АТОМНОЕ ТОПЛИВО — ОТ ОБИ ДО ДНЕПРА

Когда энергетика работает нормально, о ней потихоньку забывают. Такое правило действует во всем мире и это правильно. Ситуация 90-х годов, когда половина страны то и дело погружалась в темноту, а посмотрев телевизор или послушав радио, можно было довольно точно узнать, на каких станциях и через сколько дней закончится уголь, вряд ли кого-то особо вдохновляла.

За последние годы о веерных отключениях забыли, и народ волнуют совсем другие проблемы. Естественно, это не означает, что топливный вопрос стал решаться сам по себе. Он по-прежнему требует внимания. Просто он потихоньку стал приобретать признаки рутинного действа. Бардак почти закончился — началось планирование.

В прошлом году 48% электроэнергии в стране было произведено на основе ядерной энергии (для сравнения: на угле — 29 и на газе — 18%).

Атомщики уже традиционно играют первую скрипку в общем энергетическом хоре. И от того, есть ли у них топливо, в решающей мере зависит энергообеспечение страны. В последние годы ситуация совершенно нормализовалась — вопрос о поставке топлива на какой-то блок ушел из списка «горящих» вопросов Кабмина. О топливе думают те, кому это положено по должности. Более того, тот факт, что АЭС перезагружают свежим топливом раз в год, сейчас расценивают как большое преимущество. Года четыре назад это воспринималось как кошмар — нужно было платить много и сразу.

Перезагрузка одного ядерного блока типа ВВЭР-1000 обходится, по неофициальным данным, более чем в два десятка миллионов долларов. В Украине на четырех АЭС таких блоков одиннадцать, в августе–октябре вступят в строй еще два — на Ривненской и Хмельницкой АЭС. Кроме того, на Ривненской АЭС действуют два блока средней мощности ВВЭР-440, ежегодная перезагрузка каждого из которых обходится примерно вдвое дешевле. Суммарно выходит около 250 млн. долл.

В этом году добавится еще 100 млн. долл. расходов на пуск новых блоков. Года два-три назад это вылилось бы в громадную проблему. Но сейчас задолго до пуска вопрос как с финансированием, так и с поставками топлива решен. Энергетиков волнует другое: чем балансировать появившиеся в энергосистеме новые мощности? Рассматривается вариант экспортных контрактов, в том числе возможность экспорта электроэнергии в Россию. Появилась информация о готовящемся контракте с «Интер РАО», что позволило бы реализовывать избыточную часть электроэнергии, производимой АЭС Украины.

При этом на запускающийся второй блок Хмельницкой АЭС будет поставлено новое топливо типа ТВС-А с улучшенными эксплуатационными характеристиками: оно может использоваться в реакторе четыре года, вместо традиционных в последнее время трех. Новый тип топлива уже применяли на одном из энергоблоков Запорожской АЭС, а в ближайшие годы на него постепенно переведут и остальные станции.

Но если о топливе для тепловой энергетики — угле и газе говорится много и часто, то ядерное топливо традиционно остается в тени. Во многом это было связано с его спецификой — ядерная энергетика до конца 80-х была теснейшим образом связана с военными программами и излишняя открытость не приветствовалась. Сейчас ситуация изменилась: рынок ядерного топлива — вещь достаточно жесткая, и чтобы завоевать место на нем, за клиента приходится бороться. Сегодня практически каждую составляющую процесса изготовления топлива контролирует представитель заказчика. На когда-то секретные заводы прибывают десятки делегаций, в том числе и иностранных.

Украинские АЭС получают топливо из России от ОАО «ТВЭЛ». Причем наша доля в общем потреблении ядерного топлива очень солидна. В 2003 году суммарная установленная мощность 74 действующих энергетических реакторов, обслуживаемых топливом корпорации «ТВЭЛ», составила 52 млн. кВт. Из них за пределами России расположено 44, в том числе 13 в Украине. По мощности энергоблоков — это 22,5%; наиболее современных, а значит, безопасных и мощных реакторов ВВЭР-1000 в Украине больше, чем в России. При этом практически все топливо для украинских АЭС производится на одном предприятии — ОАО «Новосибирский завод химических концентратов». Его десятый цех, выполняющий окончательную сборку топлива для АЭС, обеспечивает топливом практически всю ядерную энергетику Украины. Разве что Ривненская АЭС использует для ВВЭР-440 еще и топливо с подмосковной «Электростали».

Всего новосибирцы обеспечивают тепловыделяющими сборками электростанции мощностью на 20—22 млн. кВт. При этом доля украинских заказов составляет около половины. В начале июня они завершили отгрузку топлива на Хмельницкую АЭС.

Место для Новосибирского завода химических концентратов выбиралось 55 лет назад из расчета удаленности от границ (до Киева почти 3700 км), и первые тридцать лет своей истории он работал исключительно на оборонку, собирая урановые сборки для сибирских реакторов по производству плутония и для ядерных реакторов подводных лодок. В середине 70-х годов завод стали несколько конверсировать — к тому времени стало понятно, что наработанных в США и СССР примерно по 150 тонн плутония хватит, чтобы вдребезги разнести друг друга раз пять. И это не считая термоядерных бомб (литий для производства которых получали тут же).

В 1979 году ввели в эксплуатацию тот самый 10-й цех. Его, правда, строили под большую ядерную программу, когда предполагался ввод мощностей до 2000 года до 200 млн. кВт, в том числе до 70 млн. — на ВВЭР.

Тогда планировалось строительство даже таких атомных станций, как Львовская и Донецкая. После Чернобыля (хотя взорвавшийся блок был иного типа) программу резко свернули. В этом году цех, способный производить до 3100 сборок в год, по плану выпустит 1785 тепловыделяющих сборок для ядерных реакторов. Это едва ли не наивысший показатель за последние десять лет. Так что при желании он может почти удвоить мощность, были бы заказы.

В принципе заказы Новосибирскому заводу химконцентратов обеспечивает «ТВЭЛ» — после нескольких лет работы завода на вольных хлебах постепенно управление в корпорации было централизовано и теперь экспортные контракты идут только через Москву. Она же обеспечивает завод сырьем для ядерных таблеток.

Кстати, в Украину ежегодно поставляются сборки, содержащие 310—320 тонн низкообогащенного энергетического урана. Причем примерно треть этого количества — уран, добытый кировоградским Восточным ГОКом. Качество топлива за четверть века удалось значительно улучшить: если первые сборки работали в реакторе год, то сейчас три — это норма, и осуществляется переход АЭС на 4—5-летний цикл. В общем, заводчанам есть чем гордиться и что показать — предприятие действительно мирового уровня.

Очевидно, что сотрудничество «ТВЭЛ» и «Энергоатома» будет продолжаться. К примеру, в контрактах на поставку топлива на новые блоки предусмотрено, что «ТВЭЛ» осуществляет первоначальную и все последующие загрузки до конца эксплуатации энергоблоков, т.е. лет 40—50. Другими словами, перспективы есть. Как, впрочем, и проблемы.

С качеством все нормально. Даже при том, что сейчас украинские приемщики стали гораздо жестче и тщательнее контролировать процесс. Что в общем-то нормально: за топливо мы платим и хотим, чтобы оно соответствовало мировому уровню. В принципе, брак никогда не принимали. Но все-таки одно дело предъявлять претензии к качеству полностью оплаченного продукта и совсем другое — качать права за топливо, которое выдают в долг и по которому долги иногда достигали полугода.

В 1998 году из-за неплатежей «ТВЭЛ» даже угрожал прекратить поставки топлива в Украину. Сейчас это в прошлом и можно уже немного перебирать харчами. Требования ЕС иметь не менее двух поставщиков ядерного топлива мы пока не выполняем. Хотя в целом надо признать, что принятое решение в середине 90-х годов о сохранении «ТВЭЛа» как основного поставщика оказалось правильным. К примеру, решение Чехии перейти на американское топливо фирмы «Вестинхауз» стоило им почти шести лет задержки пуска АЭС «Темелин». Для Украины любые подобные проблемы имели бы катастрофические последствия. Сейчас уже несколько лет на одном из блоков Южно-Украинской АЭС катаются несколько американских сборок, что в принципе создает (правда, больше теоретически) возможность альтернативной поставки.

На практике Россия предприняла меры по обеспечению технической надежности — оба завода по производству топлива (в Новосибирске и «Электросталь») могут выпускать взаимозаменяющую продукцию.

Но, конечно, самый веселый вопрос — это цена. Когда-то доля денежной оплаты составляла 35% (а до завода доходили 2—7%), остальное — бартер со всеми своими дисконтами. Сейчас оплата только деньгами.

В 2000 году между «ТВЭЛом» и украинским «Энергоатомом» было достигнуто соглашение о том, что платить за топливо будут деньгами, но цену снизят на 25%, а потом поэтапно повысят. Правда, особо переплачивать за топливо «Энергоатом» не собирается, поэтому ценовой вопрос то и дело всплывает. Нынешний уровень цен — до полумиллиона долларов за одну сборку — тоже вполне приличен.

К примеру, на том же Новосибирском заводе в прошлом году обеспечили выпуск топлива, достаточный для электростанций мощностью 21 млн. кВт, и заработали на этом 120 млн. долл. Рентабельность в цехе №10 достигала, согласно отчету акционерам, 95%. Правда, учитывая то, что урановый порошок завод получил бесплатно (как давальческое сырье), реально расходы выше. Но все-таки завод получил примерно по 6 млн. долл. за одну загрузку для ВВЭР-1000. И в убытке не остался — чистая прибыль достигла 20 млн. долл.

Но «ТВЭЛ» продал нам то же топливо ТВС втрое дороже. Чужие деньги неприлично считать, только если они тебя не касаются. Украину, как крупнейшего потребителя, ценовой вопрос затрагивает напрямую. Другими словами, можно и поторговаться.

Тем более, что и Украине надо создавать запас ядерного топлива. Его мы достаточно бездарно растратили в 90-х. А у НЗХК загрузка мощностей на 2005 год пока предусмотрена на уровне 45% Так что могли бы нам и помочь, разумеется, не безвозмездно.

Ну и уже вечный вопрос — о поставках украинских компонентов для производства ядерного топлива. Они, конечно, поставляются, но можно-то и больше. В свое время предполагалось, что до 25—30% стоимости топливных сборок будут составлять украинские комплектующие — это и уран, и циркониевый прокат. Уже более десяти лет идее создания совместного предприятия с Россией и Казахстаном (основным производителем урана), столько же ведутся переговоры, заключаются соглашения и проч. В 2002 году начали потихоньку выходить в практическую плоскость, но пока особого прогресса не видно. Наоборот, об украинском госпредприятии «Цирконий» упоминают в основном в связи с корпоративными конфликтами (оттуда пытаются «выдавить» Минтопэнерго). Драться за собственность, особенно чужую, — это, конечно, святое дело. Но может, и делом займемся? Тот же Восточный ГОК надо же когда-то развивать…

Приятно одно — уже летом известно, что зимой с ядерным топливом проблем не будет. Это, несомненно, прогресс.