Загадки киевских топонимов

Романтическое прошлое Центрального пляжа

Лето — пора отдыха и отпусков. А где истинный киевлянин, впитавший в себя традиции родного города, может в знойный день отдохнуть? Естественно, на пляже. И не на каком-нибудь, а на Центральном. Центральным его назвали уже после войны, когда от сожженного фашистами поселка не осталось и следа и вся территория острова представляла собой сплошные «пампасы» и «прерии», покрытые зарослями вербы.

От причала, напротив колонны Магдебургского права, постоянно курсировали несколько катеров, а в воскресный день к переправе вдоль всей набережной подключались лодочники-добровольцы, но и такими силами не удавалось переправить «на тот берег» всех желающих. А на том берегу яблоку негде было упасть не только в переносном, но и в прямом смысле слова.

Следует сказать, что «лодочным бизнесом» еще в XIX веке занялся предприниматель Гинтовт. Но после страшной бури на Днепре в 1883 году, когда утонуло несколько пассажиров, Гинтовт арендовал пароход, в связи с чем плата за переправу увеличивалась. А так как желающих «погулять на природе» стало меньше, хозяин решил продавать билеты, ценой в 20 копеек, только за право ступить на левый берег. В целях компенсации за «моральный ущерб» Гинтовт открыл на острове парк развлечений и отдыха, который помпезно назвал «Эрмитажем».

Вот какие сведения об этом заведении находим в «Путеводителе по Киеву» за 1897 год: «Во время гуляний в саду, освещаемом электричеством, играет недурной оркестр военной музыки, буфет и кухня — не дурны, хотя цены далеко не «божеские»… К числу удовольствий, доставляемых специально «Эрмитажем», относится также катанье на тележках по рельсам с «американских» горок».

С тех пор в Днепре утекло много воды. И в послевоенном облике острова не осталось даже намека на былые развлечения. Правда, после постройки Пешеходного моста (1957 г.) и открытия ресторана «Отдых» жизнь на острове заметно оживилась. На пути между «круглой стекляшкой» (т.е. рестораном) и Бабьим озером возник негласный игровой комплекс под названием «Монте-Карло». Здесь, под гигантским осокором, размещалось около двадцати столиков, где любители преферанса и «доминошники» могли показать свое искусство.

Вдоль берега Матвеевского залива появилось множество спортивных баз, и в зеркальную гладь «подковы» навсегда вписались яхты, каноэ, байдарки и «академички». Особенно живописно выглядели мастера академической гребли. На своих стрелоподобных, похожих на галеры судах с длинными веслами они напоминали древних эллинов. Казалось, ничего не изменилось. Сто лет назад киевляне нарекли этот речной рукав Босфором, хотя официально он назывался Стариком. Но Босфор, несущий свои воды в Борисфен, звучало более поэтично. Со временем тут даже открыли ресторан «Босфор», а в начале прошлого века местность перешла во владение ректора Киевского университета Матвеева. Так что к святому Матфею, как считают некоторые, Матвеевский залив не имеет никакого отношения.

Пляжники, ищущие уединения, уходили на противоположный берег острова, где Десенка сливается с Русановским проливом, который раньше являлся заливом, а точнее — рукавом. Возможно, Русаловский — было бы более подходящим названием для пролива: напротив возвышается Лысая гора, рядом плещется Черторой. Здесь, согласно преданиям, «бесчинствовали» в купальскую ночь русалки, мавки и лесовики (полуостров на Черторое), появляясь из урочища старой ведьмы Горбичихи. Но будем реалистами: и пролив, и озеро, и жилмассив на песках называются Русановскими, ибо еще в XV веке «земянин» Савва Русанов основал здесь селение.

А вот пролив Венецианский, омывающий южный берег Труханового острова, действительно дышит романтикой. Его назвали так потому, что местность в связи с частыми наводнениями носила пышное наименование «Венеция». Был и топоним Золотой пляж (мыс на побережье экзотического пролива), но он не прижился. Киевляне по-прежнему называли местность Долбичкой, так и не выяснив, кто и что здесь долбил в незапамятные времена: или дятлы отжившую кору, или же воины сосновые колоды, придавая им вид боевой ладьи?

Древнерусские летописи говорят следующее. В 1103 году на Долобском озере состоялся исторический съезд князей, на котором Владимир Мономах убедил Святополка Изяславича выступить вместе против половцев, в результате чего битва была выиграна. Впоследствии местность превратилась в арену междоусобных сражений за киевский престол. В 1151 году на Долобском озере потерпел поражение от киевлян князь Юрий Долгорукий, а в 1180 году здесь было разбито войско князя Игоря, главного героя «Слова о полку Игореве».

Почему остров назвали Трухановым? Казалось бы, особых загадок в этом наименовании нет. Местность постоянно подвергалась наводнениям, поэтому и трухи здесь после каждого половодья было в избытке. Этот процесс можно наблюдать и сегодня. Название острова настолько прочно вошло в бытовую лексику киевлян, что какие-либо другие варианты здесь были бы просто неуместны.

Однако уже в печатных изданиях XIX века встречаем некоторые разночтения. «Величествен наш Днепр-кормилец, — писал историк М.Захарченко. — Сама природа разделяет его на два рукава: правый — собственно Днепр и левый — Черторыя... Между рукавами издревле образовался большой наносной остров, известный под названием «Турханова». Турханов остров представляет одну из наиболее усердно посещаемых летом подолянами окрестностей Киева» («Киев теперь и прежде», 1888 г.).

В более древних письменных документах встречаем также названия — Тухонов, Туханов. И, разумеется, именно в дебрях этой исторической топонимики следует искать первоисточник интересующего нас «родословного древа».

В конце XI столетия живописную местность выбрала для своей летней резиденции дочь половецкого предводителя Тугорхана, будучи уже замужем за великим киевским князем Святополком Изяславичем, который, согласно летописи, был «одарен многими добрыми качествами». В свою очередь Тугорхан, личность довольно воинственная, ввиду невыясненных обстоятельств, напал в 1096 году на войско своего тестя, в результате чего и был убит в одном из эпизодов битвы. В памяти народной сохранились названия — Тугорханова могила (в районе церкви Спаса на Берестове) и Тугорханов остров. Последнее со временем преобразовалось в Турханов, а затем в Труханов.

Александр Куприн ласково называет остров в своих произведениях «Трухашкой», а Николай Лесков упоминает о «грандиозных кутежах в трактире Рязанова на Трухановом острове». Описывает трактир Рязанова и Тарас Шевченко. На рубеже ХХ столетия остров прославился такими развлекательными заведениями, как «Босфор», «Эрмитаж», «Аквариум». Пользовался популярностью и городской яхт-клуб.

Из рабочего поселка, созданного в конце XIX века для обслуживания ремонтных мастерских Днепровского пароходства и паровой мельницы, Труханов остров быстро превратился в крупный городской район со школой, кинотеатром и изящной Елизаветинской церковью. Перед Второй мировой войной на острове насчитывалось 23 улицы! Церковь в 30-е годы была разобрана «по указке сверху», а поселение сожгли фашисты в сентябре 1943 г., незадолго до прихода советских войск.

Но и после войны «Трухашка» оставалась любимым местом отдыха киевлян и гостей столицы. Остров воспели в своих произведениях поэты. У Лины Костенко, в ее романтической элегии «Я виросла у Київській Венеції», есть такие завораживающие строки: «І слухав місяць золотистим вухом страшні легенди про князів і ханів, і пропливав старий рибалка Трухан... Труханів острів, острів Тугорханів...»