ПРАВИТЕЛЬСТВЕННЫЙ ГИДРОМЕТЦЕНТР СООБЩАЕТ

О программе деятельности КМУ «девятого созыва», которая вот-вот появится в парламенте, мы слышим уже почти год. Последнее сообщение о приближении с нетерпением ожидаемого ее пришествия прозвучало в выступлении Президента перед Верховной Радой 12 мая. Гораздо меньше широкая общественность наслышана о существовании такой немаловажной ее составляющей, как «Проект прогноза экономического и социального развития Украины до 2000 и 2010 года». Между тем в преамбуле документа заявлено, что приготовлен он не обычным «потолочным» способом, а «на основе оценки существующих тенденций».

Хотя их там перечислено более десятка, мы остановимся на считающейся самой бесспорной: есть рост инвестиций - есть экономический рост.

«Великий кризис», в коем пребывает экономика Украины, обычно характеризуют динамикой за период 1992-97 годов таких обобщающих показателей, как ВВП (-53%), объем промышленной продукции (-50%), объем сельхозпродукции (-32%) и, наконец, капвложения предприятий всех форм собственности (-80%). Столь разительное превышение спада инвестиций над падением ВВП считается, по общепринятым канонам, фактором, существенно углубляющим кризис. А посему, по мнению Минэкономики, для его преодоления нужны $150-200 млрд. инвестиций в ближайшие 10-15 лет (см. «ЗН» от 4 апреля с.г.).

По сегодняшнему обменному курсу это составляет около 30 млрд. грн. в год, или около 30% ВВП Украины. Самое любопытное, что еще в 1994 году валовые внутренние инвестиции (валовое накопление основного капитала + инвестиции в материальные запасы) превышали этот показатель (35,3% ВВП). Однако с началом «радикальных экономических реформ» он стремительно падал за счет резкого сокращения инвестиций в запасы и в прошлом году составил около 20%. И вот в проекте прогноза предполагается увеличение валового накопления основного капитала с 18,4% в 1997 году до 21,7% в 2005 году и 23,7% в 2010 году. Это значит, что ежегодно придется дополнительно привлекать извне $4-5 млрд.

Откуда же взялся столь «волчий аппетит»? Конечно же, из теории и практики экономики развитых стран и ее полпредов в киевских офисах, консультирующих наше правительство. В этом лишний раз убеждает отраженная на графике ситуация (здесь и далее использованы данные Всемирного банка). В качестве базового выбран 1994 год - своего рода Рубикон, разделяющий периоды спада и роста ВВП в большинстве постсоциалистических стран Европы.

В зависимости от соотношения между темпом роста ВВП и нормой накопления приведенные страны можно разбить на три группы:

- Сингапур, Израиль, Гонконг, Ирландия, Австралия, Норвегия, Новая Зеландия, где темп роста ВВП выше 3%, а доля инвестиций в ВВП равна или больше 20% (исключение - Ирландия с нормой 14%);

- основная масса развитых стран, где темпы роста ВВП положительные, но не превышают 3%, а норма накопления находится между 15 и 22% (выше только в Португалии и Австрии);

- Швеция и Финляндия, где темп роста ВВП отрицательный, а уровень накопления - ниже 15%.

Проверка статистической зависимости между искомыми параметрами показала наличие положительной корреляционной зависимости (коэффициент 0,53). Из графика также следует, что норма накопления имеет значительно большую устойчивость, нежели темпы экономического роста, причем общая тенденция последнего десятилетия в развитых странах - снижение данной нормы при сохраняющемся росте ВВП. Среди факторов, которые этому способствуют, наиболее существенны растущая эффективность инвестиций (рост инноваций заметно снижает капиталоемкость продукции), изменение как структуры экономики (опережающий рост сферы услуг требует меньшего объема вложений и ведет к более высокой скорости их оборота), так и отраслевой промышленной структуры (снижение доли капиталоемких отраслей, прежде всего добывающих и сырьевых).

Обратимся теперь к аналогичным данным по странам бывшего СССР и ЦВЕ. Как следует из таблицы, их также можно разбить на три группы:

- Польша, Словакия, Чехия, Венгрия, Литва, Эстония, Армения, где к 1994 году был достигнут высокий темп роста ВВП, который затем продолжился, а норма накопления в период 1990-94 годов существенно сократилась (исключение - Эстония);

- Хорватия, Латвия, Македония, Узбекистан, Беларусь, Азербайджан, Казахстан, преодолевшие спад позднее предыдущей группы, но и здесь, за исключением Беларуси, уровень накопления снижался по мере замедления спада;

- Россия, Украина, Молдова, Албания, Румыния, Болгария, где спад остановлен только в 1997 году (Россия, Молдова) или продолжается (в последних трех странах - после некоторого периода подъема).

В отличие от развитых стран в данном случае не удалось обнаружить статистически значимую связь между темпом прироста ВВП и уровнем валового накопления. Более того, таблица демонстрирует парадоксальную, на первый взгляд, тенденцию: чем выше была норма накопления, тем в среднем глубже величина спада (и тем, добавим, медленнее темп выхода из него). Произошло это, видимо, потому, что в «благополучных» странах отраслевая структура экономики не столь сильно деформирована и преобладают там не базовые отрасли (т.е. добычи полезных ископаемых и «производства средств производства для производства средств производства»), а менее капиталоемкие производства ширпотреба.

И действительно: в первой группе бывших соцстран Европы уже в 1994 году отраслевая структура ВВП выглядела так: сельское хозяйство - 6-10%, промышленность - 33-40%, сфера услуг - 54-60%, т.е. была близка к показателям развитых стран. Исключение составляли Литва (соответственно 21, 41 и 38%) и Армения (49, 30 и 26%), которые в последующие годы энергично расширяли сферу услуг. Зато страны, почти не изменившие свою отраслевую структуру, имеют либо низкий показатель роста ВВП (Узбекистан), либо искусственно взвинченный (Беларусь). То есть по мере преодоления структурных диспропорций потребность в инвестициях снижается за счет сокращения как их объема, так и периода оборачиваемости.

Исключение из данного правила составляет лишь Россия, которая еще в 1994 году имела вполне «развитую» отраслевую структуру (7, 38 и 55% соответственно), но только в 1997-м достигла едва заметного роста ВВП. Здесь негативную роль играет сохранение затратного характера экономики.

Экономика Украины в этом смысле сохраняет в полной мере не только свои затратные задатки, но и старую отраслевую структуру, где даже в 1997 году сфера услуг занимала 41,3% ВВП, а в 2000-м, по прогнозу, ее доля возрастет лишь до 46,4%. К тому же, авторы прогноза решили нас порадовать тем, что за это время доля черной металлургии в структуре промышленного производства снизится с 24,7 до 24,4%, а топливной - с 11,2 до 9,7%. И это при том, что Украина не имеет значительных запасов сырья и сильно зависит от импорта энергоносителей, а доля ТЭК и металлургии приблизилась к 60% (!).

Здесь мы полностью солидарны с авторами бюллетеня «Тенденції української економіки», которые полагают, что «выбор направления развития промышленности, сознательно или бессознательно сделанный украинским руководством в пользу традиционных отраслей, непременно будет приводить к уменьшению объемов производства в будущем. Указанные отрасли никогда не обеспечат такого объема выпуска, который бы компенсировал падение в машиностроении, легкой и пищевой промышленности». Другими словами, продолжение спада или стагнация производства в Украине при относительно высокой норме накопления связаны прежде всего с высокой инерционностью экономики и низкой эффективностью инвестиций. В частности, первое проявляется в существовании почти 50% убыточных предприятий и незначительном количестве банкротств, второе - в том, что при $2042 млн. иностранных целевых кредитов, предоставленных за шесть лет под гарантии правительства, просроченный долг на 1 мая с. г. составил $602 млн., причем основная часть кредитов погашается за счет госбюджета.

Таким образом, прогнозируемый рост валовых инвестиций может вновь обернуться растратой дефицитных ресурсов, если не будут созданы «благоприятные условия для эффективного, целеустремленного использования инвестиций, структурной перестройки экономики, стимулирования отечественного товаропроизводителя, наращивания экспортного потенциала». Так что, будь моя воля, я бы из всего проекта оставил только это положение и рассмотрел его при различных сценариях структурной трансформации украинской экономики, дабы спрогнозировать те или иные количественные характеристики.

Одним из возможных сценариев может быть сокращение доли инвестиций в ВВП вплоть до достижения низшей точки, когда прекращаются инвестиции в неэффективные производства. Рост же инвестиций должен быть связан в первую очередь с расширением эффективных секторов экономики в виде подвергшихся реструктуризации традиционных производств, а главное - новых сфер приложения капитала. Иначе говоря, усилия органов управления следует сосредоточить не на поиске новых источников инвестиций, а на создании механизмов повышения эффективности старых.