«НАМ ВОЖДЯ НЕДОСТАВАЛО

О возможном социальном взрыве в Украине говорят уже давно. Праведным гневом переполнены коммунисты, профсоюзы, националисты, поклонники ОРТ, сепаратисты, шахтеры, учителя, железнодорожники, пенсионеры... К термину «социальный взрыв» депутаты приучают электорат так же методично и настойчиво, как к термину «импичмент».

Одни утверждают, что украинский менталитет, отмеченный терпимостью и спокойствием, не даст выплеснуться недовольству в агрессивной форме, аргументируя такое суждение тем, что Украина, в отличие от десятка своих бывших сестер, не пролила крови. Иные загадочно прогнозируют: украинцы долго запрягают, но зато быстро везут...

Существует ли в Украине реальная опасность социального взрыва? Чем он может быть спровоцирован? Можно ли его избежать, а в случае свершившегося факта - локализовать и потушить? На эти и некоторые другие вопросы мы попросили дать ответ экспертов украинского Центра экономических и политических исследований под руководством Александра Разумкова.

Прежде всего следует отметить, что на более высоких уровнях развития общества снижается опасность перерастания религиозных и этнических противоречий в общенациональные силовые столкновения. Одновременно резко возрастает число конфликтов, обусловленных социально-экономическими мотивами. Из 72 войн, которые в 1994-1995 гг. имели место в мире, - 69 были вызваны именно этими причинами.

К сожалению, есть все основания утверждать, что в Украине накоплен взрывоопасный потенциал социальной неудовлетворенности неселения. Прогрессирующая тенденция экономической деградации страны делает социальный конфликт реальной угрозой. За пять лет независимости Украина потеряла почти половину своего промышленного и сельскохозяйственного потенциала. Безусловно, это не могло не сказаться на жизненном уровне неселения.

По данным последних опросов службы «Социс-Геллап», почти 90% населения еле-еле удается сводить концы с концами, это примерно на 20% больше, чем в предыдущие годы, а каждый третий наш соотечественник вынужден отказывать себе в самом необходимом. И только 1% населения ежемесячный доход позволяет полностью удовлетворять свои потребности и даже откладывать деньги.

Анализ официальной статистики показывает, что доходы «верхних» десяти процентов населения превышают доходы «нижних» десяти процентов более чем в 12 раз. В то время как в наиболее поляризованной западной стране - США - этот показатель находится на уровне 5,5 : 1.

Обостряет социальное напряжение и соотношение нашего прожиточного уровня с уровнем зарплат в других постсоциалистических странах. В Украине средняя зарплата более чем в два раза ниже, чем в России, в 4-5 раз меньше, чем в государствах, которые лидируют среди постсоциалистических стран. Средний украинский гражданин получает 78 долл. США, тогда как в Словении средняя зарплата составляет 611 долл. США; в Венгрии - 328; Польше - 308; Чехии - 303.

Все изложенное обуславливает усиление политической активности населения. По данным МВД Украины, за 9 месяцев текущего года в стране прошло 8185 массовых мероприятий, в которых приняло участие 15 млн.чел. (!). Это на 62% превысило уровень 1995 года, причем 395 акций не были санкционированы властями.

Опрос службы «Социс-Геллап» в октябре текущего года показал, что 6% населения в случае дальнейшего падения их жизненного уровня готовы принимать участие в забастовках, в пикетировании и блокировании зданий органов государственной власти, в уличных демонстрациях и шествиях, а 2% в погромах и использовании насильственных действий.

Какой вывод можно сделать из готовности 8% взрослого населения к крайним мерам социального протеста?

Например, такой, что в Киеве до 150 тыс.человек может выйти на улицы и парализовать работу высших органов власти. При этом 15-20 тыс. готовы громить официальные учреждения, прибегнуть к насилию.

Специалисты из соответствующих спецслужб знают, насколько опасно участие десятка-другого экстремистов в массовых акциях протеста.

Если речь идет о тысячах - ситуацию взять под контроль без массового использования войск и техники невозможно.

Не углубляясь в детали возможных драматических ситуаций, а они впечатляют, попробуем уяснить, почему в Украине пока не было серьезных социальных волнений, которые представляли бы реальную угрозу власти. Летние шахтерские забастовки были болезненны для официального Киева, но маломощны для действительного расшатывания власти.

Самые тяжелые условия жизни не приводят к социальным взрывам, если основная масса населения ощущает пусть малейшие, но изменения к лучшему. Однако преобладающему большинству наших соотечественников с каждым годом живется в Украине все хуже и хуже. Так, по данным украинских профсоюзов, в 1992 г. за чертой бедности было 11% населения, а в 1996 г. - 74%, т.е. почти в 7 раз больше. Согласно исследованиям центра «Демократические инициативы», каждые два года в два раза увеличивалось количество граждан, которым денег катастрофически не хватает Число таких обездоленных возросло с 40% в 1992 г. до 76% в

1996 г. Эксперты УЦЭПИ совместно с центром «Социальный мониторинг» обследовали более тысячи предприятий в регионах Украины. Только на 3% из них реальная зарплата действительно повышалась.

2/3 участников опросов «Социс-Геллапа» убеждены, что все, что происходит в Украине, идет в неправильном направлении.

Перечисленные замеры социального напряжения вне всякого сомнения свидетельствуют о его приближении к критической отметке. И тем не менее, социального взрыва нет.

Эксперты УЦЭПИ отмечают несколько причин замедления цепной реакции социального возмущения. Массовое недовольство населения выражается, как правило, в двух формах: цивилизованно-конституционных - в виде выборов, на которых высказывается недоверие действующей власти, и путем массовых выступлений, когда граждане в силу различных обстоятельств не могут ждать конституционной возможности сменить власть.

За последние пять лет именно в результате высокой политической активности населения в Украине дважды происходила смена власти. В 1991 году - 9 из 10 граждан, принявших участие в референдуме, проголосовали за независимость Украины и фактически одновременно за смену общественно-политического устройства страны.

Однако с 1991 по 1994 год Украина не преодолела кризисные процессы, не остановила обнищание своих граждан. В 1994 году Л.Д.Кучма был избран прежде всего на волне неудовлетворения действующим Президентом. Однако общественные ожидания опять не оправдались.

Поэтому в массовом сознании сегодня довлеет стереотип, что еще одной сменой власти ситуацию к лучшему не изменить.

Это один из основных факторов, ограничивающих массовые акции протеста.

Второй сдерживающий фактор связан с тем обстоятельством, что власть, серьезно подорвав свой авторитет, все-таки не упала ниже черты доверия оппозиции.

Безусловно, это ненормально, что Президенту, который является стержнем власти, полностью доверяют лишь 20% населения, а 40% полностью не доверяют (правительству доверяют 12%, а Верховной Раде - 9%). Но большим доверием, чем Президент, в нашей стране пользуется лишь церковь (41%) и Вооруженные Силы (34%). Ни религиозные организации, ни даже офицерский корпус современную оппозицию не возглавляют, и даже теоретически сделать им это крайне сложно.

Наиболее оппозиционные левые силы сегодня пользуются поддержкой лишь 18-20% населения. Что не обеспечивает перевес доверия над властью.

Власти сегодня удалось взять под контроль ключевые позиции в информационном пространстве, что также позволяет корректировать оппозиционные настроения. Да и потенциально СМИ не могут составить конкуренцию власти, ибо им доверяют всего 19% граждан, а полностью не доверяют 53%.

К профсоюзам доверительно относятся лишь 12% населения (данные службы «Социс-Геллап»).

Таким образом, сложилась ситуация, когда власть уже утратила доверие основной части граждан, но оппозиционные силы еще не настолько крепки, чтобы быть уверенными в собственной победе.

Аналогичный вывод позволяют сделать и попытки левых сил организовать осеннее наступление трудящихся, которые не привели к массовым акциям, способным воздействовать на власть.

Социальное недовольство населения не связано с надеждами на какую-то конкретную политическую силу, что также понижает уровень взрывоопасности.

В свою очередь пока ни одна из политических сил не поставила в качестве практического задания организацию массовых выступлений с целью изменения власти.

Это третий фактор, снижающий возможность социального конфликта.

Изложенные аргументы позволяют прогнозировать, что наиболее вероятными могут быть стихийные социальные выступления. Как правило, они начинаются очаговыми волнениями в отдельных трудовых коллективах или населенных пунктах. Потенциально взрывоопасными в Украине являются шахтерские регионы. Однако правительству пока удается за счет финансовых маневров нейтрализовать эти «вспышки».

Высокий уровень образованности населения и «украинский менталитет» сдерживают от крайних мер, в т.ч. и потому, что стихийные акции, как правило, приводят к силовым столкновениям. После первой пролитой крови тех, кто шел с требованиями зарплаты и работы, власть теряет перспективу. Попытки власти в этом случае продлить агонию втягивают страну в гражданский конфликт с соответствующими последствиями. Народ подсознательно осознает эту опасность. Понимает ли это власть, покажут будущие события.

Стихийные выступления становятся реальностью, когда люди доведены до грани физического выживания. Основная работоспособная часть населения Украины до этой черты пока не дошла. Экономика и граждане с целью самовыживания ушли в «тень». Здесь сегодня производится более половины ВВП. Неофициальный сектор реально кормит больше половины наших сограждан, поэтому официальная статистика не отражает действительное материальное положение ряда социальных групп.

Значительная часть же наших соотечественников, оставив всякие надежды обеспечить себе достойную жизнь в своем собственном государстве, подались в третьи страны и там зарабатывают себе на жизнь.

В Госдуме России, например, заявлялось, что в этой стране на временных и постоянных работах задействовано до 10 млн.граждан Украины.

В некоторых приграничных российских областях нет хозяйств, где бы в летний период не трудились рабочие и крестьяне из Украины. Миллионы наших сограждан, нередко нарушая эмиграционные правила, работают в бывших соцстранах Восточной Европы. Валютные ресурсы, ввозимые ими в Украину, не только спасают их семьи от физического истощения, но и стабилизируют социальную ситуацию.

При благоприятном стечении обстоятельств социальное неудовлетворение реализуется в ходе следующих выборов.

Безусловно, основной удар придется по Президенту. По данным службы «Социс-Геллап», в октябре т.г. 24% опрошенных считали, что ответственность за плохое положение в стране несет Президент, 16% - парламент, 15% - кланы, 13% - Кабинет министров.

Если власть сможет преодолеть кризисные процессы за оставшееся время, то, возможно, она и получит еще раз вотум доверия. Попытается удержаться другими методами - рано или поздно будет с позором выброшена на свалку истории.

Однако при сохранении действующих тенденций исключить социальные потрясения не представляется возможным. Слишком высок уровень социального напряжения. Любая искра может спровоцировать «взрыв». Восстание на броненосце «Потемкин» началось из-за несвежего мяса. Февральская революция 1917 года - из-за своевременно не завезенного в Петроград хлеба.

Можно ли гарантировать законопослушание граждан, которым государство от 2 до 6 месяцев не выплачивают зарплату. А ведь задолженность по зарплате растет катастрофически. В октябре прошлого года она составляла 28 трл. крб., или около 160 млн. долл. В октябре нынешнего года, по официальным данным, достигла 3,456 млрд.гривен, или 1,936 млрд.долл., т.е. увеличилась более чем в 12 раз.

Черта малообеспеченности, рассчитанная Минздравом Украины, предполагает потребление в день 300 г хлеба, 57 г мяса, 3 картофелины, 4 г рыбы, 5-6 чайных ложек сахара, столовую ложку растительного масла, 1 яблоко,

1/3 яйца. Как может уважительно относиться к власти человек, которого эта власть считает зажиточным, если он съел в день 5 г рыбы, целое яйцо и выпил 3 чашки чая без заварки.

И стоит ли при этом удивляться, что падающие в голодные обмороки учителя и умирающие голодной смертью старики - это уже реалии Украины, хотя официально и непризнанные. Да, в основном в таком положении находятся пенсионеры и нетрудоспособные. Но ведь их в Украине - 15 млн.чел.

Да, люди преклонного возраста еще нигде не делали революций. Но они наиболее активны на выборах. В конечном счете, у них есть дети, которые не имеют возможности поддержать их материально, но могут в других формах защищать их права.

Детонатором социального взрыва могут послужить и аварийно-кризисные явления в экономике. Например, критическая ситуация сложилась уже в октябре с.г. в электроэнергетике. Впервые исчерпан практически весь гидроресурс. Наполовину, а в ряде случаев и того меньше, задействованы мощности тепловых станций из-за отсутствия угля и мазута. Вследствие критического падения частот на грани остановки работают атомные электростанции. Речь не идет о том, что может погибнуть отечественная электроэнергетика. Нас интересует ситуация, когда, например, два-три областных центра или пол-Киева останутся на несколько дней без электричества. К каким последствиям это приведет? В такой ситуации социальный взрыв становится конкретной угрозой и может перерасти в общенациональный бунт, т.к. в данном случае ущемляются физиологические потребности человека в тепле и свете.

Могут ли быть подавлены локальные выступления. По оценкам экспертов, если массы людей более 5-10 тысяч прибегнут к силовым формам гражданского неповиновения (блокирование госучреждений, погромы и другие насильственные действия) силами спецподразделений нейтрализовать их нельзя. Привлечение даже частей внутренних войск - может иметь непредсказуемые последствия, особенно если будет применено огнестрельное оружие. Напомним, что в феврале 1917 года царской власти удалось взять ситуацию под контроль. Однако возмущение лишь полуроты солдат Павловского полка, которые участвовали в расстреле демонстрации, уже после того, как они вернулись в казармы, привело к новому обострению ситуации и, в конечном итоге, к свержению царя.

Как поведет себя украинская армия в случае социальных волнений - предсказать нетрудно. Исследования, проведенные

УЦЭПИ и Центром «Социальный мониторинг» показали, что 72% офицеров убеждены, что армия не должна участвовать в разрешении внутренних проблем. Только треть офицеров считает важной функцию защиты Президента, правительства и парламента. К тому же Вооруженные Силы сами на грани социального взрыва. Задолженность по зарплате в большинстве частей составляет не менее двух месяцев. 2/3 офицеров вынуждены подрабатывать. Симптоматичными являются акции протеста, проведенные офицерами столичного гарнизона, женами военнослужащих в регионах. Все это дает основания прогнозировать возможность поддержки военными социальных выступлений, особенно, если для их подавления будет использована сила. А это уже гражданская война.

Следует также помнить, что разгон похоронной процессии 18 июля прошого года и применение силы к выступлениям населения под лозунгами «Работы, хлеба и достойной жизни» - вещи несравнимые. Общественный резонанс - будет несопоставимым. Ибо эти требования являются требованиями уже 2/3 украинцев.

Роль катализатора социальных выступлений может сыграть внешний фактор. Известно, что в России в 1905 г. - это было японское влияние. В 1917-м - немецкое. Возможности извне оказать влияние на ситуацию в Украине сегодня несоизмеримо большие. Об этом также должны помнить власти. Как и не забывать о том, что в революциях всех времен участвовало от 1 до 15% населения страны. В Украине готовых к активным действиям уже 8%. В критических ситуациях их число может вырасти до 30-35%. Недавний опыт восточноевропейских стран показывает, как быстро может консолидироваться такое недовольство, нейтрализовать упомянутые сдерживающие факторы и в виде «бархатных» революций поменять власть.

Причем в этом случае шансы прихода к власти нынешних популярных лидеров, в т.ч. и не находящихся у власти, резко уменьшаются. Возбужденное общество требует политиков другого типа. Оно нуждается в «вожаках» таких, каким был Б.Ельцин в 1991 году, или близких по политическому темпераменту к нынешнему А.Лебедю. Вероятность формирования нового лидера - выходца из стачечного движения, офицерского корпуса или левоцентристского крыла - очень высока.

Принесет ли это больше пользы, чем вреда, будет во многом зависеть от субъективных качеств новых лидеров. А это всегда усиливает риск дальнейшей нестабильности.

И, наконец, последнее. Независимо от того, произойдет социальный выброс или пар недовольства выпустят выборы, в обществе уже произошли опасные трансформации. Граждане Украины уже не верят власти да и в целом государству. Не повторяя перечисленное выше, напомним, что в июне 1996 г. участововавшие в опросах «Социс-Геллапа» оценили исполнительную власть как слабую - 66%; как негуманную - 63%; как недемократическую - 58%, как несправедливую - 70%. К другим ветвям отношение еще хуже.

Неспособность власти совладать с общим кризисом в стране уже поляризовало ориентации граждан. По данным различных исследований, до 40% наших соотечественников хотят вернуться в социалистическое прошлое. И лишь до 20% желают продвигаться к капитализму. Более 40% считают необходимым объединиться в единое государство с республиками СНГ.

У власти нет надежной политической поддержки. Ни одна партия не отваживается заявить о своей полной солидарности с Президентом. Национал-демократы поддерживают его, но с существенными оговорками. Кроме того, поддержка партийной элиты не означает популярности власти в низовых структурах этих партий. Раскол в УРП - одно из подтверждений этому. Авторитет национал-патриотических сил уже ниже уровня симпатий к левым движениям. Да и опыт экс-президента Л.Кравчука свидетельствует, что лишь такая поддержка недостаточна на выборах.

Переход основной части общества в оппозицию к власти - это не только угроза нынешним властьимущим. Это фактор более длительного воздействия со значительно более глубоким эффектом.

Вместе с тем, сопоставляя основные факторы, сдерживающие социальные протесты и провоцирующие их, следует отметить, что у нас равные возможности как сохранить политическую стабильность, так и сорваться к «революционным» преобразованиям.

Да, пока еще украинское общество остается управляемым. Но сможет ли власть мобилизовать остатки общественной энергии на созидательный труд, или и дальше будет стремиться избежать ответственности, перекладывая ее на конкурирующие «ветви» или на того, у кого меньше власти.

Станет ли в конце концов власть патриотичной, начнет сама жить по уму и по совести, а не по амбициям и выгоде, перестанет по крайней мере мешать тем, кто еще хочет что-то создавать в этой стране, возьмет ответственность на себя и начнет наводить порядок или потянется к кнуту, пытаясь запугать недовольных и правдоискателей, будет ли стремиться угрозой несвободы и страхом за жизнь подавить возмущение социальной необустроенностью? От этого во многом будет зависеть наша историческая перспектива.