ГОСУДАРСТВЕННЫЕ ТОВАРНЫЕ ОБЛИГАЦИИ. СКАНДАЛ ВТОРОЙ ВИЦЕ-ПРЕЗИДЕНТ УКРАИНСКОГО КРЕДИТНОГО ФОНДА СЕРГЕЙ БУРЯК: «НИ ОДНА ОБЛИГАЦИЯ НЕ ПРОДАНА. МОГУ ПОКАЗАТЬ ДОКУМЕНТЫ»

Товарным облигациям в Украине что-то никак не везет. Громкий скандал, последовавший за указом Л.Кравчука от 12 октября 1993 года, если припоминаете, завершился парламентским «вето» на этот документ. Президент Украины от идеи не отступился - и в начале апреля появился второй, несколько видоизмененный указ о тех же облигациях, взорвавшийся «бомбой» 2 декабря.

Все началось под занавес пятничного заседания Верховного Совета, когда народный депутат от 49 округа И.Квятковский от имени еще троих своих коллег поведал ошеломляющую историю о задержанных в Лондоне злоумышленниках, у которых изъята облигация государственных товарных ресурсов. Стоявший на ней номер - 264 - позволял сделать вывод, что тихая распродажа таких облигаций перевалила за «экватор», т.е. сумма превысила 6 миллиардов долларов. Стране поведали, что в свете происходящего криминальная история с бывшим и.о.премьера Е.3вягильским может оказаться детским лепетом. Подбросило дровишек в огонь и прерванное на полуслове председательствующим на заседании А.Ткаченко депутатское выступление.

Что правда, что преувеличение? В течение недели мы попытались прояснить позиции и проследить за событиями.

После выступления в парламенте депутата И.Квятковского и его же пресс-конференции, мы решили ксерокопию облигации за №264 показать в Украинском кредитном фонде, что на ул. Банковской. Вице-президент Сергей Буряк в ответ продемонстрировал другую копию - облигации за №263 и прокомментировал ситуацию так:

- Об этой истории я узнал примерно две недели назад. Облигация, ксерокопию которой показывает депутат, - одна из восьми находящихся ныне в распоряжении суда г.Лозанны (Швейцария). Все они изъяты у двух иностранных подданных (один - гражданин Греции, другой - Германии). Фамилии их называть по понятным причинам не стану - идет следствие.

Попытаюсь сразу ответить на возникающие вопросы. Да, облигации подлинные, не поддельные, однако… эти документы ничего не стоят.

- Как это понимать?

- Существует определенный порядок выдачи таких облигаций. Подпись президентом Украинского кредитного фонда ставится на каждой из них в присутствии имеющего специальную лицензию нотариуса (зарубежного, так как у нас таких специалистов нет). Тогда же ставится печать УКФ и от руки вносится дата выдачи и дата погашения. Нотариус подписывает отдельный документ о том, что облигация выпущена. И только после этого ее можно либо заложить, либо продать.

В данном же случае облигация ровно ничего не стоит. Во-первых, из-за наличия второй подписи. Во-вторых, подпись бывшего президента Украинского кредитного фонда В.Шмелева абсолютно не стыкуется с датой выпуска облигации: 27 августа он уже не являлся президентом УКФ, так как согласно президентскому указу оставил свой пост 8 июля сего года. В-третьих, нет документа от лицензированного нотариуса. Да и не могло быть вследствие вышесказанного.

- А как облигации оказались за рубежом?

- В принципе, это нормальная практика. По международным правилам прикасаться к облигациям имеют право только три инстанции: собственник (или, в данном случае, уполномоченный им Украинский кредитный фонд), лицензированные юристы, банки.

С человеком, поставившим вторую подпись, у нас в июне был подписан контракт, согласно которому он будет стремиться использовать товарные облигации с целью получения кредитных линий для Украины. Этот человек оказался либо недостаточно порядочным, либо недостаточно квалифицированным, однако факт налицо - облигации попали в пятые-шестые руки. В любом случае нарушены законы, и виновный понесет за это ответственность. Однако мотивов его поступка я не понял. Подписывать государственную облигацию - это все равно, что подписывать стодолларовую купюру.

- И все-таки, были проданы облигации или нет?

- Самое главное в том, что ни одна облигация не продана. Могу показать документы. Мы ежемесячно подаем справку в валютное управление НБУ о том, что на нашем валютном счету нет никакого движения средств. Не было его ни в августе, ни в сентябре, ни в последующие месяцы.

Собственно, облигации и выпускались не только для того, чтобы их продавать. Их ведь можно и заложить. Я, например, считаю, что нам вряд ли удастся продать хоть одну. Насколько мне известно, в этом пока не преуспела ни одна страна СНГ, хотя практически повсюду подобные ценные бумаги выпущены. Для этого есть и объективные, и субъективные причины. В частности, при выпуске украинских облигаций не был проведен маркетинг, это дело, кстати говоря, очень дорогостоящее. К тому же мы записали, что продажа осуществляется только по номинальной стоимости, а в мире никто так не поступает - продают по рыночной цене. Еще одно обстоятельство: государственные облигации надлежит должным образом застраховать в иностранной компании, а потом зарегистрировать в «Cusip, Standart and Poor» - только тогда информацию о них любой банк мира сможет получить по компьютерной сети. Сейчас процесс регистрации украинских облигаций близится к завершению.

- Насколько нам известно, вы принимали участие в разработке проекта создания украинских облигаций с самого начала. Как вы теперь оцениваете президентские указы о них, а также механизм предоставления государственных гарантий?

- Действительно, разработка началась в конце 1992 года, в январе 1993-го было получено «добро» на проведение этой работы от тогдашнего премьер-министра Л.Кучмы. Сейчас кое-кто говорит, что первый указ, изданный в октябре 1993-го, был даже лучше, нежели последующий: согласно ему облигации должны были выпускаться Минфином. Этот указ был действительно классическим, он мало чем отличался по своей схеме от «золотого займа» в Германии 1930 года. И не надо было нам изобретать колесо. Однако... Верховный Совет наложил «вето», это его право, пусть уж наши наследники решают, насколько «это было правильно. Лично я, как один из разработчиков, и тогда относился к «вето» отрицательно, и сейчас отношусь к нему так же.

Теперь о государственных гарантиях. Государство поручило Украинскому кредитному фонду выпустить облигации, заложить их и получить под них для Украины кредиты. Когда под залог будет получена кредитная линия хоть на 50% от номинала, тогда, как и предусмотрено положением о УКФ, залогом станет имущество того предприятия, которое будет пользоваться таким кредитом. Если, к примеру, «Азовсталь» захочет взять у нас кредит на 100 миллионов долларов, то ее руководство должно обратиться к Фонду госимущества, взять разрешение, заложить свое имущество на эту сумму, после экспертизы, конечно, предприятие получит право пользоваться кредитом. Это нормальная практика в мире для товарных облигаций, выпущенных на пять лет.

- Хотелось бы понять роль Национального банка Украины, Минфина и других органов, которые, согласно президентскому указу, должны были делегировать своих представителей в совет Украинского кредитного фонда. И вообще, существует ли такой совет?

- Мы, возможно, не все сделали как надо: сыграл в этом определенную роль и наш менталитет. Знаете, как обычно бывает? Сначала документ пользуется большой поддержкой, его все превозносят, а со сменой руководителя те же люди начинают спрашивать: зачем это нужно? Не пора ли все прекратить?

Почему совет Украинского кредитного фонда так и не был создан? Вопрос явно не по адресу. Ведь не нашему фонду предписывалось в указе его создавать. Я бы не хотел брать на себя вину за чужие недоработки.

- Ваши оппоненты критикуют президентский указ за отсутствие ясности, четких механизмов выполнения...

- Указ - это не инструкция. Под указ должны быть разработаны нормативные акты, инструкции. Их еще нет, они разрабатываются.