СЫН СОЛДАТКИ?

Перед этим во всю стену фотоснимком в Музее Великой Отечественной войны невольно замирают ветераны войны, их дети, дети их детей.

Перед ним стоял, склонив голову, наш Президент.

На снимке, тесно прильнув друг к дружке, послушно глядят в объектив 362 женщины, 362 солдатские вдовы из украинского села Мельники на Черкасщине.

В первом ряду, поближе к центру, выделяется своим добрым, печальным взглядом Улита Филипповна Артеменко, мама нашего кинорежиссера Владимира Артеменко. А фотография — это заключительный кадр документального фильма «Солдатские вдовы», снятого сыном о многотрудной судьбе своей матери и ее односельчанок, чьи мужья не вернулись с войны.

Как и наказывал муж, уходя на фронт, Улита Филипповна сберегла, вырастила, довела до ума двоих детей.

Как радовалась мать, когда сынова работа, фильм «Солдатские вдовы» был отмечен высокой наградой — первым призом XVII Всесоюзного кинофестиваля. А как бы она порадовалась сейчас узнав, что сыну ее присвоено высокое звание заслуженного деятеля искусств Украины. Не узнает, не порадуется: чуть более года тому назад Улиты Филипповны не стало. Фильм, созданный сыном солдатки, стал щемящим памятником не только родной матери, но и всем солдатским вдовам Украины.

Всем им досталась одинаково тяжкая доля.

Володин отец, колхозник Никита Артеменко, любил музыку, играл в сельском духовом оркестре. Инструмент его назывался бас-труба. Сельский фотограф, движимый каким-то предчувствием, снял весь оркестр на общую фотографию. Было это перед самой войной. А потом началась война. Сыграли себе оркестранты прощальный марш и все вместе ушли на фронт воевать с фашистами. Ушли все, а вернулся в родное село только один — Лука Андреевич Харченко. Отец Володи пал смертью храбрых в боях за свободу и независимость своей Родины. Рос Володя, как и все сельские пацаны-сироты, в недостатках. Но характер имел веселый. Был у него талант к лицедейству: любил и умел передразнивать; да так у него похоже выходило, что все в один голос уверяли, дескать, а твой-то, Улита, наверное, артистом будет. Как в воду глядели соседки. Отслужил в армии, уехал Володя в далекий и большой город Харьков учиться на артиста. Закончив актерский факультет Харьковского театрального института, работал сначала в Винницком, а затем в Черкасском драмтеатрах. Но как-то сыгранные роли, а их было немало, удовлетворения не приносили, сцена казалась тесноватой и рутинной. В голове роились мысли, планы, зрели желания. И уже будучи взрослым, семейным человеком, решился Владимир Никитович круто изменить свою жизнь. Поступил он на кинофакультет Киевского государственного института театрального искусства. Мастерскую тогда набирал известный украинский режиссер Николай Мащенко.

Дипломную работу Владимир снимал на Одесской киностудии по рассказу Василия Шукшина «Как зайка летал на воздушных шариках» и защитился на «отлично». И хотя готовился Артеменко в режиссеры игрового кино, направление, в силу разных причин, получил на Украинскую студию хроникально-документальных фильмов. И вот уже почти тридцать лет работает в кинодокументалистике и не жалеет. Снял за эти годы более семидесяти фильмов и киножурналов.

Еще в театре, а теперь уже в кино, его солдатского сына, интересовала тема войны. На студии эта тема всегда была почетна. Десятки масштабных полотен рассказывали о знаменитых войсковых операциях, жестокой фронтовой страде на кардинальных направлениях. Артеменка же интересовало другое. Его фильмы о войне локальны, без размаха. Без обобщений. Война состояла из отдельных судеб конкретных солдат, и в своих рассказах об этих, как правило, непростых судьбах он стремился быть предельно честным. Война-то была одна, только лики ее каждому виделись по-своему. Артеменкова война — это «Я убит в Сталинграде», «Взошел солдат на пьедестал», «Слово после казни», «Непокоренный Спартак», «Крылья мужества», «Лето с осенью встречается», «Вместе с солдатами», это глубоко личностные фильмы «Солдатские вдовы» и «Сельский оркестр».

«Сельский оркестр». Оркестр Володиного отца. Спустя полвека после войны в клубе села Мельники отмечался «День памяти оркестра». Вот ведь какое непростое место занимал в жизни села духовой оркестр! Рядом с объявлением — многократно увеличенный тот, единственный, довоенный снимок, сделанный сельским фотографом. На старой фотографии они так молоды! У стенда с фотографией сгрудились и стар, и млад. Возгласы узнавания настолько объемны, насыщенны информацией, личностно окрашены, что люди на фотоснимке как бы вновь обретают плоть и кровь. И в этом несомненная заслуга режиссера: умелый и точный отбор реплик, мастерский монтаж вдохнули жизнь в старый довоенный снимок.

Умирая на полях сражений, завещали солдаты любовь свою молодым женам, а сыновьям завещали память. Володя свято верен этой памяти.

Сейчас как-то не принято говорить о патриотизме; вроде бы и неактуально это, что ли? А Артеменко всегда гордиться своим патриотизмом. Он патриот своей малой родины, земли прадедов, дедов, отцов. О своей Черкасщине он снял семнадцать фильмов, из них три фильма снял в своих Мельниках. Ему кажется, что каждый его односельчанин достоин фильма. Много лет добивался Владимир Никитович права снять кино о своем земляке, очень самобытной личности Мите Караханчике. Собственно, Караханчик это его добрая, уличная кличка, а так он Дмитрий Дмитриевич Федоривский. Тогда в моде были другие герои, а Митя не передовик, не рекордсмен и даже не общественник. Хотя, как сказать… Митя для Мельников фигура знаковая, это своего рода добрая сельская достопримечательность. Внешне Митя небросок, застенчив, тих. Но режиссер рассмотрел в нем яркую внутреннюю киногеничность. Митя работает грузчиком на ферме, возит молоко в район на завод. Делов-то всего, разгрузил, сдал молоко и давай обратно. Но нет, у Мити, души милосердной, в районе еще уйма дел: надо и в аптеку, и в булочную, и в гастроном. Поручений у него от одиноких сельских пенсионерок десятки: той лекарства, той сдобную плюшку и еще много прочего, чего в селе не достать. На велосипеде развозит Митя покупки, не всегда получая за них деньги, ведь пенсии в селе платят нерегулярно. Усталый возвращается домой, сам варит себе немудреную еду, сам убирается. Есть у Мити неизбывная боль: любимая девушка давно стала женой другого, уехала в город, а он так и не женился. Деликатно, ненавязчиво рассказывает режиссер об этой его печали.

…Митя возится у печи с тестом. И вдруг музейную тишину его холостяцкой хаты нарушил нежный детский голосок, и Митя преобразился, засветился радостью. Мульчуган этот — сын соседки, что так похожа, так напоминает ему, однолюбу, ту далекую, единственную, безответную любовь. Камера деликатно панорамирует на пестрый фотомонтаж в простенькой деревянной рамке, выделяя самое крупное фото среди других мелких и средних лиц, облаченных в белые праздничные кофточки и старомодные выходные пиджаки. Это — она.

От безотчетной тоски у зрителя грустно сжимается сердце. От фильма «Душа милосердная» просто так отмахнуться нельзя. Его долго помнишь, к нему возвращаешься. Он очищает.

Похоронная процессия направляется к сельскому кладбищу. Впереди Митя несет крест, это как бы его постоянная такая должность. Трогательно, безропотно несет он по этой жизни свой крест. Стареют даты на памятниках прадедов, дедов, отцов на сельском кладбище. И появляются новые, совсем свежие даты. Вот недавно похоронил Владимир Никитович свою маму. Земной путь ее окончился, но в сыновом фильме она будет вечно живой.

Особую душевность фильму «Солдатские вдовы» придает комментарий самого режиссера. Его каждому слову веришь, сопереживаешь, каждое слово доходит до сердца.

«Это мое село Мельники на Черкасщине. Здесь я родился. Этой дорогой в 1941 году ушел на фронт мой отец и не вернулся. 482 человека ушло на войну из нашего села, 362 из них не вернулись. А это моя мама Улита Филипповна Артеменко». Весь фильм от первого до последнего кадра неослабленно держит зрителя, не отпускает ни на миг. Но есть два эпизода просто непревзойденные. В них вся неуловимо безыскусная и такая сложная жизнь деревенской женщины, жизнь, в которой сплавились воедино вера, любовь, и надежда.

Улита Филипповна стоит у раскрытого шкафа. На полочках аккуратными стопками сложены платочки, которыми повязывают на похоронах. Их много, но она помнит от кого каждый из них.

«Сколько уже людей умерло, сколько платочков. Васька Петровская, Приська Черинько, тоже вдова, хозяин ее не вернулся с фронта, и она умерла; Галя Бабак, пожила она с хозяином недолго, и он пошел на фронт. Двое деток у нее. И она, бедолашная, скоро умерла. А этот платок Михайла- почтаря, который носил нам похоронки. (Плачет). И мы его похоронили»…

Перебирает платочки, смотрит на фото мужа: «Ох, хозяин, хозяин…»

На сельском памятнике воинам сотни фамилий павших, среди них Артеменки, Володин отец и его родные братья.

Тишина сельской горницы. Мать прилегла отдохнуть. Рядом примостился Володя. Разговор неспешный, видно, давний, но от этого не менее волнующий. «Вам батько снится? Снится. А как он снится? Снится, что вроде вижу его, говорю с ним, а он только усмехается, а разговора у него нет. А если бы он пришел, то вы бы узнали его? Наверное, нет. Ведь когда это было. Я же только семь год прожила с ним. То как бы я его узнала? Сама себе сижу вот так в хате и разговариваю, и вы повырастали без батька, уже и внуки большие. Вот бы жить, да проклятая война забрала всех». На экране возникает гигантская фотография — 362 солдатские вдовы. Смотришь и вдруг понимаешь, что судьба семьи Артеменко — это судьба села, судьба страны, судьба целой эпохи, завязанной войной в крутой трагический узел.

И еще об одном фильме режиссера Артеменко надо сказать, поскольку это один из важных этапов его постоянного пути к себе. Психологическая драма «Порог» снималась в одном из колхозных домов престарелых, снималась с любовью, с искренним стремлением понять, чем живут обитатели этого далеко нефешенебельного заведения. В фильме ничего не происходит, вся драматургия в ожидании. Старухи, волею злой и несправедливой судьбы оказавшиеся здесь, ждут весточки от своих родных… детей. Спокойно смотреть на это ожидание невозможно, сердце всякого нормального человека обливается кровью.

Несчастная старая женщина с какой-то угасшей надеждой заглядывает в разбитый почтовый ящик, не верит, что там пусто, шарит неверной мозолистой рукой, доставая до самого дна… Вскидываются седые головы на редкие скрипы калитки… Согбенные, на негнущихся больных ногах с упрямой верой выходят на дорогу, вглядываются вдаль, вдруг кто-то появляется. Но дорога пустынна, а они все равно стоят, ждут…

Фильм получился пронзительным и печальным. И дай Бог, чтобы он у кого-то из тех, кого ждут, пробудил совесть. Для этого фильм и создавался.

Артеменко и в жизни, и в работе всегда откровенен, нелицеприятную правду говорит не опуская лица. Возможно, поэтому многие коллеги относятся к нему без благостного единодушия. В работе старается быть безупречным: он никогда не подводил производство, студию, коллектив. Жаль, что эти его превосходные качества не находят сейчас применения. Кинохроника практически остановилась, а годы убегают бесцельно. Охота и силы работать у Володи есть, и, несмотря на возраст, душа у него молодая, весенняя. Ведь родился Володя Артеменко восьмого марта.