Шлаковые абсурды, или Роль мусорки в общественно-политической жизни региона

Порой жизнь подбрасывает такое хитросплетение причинно-следственных связей, что просто диву даешься. Но чтобы, в сущности, мусорка определяла уклад одного из ведущих индустриальных регионов страны — это, пожалуй, перебор. Тем не менее за семь последних лет в Запорожье к подобному привыкли. И никто не удивляется, что срок пребывания в должности очередного председателя облгосадминистрации, как правило, не превышает года. Подобная ротация характерна для руководства и областного УВД, и грозного милицейского управления, именуемого в народе «шестеркой». Любопытно только, что эти кадровые пертурбации совпадают с очередным обострением конфликта на ОАО «Электрометаллургический завод «Днепроспецсталь» имени Кузьмина» (ДСС).

Профиль деятельности предприятия сводится к выпуску сортового проката, поковок из специальных марок стали и жаропрочных сплавов на основе никеля. Это производство было и остается единственным в Украине. Подчас завод называют «флагманом отечественной электрометаллургии», имеющим «отличную репутацию, стабильно и успешно работающим», но такие характеристики — скорее желаемое, нежели действительное.

Так уж сложилось, что приватизация «Днепроспецстали» не стала стимулом для ее развития. К 1998 году на заводе практически прекратилось производство специальных сталей, и он оказался в глубочайшем кризисе. Перемены к лучшему наметились с приобретением контрольного пакета структурами, чья деятельность ассоциировалась со стремительно приобретающим известность именем Константина Григоришина — российского бизнесмена украинского происхождения.

По итогам 1999-го на ДСС резко возросли объемы выпуска продукции, возобновилось производство спецсталей. Столь же успешной оказалась деятельность и в последующие два года. Но, как выяснилось, секрет производственного чуда был до неприличия прост. Все дело в том, что львиную долю продукции (порядка 75%) «Днепроспецсталь» отправляла на внешний рынок, получая валюту, кроме того — возврат НДС. Зато расходную часть заводского бюджета в значительной степени составляли затраты по закупке электроэнергии. Но рассчитываться за нее живыми деньгами считалось признаком дурного тона. В качестве платежного средства использовали взаимозачеты, векселя и прочие, в сущности, пустые бумажки. Из-за этого, между прочим, «Запорожьеоблэнерго» к 2001 году оказалось на грани банкротства. Примечательный факт: именно в то время его деятельность, как и «Днепроспецстали», контролировали структуры все того же российского бизнесмена с украинскими корнями.

Ресурсная дармовщина экономику ДСС, увы, не улучшила. Когда в начале 2003 года после двухлетнего отсутствия Вадим Лейбензон вновь занял пост генерального директора, состояние завода его «не очень порадовало», и в качестве главной задачи он определил «восстановление производства». Но вряд ли эта цель совпадала с истинными намерениями владельцев предприятия.

Ритм работы «Днепроспецстали» напоминает лихорадочную синусоиду, фиксирующую череду взлетов и падений. Закончив 2002-й с убытками, завод, по оценкам Минпромполитики, и в следующем году имел наихудшие производственные показатели в горно-металлургическом комплексе Украины. И хотя в 2004-м ДСС наращивает производство и объем реализации продукции, это отнюдь не свидетельствует о преодолении кризиса.

Удивляться тут нечему. Ротация высшего менеджмента на заводе происходила чаще, чем председателей обладминистрации. Случалось, что за год на ДСС менялось три генеральных директора. Подобная кадровая чехарда наблюдалась и в правлении акционерного общества, что свидетельствовало о, мягко говоря, недружественных взаимоотношениях в среде владельцев завода. Поэтому вопрос «В чем причина?» отнюдь не праздный.

Скорее всего, завод изначально интересовал его хозяев вовсе не как потенциально самодостаточный субъект рынка, а всего лишь как элемент в реализации товарно-финансовых схем. Одна из них (электроэнергия—металл—деньги) уже упоминалась. Но есть и другая, не менее прибыльная.

О состоянии дел на балке Средней, официально именуемой полигоном промышленных отходов, уже шла речь в публикации «ЗН» «Полигон противоречий». Но с тех пор прошло более пяти лет, и есть смысл хотя бы вкратце напомнить, что представляет собой этот объект, расположенный за окраиной Запорожья.

Полигон, как, собственно, и промышленность Запорожья, создавался в годы первых пятилеток. С тех пор его территория разрослась почти до 240 гектаров, скопивших более 300 млн. тонн отходов металлургического производства. А может быть, и больше, кто ж их считал? Главное, что значительную часть там составляют металлы, пригодные к повторному использованию.

До 1998 года на это всерьез никто не обращал внимания, если не считать бомжей да жителей окрестных сел, занимавшихся собирательством металлолома. Затем стихийное старательство взяли под свой контроль кавказцы. Но как только объемы добычи достигли пусть примитивных, но промышленных масштабов, безраздельное господство над полигоном перешло к криминалитету. По некоторым данным, месячный оборот на балке Средней составлял до 10 млн. долл. Разумеется, абсолютно теневых. С учетом столь внушительных объемов вопрос о том, могли ли братки беспрепятственно хозяйничать на свалке, не имея серьезной крыши в правоохранительных структурах, представляется до непристойности риторическим.

Наиболее «лакомым» местом полигона является его пятая часть, куда свозятся отходы производства «Днепроспецстали». Килограмм добытого там скрапа принимается по цене от 0,5 до 1 долл. и больше. Судачили даже, что за 8-тонный слиток не мешкая «отстегнули» 40 тыс. долл. налом. Словом, речь идет не просто об очень больших деньгах, а о суммах, презрительно-высокомерно называемых «баблом».

После того как внушительная прибыльность свалки стала очевидной даже неспециалистам, Госкомитет по геологии спешно признал полигон техногенным месторождением (стало быть, госсобственностью) и даже провел конкурс на право его обустройства и создания предприятия по утилизации и переработке отходов. Но фирма — победительница тендера так и не начала работу. Оппонентами Госкомитета выступили металлургические предприятия, отстаивавшие право собственности на свои участки полигона. После длительных судебных тяжб «Днепроспецстали» удалось узаконить владение 46 гектарами свалки. Однако это вовсе не означало, что конфликт наконец-то улажен.

Поскольку металлолом, которым так богата балка Средняя, является для ДСС одним из основных видов сырья, логично предположить, что по технологическим и финансовым мотивам заводу следует заняться его добычей самостоятельно. Но руководство «Днепроспецстали» решило иначе. В начале 2003 года объявили о проведении тендера на разработку полигона шлаковых отходов. Наряду с другими претендентами, в нем намеревались участвовать и специалисты ДСС. Спрашивается, зачем нужен конкурс, если завод способен разрабатывать отвалы самостоятельно? Да и с точки зрения интересов производства это проще и надежнее. Как оказалось, не всем это выгодно.

Чтобы стало понятнее, обратимся к материалам возбужденного в мае 2002 года уголовного дела по факту уклонения от уплаты налогов в особо крупных размерах. Из обнаруженных налоговиками документов следовало, что разработкой шлаковых отвалов занимались… артисты областной филармонии. Но поскольку служители муз не располагали техническими средствами, в качестве подрядчика они привлекли… Запорожскую АЭС. А расчеты с энергетиками якобы производились поставками оргтехники и ГСМ. Эта схема работала довольно долго. До десятка фирм заключили с ДСС договор на планирование отвалов. Фактически же они добывали скрап (шлак с примесью металла), контролируя большую часть днепроспецсталевского участка.

Еще более странная история произошла за несколько лет до затеи с конкурсом. В конце 90-х на ДСС занялись монтажом оборудования для глубокой переработки скрапа. Проект обошелся заводу в 3 млн. долл. Но в 2000-м цех закрыли. Кажущийся алогизм такого решения объясняется просто. Пока завод боролся за право собственности на отвалы, старательская деятельность на полигоне приобретала пусть и своеобразные, но все же признаки организованности. В конце концов контроль над разработкой свалки установили структуры, деятельность которых молва упорно связывала с именем Григория Суркиса.

Данная версия заслуживает внимания, если учесть, что как раз в это время была совершена сделка купли-продажи трети акций «Днепроспецстали». Разумеется, новым совладельцем завода стали малоизвестные офшорки, но, опять же, никто из сведущих людей не ставил под сомнение их принадлежность упомянутому бизнесмену. Выходит, компаньоны «разрулили» наметившиеся противоречия, разделив секторы получения доходов: один — прокачка через завод дармовой электроэнергии, второй — безграничные теневые возможности свалки. ДСС отводилась же роль промежуточного звена в незамысловатой, но весьма эффективной цепи теневого бизнеса.

Однако партнерская идиллия длилась недолго. Во-первых, у совладельцев возникли политические разногласия накануне парламентских выборов. А во-вторых, закончился период использования электричества «на шару». Следовательно, значение отвалов как определяющего элемента в технологии получения барышей существенно возросло. Фактически, проблема управления предприятием стала производной от контроля над свалкой. А поскольку в конфликт вокруг полигона были прочно вовлечены как местные власти, так и правоохранительные структуры, вопросы кадровых назначений в этих учреждениях закономерно решались через призму лояльности к истинным хозяевам полигона.

Уделять внимание деталям весьма бурной и продолжительной размолвки компаньонов, пожалуй, нет смысла. Стоит лишь развеять один миф — о том, что структуры К.Григоришина якобы лишились своей доли активов «Днепроспецстали» в пользу компании «Интерпайп», принадлежащей, как известно, Виктору Пинчуку. На самом деле это не совсем так. По неофициальным данным, владельцами ДСС примерно в равных долях выступают три бизнес-группы: Григоришина, Пинчука и Суркиса (по другой версии, Суркиса—Коломойского). Каковы особенности этого троевластия, можно судить по очередному конфликту вокруг полигона шлаковых отвалов, возникшему в прошлом году.

Время, когда на свалке часто добывались «козлы» и «кабаны» (так на старательском жаргоне называют куски скрапа весом несколько тонн), закончилось. Теперь процесс переработки шлака требует дорогостоящей специальной техники и оборудования. Поэтому 28 апреля 2005 года завод заключил договор о сотрудничестве с ООО «Регионпромсервис». Эта фирма уже работала на 0,9 гектара балки Средней, теперь же ей передали в аренду весь днепроспецсталевский участок.

Руководство старательского предприятия утверждает о независимости от влияния какой-либо из групп собственников ДСС. Но, честно говоря, в это сложно поверить. Допустим, с «Интерпайпом» у «Регионпромсервиса» действительно нет ничего общего. Даже несмотря на то, что договор аренды заключался в пору, когда заводом руководил интерпайповский менеджмент. Но как только в мае управление ДСС перешло к группе Григоришина, правление тотчас же сделало вывод о том, что заключение договора с «Регионпромсервисом» является «экономической ошибкой».

По словам директора фирмы Алевтины Сердюк, завод письменно потребовал прекратить работы на отвалах «в связи с изменением владельца контрольного пакета акций «Днепроспецстали». Но это не повод для расторжения договора. Тогда руководство ДСС обвиняет арендатора в игнорировании продажи заводу скрапа в оговоренных объемах и невыполнении природоохранных мероприятий. Последний упрек подтвердила проверка областного управления экологии и природных ресурсов, проведенная совместно с управлением по борьбе с экономическими преступлениями. Хотя, по утверждению главного инженера «Регионпромсервиса» Юрия Гладуна, была разработана специальная программа экологических мероприятий на шлаковых отвалах сметной стоимостью 3 млн. грн. Ее утвердили различные службы, в том числе и руководство ДСС, однако в связи с отстранением от работы «Регионпромсервис» лишился возможности воплощать проект в жизнь.

Тем временем 25 июня Главный государственный инспектор охраны окружающей среды в Запорожской области выносит решение «о временном запрете (остановке) деятельности по разработке промотвалов на участках ОАО «Днепроспецсталь» промполигона «Балка Средняя» до выполнения природоохранных мероприятий». Завод, как владельца участка, обязывают оплатить причиненный ущерб в сумме 2,167 млн. грн. В тот же день ДСС в одностороннем порядке расторгает договор аренды.

На первый взгляд, предпринятые действия вполне адекватны сложившейся ситуации. Хотя сложно понять, как можно в течение пусть даже и двух месяцев решить проблемы, которые игнорировались и усугублялись годами. Еще несколько лет назад заместитель начальника облуправления экобезопасности Нина Приходько сделала заключение: «В 1998—1999 гг., когда началась интенсивная несанкционированная разработка отвалов, качество воды в озерах и обводном канале ухудшилось. В два-пять раз превышены предельно допустимые концентрации тяжелых металлов, хлоридов, общее содержание солей. По роданидам и фенолам нормативные концентрации превышены в 1800 раз». Летом 2004 года забили тревогу городские власти: «Под полигоном промышленных отходов проходит водовод, снабжающий питьевой водой весь левый берег почти миллионного города. Пласт шлаков над водопроводом — до 11 метров. В случае порыва водовода коммунальные службы не смогут к нему добраться». И что же? Ни принятых мер, ни даже штрафов.

Подобное безразличие можно объяснить лишь одним: власть была преступной. Но теперь-то времена иные. Стало быть, и методы должны измениться кардинально. По идее…

Насколько это так, смогли убедиться местные газетчики, ставшие свидетелями одной из многочисленных внеплановых проверок полигона. За несколько часов проверяющие выявили незначительные нарушения и составили админпротоколы. А вскоре после их отъезда на полигон пожаловали посетители более высокого ранга — теперь уже бывшие первый заместитель председателя обладминистрации Анатолий Головко (кстати, в прошлом руководитель григоришинского концерна «Металлургия») и начальник облУВД Виктор Бондарь.

Столь пристальное внимание высоких должностных лиц, по мнению главного инженера «Регионпромсервиса» Ю.Гладуна, связано с тем, что «как только мы смогли решить самую сложную задачу — прекращение теневого использования полигона в балке Средней, на нас стало оказываться грубое давление со стороны губернатора Запорожской области Юрия Артеменко (теперь уже бывшего. — В.П.) и новых владельцев ОАО «Днепроспецсталь».

Подобные заявления, само собой, расценивались областными властями не иначе, как клеветнические. «Отвалы разрабатывал кто угодно, а скрап шел не на металлургические предприятия, которым эти отвалы принадлежали, а в криминогенные структуры. Скрап реализовывался по теневым схемам, без уплаты налогов. Работы велись с вопиющими нарушениями экологических норм и охраны труда. По приказу губернатора с помощью стражей порядка работы в балке Средней прекращены», — сообщила пресс-служба ОГА. Немного странно, что фирма-арендатор вынуждена была прекратить работы, оказывается, по приказу, а не в соответствии с распоряжением госинспектора. Впрочем, это, наверное, не так уж и важно, поскольку, как заверил Ю.Артеменко на одной из пресс-конференций, «ситуация в балке Средней кардинально меняется к лучшему. Потому что ее под свой контроль взяло ОАО «Днепроспецсталь».

Да только, по свидетельству местных СМИ, скрап с отвалов продолжали вывозить. А техники там работало даже вдвое больше, чем до судебного запрета. Как утверждает руководство «Регионпромсервиса»: «Ни одно решение суда не выполнено. Служба охраны совместно с правоохранительными органами, используя покровительство бывшего губернатора Ю.Артеменко и действуя совершенно незаконными методами, просто их блокирует. При этом у нас забрали технику на сумму около 1 млн. долл., а также добытые на свалке отходы металлургического производства в объеме 2 тыс. тонн».

Как и следовало ожидать, рассмотрением конфликта вынуждены были заняться служители Фемиды. По иску «Регионпромсервиса» 7 июля 2005 года Хозяйственный суд Киева вынес определение, запрещающее любым физическим и юридическим лицам препятствовать фирме в ее хозяйственной деятельности на участках шлакоотвалов. Постановлением от 6 сентября Киевский апелляционный хозяйственный суд признал его незаконным, а 17 октября Высший хозяйственный суд остановил исполнение этого постановления.

Разумеется, руководству ДСС такой вердикт явно не понравился. Начальник заводского юротдела Наталья Безницкая назвала его абсурдным.

Что ж, одним абсурдом больше — одним меньше. В конце концов, это же сущий пустяк по сравнению с тем, что завод в очередной раз окунули в пучину корпоративного конфликта. И, к сожалению, слишком призрачна надежда на его разрешение в ближайшем будущем. Мало того, что предприятием владеют три антагонистические бизнес-группы. Ситуация усугубляется тем, что отношениям в каждой из них присуще ситуативное партнерство. И кто, например, может гарантировать, что не повторится ситуация, устроенная регистратором «ОФР-Запорожье»? Это ведь пока что «Альфа-Инвест» считается дружественным регистратором, а там, глядишь, напряженность усилится, и, неровен час, «Днепроспецсталь» обзаведется третьим реестром акционеров. По крайней мере, амбиции одного из партнеров такой возможности вовсе не исключают.

Разрешение патовой ситуации, в которую угодила «Днепроспецсталь», видится лишь в том, что совладельцы завода смогут, наконец, договориться, наложив табу на взаимные упреки, обиды и претензии. Вариант, прямо скажем, на грани фантастики. Тем более что очередного председателя обладминистрации в Запорожье назначили лишь спустя месяц после отставки предыдущего, а областное УВД остается без начальника уже больше двух месяцев. Хотя мало ли какие совпадения в жизни случаются...