом депутатов является то, что Конституция определяет лишь два случая, когда лицо может быть лишено права собственности против его воли, — принудительное отчуждение имущества по мотивам общественной необходимости и с возмещением его стоимости, а также конфискация имущества по решению суда.

Неважно, как эта процедура названа в законе. Спецконфискация — это тоже разрешенная Конституцией конфискация, «признание активов необоснованными и их взыскание в доход государства» — это тоже разрешенная Конституцией гражданская конфискация. Основания, объем, порядок осуществления конфискации по решению суда Конституция позволяет определять законом, — собственно, это и сделано в случае спецконфискации.

5. Специальная конфискация якобы противоречит запрету обратного действия закона во времени и из-за этого также является неконституционной.

В самом законе подобное не предусмотрено. Даже если на практике и возникают исключительные нарушения этого запрета, это не означает, что весь институт следует признать неконституционным. Наоборот, КСУ мог бы в своем решении подчеркнуть то, как спецконфискация должна применяться на практике, чтобы не нарушать запрет обратного действия закона.

Какими могут быть последствия от решения КСУ о неконституционности спецконфискации?

В случае признания спецконфискации неконституционной исчезнет возможность ее применения ко многим активам, имуществу и денежным средствам, которые были получены от совершения преступлений или использованы для этого. Например, специальной конфискации могли бы подлежать деньги и активы, выведенные из Приватбанка, в деле которого, наконец, появились первые сообщения о подозрении.

Другой пример — возможность применения спецконфискации к деньгам, которые в прошлом году были переданы НАБУ и САП как крупнейшая в истории взятка в 5 млн долл. Дорогая недвижимость в центре Киева была арестована в газовом деле экс-нардепа Онищенко именно с учетом того, что относительно нее может быть применена специальная конфискация.

Возможность применения спецконфискации является отдельным основанием для наложения ареста на активы в уголовном производстве. Вследствие решения КСУ будут отменены тысячи арестов имущества и средств, которыми сейчас фигуранты не могут распоряжаться в ожидании приговоров. Например, именно на основании возможной дальнейшей спецконфискации был наложен арест почти на 111 млн грн в деле так называемого короля контрабанды Вадима Альперина.

Также из-за неконституционности могут быть пересмотрены решения суда, которые предусматривали применение спецконфискаци. В 2020 году спецконфискацию применили к 565 лицам. Уже есть и несколько решений Высшего антикоррупционного суда, которыми было предусмотрено применение спецконфискации.

В случае признания спецконфискации неконституционной снова может возникнуть вопрос об основаниях для приостановления безвизового режима с ЕС, как это уже было после решения КСУ о декларировании. Интеграции Украины в ЕС и НАТО, а также нашему сотрудничеству с западными партнерами в который раз будет нанесен существенный ущерб.

Риски необоснованных и очевидно манипулятивных решений Конституционного суда будут сохраняться до тех пор, пока не будет проведена реформа этого суда, ключевым элементом которой должна стать обновленная процедура отбора судей. Новую процедуру отбора уже второй раз настойчиво рекомендует Украине Венецианская комиссия. Пока этого не произойдет, возможность необоснованного признания неконституционными целых антикоррупционных институтов, а именно — спецконфискации, не будет устранена. К сожалению, пока что Верховная Рада и ее спикер Дмитрий Разумков делают все наоборот, недавно назначив судью КСУ без соблюдения настоящих конкурсных принципов по старой процедуре и не сделав ничего, чтобы принять необходимые законодательные изменения.

Больше статей Антона Марчука читайте по ссылке.