ВОСТОЧНЫЕ ЛЕГИОНЫ ГИТЛЕРА МАЛОИЗВЕСТНЫЕ СТРАНИЦЫ ВТОРОЙ МИРОВОЙ

Историкам второй мировой давно известно, что Русская освободительная армия (РОА) генерала Власова имела разве что пропагандистское, но никак не боевое значение. Ее три соединения начали формирование лишь в начале 1945 года, и 1-я дивизия завершила его 10 марта. Приказ о формировании 2-й дивизии германский штаб отдал 17 января; она была укомплектована только 19 апреля, буквально накануне военного крушения Германии. А 3-я дивизия РОА вообще не успела закончить формирование.

В боевых действиях против Красной Армии части РОА приняли участие всего один раз: два пехотных полка 1-й дивизии 13 апреля 1945 года атаковали плацдарм советских войск на левом берегу Одера, после тяжелого боя вынуждены были отойти, а вскоре и вовсе уйти с передовой.

Но как же быть с утверждением советской пропаганды, что начиная с 1943-го и до конца войны миллионы солдат Красной Армии и союзных войск, а также советские, восточно- и западноевропейские партизаны неоднократно вели боевые действия против «власовцев», воевавших на стороне Германии?

Вместе с тем, до 1943 года тот же противник «власовского» ярлыка не носил, хотя уже реально существовал. Так что же это за войска, сколько их было, из кого они состояли, что с ними стало после войны?

В самом ее начале, еще в июле 1941 года, в группе армий «Север» из перебежчиков был сформирован «русский учебный батальон», впоследствии развернутый в так называемую «1-ю Русскую национальную армию». О ней германский военный историк Й. Хоффман в книге «История власовской армии» (Париж, 1990) пишет:

«Это самое удивительное из всех русских добровольческих соединений ничем не было связано с генералом Власовым ни в политическом, ни в оперативном отношении... Оно целиком находилось под влиянием своего командира, бывшего капитана царской гвардии Хольмстон-Смысловского, который между войнами окончил офицерское училище в Германии. «Русский учебный батальон» собрал именно он, будучи майором вермахта и действуя под псевдонимом«фон-Регенау».

В начале 1943 года это подразделение было развернуто в «Особую дивизию «Россия». Она состояла из 12 русских батальонов, воевала на Восточном фронте, а также в его тылах — против партизан. Хальмстон-Смысловский имел чин полковника, но в начале 1945 года стал генерал-майором. В это время его соединение и было переименовано в
«1-ю Русскую национальную армию». Ее численность превышала 6 тысяч человек — военнопленных и перебежчиков. Все более или менее важные командные посты в соединении занимали такие же, как и сам Хольмстон-Смысловский, бывшие царские офицеры.

Эта «армия» была рассеяна по всему Восточному фронту, действовала побатальонно, оперативно подчинялась не своему командованию, а частям вермахта, которым придавались ее подразделения. В конце войны 1-я РНА понесла большие потери, и в апреле 1945 года Хольмстон-Смысловский, собрав свои батальоны, повернул их на юго-запад и привел два уцелевших полка в княжество Лихтенштейн, где они и были интернированы, избежав таким образом выдачи Советскому Союзу.

Одно из первых русских соединений в рядах германской армии возникло в Югославии осенью 1941 года. 12 октября в Белграде по распоряжению местного германского командования генерал-майор российской царской армии М. Скородумов издал приказ о формировании Отдельного Русского корпуса.

Корпус комплектовался русскими, которые после поражения белых армий сумели уйти от большевиков. Основная их масса, 135 тысяч человек, отплыла из Крыма 1 ноября 1920 года на 166 судах. Возглавлял эту армию генерал Врангель, а большинство его воинов осело на Балканах: в Югославии — кавалерийская и кубанская казачьи дивизии, в Болгарии — пехотные соединения, донские казаки и юнкерские училища. В течение 20 лет эти люди сохраняли определенное единство в рядах Русского общевоинского союза (РОВС). Руководителем РОВС в Югославии и был генерал-майор М. Скородумов.

Общая численность Русского корпуса в 1944 году составляла около 11 200 человек. Всего через корпус прошло более 17 тысяч добровольцев. Офицеры, особенно на первых порах, составляли весьма значительный процент, генералы Игнатьев, Петровский, Скворцов командовали ротами; многие майоры и подполковники служили рядовыми.

Инициатор создания Русского корпуса генерал М.Скородумов вскоре был немецким приказом смещен, а командиром назначен также царский генерал, но этнический немец: Б. Штейфон. После его смерти в апреле 1945 года и до расформирования корпусом командовал полковник Анатолий Рогожин.

Боевая деятельность корпуса проходила в Сербии и Боснии и заключалась в борьбе с партизанскими силами Тито. Во взаимодействии с немецкими войсками и четниками участвовали в маневренных боях против партизанских соединений. С сентября 1944 года и до конца войны корпус воевал против частей Красной армии и болгарских соединений, наступавших в Югославии, обеспечивал отход немецких войск из Северной Греции.

Приказ о капитуляции застал части корпуса на позициях в районе Любляны (Словения). Его командир полковник А. Рогожин решил пробиваться в Австрию. После упорных четырехдневных боев 12 мая части корпуса прорвались в район Клагенфурта и здесь сдались англичанам. В их составе было всего 3500 человек. За время войны корпус потерял более 6 тысяч убитыми, ранеными и пленными.

Массовое создание «восточных войск» германской армии началось после санкционированного Гитлером приказа ОКВ (командование вермахта) о формировании так называемых кавказских легионов. Приказ был отдан 30 декабря 1941 года и предусматривал создание Армянского, Грузинского и Северо-Кавказского легионов, к которым в 1942 году добавились еще Азербайджанский и Тюркский.

Эти части в основном комплектовались добровольцами из числа советских военнопленных. Немцы называли таких «хиви» — от слова «хильф-свиллиге», т.е. «добровольные помощники». Грузинский полк, а затем и дивизия формировались в Крыму в начале 1942 года. Около того же времени была создана и армянская часть. Из жителей Северного Кавказа и Средней Азии были сформированы Тюркские легионы. Их численный состав достоверно не известен.

Из калмыков был сформирован даже целый корпус, который так и назывался: Калмыцкий корпус. Его численность в результате боев сократилась до 7 тысяч и уже более не росла. Легионом, укомплектованным чеченцами, ингушами, осетинами и другими жителями Северного Кавказа, командовал капитан Оберлендер. Следует, кстати, подчеркнуть, что и в других тюркских и кавказских частях командирами почти всегда были офицеры вермахта или Ваффен-СС.

Общая численность этих частей, по данным различных источников, составляет от 35 до 45 тысяч человек. Из них в составе власовской РОА было сформировано одно только подразделение — 12-й дивизион противотанковой бригады, состоявший из северокавказцев. Вместе с офицерами в этом дивизионе насчитывалось более 300 человек. Остальные 35—45 тысяч кавказцев и тюрков к власовской армии не имели никакого отношения.

Имеются данные и о том, что на стороне Германии воевала 15-я Литовская дивизия. Среди 20-тысячного ее состава были не только литовцы, но и эстонцы и латыши. В последние недели войны дивизия распалась, и ее солдаты устремились главным образом в Швецию и Норвегию. Большинство из них, однако, были впоследствии выданы СССР.

В составе вермахта было также немало добровольческих частей, укомплектованных украинцами. Известно, что уже в 1942 году Отдел добровольческих формирований ОКВ насчитывал 44 украинских полевых и 18 саперно-строительных батальонов, а также несколько десятков украинских же батальонов и рот снабжения и технического обслуживания на аэродромах. В то время самой крупной из них частью был 3-й кадровый добровольческий полк — более двух тысяч солдат и офицеров.

Самым большим по численности украинским соединением являлась 14-я гренадерская дивизия Ваффен-СС «Галичина».

Однако следует подчеркнуть, что даже вместе взятые формирования кавказцев, тюрков, прибалтов, калмыков и украинцев составляли не более 1/8 общей численности «восточных легионов» Гитлера. Главный их контингент — русские граждане СССР и эмигранты, проживавшие в Европе. Их всех, в свою очередь, можно подразделить еще на такие две части: собственно русские и казаки.

Среди казачьих формирований, крупнейшим по численности и значению был 15-й казачий кавалерийский корпус, воевавший в составе вермахта, но подчинявшийся командованию Ваффен-СС. Корпус был сформирован из ранее созданных казачьих подразделений в 1943 году. Командовал им генерал-лейтенант германской армии фон-Панвиц.

Корпус использовался германским командованием как в боевых действиях на Восточном фронте, так и для борьбы с партизанами. В марте 1945 года корпус дислоцировался в Хорватии, и там на конгрессе фронтовиков было принято решение присоединиться к армии Власова. Это решение 28 апреля санкционировал рейхсфюрер СС Гиммлер, которому подчинялся корпус. Решение, вполне понятно, осталось на бумаге, ибо до конца войны оставались считанные дни.

Следующим по численности был так называемый «Казачий стан» во главе с генерал-майором Домановым. Он состоял из казаков Дона, Кубани и Терека, большинство из которых после прихода туда немцев пошли на службу в германские вспомогательные части. Кроме того, они создали в своих станицах отряды, которые активно боролись против партизан. Естественно, ничего хорошего им от советской власти ожидать не приходилось, и когда немцы стали отступать, впереди них потянулись десятки тысяч казачьих семей. Их вел походный атаман Павлов, под началом которого казаки обосновались близ польской границы, в районе г.Новогрудок.

Здесь казаки также вступили в активную борьбу с советскими и польскими партизанами, для чего атаман Павлов сформировал четыре казачьих полка. Было организовано и казачье юнкерское училище во главе с полковником Медынским.

После гибели атамана Павлова в бою с партизанами 11 июня 1944 года был выбран новый походный атаман — Тимофей Доманов, бывший майор Красной Армии. Ему и пришлось уводить казаков в сентябре 1944 года на новое место, определенное немцами: в Каринтию, в район Толмеццо.

Здесь их полки с ходу включились в борьбу с партизанами, на сей раз — итальянскими. Перед наступлением англичан, 28 апреля 1945 года, в полночь «Казачий стан» (полки Донской, Кубаинский, Терский и резервный, всего с казачьими семьями — 32 тысячи человек) двинулся на север, в Австрию. По пути они отбивали атаки партизан и понесли немалые потери.

4-го мая «Казачий стан» пришел в австрийский город Лиенц. Здесь казаки сложили оружие и сдались британской 36-й пехотной бригаде. Кроме казаков, сдались также около 5 тысяч солдат и офицеров Кавказской дивизии во главе с Султан-Гирей-Клычем, который, как и генерал Краснов, был старым эмигрантом. Все они — и казаки, и кавказцы — рассчитывали, что англичане не передадут сдавшихся в руки Советов. Но в конце мая тех, кто не сумел до того времени скрыться в предчувствии недоброго, англичане передали представителям советской военной контрразведки СМЕРШ.

Кроме этих казачьих формирований, в вермахте имелось множество более мелких. К ним относятся: бригада генерала Туркула, отдельный казачий полк под командованием полковника Кржижановского, 120-й полк донских казаков (с конца 1942 года — 600-й полк донских казаков) численностью около 3 тысяч человек, под командованием И.Кононова, сформированный в Могилеве и влившийся в 15 казачий корпус, отдельные полки «Платов», «Юнгшульц», «5-й Кубанский», специальная казачья боевая группа под командованием капитана Кантемира и ряд других.

Не меньше было и отдельных собственно русских соединений. Это в первую очередь бригада Б. Каминского (ее также называли РОНА — «Русская освободительная народная армия»), которую он создал еще в 1942 году. В конце декабря 1942 года РОНА состояла уже из 13 батальонов и имела численность 10 тыс. человек. А через год в ней было пять полков, батальоны: танковый, саперный, зенитный дивизион, общая численность солдат и офицеров составляла 20 тысяч.

О действиях РОНА Й.Хоффман в своей книге пишет: «Соединение Каминского проявило себя осенью 1943 года стойкостью во время отступления, а в 1944 году его полк под командованием подполковника Флорова участвовал в подавлении Варшавского восстания. Но с переменой обстановки на фронте в РОНА появились признаки деморализации. Среди введенных в Варшаву частей РОНА процветали грабежи и мародерство. Несущий ответственность за эти безобразия ‘бригадный генерал’ Каминский, инженер польского происхождения, был расстрелян по приговору немецкого военно-полевого суда».

Кроме бригады Каминского, в рядах вермахта были и другие отдельные русские соединения. Есть сведения о наличии в Ваффен-СС и о боевых действиях 30-й русской гренадерской дивизии, четырехполковой полицейской бригады «Зилинг», отдельной бригады «Дружина», отдельных полков («Варяг», 1604-й пехотный) и других.

На стороне немцев воевало также самостоятельное войсковое соединение, созданное в 1942 году. Хотя оно и называлось претенциозно — «Русская национально-народная армия» (РННА), на деле представляло собой дивизию, численностью около 10 тысяч человек. В ее состав входили 4 пехотных батальона (в сущности — полки), саперный батальон, артиллерийский дивизион и... авиаэскадрилья.

Эта эскадрилья состояла из перелетевших на сторону немцев советских летчиков, командовал ею один из них — майор Филатов.

Это и другие подразделения авиации комплектовались летчиками, которые добровольно перелетели к немцам. К концу 1943 года таких насчитывалось около ста. Осенью 1943 года многих из них собрали для формирования русской авиагруппы под командованием подполковника Генштаба Холстерса и его заместителя — бывшего полковника советской авиации Виктора Мальцева.

Помимо этого, как сообщает Й. Хоффман, «в составе немецких истребительных, бомбардировочных и разведывательных эскадрилий тоже были самолеты с русскими экипажами, отличившиеся в воздушных боях, при бомбежках и в разведывательных полетах».

В составе германской боевой авиации воевали полковник А.Ванюшин, в прошлом — командующий авиацией советской 20-й общевойсковой армии, майор П.Суханов, капитан С.Артемьев, Герои Советского Союза (!) капитан С.Бычков и старший лейтенант Б.Антилевский и немало других русских летчиков.

Общая численность тюркских, кавказских, прибалтийских, украинских, казачьих формирований, если даже добавить к ним перечисленные выше русские соединения и части, в сумме не превысит 200 тысяч солдат и офицеров. Однако известно, что в рядах вермахта в годы второй мировой войны воевало не менее 800 тысяч русских, иных граждан Советского Союза и российских эмигрантов. Где же служили остальные?

Основную массу так называемых «восточных войск» германской армии составляли отдельные номерные пехотные и инженерно-строительные батальоны и артиллерийские дивизионы. Их было около 400, их численность колебалась в пределах 500 человек, офицеры в них были в основном немецкие, а уж командовали этими подразделениями исключительно одни немцы. Были и более крупные части, вроде 599-й русской бригады под командованием генерал-майора Хеннинга, насчитывавшей более 13 тысяч солдат и офицеров.

Они использовались германским командованием на всех театрах военных действий, но наиболее интенсивно — на Восточном фронте, и действовали в составе немецких дивизий и полков, — как во фронтовых операциях, так и против партизан. Униформой, снаряжением и оружием эти полевые батальоны, как правило, не отличались от германских.

К таким подразделениям следует добавить еще около 400 тысяч восточных «хиви» — добровольцев, которые служили на штатных должностях в немецких войсковых частях, и более 70 тысяч — в местной вспомогательной полиции военного управления («полицаи»).

Если исходить из общей численности германской армии — а согласно «Военному дневнику» генерала Гальдера она составляла на Восточном фронте в разное время от 3,2 до 3,5 млн. человек, — то значение такой людской массы восточных добровольцев — более 800 тысяч — становится вполне очевидным.

Осенью 1943 года Гитлер с подачи Кейтеля решил возложить часть вины за неудачи летнего наступления на «восточные войска» в составе вермахта. Он заявил, что именно эти части оказались нестойкими в обороне, и даже имели место случаи, когда они переходили на сторону Советов. В гневе Гитлер приказал разоружить «восточные войска» и направить их личный состав на работу в шахты и на фабрики.

ОКВ всполошилось, и начальнику Генштаба были представлены доклады всех командиров дивизий, явствующие, что дошедшие до фюрера сведения о ненадежности этих войск ложны. Эффективность их не ниже, а количество попадающих (сдающихся) в советский плен — не выше, чем у немецких частей вермахта.

И в середине октября Гитлер отменил свой приказ, но распорядился перевести все «восточные войска» на запад — во Францию, Италию, Данию, а также в африканские дивизии. Но даже и это распоряжение фюрера не было исполнено в точности, и значительная часть «восточных батальонов» осталась на месте.

На Западе же эти батальоны сражались далеко не так ретиво, как на Восточном фронте. Оно и понятно. Война явно шла к концу, и появился шанс уцелеть. Кроме того, если плен на Востоке для бывших советских подданных и российских эмигрантов означал почти неминуемую гибель, то сдача англичанам или американцам оставляла надежду на выживание.

Так что после высадки англичан и американцев в Нормандии русские и кавказцы пачками начали сдаваться им в плен; к октябрю 1944 года число таких пленных превысило 20 тысяч. Сдавались они и в Италии и в Северной Африке, тоже не оказывая упорного сопротивления. А уж после капитуляции Германии они даже с боем пробивались в расположение британских или американских войск, предпочитая их плен, в котором рассчитывали уцелеть.

Однако их надежды по большей части не оправдались. Исполняя соглашение, подписанное 11 февраля 1945 года в Ялте, западные союзники Сталина собирали всех бывших советских граждан, освобожденных или взятых в плен их войсками, в отдельные лагери и передавали представителям СССР.

В 1945—47 гг. они передали таким образом 2 миллиона 272 тысячи человек. Из этого числа более 600 тысяч служили в «восточных войсках» германской армии. Около 200 тысяч сумели остаться на Западе.

Но почему в Советском Союзе к ним ко всем был прилеплен ярлык «власовцев»? Ведь на деле не «восточные войска» состояли из власовцев, а именно РОА — армия Власова — комплектовалась солдатами и офицерами этих войск. Все три дивизии и части боевого обеспечения РОА были сформированы за счет 30-й гренадерской дивизии СС, «бригады Каминского», казачьих подразделений и полевых восточных батальонов.

Имя Власова советское руководство использовало, чтобы замаскировать наличие у противника столь внушительной вооруженной силы, составленной из бывших советских граждан. Считалось, что словечко «власовцы» более локально, не может родить в умах населения представления о миллионной армии. Напомню: «Открытое письмо» генерала Власова, призывающее к борьбе против сталинского режима, было опубликовано лишь в марте 1943 года, а массовое формирование «восточных войск» началось еще в 1942 году; отдельные же «восточные» части вели боевые действия уже в 1941-м.

Любопытно, что в «Военном дневнике» начальника германского Генштаба генерал-полковника Фрица Гальдера, перевод которого был опубликован в СССР в 1971 году, находим только два упоминания об этих войсках: в одном случае — о казачьем полке, в другом — о туркестанских батальонах. Причем упоминания эти содержатся в записи, датированной 11 сентября 1942 года, когда Гальдер уже уходил в отставку. Что же, не ведал он до того, что ли, о сотнях тысяч «восточных» солдат? Конечно же, ведал и знал, и распоряжался ими. Но почему же Гальдер, у которого в «Дневнике» можно отыскать записи и о солдатских казино, и об офицерских портупеях, практически ничего не написал о «хиви»?

Он-то писал, да только советские редакторы эти записи тщательно вымарали в русском переводе. Боялись, что распространятся данные о сотнях тысяч недавних советских граждан, которые шли в бой против своей страны.

Так было, однако. Объективную информацию об этом я и постарался собрать, в доступных мне пределах. Не хотелось бы только, чтобы читатели решили, будто автор считает побуждения, руководившие солдатами и офицерами «восточных легионов» Гитлера, достаточными для вооруженной борьбы против отечества в рядах гитлеровского воинства.

Сталин, безусловно, был кровавым тираном, который вверг народы своей страны в страшную бездну террора, произвола, бесправия и нищеты. Борьба против такого деспота — святое и справедливое дело.

Однако не меньшим извергом был и Гитлер. Расовая теория, нацизм, который исповедовал он, его подручные и миллионы обманутых им соотечественников, несли гибель целым этносам, порабощение многим странам. Его войска пришли в СССР не как освободители от палаческого режима, а как захватчики, угнетатели и убийцы. И те, кто воевал на их стороне, — сражались за неправое дело, какие бы побуждения ими ни руководили.