В БЕРЛИН — ПО ОСОБОМУ ПРИГЛАШЕНИЮ

История эта связана со Сталинградской битвой, 60-летие победы которой исполняется 2 февраля 2003 г.

К этой дате творческая группа кинематографистов Восточно-немецкой телерадиокомпании ORB во главе с известным в Германии кинорежиссером Кристианом Клемке сняли документальный фильм по проекту «Сталинград». В сентябре 2002 г. они выезжали в Волгоград, на Дон, где встречались с теми, кто защищал город с оружием в руках, и с теми, кто не мог ни защищать, ни защищаться — детьми фронтового Сталинграда. Были кинематографисты и в Киеве. Своими воспоминаниями делилась и я.

Наша маленькая украинская семья — мама, грудной братишка и я, десятилетняя, — находились в самом эпицентре боев. Наш дом был рядом с тракторным заводом, откуда началась и где завершилась смертельная схватка за город, в которой погибло более полутора миллионов наших воинов, не менее миллиона немецких солдат и почти все мирные жители Сталинграда. Нам посчастливилось выжить. Раненые, контуженые, обожженные, до крайности истощенные, мы еле вырвались с помощью наших солдат из дотла разрушенного города буквально из-под носа у гитлеровцев — 8 октября 1942 года. Пятнадцатого числа ими был занят последний объект Сталинграда — руины тракторного завода, и только небольшая узкая полоска берега удерживалась нашими. Все пережитые ужасы того ада врезались в мою детскую память навечно — было, что рассказывать немецким кинодокументалистам. Уезжая, они сказали, что фильм будет показан в Германии в декабре, а нам вышлют видеокассету.

И вдруг восьмого ноября звонок из Берлина. Это Кристиан Клемке. Он радостно сообщил, что руководство приглашает меня принять участие в пресс-конференции в связи с презентацией фильма, которая назначена на третье декабря. Если я согласна, то приехать нужно 30 ноября. Все расходы они берут на себя.

…Уже стемнело, когда приземлился самолет. Погода пасмурная, дождливая, а меня с сияющими улыбками как очень желанного гостя встречают Кристиан Клемке и продюсер Райнер Баумерт. В центре Берлина, в четырехзвездочном отеле «Аугустиненгоф» для меня приготовлен уютный номер.

Весь следующий день Кристиан, хорошо владеющий русским языком, возил меня на машине по бывшему Восточному и Западному Берлину, знакомил с культурными и историческими памятниками, показывал здания оригинальной современной архитектуры, достопримечательности. Город в эти праздничные рождественские дни был сказочно красив.

Но вот наступил день, ради которого меня пригласили. В 10 утра за мной заехали Райнер с переводчицей Франциской и мы отправились в Карлсхорст. Там в Германо-российском музее намечена презентация фильма «Сталинград».

В вестибюле нас встречала небольшая группа сотрудников телеканала, среди которых был и один пожилой мужчина. Главный редактор Юханес Унгер, представив меня, стал знакомить с каждым из присутствовавших. «А теперь, — сказал, — мы хотим представить вам вот этого человека...» При этих словах у меня ёкнуло сердце, и, не дав Юханесу договорить, я упавшим голосом вымолвила: «Я догадываюсь, кто это...» Рядом со мной стоял бывший солдат вермахта. Не зная, какая будет моя реакция, он, скованный, напряженный, настороженно смотрел на меня, — видимо, решив испить и эту горькую чашу встречи со случайно выжившим в сотворенном немцами пекле бывшим ребенком фронтового Сталинграда. А я как будто перенеслась в тот жуткий 1942 год. Непрошеные слезы сами покатились по щекам.

Я тихо плачу в воцарившейся тишине. Но тут до сознания доходит, что нужно как-то овладеть собой. Когда же я опустила руки и сквозь слезы взглянула на этого мужчину, то увидела: он тоже горько плачет. И мы обнялись. Так и стояли, плача друг у друга на плече — две жертвы войны и фашизма.

Наконец мы успокоились, и нас пригласили в зрительный зал, где собрались журналисты. Юханес Унгер, представив нас, кратко рассказал о фильме.

Погас свет и на экране под бередящую душу музыку военных лет появились кадры фронтовой кинохроники, сопровождаемые дикторским текстом на немецком языке. Снова сыпались бомбы на головы мирных жителей города, среди которых были в основном женщины, дети, старики, снова горели земля и небо, рушились здания, дома... Вот бравые солдаты вермахта с засученными рукавами уверенным шагом захватчиков идут по нашей земле. А потом жалкие, несчастные, закутанные в какое-то невообразимое тряпье, обмороженные, истощенные, еле волочащие ноги, нескончаемой вереницей сами, без охраны, плетутся сдаваться в плен.

А вот и новые кадры. С экрана говорят для своих потомков бывшие немецкие солдаты и офицеры — те самые пленные — теперь старики. С глубокой душевной болью они рассказывают о том, какие муки и страдания пришлось познать в сталинградском котле, как замерзали насмерть, умирали от голода, даже о случаях людоедства... На экране — Хейнц Венер, мой теперешний знакомый. Он говорит, что был артиллеристом, воевал в Карповке и Мариновке, был ранен. Звание — ефрейтор. Едва не замерз насмерть. От страшного голода и холода дошел до такой степени истощения, что не мог выговорить ни слова, чтобы обратиться к Богу, и свою главную молитву едва «свистел через щеки», умоляя спасти или принять к себе, потому что больше не было сил переносить такие муки. Плачет...

Сменились кадры. На экране дети фронтового Сталинграда — бывшие мальчики, которым было тогда по 14—15 лет, и девочки — одной было 12 лет, другой — Ираиде Помощниковой — шесть. Сейчас она возглавляет в Волгограде областную ассоциацию «Дети военного Сталинграда». Много времени на экране уделено и моим горьким воспоминаниям.

Зато сколько героического пафоса у наших фронтовиков-победителей! Все при орденах и медалях. А одна фронтовичка так вошла в роль, что забыла, кто ее снимает. И после фразы о том, как «била фрицев», вдруг осеклась и, смущаясь, проговорила: «Ой, извините, пожалуйста». И горько, и смешно.

После просмотра фильма мне и Венеру задавали много вопросов.

— Госпожа Козырева, действительно ли в Сталинграде было так ужасно, как рассказано в фильме?

— Этот фильм до боли правдив. Было столько горя, что рассказать обо всем немыслимо. Осознать в полной мере все это можно, лишь пройдя через то пекло.

— Можете ли вы забыть пережитое в детстве?

— Такое не забывается НИКОГДА! Мы, бывшие дети, остались пожизненно мечены огнем Сталинграда. Это как глубокое болезненное клеймо на душе, которое ни забыть, ни смыть невозможно. И уйдет вместе с нами в могилу.

— Нужны ли такие фильмы молодежи? Ведь многие не интересуются историей войны.

— Обязательно нужны, и на все времена. Историю нужно не только знать, но и извлекать из нее горькие уроки, чтобы больше никогда не повторилась война между нашими народами.

— Ваше отношение к бывшему солдату вермахта?

— Однажды редактор одной из ветеранских газет рассказал мне о таком эпизоде: немецкая группа туристов, приехавшая в Киев, посетила Музей Великой Отечественной войны. Осмотрев экспозиции, два брата опустились на колени и со слезами на глазах просили прощения за варварство своих отцов. Он задал мне вопрос: как бы я поступила в такой ситуации? Я ответила, что тоже опустилась бы рядом и тоже плакала бы, потому что все мы оказались жертвами в той проклятой войне. Ведь многие немцы воевали не по своей воле, а у них тоже были семьи, дети. Раньше слово «немец» вызывало у меня панический страх и ненависть. Но прошли десятилетия, и с позиции уже взрослого человека я осмыслила пережитое и поняла, что ненависть порождает ненависть. Поэтому нам нужно стараться понять друг друга ради наших детей и внуков. А этого человека я жалею, и вижу, что и он жалеет меня.

И мне подумалось, что неспроста была организована встреча бывшего солдата вермахта с бывшим ребенком фронтового Сталинграда. Это напомнило мне статую в Трептовпарке — советский солдат держит на руках спасенную немецкую девочку. А ныне седой солдат вермахта с покаянием тоже обнимал уже немолодую бывшую девочку фронтового Сталинграда.

Мне и во сне не могло присниться, что, познав столько горя от немцев, немцами же буду приглашена в их столицу, обласкана и отогрета душой. И я верю, что это искренне, потому что и немецкий народ тоже жестоко пострадал.

Расставаясь с Хейнцем, я подарила ему написанную фронтовиками-инвалидами и изданную в Киеве книгу «Переможці», а он обещал выслать мне книгу «Сталинград», изданную в Германии. В подарок от телекомпании я получила видеокассету с фильмом.

Во время пребывания в Берлине я чувствовала доброжелательное отношение немцев к себе. И покидая гостеприимный Берлин, немецких друзей, мне не хотелось говорить «прощайте», а только — «до свидания». Ауфвидерзеен! Будьте счастливы! Растите детей для созидания и мира!