А НАМ — ПАРАЛЛЕЛЬНО?

В понедельник энергосистемы Украины и России вновь соединились. После 21 месяца разлуки. В Москве мероприятие было обставлено довольно-таки торжественно: на церемонии подключения присутствовали председатель РАО «ЕЭС России» Анатолий Чубайс, российский посол в Украине Виктор Черномырдин и новый министр энергетики Игорь Юсуфов. В Киеве все было скромнее — особенно-то радоваться нечему. Подключение явилось скорее небольшой уступкой в более глобальном вопросе реструктуризации наших газовых долгов.

По ходу переговоров удалось выбить более выгодные параметры «воссоединения». Тем не менее уступки все-таки сделаны, так что первый раунд борьбы россияне могут считать выигранным.

Основное противоречие параллельной работы с Россией состоит в том, что сама по себе она россиянам не нужна. Их энергосистема достаточно устойчива и в подпитке со стороны не нуждается. Российскую сторону интересует экспорт электроэнергии. А вот более слабой украинской энергосистеме внешняя поддержка, особенно в период пиковых нагрузок, совсем бы не помешала.

Так как эти цели в общем-то не исключали друг друга, обычно достигался определенный компромисс. В 1996—1998 годах он заключался в том, что экспорт российской электроэнергии шел через коммерческие структуры. Идея была проста: вы нам электроэнергию, мы — нужное вам оборудование. До тех пор пока операторов было два-три, в основном концерн «Правэкс», расчеты шли относительно нормально. Однако в 1998-м набежала толпа новых участников и начались проблемы. А тут еще в РФ приключился дефолт, платежи зависли…

К началу 1999 года общие долги перед россиянами (РАО «ЕЭС» и рядом станций) составили 134 млн. долл. К тому же после дефолта некоторые украинские компании решили на радостях «прокатить» своих партнеров, что благополучно и сделали — благо, подходящая схема была уже обкатана. Долги перед российскими электростанциями за переток оказались переуступлены фирмам-однодневкам, те передали их кому-то еще... В итоге если «Правэкс» и «Бари» свои долги в конце концов погасили, то миллионов тридцать можно смело считать безнадежными.

Правда, в Москве говорили об «украинском жулье», а вот это уже зря: все переуступки произошли как раз на территории Российской Федерации. Так что стороны оказались достойными друг друга. Косвенно это подтверждается и таким фактом — не было подано ни одного судебного иска, а теперь по большинству контрактов срок исковой давности уже истек.

Вообще в то время экспорт российской электроэнергии был во многом «семейным бизнесом» тогдашнего председателя правления РАО «ЕЭС» Анатолия Дьякова — ряд фирм, занимавшихся делом с российской стороны, создавались при участи его родственников. Однако потом г-на Дьякова сняли, и в конце концов компанию возглавил Анатолий Чубайс.

«Железный Толик» занялся реорганизацией РАО и, в частности, выбросил из схемы все «дьяковское», типа «Нацэнерго». Поставки в Украину были полностью прекращены, с нас стали выколачивать долги. Кстати, Россия очень хотела бы, чтоб «электрический» долг был оформлен как государственный. В Казахстане это получилось; к чести же нашей державы, на такую дурь — платить госимуществом за чужие «подвиги» — она не пошла. Тем более что после того, как «Правэкс», «Бари» и несколько крупных операторов все-таки расплатились, долг уменьшился почти втрое. К началу этого года он составлял 54,7 млн. долл., в том числе по контрактам, контролируемым РАО, — 35,9 млн. Ну а те долги, что остались после серии переуступок, почти безнадежны, о них предпочли забыть.

Впрочем, пока разбирались с задолженностью, не прекращались попытки наладить поставки из России. Заинтересованность была по обе стороны границы. Так, губернаторы восточных областей, где энергетические мощности, собственно, и рассчитаны на параллельную с россиянами работу, периодически поднимали этот вопрос перед Президентом. Пробовали подключиться и приватизированные облэнерго. Однако ни к чему это не привело: в России каленым железом (были уволены большинство руководителей энергокомпаний) выжигали из энергетики бартер, а мы, по привычке, вновь собирались платить товарами или, еще лучше, векселями. Россияне советовали употребить векселя для других, совершенно конкретных нужд и требовали живых денег. И чем лучше становилась ситуация с платежами внутри РФ, тем жестче звучало это условие. В конце концов, в РАО вообще запретили любые расчеты, кроме денежных.

Тем не менее нашим соседям очень хочется воспользоваться украинской территорией для выхода на более платежеспособные рынки Центральной Европы и Балкан — это стало для РАО уже идеей-фикс. Но реальные успехи на этом направлении остаются весьма скромными, ведь большинство экспортных маршрутов пролегают через территорию Украины. Попытки обойти ее через Белоруссию хотя и предпринимаются, но особых объемов и быстрых прибылей не сулят.

В общем, интерес «прессовать» Украину у Чубайса был, и, надо отметить, воспользовались им неплохо. В феврале в Днепропетровске был подписан меморандум президентов Кучмы и Путина о начале параллельной работы. Но вопрос снова застрял: все уперлось в условия, цену оплаты, а самым главным камнем преткновения стал «транзит электроэнергии в третьи страны».

Если на украинском Энергорынке собирают процентов 80 живых денег, а россиянам будем платить 100, то это уже некоторая дискриминация. Плюс российская электроэнергия, из-за низкой цены газа, стоит 1,4 цента, что примерно на четверть дешевле украинской. Фактически это означало, что часть отечественных потребителей, причем самых платежеспособных, уйдут на более дешевые хлеба. Положение украинской генерации от этого явно не улучшилось бы.

Хотя масштабы грядущих трудностей не стоит и преувеличивать. Россияне могут поставить максимум 1200 МВт, т.е. около двадцатой части украинского потребления. И хотя уход части потребителей — вещь неприятная, пережить его в принципе можно. Другое дело, стоит ли отдавать на сторону 60—70 млн. долл. в год?

Куда хуже дело обстоит с транзитом в третьи страны. Фактически это российский экспорт в Европу, и для нас он не слишком выгоден. Экспорт украинской электроэнергии за десять лет и без того почти усох. С 28 млрд. в начале 90-х он скатился на уровень 2,4 млрд. кВт.ч в конце десятилетия. Причем поставки за рубеж осуществляются по крайне ненадежной схеме выделенных линий с двух западноукраинских ТЭС — Бурштынской и Добротворской — в основном в обмен на уголь и оборудование. Ну и традиционно экспортируем электроэнергию в Молдову. В абсолютных цифрах это жалкое зрелище: за первое полугодие 2001 года Украина от экспорта электроэнергии получила аж на 35,2 млн. долл. (0,44% всего отечественного экспорта). Но и за сохранение этих объемов приходиться отчаянно бороться.

В таких условиях появление на рынке «дорогих (пардон, дешевых) российских гостей», мягко говоря, не слишком радует. Особенно с учетом того, что для расчистки рынка они явно собираются применять демпинг. Так, в сентябре прошлого года РАО возобновило поставки электроэнергии через Белоруссию в Польшу по контракту с Polskimi Sieciami Energetycznymi S.A. При этом электроэнергия реэкспортируется далее в Германию. Объем поставок был мизерным — 165 млн. кВт.ч, зато и цена — 1,28 цента/кВт.ч. Для сравнения, в сентябре прошлого года в Украине расследовали «случаи экспорта электроэнергии по заниженным ценам». Так вот, с тех пор экспорт украинской электроэнергии менее чем по 1,7 цента/кВт.ч просто запрещен. Контракты в Польшу и Венгрию заключаются исходя из цены 2,2—2,4 цента. А Россия уже сейчас продает вдвое дешевле. Если это не демпинг, то что же? Ведь цены ниже даже внутренних российских.

В декабре 2000-го РАО «ЕЭС России» и PSE S.A. подписали контракт на поставку электроэнергии в Польшу в 2001 году. Теперь речь идет уже 820 млн. кВт.ч, что больше, чем украинские поставки с Добротворской ТЭС.

Между прочим, на «празднике воссоединения» наблюдалась презабавная вещь — стороны совершенно по-разному характеризовали последствия случившегося. К примеру, директор Национальной энергетической компании «Укрэнерго» Владимир Лучников говорил о том, что у Украины нет необходимости покупать электроэнергию в России — мы и сами можем обеспечить свои потребности, сводя значение договоренностей о параллельной работе к тому, что теперь легче будет противостоять аварийным ситуациям. В общем, фактически говорили о «нулевом перетоке».

В России — совсем другая точка зрения. Анатолий Чубайс сказал о прорыве в Молдову. А ведший переговоры с российской стороны Андрей Раппопорт заявил российской газете «Время МН»: «Мы «пробили» транзит в Молдавию… Это было не только тупиком, но и базой для дальнейших переговоров. В последний момент нам удалось прийти к компромиссу. В результате мы подписали договор о параллельной работе с Украиной с теми ценами и условиями, которые нас вполне устроили. Стоимость поставок электроэнергии на оптовый рынок Украины составит 1,65 цента (при низком объеме поставок) и 1,4 за киловатт-час при более высоком… Но мы «пробили» и транзит российской электроэнергии в Молдавию, на паритетных условиях с украинскими поставками».

Кстати, экспорт в Молдову мы и так уже отдали лучшему другу Рэма Вяхирева — МЭК «Итера». Сейчас в погашение нашего долга за прошлогодний газ она ежемесячно поставляет 50 млн. кВт.ч нашим молдавским соседям. Стоит заметить, что большую часть этих объемов «Итера» поставляет сама себе — на принадлежащий ей же Рыбнинский металлургический завод. Тем не менее за каждый киловатт электроэнергии с нас списывается 2,55 цента долга. С 1 ноября с.г. это прекратится и, очевидно, начнется работа «на паритетных условиях». Любопытно — по каким ценам, да и опять же, чем будем гасить долг «Итере»?

А если в расчетах за переток возникнут проблемы, чем тогда будем расплачиваться?

Очевидно, что основная драка еще впереди, ведь условия подключения ни одну из сторон полностью не удовлетворяют. Мы теряем часть экспорта в Молдову, россияне получают меньше, чем хотели бы (т.е. пока нет транзита в Польшу и Венгрию). Остальное будет решаться явочным порядком, при активной работе локтями. В этом варианте «сумо» шансы россиян выглядят явно предпочтительнее. Хотя бы потому, что Россия явно сильнее, плюс, в отличие от Украины, там есть четкое понимание цели (не путать с многочисленными украинскими прожектами) и желание неуклонно следовать к ней. Вот и в процессе переговоров, если не считать истерических высказываний национал-радикалов, украинская позиция особой внятностью не отличалась. Между тем при массовом экспорте российской электроэнергии нас вполне могут не просто вышвырнуть с большей части рынков, но и потеснить на собственном. Перспективка не очень веселая, но делать вид, что ничего такого не происходит, — тоже не лучший выход.

Первый тайм Украина проиграла. Счет пока не разгромный, но и игра ведь только начинается...