В ТЕНИ РАЗВЕСИСТОГО «ФИКУСА»

Не сумев отстоять свои интересы в экономической борьбе с равными себе, Полтавский ГОК в отместку решил «оторваться» на журналистах. Недавно руководство ПГОКа публично пообещало через суд потребовать от них «сатисфакции за распространение неправдивой информации». Между тем информацию самого ГОКа правдивой назвать трудно…

Засудил
он сам себя…

Интересно, что в стремлении уличить масс-медиа в неправдивости руководство Полтавского ГОКа умудрилось даже… публично отказаться от собственных учредителей. В частности, предправления ПГОКа Владимир Бадагов опроверг причастность компаний «Бари» и «Мега-моторс» к числу своих акционеров, назвав все происходящее политикой. Между тем, согласно данным Госкомиссии по ценным бумагам и фондовому рынку, обе эти компании имеют к ГОКу самое прямое отношение. Киевское ЗАО СПИИ «Бари» владеет 12% акций предприятия, а СП «Мега-моторс» — 20%. Примечательно, что данные в ГКЦБФР, по идее, подавали владельцы пакетов ПГОКа. Таким образом, либо правление предприятия вообще не в курсе, кто у него акционеры, либо всех нас ждет незабываемое зрелище, когда группа «Финансы и кредит» (в лице «полтавчан») предъявит судебный иск… фактически к самой себе за предоставление недобросовестной информации.

Впрочем, курьезы на этом не закончились. В стремлении обосновать свои действия во время борьбы за 76% пакет акций ОАО «Харцызский трубный завод» (которую, как известно, выиграла корпорация ИСД) руководство ПГОКа всерьез заявило, что «украинские предприятия не в состоянии лить штрипс марок Х-60 и Х-70 и не смогут это сделать в ближайшее время». Именно по этой причине ПГОК собирался завозить из-за рубежа штрипс марки Х-60 и выше, а затем экспортировать за рубеж трубу мирового класса по более низким ценам. Интересно, что при этом ни в коем случае не планировалось ущемлять интересов традиционных поставщиков штрипса на ХТЗ — мариупольских меткомбинатов «Азовсталь» и им.Ильича. Самое смешное заключается в том, что все заявление от начала до конца изобилует неточностями. Для начала, в Украине не только производится сталь Х-70, но и практически решен вопрос о производстве стали Х-80 на меткомбинате «Азовсталь». Кстати, именно, возможность производства на ХТЗ труб большого диаметра из мариупольской стали Х-70 дала возможность Харцызскому трубному сохранить российские заказы на свои трубы в прежнем объеме. Перевод же ХТЗ на австрийский штрипс примерно такого же качества (если исходить из экономических расчетов ПГОКа) как раз оставлял пару крупнейших украинских меткомбинатов с их продукцией «на бобах». Нетрудно подсчитать, что схема, предлагаемая ПГОКом, оставляет львиную долю добавленной стоимости за рубежом, а в Украине возможные прибыли с учетом таможенных ставок и транспортных расходов будут равны нулю. В этой связи заверения в том, что все вышесказанное предлагалось сделать исключительно в интересах государства, воспринимается довольно скептически. Впрочем, нельзя отрицать, что эти интересы каждый понимает по-своему.

Отдельного внимания заслуживает заявление о том, что в конкурсе, от которого ПГОК был отстранен (конечно, необъективно), он предложил за госпакет ХТЗ аж на 96 млн. грн. больше ближайшего конкурента. И ФГИУ, приняв решение не допустить ПГОК к конкурсу по ХТЗ, нагло лишило госбюджет этих денег, которые могли бы осчастливить многих пенсионеров, не говоря уже, к примеру, о национальной науке. Во-первых, бросается в глаза привычка предприятий, контролируемых «ФиКом», давать примерно на 100 млн. грн. больше конкурентов. В конкурсе по ЗАлКу КрАЗ также заявил на 100 млн. грн. больше, чем российский АвтоВАЗ. Тогда, даже со всемерной поддержкой запорожского губернатора Алексея Кучеренко, переиграв всех по объемам обещаний, реально разыскать нужную сумму КрАЗу не удалось. Скорее всего, не удалось бы это сделать и ПГОКу в случае с ХТЗ. Однако платить по счетам — это одно, а рассказывать, что ты предлагал 200 млн. грн., а их никто не взял, — совсем другое…

Без «башни»

Кроме того, В.Бадагов даже не пытался отрицать, что на момент приватизации 25% акций его предприятия принадлежало государственным «Украинским полиметаллам» (самое курьезное, что ПГОК как раз сам опротестовывал продажу акций «Укрполиметаллами», то есть за что боролся, на то и напоролся). Он просто отмечает, что «логика ФГИУ, видимо, была такова: коль акции ГОКа принадлежат госкомпании, значит ГОК не имеет права участвовать в конкурсе». Так ведь это самое главное! Согласно существующему законодательству, при таких условиях ПГОК действительно, даже в принципе, не мог быть допущен к участию в конкурсе. И точка. Все остальное — лирика, не имеющая никакого отношения к делу. Однако руководители ПГОКа изо всех сил упирают на эту лирику, регулярно публично «выдавая на орехи» и Фонду госимущества, который посмел… поступить в соответствии с законами, и корпорации ИСД, все преступление которой состоит в том, что она заплатила в бюджет 126 млн. грн. Зачем этот спектакль?

Некоторые считают, что ПГОК поступает так просто из вредности, чтобы потенциальные конкуренты знали, с кем связываются. Тем более что потенциальные конкуренты ПГОКа в конкурсе по ХТЗ в свое время «прокатили» его в ряде конкурсов по приватизации госпакетов (к примеру, Алчевского метзавода). Другие считают, что всему причиной тот факт, что в последнее время у структур, близких к группе «Финансы и Кредит», почва уходит из-под ног, и от этого они буквально теряют голову. Впрочем, по сложившейся традиции ни один приватизационный конкурс этих структур не проходил без скандалов.

Скандалы с «Одессаоблэнерго» и «Луганскоблэнерго» в 1998 году, ЗАлКом в 2000 году, Харцызским трубным в 2001 году. Впрочем, видимо, в случае с ХТЗ все иначе. Несмотря на то, что группа «Финансы и кредит» уже давно получила доступ к промышленным активам, в душе она, видимо, так и не выросла из коротких штанишек посредника. Еще в 1998 году, когда в борьбе за ОАО «Одессаоблэнерго» группа победила французскую компанию Electricite de France, многие аналитики отмечали, что «ФиКу» энергокомпания ни к чему. Реальная цель группы, скорее всего, состояла в том, чтобы перепродать пакет акций «Одессаоблэнерго» все той же Electricite de France за большую сумму, «срубив» себе немного деньжат «по-легкому». Прокрутить подобный фокус особой проблемы не представляло. В различное время банковский счет ФГИУ находился в банке «Финансы и кредит». Нужно было просто умножить внесенный залог на 10 и узнать сумму, предложенную конкурентом… По некоторым данным, что-то подобное группа хотела прокрутить и в этот раз. Причем в 2001 году ставки на кону были гораздо большими. В отличие от довольно благополучного 1998 года, в 2001 году «Финансы и кредит» теснят со всех сторон. Прежде всего это выражается в немалых финансовых потерях.

Последняя надежда

До некоторой степени поправить ситуацию могла сделка с ХТЗ. И, не беда, что по условиям конкурса действие в интересах третьих стран запрещено. Реально эти ограничения вполне преодолимы. Тем более, что финансовые показатели ПГОКа обязывают рисковать. После того, как предприятие закончило 2000 год с прибылью в 63 млн. грн., в 2001 году им попыталась завладеть сторонняя и недружественная «Финансам и кредиту» ФПГ, которая на данный момент довела свое присутствие на комбинате до 40% акций. Именно в пылу борьбы с ней и была так неудачно опротестована продажа 25% пакета ПГОКа «Укрполиметаллами». Параллельно, еще с четвертого квартала, у ПГОКа начались серьезные финансово-хозяйственные проблемы, вылившиеся в 24 млн. грн. убытков. Не изменилась ситуация и в первом квартале 2001 года — 21 млн. грн. убытков. Не имея серьезных возражений по существу результатов финансово-хозяйственной деятельности своего предприятия, руководство ПГОКа не нашло ничего лучшего, как заявить, что, мол, то, что «за 6,59% пакет акций комбината таинственные покупатели заплатили ФГИУ почти 80 млн. грн.», однозначно говорит о крутизне его перспектив. Однако не стоит забывать, что в упоминаемом эпизоде с продажей 6,59% пакета речь шла не столько о пакете как таковом, сколько о контроле над комбинатом (по раскладу акционеров обе соперничающие группы были рядом, но не обладали им). Кроме того, сразу напрашивается небезосновательное предположение, что если за такой малый пакет платят сумму, ощутимо превышающую прибыль ПГОКа за весь 2000 год (и, видимо, за 2001-й тоже), значит реальная прибыль предприятия намного больше. Получается, что она уходит в «тень» и делится акционерами за границей. Впрочем, руководство комбината может этого и не знать. После его заявлений по составу акционеров ПГОКа удивляться таким мелочам уже не приходится…

Однако, от финансов вернемся в производству. К середине текущего года от продукции ПГОКа отказываются многие его потребители. Это приводит к остановке предприятия в июле 2001 года. Аргумент, что подобные действия инициированы противниками группы «Финансы и кредит» на приватизационном фронте через мариупольский меткомбинат «Азовсталь» и Енакиевский метзавод, не выдерживает никакой критики. Наряду с этими двумя предприятиями от окатышей ПГОКа отказывается и его партнер, и закадычный друг — австрийская компания Voest Alpine, до этого потреблявшая до 40% всей продукции ГОКа и внезапно решившая переключиться на окатыши из Австралии. Уж ее-то очень трудно заподозрить в негативном отношении к ПГОКу, а значит ситуация с качеством продукции ГОКа вполне объективна. Несмотря на это, представители комбината заявляют «все хорошо, прекрасная маркиза» и обвиняют аналитиков в дилетантизме и незнании ситуации.

Между тем, ситуация такова. Некоторый рост сбыта окатышей Полтавского ГОКа внутри Украины в 1999 и 2000 годах объясняется исключительно очень тяжелой ситуацией на Северном ГОКе. Последний является традиционным поставщиком окатышей для большинства метпредприятий Украины в силу лучшего «качества» своей продукции. Под качеством в данном случае понимаются характеристики окатышей. Общеизвестно, что окатыши ПГОКа более «кислые». Из-за этого доменный процесс у металлургов требует дополнительный объем извести. Этот процесс «набрасывает» на стоимость самих окатышей еще около 3 долл. Однако, на этом трудности с полтавской продукцией для металлургов не заканчиваются. Обработанные известью окатыши ухудшают «эффективность» кокса. Таким образом, возникает необходимость большего количества кокса на единицу продукции. Этот «лишний» кокс обходится еще в 3—4 долл. Таким образом, говоря об «удорожании конечного продукта на 7—8 долл.», аналитики совсем не ошибаются и отнюдь не занимаются «дешевыми публикациями». Напротив, отрицание данного факта позволяет прочно усомниться в квалификации того, кто это делает. Учитывая же реальное положение дел и заявления руководства ПГОКа, что «такой форы в цене окатышей ПГОК предоставить потребителям не смог бы», особенно не удивляет, что большинство металлургов Украины вернулись на сырье СевГОКа при первой же возможности, оставив ПГОК наедине с его экспортом и не ставя его в расчет в своих планах на будущее.

А ведь говоря о Полтавском ГОКе, не стоит забывать, что речь идет именно о том предприятии, которое собиралось существенно поднять качество харцызских труб. Видимо, «битву за качество» ПГОКу стоит все же начать с собственных окатышей. Тем более, что согласно прогнозам международных аналитиков, сейчас на рынках ЕС идет битва за передел, в результате которой многие мелкие и средние поставщики останутся на обочине. Что-то подобное, видимо, через некоторое время ожидает и Полтавский ГОК. Причем, именно его основная гордость в виде огромной доли экспорта продукции и может сыграть с ним злую шутку. Кичиться экспортом (кстати, в основном на австрийскую Voest-Alpine), не имея прочной опоры внутри страны, по меньшей мере рискованно. Приведем общеизвестный всем финансистам и аналитикам факт: устойчивость предприятия определяется наилучшей, когда объемы экспорта и внутреннего рынка сбалансированы в пропорции 45:55. А в нашей стране с практикой возврата НДС эта пропорция для промышленных предприятий должна находиться на уровне пропорции 35:65.

Учитывая все вышесказанное, было бы довольно обидно, если бы такое предприятие, как ХТЗ, оказалось просто разменной монетой в глобальных планах группы «Финансы и кредит» продлить собственную агонию. Конечно, можно согласиться с тем, что «омрачить перспективы работы комбината» газетными публикациями (в оригинале — «дешевыми статейками») нельзя. Однако опровергать факты лучше всего, не наводя тень на плетень.