КОЛХОЗ УМЕР, НО ДЕЛО ЕГО ЖИВЕТ

И ДАЖЕ ДЕСЯТКИ КСП НА ОДЕСЩИНЕ ДО СИХ ПОР ЧИСЛЯТСЯ В ГОСРЕЕСТРЕ?

Революции на селе не получилось. Вернуть крестьянам право частной собственности на землю — это еще не означает вернуть саму землю. За нее, матушку, еще долго придется бороться. Бороться за имущество, которое еще не до конца разворовано и разбито. Дай Бог, чтобы победителем вышел крестьянин. Великий обман народа под названием «ваучерная приватизация» мы уже пережили. Не хочется даже думать, что земельная реформа может закончиться таким же великим обманом. Но то, что происходит нынче на селе, иначе как черным переделом назвать нельзя.

Три упрямых на всю страну колхоза, что остались нереформированными, более честны, чем сотни КСП, сменивших вывеску и ничего более. И виноваты в этом не только руководители колхозов, уцепившиеся зубами в народное добро. А пуще всего чиновники. Это они ради красивых отчетов и победных рапортов постарались «стереть» КСП как можно быстрее с карты Украины и загнать не успевших опомниться крестьян в кооперативы, общества с ограниченной ответственностью, акционерные общества, чтобы отчитаться в срок, отведенный указом Президента, что колхозов больше нет. Но они продолжают жить и здравствовать, только теперь в ином виде.

Кавалерийским наскоком можно только вывеску сменить. Хотя и для такой нехитрой работы тоже желание требуется. Кое-где как висели, так и продолжают висеть. Да что вывески. Сами КСП как числились, так и продолжают числиться в государственном реестре.

Мертвые души

«Такого быть не может», — сказал мне начальник областного управления АПК Анатолий Новаковский. И пояснил: «У нас все КСП реформированы и на их базе создано 836 новых рыночных агроформирований. Вот статданные».

Да, все верно. Одесская область одна из первых, еще весной, отрапортовала перед Киевом: реформировались, дескать: столько-то ООО, АО, ЧП, СПК... Кооперативов, кстати, больше всех — 314. А если учесть, что КСП было 483, то не трудно догадаться, что в большинстве случаев произошла смена вывески. По закону, как известно, предприятие считается реорганизованным, то есть прекратившим свою деятельность, с момента исключения его из государственного реестра Украины.

О том же, что 140 КСП (по данным на 1 октября 2000 года) не сняты с реестра и что сие чревато всевозможными нарушениями, с трибуны сессии облсовета заявил начальник областного управления земельных ресурсов, депутат облсовета Николай Сологуб. В областном статуправлении мне эту информацию подтвердили. «На 13 декабря их числится 114», — уточнили они. Потом эту информацию в присутствии г-на Новаковского начальница областной статистики г-жа Стоянова опровергла. «У нас все КСП сняты с регистрации», — нервно заявила она.

А вот в селе лукавить не стали. В бывшем КСП «Одесское», а ныне общество с ограниченной ответственностью, ставшее правопреемником КСП (которое все еще числилось в госреестре), пояснили, что они не сдали все необходимые документы. «Мы еще не закрыли счет в банке, — оправдывалась главный бухгалтер Нина Котова. — Почему? Картотеку расчистить надо. А это не так-то просто сделать». В Одесском городском отделении банка «Украина» сообщили, что не закрыт счет и у бывших КСП «Фонтанская» и «Тепличный»...

Но почему осталась картотека, если государство списало долги? А если это долги не перед державой, то почему предприятие-правопреемник не взял их на себя? Чем больше задаешься вопросами, тем больше их появляется. «Да что вы этим гиблым делом занимаетесь, — говорили мне чиновники. — Этот вопрос яйца выеденного не стоит. Ну не сняли. И что? Снимут завтра. Это чисто техническая процедура. И из этого ничего не следует — КСП больше нет. Это мертвые души».

Души-то у них, может быть, и мертвые, а печати — живые, колхозные. И некоторые продолжают ими пользоваться. Но дело, собственно говоря, совсем не в печатях, вернее, не только в них. Это ведь на первый взгляд кажется, что исключение из реестра — процедура чисто техническая. На самом деле за ней кроется весь механизм реформирования КСП, а вернее, его отсутствие, и та поспешность, с которой проводят реформу на селе. И то, что сейчас наворочено впопыхах, селу придется расхлебывать ох как долго.

«Поторопились мы со снятием колхозов с регистрации, — сказал мне председатель Ренийского райсовета Иван Каравасили. — Печати все сдали, а теперь проблема — как оформить уволившегося человека, перешедшего на другое предприятие или ушедшего в этот период на пенсию. Но если бы только проблема с урегулированием трудовых отношений. А то ведь огромные проблемы с паеванием имущества. Сейчас мы привлекли Британский фонд ноу-хау, который осуществляет в Украине проект поддержки сельскохозяйственных предприятий и населения, для того чтобы создать программу по проверке паевания имущества и составления договоров аренды».

С ног на голову

Как ни странно, стекла сегодня бьют не тогда, когда делят землю, а когда имущество. И страсти еще впереди. В одних хозяйствах не успели. В других — успели, но еще не выдали людям свидетельства о праве на имущественный пай. Но КСП больше нет. Интересно, кто будет выдавать это свидетельство? В третьих — и вовсе не собираются это делать. А зачем, люди ведь не требуют. А у кого требовать, КСП ведь больше нет. Или есть? При всем этом чиновники, отвечающие за ход земельной реформы, утверждают: все КСП реформированы. Интересно, в чем же тогда заключается суть реформирования?

Имеются четкие рекомендации институтов, различных фондов, как и что следует делать. Казалось бы, бери и пользуйся. Ан нет. Вместе с тем, чтобы их выполнить, много ума не надо. Требуется лишь одно — все делать по закону, по совести и чести. В этом-то и вся беда. Те, у кого в руках вожжи реформы, в этом не заинтересованы. Между тем, механизм реформирования предполагает раздел земли, имущества и выдачу крестьянам сертификатов, подтверждающих право на частное владение собственностью, которой они могут распоряжаться по своему усмотрению. И только после паевания начинается процесс создания на основе частной собственности новых предприятий. Но это всего лишь рекомендации, никем не узаконенные. Поэтому происходит все наоборот.

Закавыка, как мне кажется, в том, что колхозы никто не ликвидировал. Их реорганизовывали. А этот процесс каждый понимал по-своему. Кое-где вместо регистрации вновь создаваемых предприятий выписывали карточку о перерегистрации КСП в кооператив такой-то. «Эти грубые нарушения мы обнаружили при проверке в Татарбунарском районе, — говорит юрист областного управления земельных ресурсов Виктор Кривотулов. — Они обязаны были колхозы ликвидировать, распустить, как угодно, а потом уже создавать новые формирования на базе частной собственности на землю».

К сожалению, по-разному можно трактовать сам указ Президента, что собственно и происходит, и рекомендации Госкомзема Украины, появившиеся после его выхода, из которых вытекает: всем, кто выходит из КСП, следует беспрепятственно обеспечить выделение земли в натуре. А тем, кто не выходит? Значит, они остаются (где, — в КСП?) и им не надо ничего выделять, у них все есть. Это привело к тому, что новосозданные предприятия, не ставшие правопреемниками, были поставлены в неравное положение с предприятиями-правопреемниками. Хотя речь идет о земле и имуществе, которое является собственностью сельчан, и никакой иной преемник не имеет на него права. Словом, тем, кто отделился от коллектива, отбился, как говорится, от рук, в большинстве случаев приходится до сих пор обивать пороги сельсоветов, райадминистраций, обладминистраций и, наконец, судов, чтобы взять у колхозов, теперь уже «реформированных», свою же землю. Вот история. Одна из сотен.

А ты кто такой?

В селе Удобное Белгород-Днестровского района реформирование КСП провели, как и положено, в срок. Бывший председатель на общем собрании предложил преобразовать колхоз в кооператив «Батьківщина». И все были согласны. Но нашелся один возмутитель спокойствия и колхозную идиллию разрушил.

Бывший летчик Александр Бабенко, после того как устроиться на работу по специальности стало сложно, в 90-х годах вернулся в свое родное село и занялся сельским хозяйством. Поскольку земли на приусадебном участке было немного, он арендовал сотки у сельчан, выращивал картошку и этим жил. И тут грянул указ Президента. 33-летний Бабенко воспринял его как новую для себя и для своей семьи возможность развернуться и хозяйствовать на земле. Отец ему подарил свой земельный пай, поскольку своего у Александра не было, и он смог открыть кооператив. 73 человека принесли ему свои земельные паи и сдали в аренду.

Зарегистрировать свое предприятие как правопреемника бывшего КСП «Батьківщина» у него не получилось, не позволили, хотя на общем собрании члены КСП согласились, что на базе колхоза будет создано два кооператива. Но не было разделительного баланса, и регистрация могла бы затянуться на неопределенное время. На дворе стоял март и надо было спешить получить землю и выходить в поле. Собственники земельных паев написали заявления в сельсовет и попросили выделить им земельный участок единым массивом и указали желаемое место расположения. Сессия Удобненского сельсовета, как и положено, поручила Белгород-Днестровскому райотделу земельных ресурсов внести предложения о выделении в натуре единым массивом 147,2 га из земель бывшего КСП.

Однако до сих пор земли кооператив «Удобное» так и не имеет. Хотя Бабенко обращался за помощью и к районным, и к областным властям, но все без толку. Лишь областное управление земельных ресурсов стало на его защиту. Написало письмо районному прокурору с просьбой принять меры в связи с грубым нарушением указа Президента. Но воз правосудия даже не скрипнул. А пока он бегал по всем инстанциям и просил выделить ему его же землю, десять человек забрали у него свои паи и отнесли обратно в колхоз.

Злополучный массив

Суть проблемы в том, что Бабенко облюбовал участок, который у бывшего руководства КСП был на особом счету. Это были орошаемые земли для выращивания овощей. Хотя их давно никто не поливал. Руководство колхоза считало, что оросительная система пришла в негодность и восстановление ее невозможно и нецелесообразно, поэтому добивалось, чтобы земли эти были переведены в разряд богарных. Но несмотря на то, что разрешение на это свыше дано не было, в схеме паевания их зачислили как богарные. Это значило, что в этом месте на пай приходилось земли больше, чем в другом.

Именно этот участок как орошаемый (оросительная система хоть и старенькая, но работать может) и попросил для выращивания овощей кооператив Бабенко. Однако ни на указанном, ни на каком-либо другом поле землю ему не выделили. Хотя обязаны были предоставить в течение месяца. Причина? Землеустроитель вдруг обнаружил, что в схеме распаевания земли неточности — орошаемые земли (на которые претендует Бабенко) значатся как богарные. Словом, схему срочно отправили в Одессу в «Укрземпроект» на доработку. Бабенко ничего не оставалось, как ждать. Откорректированную схему привезли из Одессы только в июле. Но тут снова возникла загвоздка. В сельсовет вдруг посыпались заявления от всех 696 членов кооператива «Батьківщина» (то есть от всех сельчан, имеющих пай, из которых свыше 500 человек — пенсионеры) с просьбой выделить им тоже землю единым массивом, включая, разумеется, и те участки, которые просил кооператив «Удобное».

Борьба за землю достигла наивысшей степени абсурда. Заявления, как вы сами понимаете, писались не затем, чтобы землю взять, а чтобы не дать. Пока сельский голова ломал голову, как быть и что делать, тут и август наступил. Кооператив «Батьківщина» убрал урожай и начал готовиться к будущему. Выгнал трактор в поле и стал вспахивать участок, который просил кооператив «Удобное». Бабенко, конечно, взорвался и настрочил в сельсовет гневное письмо. «Мы выражаем протест, — писал он, — и приступаем тоже к полевым работам, согласно поданным в сельсовет заявлениям». И тоже выгнал свой трактор в поле. Соревнуясь, два кооператива быстро вспахали раздираемый на части массив.

Сельский голова понял: пока дело не дошло до драки, надо принимать решение. Собрался с духом и назначил на 16 августа сессию. Решение было большевистским — всем поровну. По кусочку сада, виноградника, пашни и т. д. В итоге многострадальному кооперативу «Удобное» (земли-то у него всего 167 га, а у «Батьківщини» — 1,6 тыс. га) достается тришкин кафтан — участки в пяти местах. И ни одного гектара там, где он просил. Между тем в указе Президента сказано: группе собственников, обратившихся с просьбой о выделении земли в натуре, отводят участок единым массивом. Бабенко, естественно, с решением сессии не согласился и подал на сельский совет иск в Одесский арбитражный суд.

Так не доставайся же ты никому!

Ах так?! Тогда сельский голова вновь созывает сессию, чтобы раз и навсегда решить судьбу спорного участка. И депутаты принимают соломоново решение по принципу: «так не доставайся же ты никому». Массив площадью 186 га они берут и делят на мелкие лоскутки между всеми владельцами земельных паев — между 846 сельчанами для передачи им в частную собственность для ведения личного подсобного хозяйства. Решение было принято 18 октября, а 27-го Одесский арбитраж отказал кооперативу «Удобное» в удовлетворении иска. Но упрямый Бабенко с решением суда не согласился и намерен судиться до победного конца. Рассмотрение дела назначено на январь.

— Вы знаете, какая самая лучшая в селе девка? — спросил Бабенко. — Та, которая на выданье. Так и участок земли, который мы попросили нам выделить, оказался на вес золота только потому, что мы на него указали. А если говорить серьезно, то кто у власти — тот и прав. А у власти по-прежнему бывшее руководство КСП, которое говорит: «Мы вам дадим не там, где вы хотите, а там, где укажем». Мы были согласны взять и в других местах. Но можно же было удовлетворить хотя бы на 15 % наши заявки? Нет. В мая нам вообще предложили два черных незасеянных поля. А чем я осенью должен был рассчитываться с людьми по договорам? Вся проблема в том, что мы для них конкуренты. Мы предложили людям на пай 900 кг зерна, а они — 400. Поэтому они делают все, чтобы нас уничтожить.

— Ему, видите ли, землю только возле республиканской трассы подавай, — возмущался главный агроном бывшего КСП, а ныне кооператива «Батьківщина». — Но другие тоже хотят орошаемые земли. Персиковый сад он собирается там посадить, но мы сами планировали выделить этот массив под сад. Вы посмотрите, сколько у него людей и сколько у нас. Он для себя хочет взять землю. У него только три учредителя — его родственники. А у нас 175, то есть все работающие. У нас нет разницы между мной, агрономом и трактористом — прибыль будет делиться между всеми.

Частник! Вот причина всего. Корень зла, оказывается. Бабенко со своей семьей (да кто он, дескать, такой, без сельхозобразования) посягнул на святое. Он отважился хозяйничать на землях, принадлежащих, по идее, всему народу. Да еще глаз положил на один из лучших участков. Такой напрашивается вывод от услышанного и увиденного в селе Удобное.

— Да, именно в этом все дело, — подтвердили мне в сельсовете, где голова Борис Караблут вместе с главным агрономом Владимиром Чабаном поясняли мне суть конфликта.

— Но земельная реформа для того, собственно, и проводится, чтобы вернуть земле частника, хозяина, — возразила я.

— А людей спросили? — возмутился Чабан. — А вы знаете, что они свою жизнь без колхоза не мыслят. У нас в соседнем селе бывший председатель КСП, депутат областного совета решил создать частное предприятие, выступил в газете, рассказал людям что и как. И ничего у него не вышло. Люди взбунтовались, что частное... Мы вправе сами себя реформировать, согласно своему уставу, уставу КСП. Поэтому мы и решили преобразовать свое предприятие в кооператив. А потом возник Бабенко и настоял еще на одном кооперативе. А зачем? Мы — продолжение КСП, мы правопреемники. Все работающие люди остались у нас, к нему перешли в основном пенсионеры. Имущество находится в нашем пользовании...

Что тут скажешь, комментарии излишни.

— Ваше КСП исключено из реестра? — поинтересовалась я напоследок. Чабан в ответ пожал плечами.

— Сейчас узнаем, — сказал Караблут и позвонил в район.

В районе ответили, что КСП «Батьківщина» из госреестра не исключено. Почему? Не знают...