Почему коррупция в Украине — не аргумент против евроинтеграции?

Приходилось ли вам слышать, что Бразилия — самая коррумпированная страна мира? А Турция? Или о том, что Сербия самая коррумпированная в Европе? Вероятно, нет, но вы наверняка слышали подобное об Украине.

ВАС ЗАИНТЕРЕСУЕТ

Борьба с коррупцией в Украине: какие изменения необходимы в АРМА

Правда, точно не от Transparency International, в чьем глобальном Индексе восприятия коррупции наша страна находится на одном уровне с упомянутыми и многими другими государствами, имидж которых настолько сильно не ассоциируется с коррупцией. И не от Freedom House и Еврокомиссии, которые в своих оценках констатируют успехи Украины в антикоррупционной политике.

Миф о тотально коррумпированной Украине очень инертен и продолжает использоваться как для усиления негативных настроений внутри государства, так и для его дискредитации в мире. В определенном смысле мы зашли в тупик. С одной стороны, государство не может не бороться с коррупцией, а медиа — не говорить о ней, потому что она есть, и часто системная, что подрывает государство изнутри во время войны. С другой — партнеры используют это как железный повод сказать нам «нет». Аргумент коррупции чуть ли не самый употребляемый, когда нужно заблокировать предоставление очередного транша финансовой помощи, пакета оружия, отказать в приглашении в НАТО и, конечно, убедить, что Украине рано думать о вступлении в ЕС.

Активизация евроинтеграционных процессов закономерно оживляет трансляцию этих нарративов на западные общества, что было хорошо заметно накануне официального старта переговоров о вступлении в Европейский Союз. Но такая риторика не только основывается на устаревшем представлении о положении дел в Украине, но и пренебрегает историческим опытом расширения самого ЕС.

ВАС ЗАИНТЕРЕСУЕТ

Какие антикоррупционные шаги должна сделать Украина в 2025 году

(Не)уникальная украинская коррупция

Начнем с того, что в мире нет индикаторов, отображающих подлинный уровень коррупции в странах. В то же время социологи измеряют коррупционный опыт населения и бизнеса (в Украине он уменьшился втрое за последние десять лет), а неправительственные организации формируют разные индексы на основе интегрированных экспертных оценок. Несмотря на все недостатки, самый популярный среди них — упомянутый выше Индекс восприятия коррупции (ИВК), который формируется на протяжении последних 30 лет и сегодня охватывает 180 стран.

В начале 2000-х Европейский Союз начал переговоры о вступлении с государствами, которые территориально (через общую границу) или исторически (вхождение в СССР и соцлагерь) близки к Украине. И большинство этих стран — Румыния, Болгария, Латвия, Хорватия, Словакия — на момент начала переговоров имели более низкие баллы в рейтинге ИВК, чем Украина на старте аналогичного переговорного процесса. Немного выше, но все же соразмерный показатель был только у Литвы (см. рис.).

Характерно, что тогдашний диапазон ИВК стран-кандидатов (29–41 балл) напоминает теперешний: в последнем рейтинге Босния и Герцеговина получила 35 баллов, Украина и Сербия — по 36, Албания — 37, Молдова — 42, Черногория — 46 баллов.

Неэксклюзивное положение Украины в вопросе коррупции даже в Европе, не говоря уже о мировом контексте, подтверждают и другие авторитетные исследования. В частности, Индекс коррупции от шведского научно-исследовательского института V-Dem Institute отображает коррупционные практики в политике, публичном секторе и исполнительной власти. Согласно этому индексу, в начале вступительных переговоров, которые все еще продолжаются, Черногория, Сербия, Албания и Северная Македония имели в среднем позиции хуже, чем Украина. Вместе с тем среди трех государств, позже всего присоединившихся к ЕС, Румыния и Хорватия также начинали переговоры с более низкими, по сравнению с Украиной, показателями коррупции в публичной сфере и исполнительной власти.

Следовательно, на языке экспертных оценок, а не политических лозунгов и пропагандистских штампов, коррупция в Украине находится в целом на том же уровне, что и в большинстве других европейских государств, которые успешно начинали переговоры о вступлении в ЕС в течение последних двух десятилетий.

ВАС ЗАИНТЕРЕСУЕТ

Минобороны аннулировало голосование за членов Общественного антикоррупционного совета

Антикоррупционный бэкграунд стран-кандидатов

Не менее показательно и то, с какой базой страны-кандидаты вступали в переговорный процесс. Например, ни в одной из стран не было целостной системы антикоррупционных органов. В начале 2000-х годов специальный орган Совета Европы по антикоррупционному мониторингу (GRECO) констатировал проблемы с коррупцией в Болгарии и Румынии параллельно со слабой институционной способностью для их решения. А упомянутый Индекс V-Dem также зафиксировал отсутствие в этих государствах прогресса в борьбе с коррупцией на протяжении десятилетия накануне начала вступительных переговоров.

Это существенно контрастирует с Украиной, которая, начиная с 2014 года, построила специализированную инфраструктуру антикоррупционных органов. Несмотря на полномасштабную войну, эта система лишь увеличила количество дел, а главное — приговоров (в частности судьям и топ-чиновникам), которых вообще вынесено уже более 200. Кроме институционной составляющей, антикоррупционная реформа в Украине полагается на широкое вовлечение гражданского общества, в частности журналистов-расследователей, независимых медиа и общественных активистов. Для их деятельности создан разветвленный набор инструментов — от реестра деклараций должностных лиц до электронных систем государственных закупок, реестров и открытых баз данных. В целом Украина сегодня — один из лидеров в Европе по развитию открытых данных и мировой лидер в рейтинге оказания государственных электронных услуг.

Все это дало возможность нашему государству не просто подняться в том же рейтинге ИВК на почти 40 позиций с 2014 года, но и попасть в число стран, продемонстрировавших наиболее значительный прогресс в мировом масштабе на протяжении последних 12 лет.

ВАС ЗАИНТЕРЕСУЕТ

Верховная Рада перенесла рассмотрение законопроекта, который угрожал разоблачителям коррупции

Евроинтеграционный рецепт против коррупции

Следовательно, несмотря на то, что коррупция остается серьезным вызовом для Украины, ее уровень точно не уникальный для стран-кандидатов и вряд ли может стать помехой евроинтеграционному прогрессу. В этом контексте важно не только то, с какой ситуацией европейские государства начинали переговоры с ЕС, но и к каким последствиям в борьбе с коррупцией привел переговорный процесс. И этот урок имеет для нас решающее значение, ведь большинство кандидатов существенно улучшили свое положение благодаря реформам во время переговоров.

Так, во время переговоров с 2000 до 2004 года Словакия, Литва и Латвия прогрессировали в ИВК на 5–6 баллов, существенный прогресс показали также Румыния (2000–2007) и Хорватия (2005–2013). То есть успешная евроинтеграция стала важным фактором минимизации уровня коррупции в этих странах.

Чтобы ни у кого не возникало сомнений, что, несмотря на войну, ЕС не делает Украине никаких уступок в вопросе борьбы с коррупцией, в каждый переговорный раздел в нашем случае включен антикоррупционный блок (так называемый антикоррупционный мейнстриминг). Это означает, что теперь у антикоррупционной политики появился новый исторический стимул и противодействие коррупции в значительной степени становится синонимом европейской интеграции.

ВАС ЗАИНТЕРЕСУЕТ

Борьба с коррупцией в Украине: главные направления, на которых должны сосредоточиться власти

А следовательно, именно внедрение реформ со сквозным антикоррупционным треком в рамках переговорного процесса с ЕС сейчас является лучшим средством противодействия мифу о беспредельно коррумпированной Украине. Очевидно, что многих скептически настроенных к нам политиков за границей не убедить никакими индексами и рейтингами. И если в обозримом будущем мы воплотим необходимые изменения и станем полноправным членом ЕС, «коррупционная» риторика скептиков будет дискредитировать уже не Украину, а их собственную способность трезво оценивать реальность.