Макродепрессия и микрооптимизм

Перипетии принятия госбюджета на следующий год вызвали довольно неоднозначные ощущения. С одной стороны, страна получила документ, который действительно выглядит довольно сбалансированным с точки зрения его дефицитности. С другой - в нем не просматриваются пути выхода из текущей ситуации. Да и заложенные ожидания 2-процентного роста экономики в 2016-м, по моему мнению, несколько оптимистичнее реальных. И их явно недостаточно для констатации уверенного и устойчивого восстановления благосостояния нации.

Как финансиста, меня беспокоят именно денежные показатели, причем не только в принятом ВР госбюджете. Последние оперативные данные НБУ об объемах банковского кредитования - сокращение по результатам 11 месяцев текущего года на 14,9% остатков по гривневым кредитам (до 462 млрд грн) и на 19,8% - по валютным (до 24 млрд долл. США) - свидетельствуют о чрезвычайно сложном периоде в финансовой системе. За десять месяцев текущего года банки снова зафиксировали убыток - в целом -56,3 млрд грн в балансах. Как и во все последние годы, львиная доля расходов - отчисление в резервы. И хотя эта доля постепенно сокращается, она все еще составляет едва ли не половину их общего объема (103,1 млрд из 228,6 млрд грн). Если же сопоставить эти цифры с тревожными тенденциями по снижению удельного веса валового накопления основного капитала (с 25,9% ВВП в 2008 г. до 9,38% в 2015-м и до 8,26% в 2016-м, прогнозный показатель), на которые уже неоднократно обращали внимание эксперты, то становится очевидным кризис инвестиционной сферы, который обусловит дальнейшую стагнацию экономики.

Государство в условиях чрезвычайной ограниченности ресурсов и продиктованной условиями сотрудничества с МВФ необходимости сокращать бюджетный дефицит пока не может выбраться из этого состояния. В ранее представленном для ознакомления проекте госбюджета на следующий год расходы развития остаются неизменными в номинальном выражении, а значит, их доля в общем объеме госрасходов постоянно сокращается - до 6,3% (с 7,8% в текущем году). Сравнение с 2007-м предкризисным, когда этот показатель составлял 24,6%, вообще заставляет говорить о его четырехразовом падении!

Национальный банк недавно объявил о своем решении оставить главный ориентир стоимости ресурсов - учетную ставку - на текущем 22-процентном значении. Это уже не 30%, но и при таком уровне говорить о целесообразной стоимости ресурсов в экономике не приходится. Тем более, если вспомнить о банковских убытках и рисках, продиктованных, в частности, неудовлетворительным состоянием защиты кредиторов в отечественном бизнес-пространстве, где отношения между банками и заемщиками пока часто напоминают игру без правил.

Но и факторы, которые учитывает регулятор, оставляя высокой стоимость гривневых ресурсов, тоже очевидны. К сожалению, пока что среди них доминирует необходимость предупреждать угрозу всплесков нестабильности на валютном рынке, укрощать галопирующую инфляцию, уровень которой даже после некоторого снижения в последние месяцы все еще остается на заоблачных 46,6% (в годовом выражении).

Что дальше? Неужели безысходность? И где, наконец, такие давно ожидаемые результаты реформ? Почему ощутимых результатов практически нет? Одна из причин, на мой взгляд, заключается в завышенных ожиданиях каждого из нас. Вот придет какой-нибудь гений-технократ, разработает на своем высоком макроуровне какую-то чудодейственную программу, что-то перестроит за всех нас - и все наладится. Такой вот "макроуровневый патернализм".

В действительности макрореформы должны поддерживаться на микроуровне, то есть каждый из нас должен участвовать в их реализации лично - именно поэтому так сверхважно общественное доверие к реформам. Но это участие заключается не только в том, чтобы раз в несколько лет пойти на Майдан или на выборы. Надо закатать рукава и работать. Но перед этим - хорошо подумать, где возникли новые возможности, как дальше зарабатывать деньги и что для этого нужно сделать или создать?

По моему мнению, роль государства в этом процессе должна остаться определяющей. Ведь если задача каждого из нас заключается в поиске возможностей, то государства - в их создании. Просто политикам и реформаторам надо ежедневно "спускаться с макронеба" и внимательнее рассматривать конкретные возможности, прежде всего, внутреннего рынка. Ведь, как подтверждает практика, именно благодаря внимательному отношению к внутреннему рынку и вылечиваются страны от экономических кризисов. Важное условие заключается в том, что главный ракурс должен быть не "вообще", не с высоты птичьего полета, а в контексте конкретных проектов.

Тогда это и будет правильным взглядом на внутренний рынок как один из путей к реформаторским проектам, например, в той же сфере импортозамещения. Именно такой, проектный, подход и станет, наконец, фактором, который обеспечит восстановление баланса на валютном рынке, будет мотивировать к положительной динамике отечественную промышленность, прежде всего малый и средний бизнес. И что самое важное, взбодрит потребительский спрос. То есть, если возникает такой симбиоз макрореформ и микродействий каждого из экономических агентов, то после обретения критической массы и становится возможной та синергия, благодаря которой формируются предпосылки к экономическим прорывам.

Кстати, одно из главных положительных последствий децентрализации я вижу именно в перемещении полномочий по принятию конечных решений относительно конкретных проектов из столицы в регионы, то есть ближе к людям. У нас, хотя и в столичном, но муниципальном банке, это особенно хорошо ощущается. И именно здесь - на муниципальном микроуровне - возникают реальные возможности. Например, относительно того же частно-государственного партнерства во всех его возможных проявлениях. Ведь почему у нас это партнерство почти не развивается? Дело здесь не только в дефиците доверия к властным структурам, но и в том, что высокие чиновники стремятся воплощать такие возможности на своем макроуровне, пытаясь привлекать к реализации гигантоманских объектов инфраструктуры макроинвесторов. Последние, в свою очередь, денег не дают - и из-за нехватки доверия, и из-за существования весьма серьезных рисков. Да и участие государства в таких проектах обходится в весьма значительные средства, особенно для дефицитного госбюджета. Если же спуститься на более низкий уровень, то приоткрываются пусть и значительно меньшие по индивидуальным объемам, но на много порядков большие по количественной мощности возможности.

Банки в таких случаях могут играть роль не только поставщиков ресурсов, но и носителей ноу-хау - они знают как и умеют структурировать такие проекты, проверив их на эффективность по всем необходимым критериям. Роль государства или муниципалитета в этом случае может заключаться не только во внесении собственной доли финансирования (например, компенсации ставок по кредитам), но и в обеспечении гарантий выполнения обязательств каждой из сторон. Кроме того, государство должно организовать тренинги по подготовке специалистов муниципалитетов (их, кстати, также могут проводить заинтересованные в таких проектах банки).

Все это хорошо, но где все-таки брать средства? Что касается местных громад, то мы уже упоминали о новых возможностях, возникших за счет децентрализации. И реализация проектов, появление новых производств и рабочих мест такие возможности будет лишь множить. Поэтому муниципалитеты будут в них заинтересованы не в целом, а, как говорят, "наживо".

Что касается банков, то их финансовую мощность можно усилить в том числе не только повышением уровня и качества капитализации. Я поддерживаю предложения о возможности функционирования в банковской системе еще одной формы собственности акционерных обществ, что, в свою очередь, позволит работать на рынке банкам, разным по объемам капитала. Речь идет о коммандитном обществе, когда его владельцы несут полную солидарную ответственность за состояние общества всем своим имуществом. Здесь не только о собственной репутации задумаешься.

Решение по готовым образцам. Например, Банк Англии после 2008 г. сконцентрировал свое внимание на стимулирующей монетарной политике, направляя ресурсы для поддержки малого и среднего бизнеса через рефинансирование по льготным ставкам тех игроков финансового рынка, у которых есть реальные и эффективные программы для МСБ. При этом на поддержку этого сектора экономики было направлено 375 млрд фунтов стерлингов, а непосредственно на рефинансирование таких кредитов - до 100 млрд с условием, что коммерческие банки будут кредитовать МСП и домохозяйства по льготным кредитным ставкам, значительно ниже рыночных. Такая программа, носившая название Quantitative easing ("Количественное смягчение"), дала замечательные результаты по выходу Великобритании из рецессии.

Конечно, указанные показатели - совсем другого порядка, чем мы можем даже мечтать (как и масштабы экономик тоже). Но если начать хотя бы с малого - но начать! - то и дело постепенно будет набирать обороты. Иначе действительно безысходность.