Украинско-российское партнерство: попытка номер пять

Итак, 2000 год завершился. Вместе с ним плавно перетекает в новый 2001-й товарный поток между Украиной и ее более чем 180 торговыми партнерами. В целом предварительные оценки показателей внешней торговли Украины в 2000 году, особенно в сравнении с 1999 годом, безусловно, положительны: товарооборот (с услугами) вырос до 33,3 млрд. долл. США, причем, что радует, объем украинского экспорта в сравнении с 1999 годом возрос до 17,9 млрд. долл. США, или на 18,2%. На фоне одновременного увеличения положительного внешнеторгового сальдо Украины до 2,6 млрд. долл. это объективно свидетельствует о дальнейшем развитии экспортного потенциала страны и начале преодоления спада последних лет.

Показательными в этом процессе являются торговые отношения с Россией, остающейся нашим главным торговым партнером, доля которого в общем объеме внешней торговли Украины составляет более трети.

При общем увеличении украинского товарного экспорта в Россию в сравнении с 1999 годом на 45% по отдельным отраслям мы имеем: рост экспорта украинской продукции металлургии, химической и легкой промышленности, строительных материалов — более или почти на 70%, машиностроения — более чем на 30%, небольшой, но также рост экспорта продукции АПК, руд и других сырьевых материалов. Однако, упреждая возможную реакцию на эти цифры российских аналитиков, следует заметить, что было бы совершенно неправильно говорить о том, что этот процесс односторонний. Из России увеличились поставки в нашу страну той же продукции металлургии — на 80%, продукции машиностроения — более чем на 40%, товаров легкой промышленности — на 60%. С учетом этой реальной картины хотелось бы, конечно, чтобы известный тезис «давайте жить дружно» превалировал над желанием оградить себя от мнимого демпинга с той или иной стороны.

Возвращаясь к показателям торговли с Россией: каковы же главные причины увеличения роста? Факторов несколько, и географически они разделены.

На мировом рынке — это преодоление последствий финансового кризиса 1998 года, высокие темпы экономического развития во многих регионах, благоприятная конъюнктура цен, в первую очередь, на продукцию металлургической и химической промышленности, топливно-энергетического комплекса.

«Российские» факторы: высокие темпы развития многих отраслей экономики, которые вызвали дополнительный спрос на материалы, сырье, комплектующие; связанное с этим повышение покупательной способности населения, увеличение в Российской Федерации весной 2000 года на 20% пенсий и заработной платы работникам бюджетных учреждений.

«Наш» вклад в рост экспорта — ощутимое наращивание объемов промышленного производства (по предварительным данным — на 11% за год), развитие межрегионального сотрудничества и, в конечном итоге, реализация комплекса мероприятий, подготовленных в 1999—2000 годах сначала МВЭСторгом, затем внешнеэкономическим блоком Минэкономики. Но все вышеназванное никоим образом не может быть основанием, как любил говорить «главный экономист» советского народа, для «головокружения от успехов». Попробуем взглянуть на проблему несколько под другим углом зрения.

В странах Юго-Восточной Азии цены на продукцию сталеплавильной промышленности в 1999 году возросли до 30%, а в первом полугодии 2000-го на многие виды продукции — еще на 25—30%.

Если в мае 1999 года спотовая цена на металлургический сорт глинозема составляла 150—160 долл./т, то в 2000-м пиковая цена на глинозем (в феврале) составляла уже 420 долл./т.

Если осенью 1999 года цена на жидкий аммиак составляла 90 долл./т, то в ноябре 2000-го — уже 175 долл./т.

За счет роста цен на нефть балансовая прибыль «Роснефти» за девять месяцев 2000 года выросла ровно в три раза. Выручка РАО «Газпром» от экспорта газа в страны дальнего зарубежья в 2000 году увеличилась в сравнении с 1999-м почти вдвое — с 6,7 до 11 млрд. долл., хотя физический объем экспортируемого газа практически не изменился — 130 млрд. куб. м против 126,8 млрд. в 1999-м.

«Рожденные революцией»

Правильна ли сама постановка вопроса и организация процесса выработки именно органами исполнительной власти предложений по увеличению, улучшению, углублению, расширению, активизации и т.д. при, пусть даже не таком быстром, как хотелось бы, становлении рыночной экономики?

Теория управления гласит, что изменения результатов процесса можно добиться лишь в том случае, если управляющие или регулирующие воздействия действительно влияют на процесс.

Даже ежедневные поцелуи в течение девяти месяцев не приведут к рождению ребенка. Очевидная вещь: система управления экономикой в государстве за последнее десятилетие коренным образом изменилась. Нет уже Госплана, нет той командно-административной системы, которая была прежде. Акционированные и приватизированные хозяйствующие субъекты не подчиняются министерствам и ведомствам. Да и сам такой подход: мы вам нечто скомандовали, а вы это без раздумий, ресурсов, финансов, оборудования, материалов и т.п. сделайте — безнадежно устарел. Поэтому всевозможные предложения в форме концепций, программ, мероприятий и т.д., в конечном итоге направленные на хозяйствующих субъектов, воздействовать на которых предполагается через указания министерств и ведомств, по сути, остаются неработающими. Да, конечно, снижение себестоимости, повышение качества, увеличение поголовья и аналогичные другие ориентиры являются безусловно правильными, но одно их провозглашение перед хозяйствующими субъектами без реальных действий в поддержку со стороны государственной власти — это «вода в песок». Поэтому и происходит, что на высокие руководящие указания министерство или ведомство рапортует, что подготовлена программа, план, мероприятия и др., которые с поручением правительства доведены к исполнению, но никто сейчас, по крайней мере в экономике, не будет делать того, что ему невыгодно. И наоборот — даже при желании ничего не сможет сделать без соответствующего материального или финансового обеспечения.

Кроме вышеназванного главного, традиционными недостатками подготовки такого рода документов, отшлифованными за предыдущие десятилетия, являются: декларативность, лозунговый характер предложений; отсутствие четких критериев выполнения; постепенное снижение, а затем и исчезновение контроля за выполнением в связи с появлением новых руководящих документов по тем же вопросам; предложения об исполнении тех или иных мероприятий не тем, кто предлагает, а другими министерствами и ведомствами (особенно характерно для мероприятий по результатам визитов высших должностных лиц); попытки подмены выполнения своих непосредственных функций созданием всевозможных надуманных органов типа координационных советов, убежденность в том (без никаких на то оснований), что если документ подписан, все записанное на бумаге будет выполнено чуть ли не автоматически; чисто возрастное, но от этого не менее пагубное — делать, как делали раньше, — в 90-х, 80-х и так далее. Может быть, стоит хотя бы временно остановиться?

Не пора ли честно сказать: есть вопросы, за которые государство отвечает и действительно может их решить, но есть много сфер, и число их множится, где в нынешних условиях государство может только содействовать или просто не должно мешать.

О стратегии

30 октября 1998 года, Харьков, Украинско-российский форум. Две цитаты. Заместитель секретаря Совета национальной безопасности и обороны Украины А.Разумков: «Сейчас очень важно, чтобы представители реальной экономики России и Украины нашли формы взаимодействия, причем новые формы». Вице-премьер-министр Украины С.Тигипко: «Хотим мы того или не хотим, промышленники сегодня — это главная сила, которую надо слушать».

Итак, нужны новые подходы. Но какими они должны быть?

Для ответа на этот вопрос целесообразно в первую очередь определиться со стратегией украинско-российских двусторонних отношений в экономической сфере. Наверное, с учетом национальной безопасности, это должно быть безусловное увеличение абсолютных объемов товарооборота с Россией, но с одновременным постепенным снижением ее доли в общем объеме внешней торговли Украины. Как этого можно достичь? Путь один — увеличение общего объема внешней торговли через раскрытие экспортного потенциала национальных товаропроизводителей. То есть, необходим подъем собственно экономики и дальнейшая диверсификация внешней торговли.

Классическими задачами внешнеэкономической политики Украины при этом остаются: увеличение товарооборота — в первую очередь за счет экспорта (причем очень актуальным становится экспорт услуг); сохранение положительной динамики изменения сальдо внешней торговли; улучшение структуры товарного экспорта; расширение «украинского» сектора на мировых рынках традиционных товаров украинского экспорта путем повышения их конкурентоспособности; выход на мировые рынки с принципиально новыми товарами (сколько можно вспоминать былые достижения украинской науки — вот реальнейшее направление для зарабатывания денег!); диверсификация поставок энергоносителей; создание благоприятных условий для инвестиций; разумный уровень защиты внутреннего рынка от массового импорта товаров, которые производятся в Украине в достаточных объемах.

Но с учетом реалий сегодняшнего дня следует самым внимательным образом изучить и учесть в средне- или долгосрочной перспективе влияние на двусторонние торгово-экономические отношения следующих факторов.

1. Крайняя изношенность оборудования как в Украине, так и в Российской Федерации. Достаточно сказать, что этот показатель в отечественной черной металлургии составляет 73,6%, в химической и нефтехимической промышленности — 73, в пищевой промышленности — 69,8. Если в энергетической отрасли в 1999 году было 84,1% оборудования со сроком эксплуатации до 30 лет и только 13,4% со сроком 30—40 лет, то уже в 2000-м доля первого уменьшилась до 59,3, а второго — выросла до 35,7%.

2. Уровень энергопотребления на единицу продукции, намного превышающий показатели развитых стран. Причем в украинских условиях проблема усугубляется более высокой ценой энергоносителей.

По официальным данным, в Украине полные затраты топливно-энергетических ресурсов на изготовление 1 тонны проката в 1,6—1,9 раза больше, чем во Франции, Италии, Германии, Японии. За 1990—1998 годы энергоемкость украинского ВВП выросла с 1,39 кг условного топлива на одну гривню продукции до 1,96 кг у.т./грн.

3. Как известно, главными количественными составляющими экспорта являются цена товара, объем поставки одной товарной позиции и ассортимент (номенклатура). Поэтому даже при падении цен на продукцию на внешних рынках возможно не только сохранить объемы экспорта, но даже и нарастить их — за счет увеличения объемов поставок и расширения ассортимента.

4. С учетом региональных особенностей рынков требует концептуального решения вопрос в отношении экспорта продукции машиностроения: что продавать — собственно товар, оборудование для его производства или же документацию (лицензию)? Именно в долгосрочной перспективе выбор того или иного варианта может иметь самые серьезные последствия для промышленности в целом. Элементарный пример: построив тракторный завод в какой-либо стране, мы автоматически исключаем ее из стран-импортеров украинских тракторов этого класса.

5. Новые формы торговли, в первую очередь — электронной. Даже Болгария в ближайшее время планирует принять национальную программу по вопросам электронной торговли. На рынке этой страны уже функционирует проект электронной торговли «Трейд пойнт-София» как составная часть мировой сети ЮНКТАД-«GTPN». В сентябре 2000 года на латвийском рынке услуг в сети Интернет начала работу электронная биржа, главными задачами которой являются поддержка и содействие экспорту товаров из Латвии и других стран Балтии. Интересно, что 60% акций биржи принадлежит представителям Великобритании и Норвегии, которые, очевидно, чувствуют перспективность вложения.

Кому инициировать нововведения?

При отсутствии единого органа центральной исполнительной власти, координирующего и отвечающего за политику государства в сфере внешнеэкономической деятельности (он пал в борьбе роковой при внедрении в жизнь тезиса об экономизации оной деятельности), реальным представляется следующая иерархия.

Сами субъекты внешнеэкономической деятельности должны инициировать, предлагать, заимствовать, внедрять, подсказывать и, самое главное, — выходить с соответствующими предложениями в центральные органы исполнительной власти. Критерий один: выгода — при соответствии вышеназванным задачам внешнеэкономической стратегии.

Важную роль могут и должны играть внешнеэкономические блоки посольств Украины за рубежом. Кроме выполнения традиционных задач по мониторингу рынка страны пребывания, оказанию содействия украинским экспортерам в продвижении продукции и многого другого, определенного директивами, крайне важным сейчас становится информирование о новых формах торговли и государственного содействия ей. Нужно двигаться вперед, но на данном этапе — может, и более важно — не отстать.

Товарооборот со странами, в которых находятся 33 торгово-экономические миссии в составе посольств Украины за рубежом, составляет 84,6% от общего объема внешней торговли. В 2000 году торгово-экономические миссии:

Ё содействовали подписанию договоров украинскими экспортерами на сумму более 400 млн. долл.;

Ё участвовали в привлечении в Украину инвестиционных проектов более чем на 300 млн. долл.;

Ё проверили экономическую благонадежность более 250 иностранных фирм, что позволило возвратить в страну более 60 млн. долл.;

Ё приняли участие в проведении 12 антидемпинговых и специальных расследований.

Третьим звеном этой системы является Минэкономики, его внешнеэкономический блок. Выработка стратегии и концепции внешнеэкономических отношений; обобщение и анализ предложений субъектов внешнеэкономической деятельности и внешнеэкономических блоков посольств Украины за рубежом; доведение субъектам внешнеэкономической деятельности необходимой и полезной информации; подготовка предложений по изменению существующей нормативно-правовой базы — этим, думается, должен был бы заниматься координирующий центральный орган исполнительной власти, если бы его ежедневно не захлестывал девятый вал «срочной», «сверхсрочной» и «негайной» текучки, зачастую являющейся попытками перевести свои обязанности на других.

А ведь, кроме вышеназванного, требует самого внимательного отношения смешанная украинско-российская комиссия, являющаяся главным межправительственным органом в этой сфере, и работа которой, может, и нуждается в определенной актуализации, но, безусловно, не должна отбрасываться.

Не по вине украинской стороны пятилетие смешанной украинско-российской комиссии было отмечено «годом без комиссии», а реализацию решений «попытки №5», т. е. пятого ее заседания, состоявшегося еще летом 1999 года, до последних, декабрьских договоренностей в топливно-энергетической сфере вряд ли можно было назвать удовлетворительной...

Однако возвратимся к вопросу о разделе функций и обязанностей. За государством должно остаться то, что действительно устанавливается и может регулироваться только государственными органами. Качество же продукции, цена, ассортимент, снижение энергетической составляющей в себестоимости продукции, создание представительств, реклама, выставочно-ярмарочная деятельность и другие формы продвижения своих товаров на внешних рынках — прерогатива самих субъектов внешнеэкономической деятельности. Только такой подход может сделать отношения между субъектами внешнеэкономической деятельности и государственными органами по-настоящему конструктивными и по-хорошему прагматичными.

А что конкретно?

Обычная, классическая схема торговли «продал-купил» со временем будет уступать — да и уже уступает — другим, более сложным схемам движения товара и денег. Поэтому надо думать и искать. Одним из перспективных направлений современного украинско-российского торгово-экономического сотрудничества видится упор на создание СП. Но не просто. Возможны как минимум три варианта.

Первый, традиционный — обычное СП с реализацией продукции на российском или украинском рынке или на обоих рынках. Немало примеров таких СП (к сожалению, пока не с Украиной) создано в таких казалось бы достаточно развитых российских отраслях, как топливно-энергетический комплекс и автомобилестроение.

В ноябре 2000 года российская «Сибнефть» подписала документы о создании СП с компанией Великобритании «Сибир Энерджи»… Китайская компания «Синопик» подписала с российским «ЮКОСом» протокол о намерениях совместной разработки нефтяных месторождений в Томской области… Концерн «Шелл» изучает вопрос приобретения у «Англо-Сибирской нефтяной компании» 44% доли участия в СП «Енисейнефть»… Компания «Рено» на базе нескольких цехов АО «Москвич» еще два года назад организовала автосборочное предприятие «Автофрамос»; в ближайшее время французы планируют развернуть в Москве производство модели «Рено-Клио-Символ» уже по принципу «глубокой сборки»... БМВ с 1999 года на базе бывшего судоремонтного завода АО «Автотор» в Калининграде начало сборку своих автомобилей… «Дженерал моторс» в 1997 году создало СП «ДжиЭм-ЕлАЗ» с участием правительства Татарии, которое начало со сборки внедорожников «Блейзер», сейчас собирают модель «Опель-Вектра»... «Форд» планирует выпускать во Всеволожске Ленинградской области модель «Форд Фокус» и рассчитывает за счет машин российской сборки увеличить свою долю на российском рынке импортных автомобилей с нынешних 5—6 до 10—15%.

Второй вариант — создание украинско-российского СП с целью выхода со своей продукцией на рынки третьих стран. И в Украине, и в России есть соответствующая база, есть научно-технические разработки и промышленные наработки, достаточно перспективные для продвижения на рынках, в первую очередь, тех стран, которые хорошо помнят еще советскую продукцию.

Третий, наиболее сложный, но и наиболее привлекательный при реализации — создание СП с фирмой третьей страны, уже экспортирующей свою продукцию в Россию и имеющую там свой сектор рынка.

Но, безусловно, в любом варианте во главу угла должен быть поставлен экономический интерес.

Следующее перспективное направление сотрудничества с Россией связано с необходимостью что-то делать с изношенным оборудованием. Вопрос, по выражению классика, «архиважный». При всей сложности он имеет и «плюсы» — проблема одинаково важна для обоих государств, требующее замены или модернизации оборудование в подавляющем большинстве изготовлено на российских и украинских заводах, современное оборудование из развитых стран зачастую одинаково дорого как для украинских, так и российских заводов. Возможное решение: после согласования перечней интересующего оборудования подписать межправительственное соглашение о его взаимопоставках на клиринговой основе или в счет долгов за газ с учетом реструктуризации последних. Это позволило бы не только осуществить замену оборудования, но и одновременно загрузить немало отечественных машиностроительных заводов. В то же время очевидно, что без разработки подробного механизма внутренних взаиморасчетов идея реализована быть не может.

Сокращение энергопотребления. Те же «плюсы» — одинаковая важность решения с точки зрения снижения себестоимости и, тем самым, повышения конкурентоспособности продукции на внешних рынках. Обоюдная заинтересованность может стать хорошей базой для объединения усилий.

Кроме того, для Украины одним из направлений могло бы стать постепенное ежегодное сокращение — даже командно-административными методами — энергопотребления всеми потребителями на фиксированный процент. На протяжении, скажем, 5—10 лет.

Пример из Армении. В 2000 году удалось вновь запустить производство на ранее известном всему Союзу заводе «Наирит». Теперь при меньших объемах производства удалось добиться снижения энергопотребления на единицу продукции на 70%. Нам хотя бы половину этого — и о многих проблемах, связанных с энергопоставками, можно было бы забыть.

Развитие межрегионального сотрудничества. Подготовленная министерствами экономик по предложениям регионов Украины и России программа такого сотрудничества до 2007 года является хорошей базой для работы. Но — лишь базой. Только деловые встречи заинтересованных предпринимателей с выходом на конкретные совместные программы, проекты, поставки и т.п. могут дать реальный эффект.

При этом совершенно не нужны излишняя помпа, официоз. В конечном итоге, визиты с целью только подписать договор с той или иной областью или министерством о сотрудничестве, обязательно встретиться с высшими должностными лицами страны, да «горилки» попробовать, должны уйти во времена соцреализма.

Вы можете себе представить визит в Канаду губернатора штата Детройт с целью обсуждения с премьер-министром Канады возможности поставок фордовской модели «Контур» в обмен на поставки канадской пшеницы? Я тоже не могу. Само слово «межрегиональное» говорит за себя — это сотрудничество между регионами. Вот приезжал в октябре 2000 года Б.Громов, губернатор Московской области. Встретился с главой Киевской облгосадминистрации А.Засухой, обсудили своими командами конкретные проекты. И будут они реализовываться, даст Бог, без «освящения» встречами на высшем уровне.

Интересным направлением в долгосрочной перспективе может стать участие украинских предприятий в реализации плана, предложенного председателем Еврокомиссии Романо Проди по резкому увеличению в ближайшие 10—20 лет закупок энергоресурсов в России.

Если сейчас в потребляемых Западной Европой 760—770 млн. тонн нефти в год российская составляет 15—18%, то согласно «плану Проди» ее доля должна возрасти до 25%. Однако, по прогнозу российского Минэкономики, даже к далекому 2015 году Россия будет добывать всего 315 млн. тонн нефти, то есть лишь на 40 млн. тонн больше, чем в 2000-м. То есть для реализации «плана Проди» россиянам нужно поднять добычу нефти более чем на треть. Задача глобальная, но реализуемая только при условии больших западных инвестиций.

Естественно, что форсирование работ по разработке Тимано-Печорского месторождения, работы на Северном Каспии и в Западной Сибири вызовут поток заказов по поставкам нефтедобывающего оборудования, труб для постройки новых нефтепроводов, по которым нефть будет транспортироваться в Европу. С учетом подписанной между Украиной и Россией программы долгосрочного экономического сотрудничества отечественная промышленность могла бы внести свой существенный и взаимовыгодный вклад.

Наболело (непричесанные мысли)

И в завершение — несколько слов о кадровом вопросе, т.е. о людях, в силу своих должностных обязанностей занимающихся координацией и развитием украинско-российских торгово-экономических отношений. Если посмотреть структуру Минэкономики и бывшего МВЭСторга в 1996—1998 годах, то на направлении России и СНГ работало 63 специалиста. Сейчас — 16. То есть в четыре раза меньше. Мыслимо ли таким людским ресурсом, кроме выполнения обычной ежедневной работы, еще и заниматься организационными вопросами визитов делегаций российских регионов (как, например, встреча и расселение делегации Нижегородской области в составе 168 чел. в два часа ночи), проведения встреч деловых кругов, при этом не забывая о главном — формировании и поиске стратегических перспективных направлений? А приходится.

Молодые ребята и девчонки, которые приходят в министерство, начинают с должностей специалиста первой категории или ведущего экономиста, зарабатывая в месяц «чистыми» аж 160 гривен. И это при том, что лучшие из них закончили или имели длительные стажировки в университетах Австрии, Германии, других европейских стран, знают несколько языков, участвуют в международных конференциях. Думается, что продвижение вверх по кадровой лестнице такой молодежи, видевшей своими глазами то, что мы хотим построить, могло бы быть для них хорошим стимулом. Хотя бы моральным...

Старое крылатое выражение «техника на грани фантастики», к сожалению, остается справедливым и для нынешнего положения дел. Что можно говорить об «отслеживании последних тенденций», если даже не каждый начальник управления имеет доступ к Интернету, обмен информацией зачастую производится не по электронной почте, а с дискеткой — и «на троллейбус». А по приезду еще и оказывается, что нужно подождать «специалиста, который знает, как ее вставить»...

Но завершить хочется на ноте надежды. Как пелось в популярной песне 70-х, «не плачь, девчонка, пройдут дожди»… Может, уже настало время восстановить единый орган в стране, координирующий именно внешнеэкономическую деятельность, а не чувствовать себя обузой для другого министерства? Обнадеживает реальная оценка происходящего в последних аналитических материалах Совета национальной безопасности и обороны Украины, озабоченность нашего депутатского корпуса. Сама жизнь, т.е. изменения в нашей внешней политике, требует этого.

Владимир ШЕВЧЕНКО