Какая она, идеальная модель украинской семьи?

Локомотив изменений набрал такую скорость, что остановить его уже невозможно. И вот через два года "революционных вливаний" наступило время вопросов.

Меня довольно часто просят прокомментировать результаты законодательных новаций, - действительно ли ситуация улучшилась относительно защищенности и стабильности? А для меня все четче становится явным другой вопрос: зачем были нужны изменения, и что на самом деле мы изменяли?

На старте, до 2017 г., у нас были такие основные проблемы:

- признанное законом равенство родителей в воспитании и содержании ребенка на практике имело дискриминационные признаки: ребенок чаще всего оставался проживать с мамой, а отец должен был платить алименты, мама же нередко ограничивала ему возможность общаться с ребенком. Вместе с тем были злоупотребления со стороны отца - отказ в нотариальном согласии на выезд ребенка за границу, что создавало или усиливало уже имеющийся конфликт между родителями;

- обязанность родителей содержать своего ребенка обычно выполнялась неподобающе, а иногда родители вообще уклонялись от его выполнения. Как следствие - размер минимальных алиментов не отвечал условиям гармоничного развития ребенка, а количество должников пополнялось в математической прогрессии из-за отсутствия действенных механизмов влияния, контроля и ответственности;

- насилие в семье окончательно приобрело в сознании правоохранительных органов признаки бытового конфликта, на который никто не реагировал и не придавал значения как общественно опасному явлению. Детей - свидетелей насилия в семье никто и никогда не рассматривал как реальных жертв, а потому не было даже попыток их услышать и защитить;

- дискриминация женщины в украинском обществе вообще не рассматривалась как проблема, требующая урегулирования на законодательном уровне. Мужчины ее отрицали, а женщинам не хватало настойчивости раз и навсегда вытеснить гендерное неравенство из общественного сознания;

- изнасилование, сексуальное насилие и домогательства оставались категорией преступлений, которые доходили с обвинительным актом до суда лишь в тех случаях, когда на теле пострадавшего лица были физические повреждения, зафиксированные судебно-медицинской экспертизой.

Конечно, перечень проблем украинского общества не исчерпывался приведенными выше, но на их преодоление Минюст бросил значительные ресурсы, поскольку за ними просматривалась не менее важная тенденция - разрушение классической модели семейных отношений. Брак перестал быть целью, ценностью для мужчины и женщины. Дети перестали быть для них фундаментом для формирования семьи. Женщины не стыдятся быть одинокими мамами, более того, они к этому стремятся. Мужчины не борются за то, чтобы быть главой семьи и позволяют себе не отягчаться работой и заработками.

Репутация стала немодным явлением, а честь - странным понятием, которое трудно объяснить современному поколению. К тому же все стали совершенно свободными от стереотипов и поэтому выбирают форму интимного счастья и уюта, которая отвечает их собственному внутреннему миру, без особых угрызений совести о возможном общественном осуждении. Но много ли мы знаем случаев такого осуждения в нашем нынешнем обществе? Наверное, нет, поскольку все стали свободными, и возвращаться к каким-то там непонятным рамкам никому не хочется.

При наличии таких проблем, учитывая новые тенденции и приоритеты в обществе, государство должно было бы сместить акценты в системе ценностей, выделив отдельно: 1) защиту интересов ребенка; 2) предотвращение насилия и противодействие ему.

Фактически Минюст так и сделал. За два года мы получили несколько пакетов законодательных изменений в контексте программы "Я имею право", где были решены актуальные вопросы борьбы с неплательщиками алиментов, увеличения минимального размера алиментов, упрощения процедуры выезда ребенка за границу, борьбы с домашним насилием.

И следует отметить, что некоторые из законодательных изменений весьма удачны. Сейчас они в полной мере применяются. Это:

- судебный приказ о взыскании алиментов. Он существенно упростил и ускорил процесс обращения в суд, получения решения и открытия исполнительного производства. Действительно, при условии правильно составленного заявления взыскатель на протяжении трех дней получает судебный приказ, который и является основанием для открытия исполнительного производства и начала процедуры принудительного взимания алиментов;

- выезд ребенка за границу на основании решения суда или органа опеки и попечительства об определении местожительства ребенка. Органы опеки и попечительства уже наработали механизмы, позволяющие на протяжении десяти дней рассмотреть обращение родителей и вынести решение. Пограничная служба без каких-либо проблем пропускает детей за пределы Украины с тем из родителей, который предоставил решение об определении местожительства ребенка вместе с ним или же справку из исполнительной службы об имеющейся задолженности по уплате алиментов у второго из родителей в совокупном размере более шести месяцев;

- реестр должников, запрет выезда за границу, наложение ареста на имущество должника. Это также эффективные на сегодняшний день механизмы довольно быстрого реагирования исполнительной службы на неплательщиков алиментов.

Что же касается всех других изменений, то говорить об их эффективности и действенности пока что не приходится. Особенно больно это констатировать в сфере противодействия домашнему насилию.

Почему так происходит? Потому что на стадии выполнения законодательных изменений государство оказалось элементарно не готовым ни технически, ни кадрово. Есть возможность для суда выносить ограничительные предписания, эта процедура целиком и полностью урегулирована гражданским процессуальным кодексом, но таких предписаний очень мало. И все из-за того, что пострадавшее лицо, обратившись в суд, должно доказать факт домашнего насилия, а для этого против обидчика должно быть либо постановление Нацполиции о привлечении его к административной ответственности, либо срочное запретное предписание. Последних полицейские пока что не выносят, потому что до осени 2018 г. не был разработан структурный документ, а когда его получили, то возник вопрос об условиях и системе оценивания рисков, на основании которых полицейские принимают решение о наличии или отсутствии признаков домашнего насилия. На конец 2018 г. оценку рисков сложили, но до сих пор практического применения механизмов противодействия домашнему насилию мы не получили. И если все эти, так сказать, технические проблемы со временем можно решить, то наибольшее противостояние изменениям до сих пор встречается на человеческом уровне. Стереотипы не преодолены! Насилие в семье все еще остается разрешенным по умолчанию. Равно как и изнасилование, сексуальное насилие и домогательства. То есть все то, где пострадавшим лицом в большинстве случаев является женщина. Чего не хватает нам, чтобы это признать, принять, стереть стереотипы и по-настоящему противодействовать домашнему насилию?

Была небольшая надежда на то, что Украина все же ратифицирует Конвенцию Совета Европы о предотвращении насилия в отношении женщин и домашнего насилия и борьбе с этими явлениями (т.н. Стамбульскую конвенцию). Однако законотворцы фактически перенесли все нормы конвенции в украинское законодательство, но так и не нашли в себе мужества признать, что жертвами этих противоправных действий в своем подавляющем большинстве являются женщины. И что эти явления происходят на почве гендерного неравенства и гендерных стереотипов в нашем обществе.

И ситуация не изменится. Поскольку "на защиту семейных ценностей и против навязывания гендерной идеологии" выступили 160 церковных громад, 130 общественных организаций и председатель СНБОУ Александр Турчинов. В поддержку позиции последнего, изложенной в его статье "Неомарксизм, или Путешествие в бездну", общественные активисты и представители церкви заявили: "Одной из реальных угроз современности для нашей страны является катастрофическое сокращение населения, а крепкая полноценная семья, которая способна родить, защитить и воспитать детей, - сегодня один из важнейших факторов национальной безопасности".

В итоге нетерпимые к "гендерной идеологии", а конкретнее к однополым парам, призвали президента и правительство "остановить навязывание обществу гендерной идеологии и содействовать созданию центрального органа исполнительной власти, ответственного за формирование и реализацию государственной семейной политики". Выходит, в том, что в Украине обесценились институты брака, семьи и отцовства, виноваты однополые пары?

А не задумывались ли борцы за крепкую украинскую семью над тем, что проблема низкой рождаемости в Украине связана, например, с высоким уровнем алкоголизма и мизерной заработной платой?

Пока в этом противостоянии одни в слове "гендер" будут усматривать исключительно однополые отношения, то другие, в лице Минюста, не смогут эффективно противодействовать домашнему насилию. Потому что такими заявлениями и манипуляциями полностью нивелируется действительно титаническая работа над проектом "Я имею право".

Так какая она, идеальная модель украинской семьи? Это семья, где женщина - это жена, а мужчина - это муж; где она рожает и воспитывает, а он ходит на работу и зарабатывает деньги; где дети рождаются под ее ответственность, но получают его фамилию; где все имущество регистрируется на него, ведь он же зарабатывает; где они не заключают брачный договор, поскольку она боится его потерять, а ему этого просто не надо, все и так принадлежит ему; где он глава, которому разрешено повышать голос и даже ударить; где она всегда будет молчать, потому что ее никто не услышит и не защитит.

Запомните и не перепутайте. И будет вам счастье. Главное - чтобы без всяких там однополых отношений.