ПАРТИЯ ПОБЕДИВШЕГО ЧОРНОВОЛА

Театр одного актера. Эта идиома лучше всего раскрывает суть действа, официально именовавшегося 7-ми Всеукраинскими сборами Руха. Старый артист сыграл где-то со скрипом, где-то с надрывом, но с ролью своей справился, получив в награду букеты, овации, очередной председательский «срок» и дополнительные полномочия.

Самой яркой репликой, безусловно, была следующая:

- Этого не будет!.. Вы председателю не доверяете? Тогда переизбирайте!

Так импульсивно отреагировал Вячеслав Максимович на предложение одного из делегатов съезда выстроить будущих руховских парламентариев в партийном списке в соответствии с рейтинговым голосованием. Г-н Чорновил вообще вел себя несколько нервно, а в ходе пространного, но малозапоминающегося доклада едва не сорвался на крик. Чересчур увлекшись гневным обличением злобной прессы, устроившей, по его убеждению, газават вверенной ему организации. Не уставая говорить о своей глубокой демократичности, время от времени роняя фразы типа «Авторитет руководства отнюдь не означает авторитаризма» либо «Будем толерантными, будем слушать друг друга», первое лицо НРУ, по традиции, частенько противоречило само себе. «Или мы отключим микрофон, или у нас не будет работы!». Эта фраза, произнесенная при обсуждении предвыборной программы, замечательно характеризует стиль работы лидера на последнем форуме. Впрочем, не только его.

Один из наиболее близких Чорноволу людей, заместитель главы НРУ и (по совместительству) самый большой человек в Тернопольской области Богдан Бойко очень мило пообщался с Михаилом Бродским, которому, как и предсказывало «Зеркало недели», места в списке не нашлось. Бойко некоторое время председательствовал на съезде, и рядовому руховцу Бродскому не слишком понравилась его жестковатая манера. Разговор звучал примерно так...

- Богдан Федорович, мы все знаем, что вы демократичный человек, но это все-таки не областная государственная администрация...

- Да, Михаил Юрьевич, и не концерн «Денди»...

Народ нервничал. Оснований для нервотрепки было более чем достаточно. Съезду, помимо принятия предвыборной программы и утверждения списка, предстояло крайне сложное мероприятие - изменение устава. В итоге председатель партии (которым, без вариантов, в очередной раз стал Чорновил) получил колоссальные права - отныне он может практически по своему усмотрению формировать Центральный провид, а последний, в свою очередь, получил «эксклюзив» на составление партийного списка.

Робкие попытки ряда делегатов воспротивиться подобной централизации власти в демократической организации услышаны не были. К этому приему - не видеть и не слышать то, что видеть и слышать не хотелось, пан Вячеслав прибегал не раз. К примеру, выступает представитель славной Днепропетровщины и предлагает смягчить некоторые положения программы, касающиеся, в частности, отношения к НАТО, Евросоюзу и России. Предлагает по делу - учитывая специфику региона. Реакция главы Руха умилила. Большой демократ, мило улыбаясь, пожаловался залу, что он и его соседи по президиуму практически не слышат выступающих. Это при том, что до трибуны - пара-тройка метров.

Умилила и сама программа. Читая ее, поневоле ловишь себя на мысли, что находишься не в

1997-м, а в 1990-м. Резкая критика нафталинных тезисов, прозвучавшая в выступлении Евгена Жовтяка, похоже, задела автора избирательной платформы Елену Бондаренко. Особенно когда Жовтяк (кстати, член парламентского финансового комитета) рассказал все, что он думает об экономической части программы. Смешно обещать, замечал член Центрального провода, всем гражданам равные стартовые условия в приватизационном процессе в тот момент, когда приватизация уже подходит к концу. «Или давайте напишем, что мы проведем национализацию, а потом снова проведем приватизацию, в которой всем обеспечим одинаковые возможности». К словам Жовтяка вроде бы прислушались. Или сделали вид, что прислушались. А вот услышали ли его, покажет уже ближайшее время. Во всяком случае, его предложение отправить Центральный провид на отдых, если Рух провалит выборы, восторга не встретило. Чорновил объявил, что руководству не нужны искусственные стимуляторы, оно само разберется.

А Жовтяку, между тем, не нашлось места в первых четырех «списочных» десятках. Канон взял свое. Каждая сестричка получила по сережке. Хотя небольшой «макияж» (по сравнению с предсъездовским вариантом) все же сделали. Нину Матвиенко «попросили» из пятерки, освободив место для Юрия Костенко. Все остальные в первом звене те же - Чорновил, Черняк, Удовенко, Драч. После трений, споров и торгов нашли место в списке для Виктора Чайки. Обмолвившись в отчетном докладе, что-де не все устраивает Народный рух в «Киевских ведомостях», лидер партии все же пожаловал шеф-редактору 34-е место. Во многом благодаря поддержке прессы Александра Лавриновича «дотянули» до позиции замыкающего в первой десятке.

Кстати, о прессе. Все, кто написал о Рухе не так, как «Час-Time», оказались для партии едва ли не большими врагами, чем коммунисты. В намеках легко угадывались «День», «Всеукраинские ведомости», но особенно досталось «Зеркалу недели». Публикации этого издания («считающего себя респектабельным», как выразился Чорновил) о НРУ до такой степени расстроили пламенного борца за свободу слова, что он предложил обратиться к посольствам тех государств, чьи капиталы присутствуют в украинских газетах, и строго спросить. Откуда деньги, сколько денег и не является ли подобная печатная продукция вмешательством во внутренние дела Украины? Вот такой вот посильный руховский вклад в расширение западных инвестиций.

Остается только удивляться своеобразной форме любви к инакомыслию со стороны человека, жестоко пострадавшего за диссидентство.

А вот внутрируховский «диссидент» Лавринович практически не пострадал. Он снова стал заместителем, правда, заниматься он будет исключительно законотворчеством. Выступления полуопального члена руководства НРУ ждали кто с опаской, кто с надеждой, кто просто с интересом. Речь пана Олеся была небезынтересной. Он едва ли не единственный, кто пытался убедить коллег в том, что не стоит сужать электорат, опираясь исключительно на антикоммунистов. Что стоит жестче вести себя с властью. Что член руководства Руха имеет право находиться на госпостах только в том случае, если на державной должности он может влиять на принимаемые решения и проводить политику НРУ. Что есть смысл углубить ряд партийных установок, чтобы не оказаться декларативной оппозицией, чтобы не подыгрывать власти, которой выгодно сталкивать лбами весной 1998 года левых и Рух...

Но это был не его день. Это был день другого политика. Или актера. Прощальный концерт которого может состояться на будущих президентских выборах.