ЛАТИНСКАЯ АМЕРИКА

В ЭПИЦЕНТРЕ ПРОГНОЗОВ

Все большее количество аналитиков склоняются к убеждению, что подбрасывание монетки на сегодняшний день - самая передовая методика выбора одного из альтернативных вариантов развития мировой экономики. Впрочем, это не освобождает страницы зарубежных изданий от обилия самых разнообразных, сплошь и рядом взаимоисключающих, прогнозов. Причем обоснования полученной «точки зрения» - не более чем ритуальные заклинания шаманов от экономики. Зато анализ предпосылок, собравших над континентом грозовые тучи, вполне может претендовать на научную достоверность. И не только с экономической, но и с политической и даже исторической точек зрения.

Бразилия…

Собственно, и до обвала бразильского реала ситуацию в регионе мало кто осмелился бы назвать безоблачной. Великая депрессия расставалась с латиноамериканскими экономиками гораздо менее быстрыми темпами, чем в целом по миру. Найти свое место в послевоенной экономике этим странам тоже было достаточно непросто. Правда, значительную роль сыграли богатые природные запасы, в частности, нефти и меди. Однако после того, как цены на нефть в начале 80-х начали свое головокружительное падение, а в странах Латинской Америки разгорелся так называемый долговой кризис, начал свой отсчет период, получивший название «утерянного десятилетия». И лишь в начале 90-х успехи латиноамериканских экономик начали привлекать внимание зарубежных инвесторов, рыскавших по всему миру в поисках «возникающих» рынков. Обвал мексиканского песо 1994 года стал очень серьезным ударом по финансовой репутации континента, и повторившийся через пять лет новый обвал, уже бразильской валюты, выдвигает на передний план вопрос: а не следует ли вывесить символический «кирпич» на всех дорогах, ведущих на финансовые рынки Латинской Америки?

Тем не менее большинство аналитиков считает, что излишне драматизировать ситуацию не стоит. Утверждается, что основные причины обвала реала вовсе не экономические, а политические. Огромный фискальный дефицит не дождался никаких решительных мер со стороны бразильского правительства - и это при том, что государственная задолженность достигала 50 процентов ВВП. Кроме слабости реала январский обвал продемонстрировал также и слабость партийной системы, неконкурентоспособность президентской власти по сравнению с конгрессом и слабость федеральных властей по сравнению с местными органами самоуправления. Для иллюстрации того, насколько виртуальной была система государственного финансирования, достаточно привести один-единственный факт: на выплаты государственных пенсий в 1999 году было запланировано 42 миллиарда долларов, тогда как поступлений под эту статью расходов набиралось не более чем на 7 миллиардов...

Реал, потерявший в январе 40 процентов своей стоимости по отношению к доллару, возможно, дна своего падения все еще не достиг. Хотя решение МВФ о выделении 41,5-миллиардного кредита является фактором весьма положительным. Правда, для того чтобы деньги не исчезли в черной дыре бюрократического аппарата, нужно этот самый аппарат укоротить, а доходную часть бюджета нарастить. Все те же знакомые нам рефрены - и то же нежелание конгресса принимать закон о введении нового налога, без которого, как утверждают знающие люди, Бразилии ну просто конец. Тем более при 45-процентных ставках по банковским кредитам.

Как утверждает Мигель Бахра, бывший эксперт Всемирного банка, а ныне учредитель одной из частных консалтинговых фирм, либо инфляция в Бразилии в ближайшее время выйдет из-под контроля, что приведет к полной экономической, социальной и политической дестабилизации страны, либо бразильцам придется всерьез приняться за структурное реформирование своей экономики, на что при самом оптимальном раскладе уйдет два-три года. В первом квартале нынешнего года прогнозируется 6-процентное сокращение ВВП, но уже со следующего года возможен выход на нулевой уровень или даже на минимальный прирост. По сравнению с динамикой восточноазиатских стран такие перспективы кажутся достаточно радужными. Правда, значительную роль в такой расстановке сил играет тот факт, что, несмотря на беспрецедентную задолженность бразильского правительства, отдельные бразильские компании не были связаны чрезмерными долговыми обязательствами. К положительным факторам нужно добавить и достаточно развитую банковскую систему Бразилии, закаленную в боях за свое выживание.

…и другие

Несмотря на то, что будущее бразильской экономики просматривается более или менее отчетливо, перспективы остальных стран региона тяготеют к многовариантности. Бразильский обвал не только дискредитировал латиноамериканские экономики в глазах инвесторов, но и существенно повлиял на торговые потоки между весьма тесно интегрированными между собой странами. Поэтому рецессия крупнейшей в регионе экономики, вне всякого сомнения, приведет к значительному замедлению и в остальных странах. За исключением разве что Мексики.

«Бедная Мексика, - высказался столетие тому назад один из мексиканских президентов, - так далеко от Бога и так близко к США». Неизвестно, как на финансовой стабильности сказывается частная теогеография, а вот близость к процветающей Америке как раз и оказалась тем залогом стабильности, на который уповают нынче мексиканцы. По крайней мере, мексиканский экономист Фаусто Альзати откровенно признается: «Каждый день мы молимся за Алана Гринспэна». И пока, судя по всему, помогает неплохо.

Правда, при этом мексиканское правительство не забыло вовремя изменить свою торговую ориентацию с Бразилии на США и Канаду, на долю которых сейчас приходится две трети всего товарооборота, и к тому же самым решительным образом сокращает расходные статьи своего бюджета каждый раз, как цены на нефть падают. Ведь именно доходы от продажи нефти обеспечивают 40 процентов всех бюджетных поступлений. Судя по всему, годы обучения в Йельском университете для президента Мексики даром не прошли…

В Аргентине, третьей после Бразилии и Мексики экономике региона, таких дополнительных залогов стабильности нет. Более того, в памяти аргентинцев еще свежи воспоминания о тех временах, когда уровень инфляции достигал 20 тыс. процентов в год. Может быть, именно поэтому настроение в стране сейчас близко к паническому? По крайней мере, лишь так можно объяснить желание аргентинцев использовать американский доллар в качестве своей собственной национальной валюты, высказываемое на самом высоком государственном уровне. Очевидно, потеря своей экономической независимости аргентинцев пугает куда меньше, чем вероятность утраты своих личных, не столь уж существенных накоплений. Кстати, в этом вопросе с аргентинцами полностью солидарны жители Перу.

Не менее пессимистично настроены и венесуэльцы. Тем более что 73 процента экспорта Венесуэлы и 44 процента поступлений в бюджет приходятся на все ту же злополучную нефть, которая до недавних пор имела тенденцию дешеветь не по дням, а по часам. К тому же угроза политической нестабильности и замороженный внутренний спрос на товары широкого потребления отпугивают даже самых решительных или, возможно, самых отчаянных зарубежных инвесторов.

Снижение цен на полезные ископаемые, в частности на медь, создает дополнительные трудности и для экономики Чили. Впрочем, хотя основным потребителем чилийской меди была Восточная Азия, все же 20 процентов ее экспорта приходилось на Японию, которая и тянет на себе сейчас практически весь медный чилийский крест. Только в прошлом году в Чили ежедневно производилось 4,2 миллиона метрических тонн меди на сумму в 5 миллиардов долларов в сегодняшних ценах. Поэтому перспектива приватизации предприятий энергетики страны привлекает самое пристальное внимание потенциальных инвесторов даже в условиях возможного расширения бразильского кризиса.

В целом по региону прогнозы экономистов остаются достаточно оптимистичными, хотя на текущий год обещано сокращение ВВП примерно на 1 процент. Зато в 2000 году ожидается прирост уже на целых 3 процента, и после этого, судя по всему, даже глобальная рецессия Латинской Америке будет уже не страшна. Тем более что аналитики не обошли своим вниманием один весьма существенный демографический фактор: в индустриально развитом мире в ближайшие 25 лет количество пенсионеров возрастет на 78 миллионов человек, тогда как трудоспособное население сократится на 15 миллионов. А вот в латиноамериканских странах количество жителей в возрасте от 16 до 65 лет увеличится и в пять раз превысит количество вышедших на пенсию. Для спекулянтов и инвесторов, ориентированных на получение краткосрочной прибыли, этот фактор особой роли не играет. А вот для серьезных кредиторов имеет едва ли не решающее значение.