У кого кулаки крепче. Любая сторона, оказавшись в роли проигравшей, считает себя жертвой рейдерского беспредела

Поводом для того, чтобы еще раз вспомнить о рейдерах, стал очередной конфликт, который зреет между президентом и парламентом: в течение полугода Верховная Рада Украины дважды принимала поправки к Закону «О хозяйственных обществах» и дважды глава государства их отвергал. Главный смысл нововведений заключается в снижении планки кворума проведения общего собрания акционеров с 60 до 50%.

Позицию президента поддерживает фракция «Наша Украина» в лице председателя комитета по вопросам экономической политики Владимира Заплатинского, которому оппонирует председатель подкомитета по вопросам хозяйственного законодательства Юрий Воропаев, депутат от Партии регионов. Законопроект о поправках, автором которого он является, направлен, по его мнению, на решение такой проблемы, как умышленное блокирование миноритарными акционерами проведения общего собрания. Сторона президента утверждает, что такие изменения станут сигналом для нового витка перераспределения собственности путем рейдерских атак.

Главная же причина расхождений, по мнению заместителя директора Адвокатского объединения «ЮСТЕМ» Сергея Деледивки, — политическая. Ибо в случае принятия поправок контроль над предприятиями, имеющими стратегическое значение для экономики и безопасности общества, где государственная доля составляет 50% +1, плавно перешел бы от одной команды власти к другой.

В общественном сознании утвердился несколько мифологизированный образ рейдеров. По мнению большинства, это специализированные фирмы, состоящие из профессиональных юристов, разведчиков, штурмовиков и охранников, которые чуть ли не вывешивают прейскурант на свои услуги по захвату (или защите) объектов коллективной собственности. В России, быть может, нечто подобное и есть, но в Украине рейдерством называют то, что логичнее было бы назвать корпоративными конфликтами, где противоборствующие стороны изредка нанимают для проведения силовых операций людей со стороны. И потому ключевой момент в операции по завладению предприятием — общее собрание акционеров.

Если бы они проходили честно и строго по уставу, то и горя не было бы. И не имело бы особого значения, какова минимальная планка кворума — 60 или 50%. В развитых странах Европы она и того меньше. Вся беда в том, что у нас эти собрания сплошь и рядом превращаются в фарс: важно не как голосуют, а как считают голоса. Реальность такова, полагает Сергей Деледивка, что в наших условиях можно собрать акционеров, имеющих не более 10% голосов, а затем принести для регистрации в райгосадминистрацию запротоколированное решение о смене руководства предприятия, продаже его имущества или вообще ликвидации.

А потом можно сколько угодно убеждать, что результаты голосования сфальсифицированы, что протоколы собрания подделаны: если противник подключил своих людей в милиции, прокуратуре и суде — ничего не докажешь. Поэтому часто у людей не остается другого выхода противостоять мошенничеству, кроме как сорвать такое собрание. Иногда способами, похожими на хулиганские.

Как уверяет г-н Деледивка, если менеджмент общества контролируется другой стороной, то без пресловутых рейдерских технологий даже крупный акционер не сможет легально защитить свои корпоративные права по управлению предприятием и получению прибыли. Во всяком случае судебная практика содержит немало примеров тщетных попыток мажоритарных акционеров, отстраненных от управления, добиться справедливого разрешения корпоративного конфликта.

Правда, для того чтобы отстоять правое дело, желательно придать своим действиям максимально легальную окраску. Как это было сделано во время прошлогодних событий вокруг акционерной компании «Киевгаз». Ее акционеры тоже разделились на два лагеря. Одни хотели провести общее собрание акционеров, чтобы принять какие-то очень важные решения, определяющие дальнейшую судьбу предприятия. Какие именно — неважно. Другие были полны решимости этого собрания не допустить, считая, что решения там будут приняты незаконные и ущемляющие их интересы. Но, готовясь к решительным военным действиям, обе стороны заблаговременно запаслись решениями и определениями Печерского районного суда Киева.

Они были получены по схеме, когда один акционер обращается с исковым заявлением к другому по какому-то малозначительному вопросу, но в обеспечение этого иска требует либо провести, либо запретить общее собрание акционеров. Иначе пострадает его священное и неприкосновенное право собственности.

Невооруженным глазом было видно, что в обоих случаях иск предъявлялся самому себе, только через подставных лиц, но в обоих случаях суд удовлетворил требования истцов. То есть одно решение суда обязывало «Киевгаз» провести собрание, другое запрещало его проведение. При таких обстоятельствах могла победить только та сторона, у которой кулаки крепче. Так оно впоследствии и случилось. Верх одержал тот, кто собрал под свои знамена сотню парней студенческого возраста, слабо понимавших, в чем суть конфликта. Но зато после драки любой, оказавшийся победителем, мог бы доказать, что действовал на законных основаниях, в соответствии с решением суда. А любой проигравший стал бы называть себя жертвой рейдерской атаки и судебного произвола.

Так что не стоит сразу брать на веру пламенные заявления проигравших — во время корпоративных конфликтов все их участники имеют привычку невероятно сгущать краски. Курьезный случай произошел во время войны за здание Ассоциации международных автомобильных перевозчиков (АсМАП). Там тоже дело началось с общего собрания учредителей, легитимность проведения которого и принятых им решений были весьма спорными (и позже признаны незаконными). Но пока дело полтора года рассматривалось в судах всех инстанций — от Киевского городского до Верховного, офис несколько раз переходил из рук в руки. Причем любая сторона, оказавшись в роли проигравшего, считали себя жертвой рейдерского беспредела. В очередной раз отвоевав здание, президент ассоциации, чтобы обезопасить себя от новых штурмов, наглухо заколотил центральный вход.

Противники, конечно, не успокоились и регулярно добивались то в одном, то в другом районном суде определения, которое запрещало кому бы то ни было чинить препятствия выдвинутому ими альтернативному президенту. Государственные исполнители заходили в здание через запасной вход, и каждый раз президент отказывался выполнять их требования. А на следующий день его юристы добивались в этих судах отмены их же собственных определений как ошибочных и незаконных.

В один из таких визитов сотрудницы исполнительной службы категорически потребовали открыть центральный вход. В ассоциации сразу догадались, что стоит его только разблокировать, как на штурм бросятся сидящие в засаде противники. А потому только посмеялись в ответ: не лезьте мол, девочки, не в свое дело — составляйте свой акт о невыполнении судебного решения, а нашу дверь оставьте в покое. И тогда девушки не придумали ничего лучшего, как набрать по мобилке «02» и сообщить, что их захватили в заложницы.

Прилетевший по указанному адресу экипаж «Беркута», своими глазами увидел, что никто никого не удерживает, скорее, наоборот — заявительницы сами категорически отказываются покинуть здание, а потому доложил начальству, что информация не подтвердилась — барышни, дескать, погорячились. Но этим дело не обошлось. На следующий день заместитель начальника Управления юстиции Киева направил в Печерское райуправление милиции письменное заявление о том, что его сотрудниц силой удерживали в здании АсМАП и подвергали физическому насилию, а сотрудники милиции спокойно за этим наблюдали. Заявление, конечно, рассмотрели, проверку провели и в возбуждении уголовного дела за отсутствием состава преступления отказали. Однако доверие к Государственной исполнительной службы было основательно подорвано.

В общем, если «дезу» пускают даже госслужащие, которым сам бог велел сохранять объективность и беспристрастность, то чего можно ожидать от самих противоборствующих сторон, когда кажется, что отнимают свое, кровное.

Так что одним только сохранением уровня планки кворума проблему не решить. По мнению Сергея Деледивки, законодательная реформа корпоративного управления назрела давно, однако проводить ее надо системно, с изменением всего законодательного массива и учетом всех возможных негативных последствий законодательных нововведений.

Из личного опыта

Николай ЛЕВЧУК,
директор юридического агентства «Соломон»

— В основе осознанных действий деловых людей всегда лежит интерес, квинтэссенция которого — собственность. Рейдерство — это просто один из действенных способов борьбы за собственность. Как каждая борьба оно имеет и цивилизованные, и нецивилизованные формы. Все зависит от цели, представления о морали субъекта этой борьбы и его уважения к закону. Кстати, юридического определения рейдерства пока нет. Это может быть как грубым незаконным захватом чужой собственности, так и достаточно бурным, но законным способом восстановления справедливости. Способом возврата собственности ее законному собственнику. Причем иногда другого способа восстановить справедливость просто не существует. Ключевую роль в решении данного вопроса играют не боевики в масках, а высококвалифицированные юристы, готовящие основания для восстановления ущемленных прав законного собственника.

Естественно, что противоположная сторона, которая в результате действий юристов вынуждена поступиться частью своих прав на определенное предприятие, называет это рейдерством. Хотя на деле все может быть как раз наоборот…

Решение данного вопроса лежит, на мой взгляд, в быстрейшем принятии закона об акционерных обществах, который бы предусматривал четкую процедуру проведения собрания акционеров, исключающую фальсификацию результатов голосования, и который бы предусматривал гарантии реального участия миноритарных акционеров в управлении обществом и защиту их интересов.