Поддержать
Российская война против Украины длится уже более 100 дней. Поэтому в США и Европе звучит все больше призывов положить конец этому конфликту. Италия выдвинула подробный мирный план. Президент Франции Эммануэль Макрон отметил важность дать России возможность выйти, сохранив лицо. А бывший Госсекретарь США Генри Киссинджер предложил Украине уступить территорию России в обмен на мир.
Но войны заканчиваются только одним из двух способов: либо когда одна из сторон навязывает другой свою волю сначала на поле битвы, а потом за столом переговоров, либо когда обе стороны соглашаются на компромисс, который считают лучшим, чем продолжение кровопролития. Об этом в статье для Foreign Affairs пишет президент Совета международных отношений Ричард Хаас. Но в Украине любой из вышеприведенных сценариев вряд ли материализуется в ближайшее время. Конфликт перерос в войну на истощение. Российская и украинская армии противостоят друг другу на достаточно ограниченном пространстве.
В дипломатическом поле Киев не заинтересован смириться с российской оккупацией обширной украинской территории. В свою очередь Владимир Путин не заинтересован соглашаться на что-либо, что публике дома может показаться поражением. Так что напрашивается неизбежный вывод о том, что война будет продолжаться еще долго. Поскольку ни победы, ни компромисса не будет, США и Европе нужна стратегия управления конфликтом с неопределенным концом.
«Управление», а не «решение» – это ключевой термин. Потому что решение требует фундаментальных изменений в поведении Москвы, спровоцированных или массовым протестом в России из-за экономического краха или массовых потерь, или же под давлением Китая. Но опять же, все это маловероятно. Скорее всего, всем придется подождать, когда в России появится новый лидер, готовый смириться с по-настоящему суверенной Украиной. И Запад не может приблизить появление такого лидера. Что Запад может, это сохранить и усилить свою поддержку Украины, избегая своего прямого военного вмешательства и повышая экономическое давление на Россию. Для этого нужна политика, разработанная для того, чтобы сделать войну управляемой, а не покончить с ней.
Выбор России
Поскольку смена режима в Киеве оказалась недостижимой целью, Путин сократил свои амбиции, сосредоточившись на сохранении контроля над частью южных и восточных территорий Украины, чтобы соединить регионы, которые он оккупировал еще в 2014 году. Впрочем, он не отказался от своего убеждения, что Украина не имеет права быть суверенной страной. В результате трудно представить, чтобы Путин согласился закончить войну. Если российские силы провалят свое наступление на Донбассе, он неохотно примет то, что другие могут расценить как поражение в войне, которую он развязал. Если он это сделает, то станет уязвим перед внутренними вызовами. А его политическое наследие будет под угрозой. С другой стороны, если российская армия возобладает, Путин не будет видеть никакой причины соглашаться на перемирие.
Малая вероятность того, что материализуются какие-либо изменения, которые могут повлиять на расчеты Путина, еще больше ухудшает перспективы мира. К примеру, можно рассмотреть критику войны внутри России. Украина утверждает, что на ее территории погибли более 30 тысяч солдат. Спецслужбы других стран называют вдвое меньшую цифру. Но в любом случае это больше, чем ожидал Кремль. В нормальном обществе это подорвало бы поддержку войны. Но поскольку российское правительство так эффективно контролирует информацию и подавляет своих оппонентов, внутренней критики войны в России до сих пор почти не было.
А что если экономическое давление увеличится? Пока санкции даже близко не приблизились к точке, в которой они угрожали бы Путину свержением. Более высокие цены на нефть и появление новых покупателей вроде Индии помогли сбалансировать сокращение экспорта на Запад. Европа, в свою очередь, продолжает покупать российский газ. И, скорее всего, она и дальше будет это делать. Боясь за свои экономики, европейские страны будут противиться инициативе отрезать поставки газа из России до тех пор, пока они не найдут альтернативных поставщиков или другие источники энергии. И на это уйдут годы.
Затем есть предположение, что Китай надавит на Кремль. Но он все еще стоит на стороне России. Если Запад сможет убедить Пекин дистанцироваться от Москвы, Путин может осознать, что из-за вторжения он потерял важного партнера. США и Европа должны сделать все, что в их силах, чтобы держать Китай и Россию как можно дальше друг от друга. Они могут предложить некоторые инициативы Пекину, при этом предостерегая его, что продолжение поддержки России приведет к ухудшению американо-китайских отношений. Но, по мнению автора, США и Европе вряд ли удастся уговорить Си Цзиньпина сделать хоть что-нибудь, что поможет победить Россию. Он также не допустит появления каких-либо сомнений в правильности его решения сблизиться с РФ.
Мнение Украины
Расчеты Киева более сложны. Как и все атакуемые страны Украина была вынуждена устанавливать свои цели на ходу. Ее правительство не говорит единым голосом. А президент Владимир Зеленский сам несколько раз менял свою позицию. Сначала он говорил, что не согласится ни на что другое, кроме как восстановление статус-кво, существовавшего с 1991 года, когда Украина стала независимой от СССР, до российского вторжения в 2014 году. Позже он намекал, что Киев готов смириться с другим статус-кво, существовавшим уже после 2014 года, но до вторжения в 2022-м. Это значит, что Россия может сохранить контроль над Крымом и частью Донбасса.
Решая вопрос о мире, Украине приходится учитывать ряд факторов. Наиболее важный из них – это прямая цена войны. По данным ООН, страна потеряла более 3 тысяч гражданских. А по словам Зеленского, каждый день в боях погибает до 100 украинских военных. Ожидается, что экономика страны сократится на 45% к концу года. Более 6,5 миллионов человек покинули страну из-за войны. Более семи миллионов стали вынужденными переселенцами внутри Украины. Это очень высокая цена, чтобы ее выдержать.
Другой фактор, который Украине придется учитывать, это возможность того, что ход войны изменится не в ее пользу. Украинская армия до сих пор воевала лучше, чем кто-либо мог ожидать. Но нельзя быть уверенным в том, что так будет и дальше. Россия сосредоточила свои силы и технику на меньшей части страны. И благодаря этому ее успехи улучшились. Сценарий, по которому Украина вытесняет российскую армию за государственную границу и поэтому Путин в отчаянии прибегает к применению оружия массового уничтожения, сейчас кажется менее вероятным, чем еще месяц назад.
Еще одна проблема, которую Украине следует учитывать, – это неопределенность сохранения поддержки на Западе. В США двухпартийная поддержка вооружения Украины начала давать трещины. В Республиканской партии стали проявляться классические признаки изоляционизма. 11 членов Сената от партии и 57 членов Палаты представителей проголосовали против выделения помощи на 40 миллиардов долларов для Украины. Другие заметные республиканцы, включая Дональда Трампа и Джеймса Венса, настаивают, что внутренние проблемы США значительно важнее, чем помощь Украине. В лагере демократов подорожание горючего из-за войны создает серьезные политические проблемы для администрации Байдена. Проблема абортов, контроля обращения оружия, инфляция, защита границ, преступность в городах – все это отвлекает американцев от войны. В Европе растет озабоченность долгосрочными последствиями изоляции России для безопасности и экономики. А еще европейцев беспокоит потенциальное прямое столкновение НАТО с Москвой, если Путин решит расширить войну, приток украинских беженцев и повышение цен на энергоносители.
Но, несмотря на все эти проблемы, Украина, по мнению автора, почти наверняка выстоит. Она вполне оправдано и правильно будет противостоять любой сдаче территорий. Украинцы уверены в силе своей армии и ее моральном превосходстве. И они уверены, что территориальные компромиссы не удовлетворят аппетиты Путина. Жестокость войны сделала убеждения общества и элит твердыми. Зеленский, похоже, уверен, что сможет сохранить поддержку США и Европы. Все это говорит, что Украина не согласится на мир любой ценой.
Шанс на мир?
Неудивительно, что желание закончить войну становится все больше на фоне роста человеческих, экономических и дипломатических потерь. Наиболее распространенное из звучащих решений предполагает, что Украина должна уступить часть территорий, которую Россия оккупировала, в обмен на согласие Москвы прекратить кровопролитие. Этот подход в духе "земля за мир" основан на дипломатии на Ближнем Востоке. Со времен Шестидневной войны в 1967 году Совбез ООН предлагал Израилю отказаться от завоеванных территорий в обмен на мир с арабскими соседями.
Эта модель сработала в ряде случаев, например, Израиль так подписал мирные соглашения с Египтом и Иорданией. Но для Украины подобный вариант не подходит. Ведь Израиль уступал территории, которые он завоевал во время войны. Украине же предлагают отказаться от земли, которую она потеряла в результате неспровоцированного вторжения. Дифференциал силы тоже обратный. Просить сильного протагониста уступить землю ради мира, как в случае с Израилем, – это одно дело. Но совсем другое требовать от более слабой стороны отказаться от своих регионов в пользу более сильного врага, надеясь, что он будет доволен. Именно таким был подход в Мюнхене в 1938 году, когда Адольфу Гитлеру отдали часть Чехословакии. С тех пор такой подход к решению проблем справедливо считается неприемлемым.
Однако каждый участник конфликта должен постоянно взвешивать цену и выгоду продолжения войны. Идея уступить территорию ради мира может или не может быть привлекательна для Украины. Все зависит от того, что это за территория, на сколько она велика и можно ли будет позже ее вернуть. Важно понимать, насколько стабильным будет мир. И все это сейчас очень сложно предсказать. В итоге почти невозможно представить, чтобы Украина согласилась на результат, который даже временно отдаст под контроль России гораздо большую территорию, чем было до февраля.
Да, Украина допустила свою готовность отказаться от амбиций вступления в НАТО. Она готова стать нейтральной, но при условии, что это будет хорошо вооруженная нейтральность, которая потребует продолжения западной военной поддержки. И Россия вряд ли на это согласится. Также Россия не примет украинское вступление в ЕС, а это приоритет для Зеленского. Трудно представить, чтобы Москва и Киев договорились на внешние гарантии безопасности для Украины или присутствие войск третьих стран на украинской территории. Потому что все это закрепит территориальную ситуацию, которую одна из сторон захотела бы изменить в будущем.
США, в свою очередь, говорят, что только Украина будет решать, каким должно быть мирное соглашение. Такую позицию трудно оправдать, учитывая, что для Вашингтона на кон поставлены гораздо более широкие интересы, чем в случае Киева. Администрация Байдена еще больше замутила воду, выдвигая широкий спектр различных целей: от ослабления России до смены режима. В конце мая президент США Джо Байден решил четко заявить о своих намерениях, написав статью для New York Times: «Мы хотим видеть демократическую, независимую, суверенную и преуспевающую Украину со средствами для самозащиты от агрессии в будущем».
Это его заявление помогло, но все же не развеяло смятение. Администрация Байдена не решается признать неудобную правду, что в Украине ей приходится делать выбор. США заинтересованы в защите нормы, что страны не могут изменять границы с помощью грубой силы. Но этот их интерес конфликтует с желанием избежать прямой схватки с ядерной Россией. Именно поэтому США отказываются отправлять войска в Украину и исключают предложение закрыть украинское небо или сломать российскую блокаду украинских портов. С одной стороны, такая сдержанность кажется разумной. А с другой – это значит, что Украине придется драться самой. И даже с помощью Вашингтона, ей не обязательно удастся восстановить существовавший до февраля статус-кво, не говоря уже о полном восстановлении территориальной целостности.
Долгосрочный взгляд
Поэтому Западу нужна стратегия на долгий период времени. Такая стратегия стала бы отражением понимания, что текущая политика была в большинстве своем успешной и многие ее черты нужно расширить. Но также необходимо ввести некоторые новые элементы. Избегая прямого военного вмешательства, США и Европа должны в дальнейшем обеспечивать Украину всем оружием, которое ей нужно, а также тренировками и данными разведки. Так украинская армия сможет срывать военные действия России, а также возобновлять контроль над все большей частью территорий. Запад должен поддерживать украинскую цель полного восстановления территориальной целостности посредством открытой политики введения санкций и дипломатических усилий. США и Европа не должны признавать «частью России» любую территорию, которую Путин назовет таковой. Швеция и Финляндия должны стать либо полноценными членами НАТО, либо фактическими. То есть, им можно предоставить специальные гарантии безопасности, если Турция продолжит блокировать вступление этих стран. Все это нужно сделать для защиты критически важной международной нормы: границы нельзя менять силой.
Санкции против России остаются критически важными. Ничто не будет более эффективным, чем европейский отказ от российского газа. Страны Европы должны сделать приоритетом ускорение перехода на альтернативные источники энергии. Но до того они могут ввести пошлины на российскую нефть и газ, чтобы сократить спрос. Европейские страны также должны подготовить экстренные планы на случай, если Россия сама отрежет поставки газа на континент, пытаясь шантажировать союзников и требуя прекратить поставки оружия Украине. США, Европа и их партнеры в Азии, такие как Австралия, Япония, Сингапур и Южная Корея должны продолжить оказывать Украине финансовую поддержку. Финансирование поможет компенсировать тяжелые экономические потрясения, а также помочь людям, вынужденным переехать из-за войны.
Запад также должен попытаться возобновить экспорт зерна из Украины, играющий ключевую роль в обеспечении продовольственной безопасности в мире. Если логистические ограничения и российские атаки сократят возможности Украины транспортировать продовольствие по железной дороге в порты Румынии, тогда США и европейские союзники должны рассмотреть возможность обеспечить Украину средствами (скорее всего, самолетами) для атак против российских кораблей в Черном море. Создание международной коалиции для сопровождения торговых судов в украинские порты и обратно, в общем-то, кажется привлекательной идеей. Но на практике ее почти невозможно организовать. Риск воплощения слишком высок.
Публично чиновники США должны говорить о российской войне против Украины с точки зрения нарушения порядка, а не демократии. Многие правительства мира не демократические. Но они тоже не хотят, чтобы их атаковали. Поэтому моделью должна стать война в Персидском заливе, когда США объединили международную поддержку для восстановления суверенитета и территориальной целостности Кувейта, а не вторжения в Ирак в 2003 году, когда попытка установить демократию в стране привела к фактической американской изоляции. Дома и за рубежом Байден должен постоянно объяснять, почему Украина имеет значение: если жестокие, неспровоцированные вторжения станут распространенным явлением, тогда мир станет менее безопасным, менее богатым и неспособным сдержать глобальные вызовы, касающиеся всех.
В конце концов, для окончания войны необходимы изменения не в Вашингтоне, а в Москве. Ввиду того, как много Путин вложил в эту войну, понадобится кто-то другой, кто бы заменил его и вывел Россию из статуса парии, из экономического кризиса и трясины войны. Запад должен дать четко понять, что готов вознаградить нового российского лидера, готового сделать все эти шаги, даже если он продолжает давить на действующего.
Следить в Телеграмме
Войти с помощью Facebook
Войти с помощью Twitter
Войти с помощью Google