Слова войны

Наш язык никчемен в биологическом смысле. Первоначальное назначение органов речи, сообразно их строению и данным палеологии, вообще было иным. Акустическая сторона коммуникации для выживания имеет минимальное значение. В том смысле, что звуки шелеста снаряда или чириканья (визжания, если рикошет) пули гораздо красноречивее, чем человеческие комментарии к ним.

Коммуникативно значимым для особи является информация от его/ее роя, стада, прайда, группы. От любого сообщества, инстинктивно переварившего субъектное и выдающего простейший обобщенный рецепт коллективного выживания. Эта информация никогда не бывает словесной, даже если в человеческом случае какие-то паразиты сознания генерируют политические тексты, монопольно присваивая право на спасение своих избирателей.

Форма знака вообще не имеет никакого отношения к его содержанию, будь то любовный лепет или же речь президента. Но есть забавный нюанс. Чем выше порядок бреда в любой коммуникативной системе, тем больше шансов на взаимопонимание. Немотивированность, она же демократия, оставляет границы знака открытыми, допуская расплывчатость, непроизвольность и прочее. Это жутко раздражает апологетов порядка, но человек прекрасен и неповторим именно в своем несовершенстве.

Кажущаяся бедность и расплывчатость семантики междометий, генетически связанных с непроизвольными звуковыми реакциями человека, на самом деле не такая уж и бедность. Забористый мат в адрес властей при всем минимализме терминов очень точно выражает тенденции, в зависимости от ситуации. И, что характерно, власть прекрасно этот метаязык понимает. Но делает вид, что не в курсе.

Впрочем, как говорится в известном анекдоте, "…но есть нюанс". Сильная сторона любой власти (даже если она не понимает, что это - сильная сторона) - это масштаб. Стихийное знание того, как все устроено на самом деле. Власть, имея дело с другими властями в мире, более чем остро осознает свою относительность и естественную ограниченность.

Если перевести народные междометия на членораздельный язык, то в итоге окажется, что основным является запрос на справедливость. В том числе на справедливость терминов.

Печальная новость для политических мародеров в том, что концепт справедливости предусматривает собственное мнение о том, кто ее должен устанавливать. В основном это носители ярких междометий, не отягощенные правосознанием. То есть для народных мастеров веревки, пули и ножа все коррупционные схемы и сложные конфигурации расстановок в органах и ветвях - просто пыль. Мщение и коррупция несовместимы. Это все потом, потом. А в первую неделю все справедливо.

В запросе на справедливость содержательная часть речевого контекста не имеет значения. Это означает, что содержательная сторона в массовой коммуникации третьестепенна. Важно - как сказано. Знаки препинания ценнее слов.

Конфликт между справедливостью и законом - это глобальное явление цивилизации. Власть, выйдя из коммуникативной культуры междометий, вынуждена учить язык закона и разговаривать на нем, как бы смешно это ни звучало. К слову сказать, всем придется. Справедливость - это распальцовка из естественных понятий, не действующая вне границ племени. А закон - это договорняк выживших. Ну, чтоб все было понятно носителям междометий.

Понятно, что в украинском варианте вместо языка закона из уст власти звучит чудовищный суржик и все та же обсценная лексика, лишь в иных выражениях. Гражданское общество, в свою очередь, несет романтическую чушь о справедливости, попутно выучивая западные термины. Оно тоже приближается в своей новоязовской стилистике к этому же политсуржику.

И была бы эта лингвистическая война хорошего с отличным всего лишь казусом демократии, юриспруденции и семантики, если бы не война настоящая. И слова вокруг нее.

Все, что связано с войной, автоматически приобретает экзистенциальный смысл, поскольку затрагиваются вопросы жизни и смерти. И не просто затрагиваются - на войне других и не бывает. Все остальное потом, потом.

Пока милые общество и власть бранятся и совершенно не тешатся этим, война приносит свой словарь и вываливает его, как остатки боекомплекта - различные средства поражения, калибры, а это вообще пустая гильза, но в хозяйстве пригодится, а это не мое, не знаю, чье.

Давайте посмотрим, что из этого стреляет и куда. В этом ворохе терминов есть западные, постсовковые, самодельные, нагугленные. Но из них отнюдь не формируется проукраинский дискурс, как того требует ситуация.

Начнем с этих самых "ЛНР/ДНР/народних республік", напариваемых минско-штайнмайеровским словарем. Ну зачем вам в тонкостях описывать копошение земляного червя, если вы не гельминтолог и даже не рыбак? Это - оккупированные территории, захваченные районы, безо всяких там торжественных прилагательных. Если вы пишете капслоком, то придаете явлению статус. А статус у них один - тюрьма, если доживут. Вот и вся семантика. Народ с междометиями, уверен, поддержит.

С сепаратизмом чуть сложнее. Термин ведь юридически означает просто "отделенцев". Это мы, по понятным причинам, трактуем его в рамках УК, но, используя его в спичах и международных практиках, оказываем себе медвежью услугу. Эмоционально осуждаем то, что контекстуально просто - биологическое явление, включая патологии. У нас есть враг, который оккупировал часть территории. Без него даже тогдашние добробаты загнали бы местных нариков не только за Иловайск, но и за Можайск. Поэтому есть вражеская армия, оккупанты. И есть ее пособники, коллаборационисты, если переводить. Режима там никакого особого нет. Есть попытки москалей выстроить управляемую вертикаль по своему образцу, но пока денег нет, так что держитесь. Все эти драматические "російсько-терористичні війська", "приватні військові компанії РФ" ничего не означают, в них нет понятной мобилизующей составляющей, с точки зрения справедливости. Но и с доказательной базой, с точки зрения закона, - тоже так себе. Я имею в виду не очевидные всем нам факты. Это мы междометиями опишем. А то, как на Западе формируется доказательная база и последующее обвинение. Тут у нас проблемка.

Военная квази-нюрнбергская терминология типа "військові злочинці" не годится: юридически войны нет. Забудьте глупый и болезненный пафос. Все разговоры о "маріонеткових режимах ОРДЛО" - чистый совок. Плохо не потому, что совок, а потому что не работает. Это я еще с молодости помню "марионеточные режимы" Тайваня, Сайгона и Кампучии. Но это и тогда никого никак не волновало. Может, дело в слове "марионетка", которую тоже воочию в этом веке никто не видел.

Все разговоры о том, что надо соорудить стол пошире, да сесть и со всем миром посоветоваться, - "ффтопку". Это наша война, наше дело, наша земля, наши люди, нам и решать. Мир, о котором речь, проигрывает по очкам бородатым дядькам в чалмах, которые не заморачиваются дипломатией. Это не есть хорошо, но спрашивать внятного совета у брекситной Европы как-то не вовремя. Кстати, в минских папирусах так и записано - наше дело.

С определением степени вины москалей все совершенно ясно. Нет никакого паритета между ними и их пособниками. Субъектность здесь лишь одна. Кремль не Карфаген, но тоже понятно, что с ним должно быть. Наш враг, он же враг европейской культуры - путинская Россия и все без исключения носители ее скреп. При этом унижаться до их постоянного облаивания совершенно не обязательно, опять же - скучно и неэффективно. Ну разве что с выдумкой и юмором.

Это же касается террористов и заложников. Вы меня извините, но какие они террористы? Савинков бы в гробу перевернулся. Металлоломщики и отжиматели копанок, дерибанщики гуманитарки. Кроме того, террор предполагает именно запугивание, а уж чего-чего, но страха перед ними точно нет.

С заложниками тоже такое. В общем названии содержится бонус, что, дескать, вот есть злые, понаехавшие дядьки, вас невинных опутали, держат, если что, вы бегите, мы примем. Тут главное - себе не врать. Кто хотел уехать - уехал, да, есть люди, физически не могущие это сделать, да и зачем? А там, на месте, как во всякой оккупации, шатко-валко, все знакомые, родственники, вопросы порешать, порядок какой-никакой. Если уж равновесный выбор, возможно, Украина им и милее теоретически, но упираться за нее ни в каком виде они не готовы. Я бы о заложниках не говорил. Запад это не разжалобит, а сами опозоримся. Если заложники - значит, надо освобождать, как в кино, а если нет - значит, это какое-то другое кино.

О персоналиях их верхушки. Они не "ватажки терористів", потому как рулят всем реально русские военные да эфэсбэшники. Но они и не марионетки, и не куклы. У тех есть своя роль, а здесь - просто место бытия. Термины типа "гауляйтеры" вообще нельзя использовать, ведь рейховский округ "гау" и его фюрер в реале имели безграничную власть не только над населением, но и над местными силовиками, что совершенно не подходит под нашу оккупационную картинку. Строго говоря, они даже не военные преступники, а уголовные. Шестерки на подхвате.

Слова "интервенция/вторжение" вполне уместны, но их нет никакой нужды сопровождать дополнительными эпитетами. При переводе звучит глупо и напыщенно, а нам и так все ясно.

Насчет "кримінального беззаконня" - вроде как политически правильно, но уж точно палка о двух концах, чистые нунчаки, себе по башке с ходу. Очевидно же, что суды и прокуратура у нас - последний оплот старой системы. И все, что они вытворяют, - на виду.

С "информационной войной" вообще все плохо. Дело даже не в том, что авторы термина отказались от него лет пятнадцать назад, как от не очень емкого и не выражающего суть явлений точно. Но мем стал достоянием ленивых журналистов, начинающих блогеров и целого министерства, все знают - какого.

Есть разнообразные информационные воздействия как часть общевойсковой задачи. По натовскому стандарту - military information support operations. Есть обычные интриги вражеских спецслужб. Да, огромный корпус журналистов, НИИ, гражданских организаций, дипломаты, наши "полезные идиоты" - все участвуют в скоординированных информационных операциях. Наш враг силен и умен. Любая информация из России является недружественной, как бы она ни упаковывалась. Но чтоб не сильно умничать и не путаться терминах, проще говорить о лжи. Россия врет. Всему миру, постоянно, не моргая и не краснея. Врет, как уличный жулик. Много чести называть ее террористом. Ложь во всех ее проявлениях, самых запредельных, - основа русской пропаганды. Вот и все.

Поэтому если вы лайкаете "збройні сили Новоросії" или "збройні сили ДНР/ЛНР", вам очередной моторола уже денег должен. Вы его подняли на небывалый уровень признания. Это обычные наемники, Все другие названия, содержащие бессознательный отсыл к интеллигентности, должны безжалостно забываться.

Военные советники из РФ не должны выделяться каким-то особым неймингом. Советники - это их внутренний статус там, для нас они - просто оккупанты, которым прислуживают местные, да и все тут. Чем спокойнее и точнее термин, тем он переводимее на мировые языки. Наша проблема, что лопотание народа и попискивание власти никому в мире не понятно, поскольку все на эмоциях и на культурке - а зря!

Все разговоры о колониальности и экспедиционном корпусе тоже нужно забыть. Это термины мировых империй начала ХХ века, кстати, с положительным значением. Ну какая из России империя?! Она от Чечни в вассальной зависимости. Не делайте за врага его работу, не повышайте его статус, от этого ваш автоматически понижается.