ВООРУЖЕННАЯ ЭЛИТА НАЦИИ

Триста лет козацтво — вооруженная элита украинского народа — было оплотом православия и стражем нации на землях бывшей Киевской Руси. В 1793 году оно покинуло родную землю. Сто двадцать пять лет нация была без своей опоры и вооруженной защиты. Восемьдесят пять лет назад козацтво вновь возродилось в Украине. Оно живет и действует на всех континентах мира.

Тревожная весна 1917 года

Весной 1917 года линия российских фронтов придвинулась к украинским границам. Армии Юго-Западного фронта с трудом отбивали атаки австро-венгерских и германских войск, обороняясь по реке Збруч. Среди солдат эффективно действовали большевистские агитаторы. Толпы дезертиров стали бедствием в прифронтовых зонах. Они грабили, насиловали, убивали, уничтожали посевы, скот. В Подольской, Волынской губерниях и на северо-западе Черниговской начались еврейские погромы. С севера Черниговщины в центр страны двигались беженцы. На севере Полтавской губернии назревал голод. В Золотоноше и Одессе появились вооруженные банды.

На Звенигородщине, в Тараще и Белой Церкви были крупные поместья Браницких, Врангелей, Шуваловых, Энгельгартов, Лерхов и Урусовых. Окрестные селяне арендовали там охраняемые пахотные земли и выпасы. Но с марта все крупные землевладельцы и охрана покинули регион, ушли их представители и из местного самоуправления. Разруха местной администрации сказалась прежде всего на селянах: милиция Временного правительства не могла справиться с дезертирами и бандитизмом. Навести порядок в регионе могли лишь сами селяне — те, кто по каким-либо причинам не попал на фронт или был освобожден от военной службы и возвратился домой. Но их надо было организовать, вооружить, дать им идею. Селяне вспомнили о козацтве.

Смоктий, Грызло, Ковтуненко и другие

Смоктий, зажиточный хозяин из села Гусаковка, слыл среди селян человеком трезвым и рассудительным. Именно он подхватил идею возрождения козацтва как системы селянской централизованной самообороны на манер реестрового войска с законами и традициями Запорожской Сечи.

В середине марта 1917 года Смоктий организовал в своем селе Русаковскую сотню. Селяне решили сами содержать козаков, отчисляя определенный процент с каждого дома. Было решено собрать в Звенигородке козацкий съезд и там выработать устав организации, составлением которого занялся Ковтуненко, человек с высшим образованием. В начале апреля все выборные сотенные командиры прибыли на съезд и приняли устав организации, которую назвали «Українське Вільне Козацтво» (УВК):

1. Вольное Козацтво организуется для обороны вольностей украинского народа и охраны порядка.

2. Вольное Козацтво — территориальная военизированная организация, куда имеют право поступить граждане повита не моложе 18 лет.

3. В организацию не принимаются люди, «ворожі до України, та люди, покарані судом за карні злодійства».

4. Всеми делами организации ведают командиры и советы козацкой старшины.

5. На командные должности старшина выбирается народом. Избранные командиры сами назначают себе заместителей, писаря, казначея и библиотекаря.

Так, снизу, без помощи властей, занятых в то время политическими разборками и дипломатической войной с Временным правительством, возродилось козацкое сословие — спустя 142 года после того, как императрица Екатерина II уничтожила Запорожскую Сечь. Тут же, на съезде, был выбран повитовый кошевой.

Семен Грызло, селянин местечка Кальниболота, до войны учительствовал в церковно-приходской школе, в армии был писарем, каптенармусом, после демобилизации по болезни стал писарем в волостном управлении. Приняв должность, быстро взялся за дело. Старшина коша и сотенная старшина должны были определить «козацкий податок» на содержание войска.

Структура украинского реестрового козацтва была такова: главной боевой единицей была сотня. Из сотен формировался курень, из куреней составлялся Повитовый кош. Впоследствии кош был заменен козацким полком. На съезде избрали куренных атаманов по волостям: Смоктий стал атаманом Русаковского куреня, Семен Грызло — Кальниболотского, Сорока — Лысянского, Шевченко (потомок брата великого поэта) — Тарасовского, Шаповал — Козацкого. Сотни были разными по численности: от 25 сабель до 1000, в среднем — около 200 козаков.

К маю Украинское Вольное Козацтво организовалось на Волыни, в Подолии, на Черниговщине, Полтавщине, Одесщине, Херсонщине, Екатеринославщине. Офицеры-артиллеристы братья Горобцы организовали Екатеринославский кош, поручик Иван Рымбалович — Черниговский, поручик Константин Смовский организовал кош в Лохвицком повите, на Черкасщине кош организовал политэмигрант, будущий повстанческий атаман Яков Водяной. На смену политическим говорунам старой элиты приходила молодая, новая, деятельная и смелая, закаленная в боях Первой мировой войны вооруженная элита нации, которая двадцать последующих лет будет вести народную войну против захватчиков, за волю Украины.

Речь куренного деда Шаповала

Второй Всеукраинский съезд УВК Керенский запретил, но он все-таки состоялся 13 июня 1917 года в киевском Оперном театре под охраной полка им. Богдана Хмельницкого. На съезде было более 2500 делегатов. Они представляли украинцев всех фронтов: Черноморского, Северного и Балтийского флотов; Киевского, Петроградского и Московского военных округов, а также Кубанского и Терского казачьих войск, Минского, Казанского, Двинского, Омского и Туркестанского военных округов.

Вот что вспоминал о съезде Юрий Тютюнник:

«Звенигородський кош мав своїх представників. То були: Гризло, Шаповал і Сергієнко: всі вони з’явилися в старокозацьких жупанах, шаблюки, на шапках шлики, на головах — оселедці... Говорив дід Шаповал:

— Вільне Козацтво не просило дозволу організуватися, він нам не потрібний. Вільне Козацтво здивувалося, що Керенський заборонив з’їзд: ми знали, що Керенського ніхто не послухає, бо й на нас ця заборона зробила таке враження, наче вона зроблена урядом Туреччини або Німеччини. Коли пан Оберучев та Лепарський говорять, що українці хотять захопити владу у Києві, то нема нічого дивного, бо ми тільки відберемо наше. Якщо Вільне Козацтво одержить наказ прийти до Києва і взяти під охорону наші інституції, то ми це зробимо, не питаючи дозволу Оберучева».

Дед Шаповал «как в воду смотрел» — прошло три недели, и Звенигородский кош снялся с места и направился в Киев. А перед этим, в ночь на 17 июля 1917 года, полк имени наказного гетмана Павла Полуботка, не получив оружия, обмундирования и боеприпасов, а также разрешения идти на фронт под собственным украинским знаменем, вышел из казарм, захватил оружие и боеприпасы в помещениях Первого Украинского запасного полка и грузовики в Пятом автопарке и двинул в центр Киева. К 6.00 козаки захватили штаб Военного округа, милицию, арестовали Лепарского, разоружили милиционеров. Через час город практически был в руках полуботковцев. Они послали телеграмму в Звенигородку, потребовав помощи. Семен Грызло поднял по тревоге кош, силой захватил эшелоны и двинул на подмогу, прихватив на станции Цветково пушки маршевого артполка.

Тем временем в Центральной Раде все, кроме Мартоса и Петлюры, были в шоке. Петлюра попросил генерал-майора Кондратовича ликвидировать конфликт. Командир полка им. Богдана Хмельницкого полковник Юрий Капкан, взяв на себя обязанности коменданта города, начал операцию против полуботковцев. Конфликт закончился 20 июля после того, как солдаты и юнкера Оберучева обманом проникнули в казармы полуботковцев, убив при этом часовых.

Семен Грызло узнал об этом в Мотовиловке, остальные эшелоны козаков УВК — в Городище. Кош возвратился в Звенигородку.

Дед Шаповал в своей речи затронул еще один вопрос, о котором Юрий Тютюнник не сообщил, — возвращение украинских военных символов, захваченных генералом Текелеем в 1775 году, во время уничтожения Запорожской Сечи. Дело в том, что в резолюцию Первого Всеукраинского войскового съезда был внесен и такой пункт: «все стародавние украинские прапоры, которые хранятся в различных государственных музеях Петрограда и Москвы и других городов, должны быть немедленно переданы в Киев, украинскому национальному музею». Делегаты второго съезда, в том числе и дед Шаповал, касались этого пункта резолюции, добиваясь возвращения на родину военных реликвий прошлого.

Баллада о козацких клейнодах

Получив резолюцию съезда, отдел охраны исторических памятников истории, культуры и искусства Генерального Секретариата Центральной Рады послал В.Щавинского и О.Новицкого разыскать и взять на учет все украинские козацкие реликвии, захваченные в 1775 году. Работа эта была проведена в короткий срок, и украинские ученые и политики получили полный перечень военных реликвий. Было составлено соответствующее письмо, и представитель Центральной Рады выехал в Петроград, имея на руках список того, что Россия должна была возвратить. Однако 16 июля 1917 года, когда украинский представитель приехал в Петроград, в российской столице началось восстание, инспирированное большевиками и левыми эсерами. Естественно, что премьер-министр князь Львов и слышать не хотел о возвращении украинских клейнодов. Именно об этом и сказал в своей речи дед Шаповал.

Однако ни он, ни председательствовавший на съезде Симон Петлюра не знали о том, что произошло в Российском историческом музее в те тревожные для столицы дни.

Дело в том, что еще 1 июня в Петрограде открылся Второй российский общеказачий съезд. Так как все документы съезда в октябре 1917 года были уничтожены, неизвестно, был ли или не был на съезде представитель УВК войсковой старшина Иван Полтавец-Остраница. Однако есть свидетельства о том, что к этому времени он организовал в Петрограде сотню УВК и, вероятно, присутствовал на съезде как наблюдатель. Возможно, он был и в составе совета Союза казачьих войск России, куда входили 32 человека во главе с атаманом Оренбургского казачьего войска генерал-майором Дутовым. Возможно, он остался после съезда в Петрограде и узнал о провале украинской миссии по возвращении козацких клейнодов. Это предположение основано на последующих событиях, о которых в 1969 году на страницах журнала «Українське Козацтво» рассказал Каленик Лысюк:

«...полковник зайшов із своїми козаками в Історичний музей і насильно відібрав там всі українські козацькі прапори та старовинну козацьку зброю і все те переніс до готелю, в якому мешкав, і в коридорах... поставив озброєну козацьку варту».

Дело дошло до Керенского, который только что побывал в Киеве и вел там непростые дипломатические переговоры с Грушевским и Винниченко по поводу изменения редакции Второго универсала и легитимности Генерального Секретариата Центральной Рады. Керенскому очень не хотелось ссориться с украинцами и действовать силовыми методами. Он решил начать переговоры и послал к Ивану Полтавцу-Остранице комиссию, в составе которой был и солдат Каленик Лысюк, представитель Петроградского совета солдатских и рабочих депутатов. Комиссия направилась в гостиницу, но вооруженные козаки ее не пустили. Начальник караула вызвал Полтавца-Остраницу, который сказал:

«Нас пограбували, і я від імені Українського Вільного Козацтва відібрав награблене і передам його власникові, себто Українській державі. Ми чужого не хочемо, але свого не подаруємо!»

Комиссия ничего не добилась. Князь Львов приказал силой отобрать клейноды, но из силовой акции ничего не вышло. Это было одним из факторов, приведших к отставке премьера.

Иван Полтавец-Остраница понимал, что пока идут переговоры о возврате музейных экспонатов, козацкие клейноды необходимо быстро переправить в Киев. Он приказал снять знамена с древков, упаковать все реликвии в четыре пакета, выбрал четырех козаков, посадил каждого на отдельный поезд, приказал довезти клейноды до Киева и сдать в исторический музей. Наиболее ценные вещи войсковой старшина решил везти сам. Но из четырех козаков только один довез пакет по назначению. Одного из них арестовали, пакет отобрали, и козак чудом бежал из-под ареста. Два других пропали бесследно. Сам Иван Полтавец-Остраница прибыл в Киев без приключений и, как он рассказал впоследствии Каленику Лысюку, передал реликвии в Киевский исторический музей. Возможно, что после опубликования этой статьи работники Национального исторического музея подтвердят или опровергнут легенду о козацких клейнодах, рассказанную Калеником Лысюком.

К сентябрю 1917 года на территории Украины действовало более 50.000 украинских вольных козаков с разными статутами и без централизованной координации. Назрела необходимость Всеукраинского съезда.

Винниченко против УВК

После того как 21 июля князь Львов и трое министров ушли в отставку, Керенский начал формировать новый состав кабинета. Решение украинского вопроса затягивалось. Шестого августа новый кабинет был сформирован, Керенский стал премьером. Александр Федорович сдержал слово, данное в Киеве Винниченко: 17 августа Временное правительство признало Генеральный Секретариат, но без силовых структур. Украинизированные части и волонтерские украинские формирования переходили в компетенцию российских министерств. Винниченко понимал, что его власть без силовой поддержки превратится в фикцию. Он поддерживал вольных козаков, но был против их централизации, так как при этом украинские вооруженные формирования становились небезопасны для той системы власти, которую он возглавлял.

А тем временем в Чигирине, старинной козацкой столице, 16 октября 1917 года открылся Всеукраинский съезд украинских вольных козаков, продолжавшийся до 20 октября. Устроители Всекозацкого форума ставили своей целью восстановление в Украине не только централизованного координационного центра и единоначалия в УВК, но и восстановление уничтоженного Екатериной II козацкого сословия. Главой УВК стал командир I-го Украинского армейского корпуса генерал-лейтенант Павел Скоропадский, потомок гетманского рода Ивана Скоропадского. Полтавец-Остраница, главный организатор съезда УВК, стал генеральным хорунжим, Василий Кочубей был избран генеральным писарем. Съезд представлял 60000 штыков и сабель.

В Центральной Раде и Генеральном Секретариате к результатам съезда отнеслись негативно. Винниченко принял решение: во-первых, не допустить централизованной структуры организации; во-вторых, упразднить Генеральную Козацкую Раду и должности генеральной старшины; в-третьих, ограничить количественный состав УВК; в-четвертых, ни в коем случае не восстанавливать козацкого сословия, исключить возрождение козацтва в Украине.

20 октября 1917 года Иван Полтавец-Остраница повез устав УВК в Киев для утверждения. Винниченко мог изменить его редакцию. Однако УВК пользовалось в Украине широкой популярностью, и прежде, чем изменить устав, необходимо было подготовить соответствующим образом общественное мнение.

Атаку на УВК начала «Рабочая газета», главным редактором которой был Владимир Винниченко. В номере от 13 (26) октября 1917 года в статье, посвященной подготовке к III Всеукраинскому войсковому съезду, удар наносился и по созданию украинской регулярной армии, и по украинскому козацтву:

«Через цей з’їзд мають партії поставити завдання української революційної демократії перед широкими масами, організованими у військових частинах, в належному освітленні, без націоналістичних гасел, трухлявих традицій. Іде бо питання про організування мас для боротьби за основні домагання українського народу, до яких уже не можна залучати утворення української постійної армії... Нам треба не постійного війська, а всенароднього озброєння, міліції. Є небезпечний елемент у військовій справі — це козакофільство».

«Рабочая газета» выдала серию статей, целью которых было убедить широкие народные украинские массы в абсурдности регулярной украинской армии, возрождения козацких традиций и украинского козацтва. 3 ноября 1917 года на заседании Малой Рады Винниченко утвердил устав УВК со всеми внесенными в него поправками и дополнениями. В окончательной редакции устав был опубликован 9 декабря 1917 года в «Вестнике Генерального Секретариата УНР». В этом уставе было сказано: «Название Вольного Козацтва имеют только те организации, которые основаны по утвержденному Уставу. В селе и в городе, вне зависимости от количества дворов, может быть только одна организация УВК».

Кроме этого, для руководства и координации действий УВК при Генеральном Секретариате был создан особый департамент под началом поручика Аполлона Певного. Таким образом, вне закона оказывалась Генеральная Козацкая Рада, атаман Павел Скоропадский, а все ранее созданные организации УВК подлежали перерегистрации.

Однако, расправившись с централизованным УВК, генеральный секретарь не перестал его бояться. Как вспоминали много лет спустя Василь Божор и Илько Бондаренко, козаки из Глодос, посланные делегатами от Глодосской сотни на провозглашение Третьего Универсала и за оружием в Киев, Винниченко все выпытывал: не совершат ли они, получив оружие, контрреволюцию? Не обратят винтовки против Генерального Секретариата? Ошарашенные таким вопросом, козаки долго уверяли генерального секретаря в противном. Он смилостивился и выписал на сотню 20 винтовок со штыками и по 50 патронов на каждую.

Вольные Козаки спасают Киев от врагов

Но пока Винниченко и Аполлон Певный строили козни украинскому козацтву, УВК переместило Генеральную Козацкую Раду в Белую Церковь, где размещался штаб Первого Украинского армейского корпуса генерал-лейтенанта Скоропадского, головного атамана Вольного Козацтва. Таким образом, координационный центр УВК оказался под надежной охраной. Политическая ситуация в Украине и России обострилась: в ночь с 7-го на 8-е ноября Временное правительство прекратило свое существование, и к власти пришел блок левых во главе с большевиками. Был образован Совнарком, потребовавший от Центральной Рады безоговорочного подчинения.

22 ноября 1917 года в Ставке верховного главнокомандующего был убит и.о. главнокомандующего российскими фронтами генерал-лейтенант Духонин. На его место Совнарком назначил прапорщика Николая Крыленко. Начальником штаба стал генерал-лейтенант Михаил Бонч-Бруевич. Возможно, именно он подсказал Крыленко план овладения Киевом путем совместного удара верных большевикам войск с запада и с северо-востока.

Тем временем, захватив власть, большевики начали проводить частичную демобилизацию российских войск на Юго-Западном фронте. Российские части отводились в тыл, на их место на фронте ставились украинизированные части. Получил приказ двигаться с фронта и Второй гвардейский корпус, место которого должен был занять Первый украинский армейский корпус. Генерал Скоропадский, получив от Крыленко соответствующий приказ, сразу сообразил, что Второй гвардейский корпус, местом дислокации которого в тылах был Петроград, зачем-то направляется в район Киева и Белой Церкви. Скоропадский лишь частично выполнил приказ Крыленко: на фронт он послал только одну дивизию, а другой преградил Второму гвардейскому корпусу путь на Киев. Корпус вела на столицу знаменитая Евгения Бош, а в Киеве все было готово к восстанию против Центральной Рады. В том случае, если восстание потерпит неудачу, его должны были поддержать части четырех армейских групп, формировавшихся в районе Гомеля и Брянска. Следует оговориться: этот план Ставки документального подтверждения не имеет, но логика последующих событий удостоверяет такое предположение.

Развертывая дивизию против шедшего к Киеву Второго гвардейского корпуса, Павел Скоропадский как главный атаман УВК послал телеграммы кманскому, звенигородскому и черкасскому полковникам с приказом выделить по три сотни козаков в его штаб в Виннице для помощи против наступавших большевиков.

Скоропадскому удалось остановить Второй гвардейский корпус: козаки разоружали российских гвардейцев и направляли их эшелонами на север, в Россию, через Белоруссию. Таким образом, угроза с запада была ликвидирована.

В самом же городе восстание предотвратил Симон Петлюра, тогда еще генеральный секретарь по военным делам: в ночь с 12-го на 13-е декабря он поднял по тревоге Сердюцкую дивизию, которая разоружила российские части и часть красногвардейских отрядов.

Павел Скоропадский направился в Генеральный Секретариат с предложением сформировать тридцатитысячный козацкий корпус УВК, но ему ответили, что войск у Центральной Рады достаточно и формировать новый корпус не имеет смысла. Петлюра, понимавший важность роли УВК и назначивший Скоропадского главнокомандующим всеми украинскими вооруженными силами на Правобережье, понимания у Винниченко не встретил и под Новый год подал в отставку. Винниченко ее принял, назначив и.о. генерального секретаря по военным делам Порша.

Наступил 1918 год. В Харькове большевики сформировали альтернативное правительство и вооруженные силы. Войска карателей изготовились к вторжению в Украину под командованием Владимира Антонова-Овсеенко, начальником штаба у него был бывший жандармский подполковник Муравьев.

По разработанному генералом Бонч-Бруевичем плану в Украину должно было наступать несколько армейских групп: группа Знаменского — с Брянского направления, группа Берзина — со стороны Гомеля, группа Егорова и Муравьева шла на Харьков и Полтаву, группа Кудинского — на Екатеринослав. Чтобы окончательно разрушить оборону Центральной Рады и облегчить продвижение карателей в глубь Украины, Крыленко отдал приказ о демобилизации российских фронтов, мотивируя это тем, что начались мирные переговоры с Германией и Австро-Венгрией. Украинизированные части и украинские волонтерские полки подлежали демобилизации наравне с российскими частями и соединениями.

Многие украинские историки ставят в упрек и.о. генерального секретаря по военным делам Поршу то, что он начал демобилизацию украинизированных частей и соединений, не считаясь с угрозой, которая надвигалась со стороны Советской России. Но, во-первых, должность генерального секретаря по военным делам в Генеральном Секретариате Временное правительство отменило, а Совнарком не восстановил — выходило так, что Порш занимал должность незаконно. Во-вторых, все украинизированные и волонтерские украинские части подчинялись только Ставке, в-третьих, в результате большевистской пропаганды они потеряли боеспособность. Таким образом, Порш при всем желании не мог противостоять демобилизации.

Центральная Рада осталась без защиты, и единственной военной силой, могущей противостоять надвигавшейся агрессии, было Украинское Вольное Козацтво. Однако оно было децентрализовано, каждое формирование действовало само по себе.

За веру, за народ, за державу!

Этот лозунг вел в бой Украинское Вольное Козацтво, хотя нигде в историографии и статуте он не фигурирует.

Итак, единственной вооруженной силой, которая могла противостоять карателям Антонова-Овсеенко, были Украинские вольные козаки, и командующий вооруженными силами УНР полковник Юрий Капкан сумел убедить в этом премьера Всеволода Голубовича. И.о. министра по военным делам Порш отдал приказ от 2 января 1918 года, которым призвал Вольное Козацтво к защите родного края и охране порядка там, где оно живет, а следующим приказом начал формирование в Киеве козацкого полка. Его командиром был назначен инженер Михаил Ковенко, начальником штаба — инженер-полковник Глибовский. Киевский полк УВК состоял из рабочих киевских предприятий, к ним присоединилось много красногвардейцев. Были сформированы 16 сотен, в том числе сотня рабочих с завода Геттера, железнодорожная сотня станции Киев-Пассажирский, Демеевская сотня, Печерская сотня, Байковская сотня, Арсенальная сотня, три сотни из рабочих Подола, две Шулявских сотни, две Лукьяновских и две рабочих сотни из Святошино. Кроме этого, были сформированы сотни из рабочих для охраны Центральной Рады и Генерального Секретариата, которые по ведомостям на довольствие насчитывали 643 козака. Из рабочих порта была сформирована Днепровская сотня во главе с прапорщиком Иваном Олифером, которая также подчинялась инженеру Ковенко. Штаб Ковенко находился в клубе «Беседа» на Николаевской улице.

7 января 1918 года, на Рождество, командующий карательными армейскими группами Владимир Антонов-Овсеенко дал приказ о наступлении на войска Центральной Рады. На следующий день его части оккупировали Харьков, разоружили 30-й запасной украинский полк. Немного раньше, 27 декабря, харьковское большевистское правительство решило сформировать полк «Червоного Козацтва» как альтернативу УВК. Захваченные в Харькове трофеи, в том числе 18 броневиков, пошли на вооружение этого войска.

Первым вступил в бой Екатеринославский кош УВК, которым командовали братья Горобцы. Козаки выступили против красногвардейцев-подпольщиков, поднявших в городе восстание, и с помощью артиллерии выбили их из города. Но на следующий день подошли части армейской группы Егорова, и 9 января козаки оставили город. 20 января начались бои за Полтаву. 25 января группа Муравьева захватила Ромодан и Лубны, пала Полтава. Муравьев изменил направление удара: он повернул на север и соединился с частями Гомельского направления, решив атаковать по линии Бахмач-Круты-Нежин-Киев. 27 января 1918 года Бахмачская сотня УВК и сотня юнкеров школы имени гетмана Богдана Хмельницкого оставили Бахмач и отошли к узловой станции Круты. Туда же на следующий день прибыли и две черниговские сотни УВК, контролировавшие узкоколейку Круты—Чернигов и защищавшие левый фланг украинских позиций.

Тем временем украинская делегация вела мирные переговоры в Брест-Литовске. Важно было до подписания мира с Германией и Австро-Венгрией, Турцией и Болгарией не дать противнику захватить Киев — столицу УНР. Поэтому главной целью украинской группировки под Крутами под командованием Аверкия Гончаренко было задержать противника хотя бы на день, дав возможность подписать мирный договор.

Бой под Крутами начался 29 января в 9.00. фронтальной атакой противника. Об этом бое написано достаточно. В основном это обвинения в адрес Центральной Рады и военного украинского командования, которые допустили гибель 300 юнкеров и студентов. Но ни один из историков не написал о том, что бой под Крутами был победой, а не поражением: ценой своих жизней юнкера, студенты и Вольные козаки задержали наступление противника на два дня. Это дало возможность подавить в городе восстание большевиков, не дать противнику с ходу захватить Киев, а также вовремя подписать мирный договор с Германией и ее союзниками.

Левобережный кош Слободской Украины с куренями черных и красных гайдамаков под командованием Симона Петлюры также входил в систему УВК. Накануне боя под Крутами он двинулся на помощь защитникам станции, дошел до ст. Бобрик, но тут Петлюра получил известие о боях в столице и вынужден был пойти на помощь Киеву. Утром 30 января группа Аверкия Гончаренко, прорвавшаяся через Нежин, соединилась с кошем Петлюры, и козаки начали бои с восставшими в Киеве. В этот же день Винниченко сложил свои полномочия, и был сформирован новый кабинет министров во главе с Всеволодом Голубовичем.

2 февраля козаки, офицерские отряды и сечевые стрельцы очистили улицы Киева от восставших, через два дня капитулировали рабочие и красногвардейцы в Арсенале, но каратели Муравьева заняли Дарницу и мосты через Днепр. Шедшие с фронта российские части, руководимые большевиками, захватили Проскуров, Жмеринку, Казатин и Бердичев. Создавалась реальная угроза окружения защитников Киева. В ночь на 8 февраля правительство и члены Центральной Рады покинули город под охраной сечевых стрельцов Галицко-Буковинского куреня Евгения Коновальца. Отход войск прикрывали вольные козаки Михаила Ковенко.

Голубович совершил просчет, когда 29 января отказался от помощи Звенигородского коша. Семен Грызло предлагал послать на помощь Киеву 10000 штыков и сабель с артиллерией. Получив отказ, он завернул эшелоны. Позднее, в конце февраля 1918 года, он писал в газете «Известия ВЦИК»:

«На Украине довелось натолкнуться на оригинальную организацию буржуазной самообороны. Особенно отличился Звенигородский повит, где украинский шовинистический национализм оборудовал себе крепость так называемого «Вільного Козацтва». Эта организация не только не допустила нашей власти, а, наоборот, перешла в наступление, чем нанесла немалый урон нашим войскам. Я очень жалею, что мне не удалось уничтожить это гнездо и утопить в крови тех, что посмели поднять руку на Красную армию».

Когда Центральная Рада, получив военную помощь Германии и Австро-Венгрии, начала очищать украинскую землю от карателей, впереди частей союзников шли вольные козаки. Так, 2 апреля 1918 года Екатеринославский кош атамана Горобца первым вошел в Екатеринослав.

Итак, вольные козаки помогли Центральной Раде и министру Жуковскому защитить Украину и изгнать большевиков с ее территории. Надобность в них отпала. Многие украинские историки приписывают разгон УВК гетману Скоропадскому, но это не соответствует действительности.

«Благодарственный» приказ

5 апреля 1918 года последовал приказ военного министра, в котором было сказано следующее:

«Тепер настав час, коли Україна мусить перейти до будівництва міцної своєї держави і стати на певний твердий ґрунт, а козакам — перейти до своєї звичайної праці. Підкреслюючи то велике діло, котре зробили Вільні Козаки, допомагаючи Українській Державі дійти до сучасного становища — висловлюю свою щиру подяку Вільним Козакам за таку глибоку відданість ідеї України, особливо козакам Робітничого куріня Вільного Козацтва, його старшинам на чолі з п. Ковенко».

Таким образом, Вольное Козацтво было распущено. Те, кто не подчинился приказу, имели дело уже с немцами: 20 апреля 1918 года в село Ревуцкое вошла немецкая рота с орудием, которое поставили против штаба куреня УВК. Пехота вошла в штаб, разгромила его, орудие двумя выстрелами разрушило дом. Атаман куреня Новицкий был арестован и расстрелян за селом. Так Жуковский руками немцев расправлялся с УВК.

Еще раньше, 16 марта, был уволен из армии Петлюра и расформирован Левобережный гайдамацкий кош, а 27 марта — курень Студенческих сечевых стрельцов.

Гибель атамана Семена Грызло

Вольное Козацтво было расформировано, но продолжало действовать даже после того, как действующая армия УНР в ноябре 1920 года перешла реку Збруч и Украина полностью оказалась под властью большевиков. Основная масса вольных козаков ушла из действующей армии, но часть осталась, пополнив повстанческие отряды, боровшиеся против чекистов и продотрядов, забиравших хлеб и скот на продовольственные заготовки. Остался в Украине и атаман Семен Грызло.

В 1920 году в отряде Семена Грызло было 2000 штыков и сабель. Он контролировал Звенигородский повит, но силы были неравны. В 1922 году атаман покинул родные места и ушел к Умани. Там он устроил базу в селе Иванковцы, где его и окружила Красная башкирская бригада. Атаман собрал козаков, велел прятаться и уходить мелкими группами, когда он с отрядом козаков пойдет на прорыв. Ночью удалось прорваться.

В феврале 1923 года отряд вновь окружили. Во время погони атамана ранили на хуторе у Мокрой Калиновки, но ему удалось уйти с тридцатью козаками. Однако когда метель стихла, козаков вновь настигла погоня. Под Семеном Грызло убили коня, а сам атаман получил пулю в колено. Козаки хотели посадить его на другого коня, но атаман сказав: «Ні, мені не жити, ви спасайтеся, я вже тут помру, але живим ворогові не дамся». Он лег за труп коня и вытащил маузер. Красные башкиры приближались. Атаман свалил троих, последним патроном покончил счеты с жизнью. Его тело привезли в Звенигородку и бросили на главной улице, где шесть лет назад Семен Грызло с товарищами принимал парад козаков во время провозглашения УВК. Утром тело Семена Грызло исчезло, не нашли и часовых.

Эпилог

Украинское Вольное Козацтво не исчезло: оно живет и действует на всех континентах. Сейчас в нем 37 куреней, как это было в Запорожской Сечи. Каждый курень носит имя выдающегося деятеля из истории Украины.

Вольные козаки имеют свою награду — «Хрест Українського Козацтва», почетный Знак УВК, свою эмблему со знаком князя Святого Владимира, военно-исторический, литературный журнал «Українське Козацтво». Каждый курень отмечает праздник Святого Покрова и день рождения своего патрона.

18 января 1979 года в часовне куреня им. Петра Дорошенко митрополит Петр Хомин и протоиерей Федор Легенюк в присутствии кошевого атамана УВК, генерального значкового Петра Коршуна-Федоренко, генерального хорунжего Петра Петренко и полутора сотен козаков освятили знамя УВК. На знамени, над образом св. Покрова — надпись: «Надія на Бога», под образом — «А лицарство наше!» Эти пророческие слова великого гетмана Богдана Хмельницкого — девиз Украинского Вольного Козацтва.