ПОСЛЕДНИЕ ДНИ «ЛИНОСА»

В середине февраля в Лисичанске прошло выездное заседание парламентского комитета по ТЭК. Депутаты рассматривали последствия приватизации нефтеперерабатывающих заводов.

Хозяева «ЛиНОСа» (руководство «ТНК—Украина») были гостеприимны, охотно показывали работающее производство и даже организовали что-то вроде неформальной встречи с рабочими (ничего плохого в свой адрес услышать они не ожидали). Много говорилось о неплохих итогах прошлого года и о планах на нынешний. В общем, визит оказался весьма удачным — продажа пакета акций предприятия единодушно признана успешной. Острых вопросов почти не задавали, даже депутаты из числа коммунистов и «новоукраинцев» говорили исключительно о планируемой приватизации «Укрнафти».

Под общий мажорный настрой руководство «ТНК—Украина» пожаловалось народным избранникам на «Укрзалізницю» и Нацкомиссию по энергетике за повышение тарифов и получило обещание разобраться в ситуации. При этом большинство депутатов знали: это их последний визит на ОАО «ЛиНОС».

Нет, с самим ОАО ничего ужасного не произойдет — оно будет и дальше жить долго. Может быть, даже счастливо. Однако вскоре количество активов в его распоряжении уменьшится настолько, что об аббревиатуре «ЛиНОС» все забудут.

Согласно утвержденному судом плану санации НПЗ, целостный имущественный комплекс завода будет выведен на баланс нового предприятия. Для этого в декабре прошлого года создано ЗАО «Лисичанская нефтяная инвестиционная компания» («ЛиНИК»). Именно оно и будет фактически заниматься переработкой нефти. Что касается «ЛиНОСа», то он будет руководить остатками активов, ну и плюс войдет как учредитель в состав нового предприятия. Правда, вряд ли его пакет окажется там сколь-нибудь значительным.

Если все пройдет по плану и 30 марта акционеры ЗАО «ЛиНИК» утвердят дополнительную эмиссию акций, его уставный фонд вырастет в 17 раз до 1,89 млрд. грн. (354 млн. долл.). Известно и то, что контрольный пакет будет принадлежать структурам ТНК. Кроме того, учредителями станут кредиторы и «ряд финансовых структур, подписавших с инвестором соглашение о привлечении ресурсов с целью реализации плана санации».

Вопрос — сколько перепадет каждому из них. Первоначально ТНК планировала оставить за собой 75%. Другими словами, на долю всех остальных придется максимум 25%. При этом отечественные кредиторы завода могут претендовать только на 248,7 млн. грн. — именно столько долгов за ними признает ТНК. Относительно нового уставного фонда это всего 13,16%. Откровенно говоря, не густо, но в общем лучше, чем ничего.

Во всяком случае, основная часть украинских кредиторов (АТЭК-95, «Содружество», РУНО, «Лоджистик Сервис») с этим планом согласна. Хотя, очевидно, восторга по этому поводу они не испытывали. В России ТНК не зря называют «танкистами»...

Последние несколько лет словосочетание «агрокомплекс» ассоциируется на НПЗ отнюдь не с сельским хозяйством. Так зовут наиболее стойкого из оставшихся кредиторов. Уже лет восемь НВО «Агрокомплекс» с переменным успехом ведет борьбу за свои деньги. Долги тянутся с 1992—1993 гг. Это было золотое время. На Украину нежданно-негаданно свалилась независимость, и никто не знал, что с ней делать. И вдруг кому-то в голову пришла простейшая мысль: а почему бы нам не попробовать продавать нефть не по указкам Госплана, а как захотим? Мысль была свежей, революционной, а деньги открывались такие, что у многих дух перехватило. Руководители в Киеве впервые узнали, что благодарность за услуги может выражаться не пыжиковой шапкой, а многозначной цифрой на банковском счете за рубежом. Благо, что еще около года нефть в Украину шла по «союзным» ценам, а продавать ее или нефтепродукты можно было уже почти по мировым.

Однако на этом празднике жизни везло не всем. Осенью 1992 года, когда стало ясно, что нефтяные реки текут за границу, а аграрии истошно кричат, что им нечем убирать урожай, правительство перекинуло часть ресурса на помощь селу. Знаменитую телеграмму об этом подписал новый премьер Леонид Кучма. Другое дело, что при ближайшем рассмотрении выяснилось: наши славные селяне горючку тоже оприходовали вполне бесплатно и поставки бесследно растворились на просторах украинских «ланів». Но это было уже потом. А пока топливо реквизировали и куда-то там поставили...

Среди тех же, кто влетел в историю с дотацией для колхозных латифундистов, было и скромное НВО «Агрокомплекс». Причем топливо у него стрельнули дважды — сначала 225 тыс. тонн в 1992-м, а на следующий год еще 150 тыс.

Сомнительно, что у тогдашнего руководства завода сильно болела по этому поводу голова. В общем объеме поставок в 1992—1993 гг. на тот же «ЛиНОС» реквизированные у «Агрокомплекса» ресурсы составляли меньше 2%. Однако вскоре времена изменились, и Россия ощутимо «передавила краник». Объемы переработки на НПЗ упали с середины 90-х в несколько раз.

И тут «давальческие» долги вылезли на поверхность. При этом энергичный и инициативный руководитель «Агрокомплекса» Александр Галкин быстро оказался в первых рядах кредиторов «ЛиНОСа». Вполне здраво рассудив, чем больше за ним будет числиться, тем больше в итоге и получит, сумму долгов он выгнал на максимально возможную величину. Вершиной стал 1997 год, когда задолженность завода перед «Агрокомплексом» оценивалась в 596 млн. грн. (315 млн. долл.) Точнее, в гривнях агрокомплексовские претензии бывали и выше, до 800 млн., но из-за сильной девальвации 300-миллионный рубеж в «зеленых» так и не был побит. В итоге г-н Галкин возглавил первый комитет кредиторов НПЗ.

Проблема в том, что юридические успехи «давальцев» уже никак не могли поправить финансовое состояние завода. Он быстро и уверенно деградировал. Дошло до того, что когда одна из трех нефтеперегонных установок сгорела, никто даже не подумал ее восстанавливать — загрузки не хватало даже для одной.

В 1999 году произошло то, что десять лет назад никто не мог представить даже в кошмарном сне. Расположенный в соседней области маленький Шебелинский газоперерабатывающий завод обогнал гигантский «ЛиНОС» по объему переработанной нефти. В том году завод стоял почти одиннадцать месяцев.

Появление, помимо угасающих шахт, еще и нового города Лисичанска никак не радовало луганские власти. Киев же откровенно тревожился по поводу другого: фактическая утрата контроля над рынком нефтепродуктов привела к тому, что на 80% он оказался забит импортом. Именно «бизоны», «фианиты» и прочие налоговые льготники определяли цену, периодически шантажируя правительство перспективой их обвала.

В то же время две попытки продать обросший долгами и едва дышащий завод оказались безуспешными. И только с третьей его купили «танкисты». Кстати говоря, других реальных претендентов и не было. Поэтому разговоры о завышении или занижении цены носят абсолютно беспредметный характер: продали тому, кто хотел купить и у кого была нефть.

При этом ТНК категорически не хотела принимать на себя долги коммерческих структур. Ей вполне хватало проблем с долгами западным кредиторам «ЛиНОСа», сумма которых перевалила далеко за сотню миллионов долларов. Государство на приоритетности расчетов с «давальцами» не наставало — дескать, новые хозяева сами разберутся, в индивидуальном порядке.

Так и произошло. Бывшим поставщикам, как правило, объясняли, что их долги без поставок свежей тюменской нефти стоят не дороже туалетной бумаги. Делайте выводы, господа, и давайте думать, на какой цифре внизу мы сойдемся! Так как за пять лет «давальцы» и сами уже успели убедиться в ликвидности своих долгов, то чаще предпочитали получить хоть что-нибудь. В результате, единого фронта кредиторов не получилось — большинство предпочло синицу в руке. Некоторым из «давальцев», к примеру фирме «Магнов», по суду объяснили, что вообще ничего не должны. Можно представить, сколько по этому поводу было радости...

Вообще работа юристов ТНК наглядно демонстрировала разницу между тем, как признают долги чиновник и частная структура. Последней приходится отдавать не абстрактные государственные, т.е. вроде ничейные деньги, а свои кровные. В итоге если государство, с легкостью необыкновенной, согласилось с оценкой долгов перед кредиторами «ЛиНОСа» на миллиард гривен, то ТНК за пару лет работы сбила эту цифру вчетверо.

В «противотанкистах» остались Галкин, Валерий Ксензенко (Нафта-К) и кое-кто из кредиторов помельче. Однако деваться было в общем-то некуда. У ТНК были не только хорошие юристы, но и главное — ресурс нефти. При ней завод работал, а при ее предшественниках в основном стоял. Перебить этот аргумент было невозможно.

Тот же Галкин сейчас уже не настаивает на 800 млн. грн., он согласен и на 225. Однако больше 91 млн. ему не дают, и очень сомнительно, чтобы итоговая цифра выросла.

Тем более что сколько бы «Агрокомплекс» ни говорил о незаконности приватизации «ЛиНОСа», ему просто нечего предложить в качестве альтернативы. Запустить завод он не может, а с груды металлолома долгов не получишь.

Напротив, загрузив завод, тюменцы наладили и неплохие отношения с местными властями. Учитывая, что НПЗ теперь обеспечивает более трети областных поступлений в бюджет (особенно после того, как ТНК не мытьем, так катаньем заставили перевести головной офис в Луганскую область), поддержка ему обеспечена. Да и Киев вполне устраивает, что благодаря устойчивой работе Лисичанского, Кременчугского и Одесского НПЗ рынок удалось перевернуть с головы на ноги — теперь на нем доминируют нефтепродукты украинского производства. Бывшим «давальцам» остается разве обеспечивать «танкистам» острые ощущения по жизни. Но к этому уже привыкли. Причем настолько, что ТНК стала размещать на собственный интернетовский сайт статьи о несчастной судьбе «Агрокомплекса».

Хотя не стоит думать, что многолетняя война вообще не имеет смысла. В конце концов в 2000 году ТНК пыталась свести долги «Агрокомплекса» к 36 млн. грн. Теперь он получит как минимум почти втрое больше.

Впрочем, споры с г-ном Галкиным, при всей их остроте, не единственная проблема завода. Реструктуризация будет сложной. В частности, не очень понятно, что будет с долгами даже дружественных «давальцев». По заявлению ТНК, «утвержденный план санации предусматривает реструктуризацию активов ОАО «Лисичанскнефтеоргсинтез», установление сроков и порядка расчетов с кредиторами, взыскание дебиторской задолженности, реализацию изношенного оборудования, разработку эффективных процедур использования и содержания непрофильных активов и социальной инфраструктуры».

Длинная обтекаемая фраза по существу означает, что в создаваемое ЗАО войдет все ценное. Весь баласт оставят за «ЛиНОСом» или передадут городу. При этом если местным властям обещают, что содержание передаваемой соцсферы ТНК будет финансировать и дальше, то «ЛиНОСу», очевидно, уготована почетная роль и дальше «отстреливаться» от загонщиков.

Но их количество автоматически сократится. Ведь даже в случае маловероятной победы кредиторов те получат право не на что-то ценное на НПЗ, а на какой-то пакет акций в новосозданном ЗАО. Но они его и так могут получить. Весь вопрос, что с этими акциями делать. По неофициальной информации, существует некая договоренность о том, что ТНК обязалась мелкие пакеты достаточно быстро выкупить сама. Тем более там скоро будут совладельцами англичане из British Petroleum и в свежем корпоративном скандале они совершенно не заинтересованы.

Что касается государства, то обязательства перед ним будут выполняться в полном объеме. Ведь как бы ни плакались в жилетку российские нефтяники о проблемах в Украине, продавать топливо у нас выгоднее, чем в России. Да и рынок с более чем 48 млн. человек вкусен сам по себе. Так что в намеченных инвестиционных программах по увеличению глубины переработки нефти в Лисичанске россияне заинтересованы. Уже в этом году ТНК планирует выйти на максимально возможную по законодательству долю рынка — чуть меньше 35%. Несомненно, что и на переговорах с англичанами при оценке стоимости будущей англо-российской компании стоимость бизнеса в Украине играла немалую роль. И создаваемое сейчас на базе НПЗ новое предприятие, не несущее на себе бремени старых проблем, станет неплохим козырем в большой игре.

Впрочем, несмотря на состоявшуюся 21 февраля официальную презентацию концепции «ЛиНИКа», ситуация еще не раз будет меняться в ту или иную сторону. Рождение наверняка будет бурным, а будущее рисуется не только в розовых тонах. Приятно одно: все игры будут разворачиваться вокруг работающего предприятия, а не его трупа. По нынешним временам — и это неплохо.