Возможные составляющие энергонезависимости Украины

Недопустимо большая зависимость Украины от российских энергоносителей угрожает ее экономике коллапсом, власти — кризисом, обществу — социально-политической нестабильностью. При этих обстоятельствах украинская власть должна была бы уже давно провести ряд мероприятий по модернизации топливно-энергетического комплекса (ТЭК) и структурной перестройки экономики, которые бы обеспечили стране энергетическую независимость. Поскольку прежняя власть украинской никогда не была, то груз неприятностей безответственной политики в энергетическом секторе немного преждевременно, но закономерно свалился на новую власть. Независимо от того, какие договоренности выкристаллизируются по окончании «газового» противостояния между Россией и Украиной относительно цены на природный газ, можем однозначно констатировать, что эра дешевых энергоносителей для Украины закончилась. Народная мудрость гласит, что скупой платит дважды. Народные депутаты Украины уже озвучили, что нашей экономике это будет стоить дополнительно более 3 млрд. долл. в год. И если надлежащую модернизацию ПЭК не проведем, то эти затраты будут возрастать и в дальнейшем. О неизбежности такого сценария развития событий на фоне глубокой деградации ТЭК Украины и зависимости ее от российских нефти и газа мы на протяжении всех лет независимости предупреждали, предлагали и по мере возможностей реализовывали конкретные мероприятия, которые при масштабном внедрении помогут нашей стране достичь не только энергетической независимости, но и превратиться из большого импортера энергоносителей в большого экспортера энергии.

Обоснованность целесообразности и эффективности реализации предлагаемых мероприятий подтверждается результатами системного изучения и технико-экономического анализа опыта стран ЕС по успешной модернизации ТЭК после энергетических кризисов 1973 и 1979 годов. Подчеркнем, что эти мероприятия полностью отвечают требованиям и рекомендациям по модернизации ТЭК, провозглашенным Программой развития ООН, документами ООН по реализации концепции устойчивого развития, принятыми конференцией ООН по вопросам развития и окружающей среды в 1992 году в Рио-де-Жанейро и парафированными Украиной, что обязывает наше государство к их выполнению. Однако, к сожалению, новая власть, как и прежняя, попала в сети тенденциозных, субъективных стереотипов.

На основании результатов системных исследований Программа развития ООН, Комиссия ООН по проблемам устойчивого развития и ряд других международных институтов по проблемам экологии, энергетики и устойчивого развития пришли к однозначному выводу: «...Действующие современные модели производства, распределения и использования энергии на национальном, региональном и глобальном уровнях нестабильны и нерациональны, учитывая экологию и финансовые затраты, и уже сегодня являются препятствием для устойчивого социально-экономического развития многих стран мира...» Отметим, что аналогичные исследования НИИ НАН Украины по этому вопросу не проводили.

Нынешняя ситуация с энергообеспечением в Украине очень похожа на существовавшую в Дании до 1976 года, когда она была чрезвычайно бедной европейской страной, поскольку большинство средств, заработанных рыболовством, судостроением и сельским хозяйством, расходовала преимущественно на приобретение энергоресурсов. С 1976 года правительство Дании взяло курс на интенсивное развитие ТЭК. Масштабно внедряя ветро- и гелиоэнергетику, технологии использования биомассы, биогаза и энергосбережения в производстве, Дания за 12—15 лет превратилась из бедной страны в богатую, ее население имеет высокий уровень социальной защищенности, а правительство осуществляет на мировой арене независимую политику. Опыт Дании по модернизации ТЭК сейчас активно используют многие страны — члены ЕС на основании соответствующей директивы ЕС, а также США, Индия, Китай.

Правильность и перспективность выбора Дании относительно модернизации ТЭК подтвердили результаты объективного анализа направлений модернизации ТЭК, выполненного по заказу Программы развития ООН Стокгольмским институтом системных исследований. В резюме Программы развития ООН «Энергетика после Рио-де-Жанейро» отмечается, что общими для стратегий модернизации ТЭК всех стран должны быть такие ее направления: «повышение эффективности использования энергии, особенно на этапах конечного использования, путем внедрения энергосберегающей техники, технологий, материалов; масштабное использование новых и возобновляемых источников энергии; модернизация техники и технологий использования органического топлива...»

Приоритет рекомендаций Программы развития ООН вполне понятен, поскольку общественные затраты на экономию энергии в 3—4 раза ниже, чем на ее генерирование. В то же время опыт свидетельствует, что повышением энергоэффективности, ресурсо- и энергосберегающими мероприятиями в полном объеме проблему энергообеспечения решить нельзя, поскольку, чтобы энергию эффективнее использовать, прежде всего необходимо ее генерировать и генерировать наиболее рациональным способом. Мероприятия по энергосбережению только замедляют темпы роста мощностей ТЭК и объемов потребления энергии и энергоресурсов. По опыту развитых стран самые эффективные меры по энергосбережению исчерпываются за 15—20 лет и могут обеспечить сокращение потребления энергии примерно на 30%, если одновременно кардинально не менять структуру экономики.

Среди наиболее эффективных мер по энергосбережению в первую очередь необходимо отметить организационно-правовые, затраты на реализацию которых незначительны. Это — разработка и внедрение законов, стандартов, нормативов, налогов на вредные выбросы, на использование импортируемых энергоносителей, налаживание учета путем использования счетчиков ресурсов, государственная поддержка внедрения новых эффективных видов техники, технологий, материалов и тому подобное. Однако потенциал дальнейшего уменьшения потребления энергоресурсов в Украине за счет осуществления организационно-правовых мер уже в основном исчерпан. В дальнейшем в наиболее энергоемких областях нужны значительные капитальные затраты.

В соответствии с обязательствами по реализации концепции устойчивого развития в Украине приобретает значение модернизация ТЭК на базе технологий использования возобновляемых и других альтернативных источников энергии, часть которых, по прогнозам Программы развития ООН, в мировом балансе до 2050 года достигнет 27—54 %, то есть эти источники энергии займут одно из ведущих мест в мировом топливно-энергетическом балансе (ТЭБ).

Что касается третьего направления интенсификации развития ТЭКа, то потребность в его реализации обусловливается наличием мощной инфраструктуры, моментально отказаться от которой невозможно, ведь для ее замены нужны гигантские средства. Кардинальное же решение проблемы энергообеспечения возможно лишь тогда, когда по мере истечения сроков эксплуатации существующих энергетических объектов замещение их мощностей будет происходить преимущественно за счет объектов, использующих возобновляемые источники энергии.

Исследование климатических условий и ресурсов возобновляемых источников в Украине, а также современный опыт их использования в мире позволяют определить как перспективное для модернизации украинского ТЭКа на ближайшие 20—25 лет развитие и промышленное использование следующих энерготехнологий: в сфере генерирования электроэнергии и комбинированного производства электрической и тепловой энергии — ветроэнергетики, гидроэнергетики, геотермальных ТЭС и ТЭЦ, ТЭЦ на базе угольного метана, биогаза, биомассы, а также некондиционного природного газа, сопутствующих горючих газов нефтедобычи и нефтепереработки, горючих газов техногенного происхождения и других местных нетрадиционных видов топлива; в производстве тепловой энергии - гелиоэнергетики, теплонасосной техники.

Важнейшими, первоочередными мерами по модернизации ТЭКа Украины считаем масштабное использование потенциала ветра, незадействованных ресурсов рек, угольного метана, биомассы и других органических отходов путем их конверсии на биогаз, биодизель, дизельное топливо.

В ближайшие 15—20 лет важнейшую роль для модернизации ТЭКа Украины может играть ветроэнергетика, что обусловлено чрезвычайно большими площадями территории Украины с ветропотенциалом, достаточным для рентабельной работы современной ветротехники и высокими конкурентоспособными технико-экономическими показателями. Опыт стран ЕС показывает, что себестоимость электроэнергии, произведенной такой техникой, составляет 0,4—0,7 цента евро/кВт·ч (без учета инвестиционной составляющей, доля которой в себестоимости в период расчетов за займы превышает 90%). Именно при использовании ветротехники европейских стандартов на территории Украины, по взвешенным оценкам, можно построить парк ВЭС общей мощностью 1500 ГВт, что в 20—30 раз больше мощности Объединенной энергетической системы (ОЭС) Украины. Разработка подробного ветрового атласа территории Украины может существенно увеличить эту цифру. Самые большие площади участков для сооружения эффективных ВЭС имеются на мелководных акваториях морей в пределах их территориальных вод, континентального шельфа, заливов, лиманов и внутренних водоемов. Ни одна из европейских стран такими площадями акваторий с благоприятным ветропотенциалом и глубинами не обладает. Украина — одна из немногих стран, обладающих технологией наплавного гидростроительства в открытом море, и, учитывая дефицит энергоносителей в нашем государстве, это направление ветроэнергетики необходимо ускоренными темпами развивать. Таких потенциальных возможностей для развития ветроэнергетики не имеет ни одна другая страна Европы (кроме России).

Освоение ветроэнергетики в Украине начато. Но это начало привело только лишь к ее дискредитации, а заодно и дискредитации всех остальных возобновляемых и нетрадиционных источников энергии. Случилось так, что в Украине налажено производство устаревшей ветротехники — USW 56-100, которая была сконструирована в 1970 году в США для уникально высокого ветропотенциала Калифорнии. В Украине площадок с таким потенциалом ветра нет. Строительство ВЭС на непопулярной, морально устаревшей ветротехнике, как это ныне происходит в Украине, объясняется тем, что заказчиком ВЭС является государство, а делает это оно потому, что производителем USW56-100 является ПО «Южмаш», интересы которого активно лоббировал Л.Кучма. При этих же обстоятельствах в Украине началось освоение серийного производства лицензионной TW — 48/600 мощностью 600 кВт — малоизвестной бельгийской фирмы тогда, как в Германии на протяжении последних пяти лет ВЭС комплектовались ветротурбинами мощностью 1500—1800 кВт, а с 2006-го их комплектуют ветротурбинами мощностью 2—5 МВт.

К сожалению, достижения развитых стран мира в ветроэнергетике не анализирует и «не видит» НАН Украины, а вместе с ней еще и те правительственные чиновники и политики, которые ей безоговорочно доверяют. Все выводы о возможностях ветроэнергетики в плане интенсификации развития украинского ТЭКа и его модернизации НАН Украины делает по отечественному опыту использования USW56-100. А ведь это крайне негативный опыт!

Мы должны еще раз подчеркнуть, что современная, в первую очередь более мощная ветротехника, даже в случае ее импорта способна быть рентабельной в условиях ветропотенциала всех регионов Украины. Чтобы исправить ситуацию в плане ветроэнергетики и внедрения других нетрадиционных и возобновляемых источников энергии в Украине, в первую очередь необходимо на государственном уровне принять решение об отстранении от осуществления государственной политики в этом секторе ТЭКа неконституционной структуры, коей является межведомственный совет по вопросам строительства ВЭС, распоряжающийся средствами упомянутой программы, полностью эту программу переработать, а, главное, немедленно прекратить строительство ВЭС c использованием неперспективной ветротехники. Вместе с тем необходимо реанимировать договоренности между правительствами Украины и Германии от 09.04.2003 г. о технической и финансовой помощи Украине в сооружении 600 МВт ВЭС. Поскольку к этому проекту «с черного хода» пытались присоединиться коррумпированные украинские олигархические кланы, то немецкая сторона вынуждена была его заблокировать. Но авторам очень хорошо известно, что интерес немецкой стороны к совместному честному бизнесу в Украине в сфере ветроэнергетики не уменьшился. Немецкая сторона в рамках этого проекта или даже и вне его рамок готова привлечь миллиардные инвестиции и на льготных условиях передать лицензию на серийное производство в Украине современных ветротурбин мощностью 1,5 МВт, объемы производства электроэнергии которыми в условиях ветрового потенциала всех регионов Украины будут составлять 4,5—5,5 млн. кВт·ч/год, а это обеспечит рентабельность их эксплуатации. Налаживание производства такой ветротехники в Украине приведет к созданию новых рабочих мест, значительного (как минимум на 30—40%) сокращения капитальных затрат на сооружение ВЭС, снижение себестоимости генерированной ими электроэнергии, повышение рентабельности, уменьшение сумм и сроков возвращения кредитов. Существенного снижения капитальных вложений на сооружение ВЭС можно достичь также за счет оптимального использования существующей инфраструктуры ОЭС Украины. В первую очередь предполагается возведение ВЭС вблизи ГЭС, ГАЭС, ТЭС и даже остановленной ЧАЭС с целью совместного использования ЛЭП, трансформаторных подстанций, дорог, линий диспетчерской связи и т.п.

В связи с тем, что с 2005 года начал действовать Киотский протокол, еще большей эффективности ВЭС можно добиться при реализации их строительства как проектов общего внедрения (ПОВ) путем продажи сертификатов на выбросы парниковых газов. Следует также учитывать, что согласно Киотскому протоколу для удешевления ВЭС можно использовать еще и квоты Украины на международную торговлю выбросами (МТВ) парниковых газов. Средства, которые можно выручить от ПОВ и МТВ, не являются займами, их не нужно возвращать, а потому ВЭС, построенные за эти средства, будут рентабельными с первого дня их эксплуатации. Стоило бы также позаимствовать богатый опыт Дании, Германии и других стран по части привлечения в строительство ВЭС свободных денежных средств населения. Так, для строительства 40 МВт ВЭС на акватории моря неподалеку от Копенгагена 50% необходимых средств были получены от населения Дании путем продажи высокодоходных акций. Отметим, что кроме развития коммерческой ветроэнергетики в Украине, необходимо развивать некоммерческую, в первую очередь «сельскую», «фермерскую», «для двора». Но рамки газетной статьи не позволяют сейчас подробнее осветить эту проблему.

Промышленное использование других вышеупомянутых возобновляемых источников энергии будет иметь значительно меньшие масштабы и долю в модернизации ТЭК Украины. Но это совсем не значит, что их внедрение нужно отложить. Напротив, существует ряд энерготехнологий, способных обеспечить, к примеру, лучшую рентабельность, чем ВЭС, а потому для их ускоренного освоения необходимо будет создать дополнительные стимулы. В первую очередь это касается «малой» гидроэнергетики. Хотя гидроэнергетических ресурсов в Украине в сотни раз меньше ветроэнергетических ресурсов, но актуальность развития малой гидроэнергетики обусловлена самой высокой рентабельностью ГЭС по сравнению с другими источниками энергии. Это важно для нынешних экономических условий в Украине. С учетом минимизации капитальных вложений в постройку малых ГЭС, в первую очередь необходимо максимально восстановить те малые ГЭС, которые были остановлены в 50—60-х годах, где остались помещения, водоемы и т.п. Но восстановление малых ГЭС, а особенно их новое строительство должны вестись с использованием современной техники, позволяющей осуществлять эксплуатацию ГЭС по «человекоисключающему» варианту (на таких ГЭС отсутствуют машзал, дежурный и обслуживающий персонал). Самые благоприятные возможности для развития малой гидроэнергетики существуют в Карпатском регионе. Здесь строительство малых ГЭС должно осуществляться наряду с реализацией противопаводковых мер. Фактором, сдерживающим ускоренное восстановление и строительство малых ГЭС в Украине является, в первую очередь, отсутствие отечественной гидротехники с уровнем автоматизации, обеспечивающим «человекоисключающую» эксплуатацию ГЭС.

Учитывая проблему обеспечения газом, весьма болезненную для Украины проблему безопасности шахтеров Донбасса и их социальной адаптации, а также оздоровления окружающей среды упомянутого региона, крайне важно немедленно начать ускоренное освоение ресурсов метана, адсорбированного углем и накопленного в геологических «линзах» угольных месторождений Донбасса. На шахтах Донбасса более 90% аварий и смертей шахтеров вызваны взрывами метана, десорбировавшегося из угля в «линзы». По разным оценкам, ресурсы этого метана в Донбассе исчисляются в 3—25 трлн. кубометров. Даже если задействовать эти ресурсы на 50%, то при нынешнем неоправданно высоком уровне потребления природного газа Украина сможет полностью обеспечивать себя собственным газом в течение от 25 до 400 лет. Если при цене на природный российский в 50 долл. США за 1000 м3 добывать этот метан было невыгодно, то при цене 95 долл. США за 1000 м3 добыча его становится рентабельной. Метан, изъятый из «линз», угольных лав и полей, необходимо использовать для энергетических целей с помощью ТЭЦ. Такие проекты могут реализовываться как ПОВ, что обеспечит значительно большие удельные поступления валютных средств, поскольку в этом случае сокращаются не только выбросы парниковых газов за счет уменьшения объемов генерации энергии на угольных ТЭС и ТЭЦ, но и самого метана, который является более активным парниковым газом, чем СО2. В угле метан в адсорбированном состоянии может находиться довольно долго, а вот из «линз», где его давление достигает 100—150 атм., он через почву «фильтруется» в атмосферу и тем самым повышает парниковый эффект атмосферы. Напомним, что метан является еще и озоноразрушающим газом.

Следует также предметно заинтересоваться использованием каптированного метана отработанных нефтяных буровых скважин, попутных газов нефтедобывающего производства, природного газа внебалансовых непромышленных месторождений, техногенных горючих газов, когенерацией и использованием турбодетандеров в газотранспортной системе. Все эти ресурсы сегодня почти не используются.

Чрезвычайно важным для Украины, особенно для ее аграрного сектора, является масштабное применение технологий использования растительной биомассы как путем прямого сжигания, так и конверсии ее на биогаз, «биодизель», генераторный или пиролизный газ, которые могут служить полноценными заменителями природного газа, угля, моторных топлив, других нефтепродуктов и первичных энергоносителей. Ежегодный прирост биомассы на земном шаре достигает 500 млрд. тонн, то есть свыше 80 тонн на человека. Наибольшего внимания, возможно, заслуживает внедрение технологий конверсии биомассы и органических отходов в биогаз, поскольку в этом случае кроме высококондиционного топлива производятся ценные органические удобрения, крайне необходимые для сохранности гумуса в украинских черноземах, повышения их плодородия и ограничения «отравления» земли гербицидами. Полученный биогаз может использоваться и как заменитель природного газа для газификации сел, и как моторное топливо для работы малых блочных ТЭЦ электрической мощностью до одного МВт, которой достаточно для обеспечения электроэнергией нескольких сел с общим количеством населения до 4000 человек.

Следует также подчеркнуть, что, например, по расчетам ИТТФ НАНУ, использование лишь 20% ресурсов соломы в Украине (это количество соломы ежегодно утрачивается) позволяет полностью обеспечить потребности населения, в первую очередь сельского, в электрической и тепловой энергии. Чтобы использовать эти потенциальные возможности соломы, необходимо наладить выпуск техники для ее сбора и паковки, котлов и другого энергетического оснащения. Когда эти ресурсы соломы и других видов биомассы будут задействованы в украинском ТЭБ, появится реальная база для модернизации и оптимизации угольной промышленности с тем, чтобы она стала безопасной для жизни и труда шахтеров, рентабельной и необременительной для государственного бюджета, занимала надлежащее место в ТЭБ, не разрушала окружающей среды.

В заключение еще раз подчеркнем, что масштабную реализацию первоочередных мероприятий необходимо начать немедленно, не ожидая принятия упомянутой программы, поскольку времени потеряно слишком много и дальнейшее промедление недопустимо, если все мы, и власти, и народ хотим сохранить свое государство. И потому, несмотря на потерянное время, государственная украинская власть, если она действительно власть украинского народа, а не лобби интересов чужих государств, олигархов или транснациональных корпораций, должна немедленно приступить к организации их ускоренной крупномасштабной реализации.